14. Ты можешь сделать это лучше
POV Эбби
- Я заставил Зейна сжечь дом.
Я поглядела на него в ужасе. Через моё тело пролетело неимоверное количество эмоций. Это не может быть правдой. Он лжёт. Он уже привык лгать. Гарри может быть сумасшедшим, но он не убийца.
- Нет, ты не сделал этого. Ты врёшь мне, - отрицаю я. Мой голос дрожит.
- Мне очень жаль, малышка, но я не лгу. Он сгорел. Всё сгорело.
Слёзы незамедлительно начали застилать мои глаза, как только я осознала, что он натворил.
А как же наши родители? Где они будут теперь жить?
О, Боже мой. Наши родители. Наши родители были в доме.
- Что насчёт мамы и Деса? Они же выбрались оттуда, да? - спросила я голосом, полным надеждой.
Они выбрались. Они должны были выбраться оттуда.
Гарри посмотрел на меня. Вина читалась в его глазах.
- До того, как мы уехали прошлой ночью, я закрыл дверь в их спальне, так что у них не было возможности выйти. Мне так жаль, малышка, но мне пришлось...
- Нет! Тебе не пришлось делать этого! Сукин ты сын! Ты убил их! - кричу я. Слёзы быстро покатились по моему лицу.
- Малыш, пожалуйста, послушай...
- Нет! Ничто из сказанного тобою не исправит эту ситуацию! Ты - монстр!
Гарри положил свои руки мне на плечи, но я немедленно скинула их с себя, вставая с постели, чтобы отойти от него.
- Эбби, пожалуйста, дай мне шанс тебе всё объяснить, - умоляет он, следом вставая с постели и шагая ко мне.
- Да нечего объяснять! Ты же убил нашу семью!
Каждый раз, когда он подходил ко мне ближе, я совершала шаг назад. Достаточно скоро моя спина встретилась с бетоном. Гарри упёрся руками в стену позади меня, помещая ладони по обе стороны от моего лица. Таким образом он создал ловушку между ним и стеной.
- Тебе нужно дать мне всё объяснить.
- Нет. Я уже и так знаю, почему ты сделал это. Да ты больной, Гарри, - в отвращении проговариваю я. Ничто не сможет объяснить мою ненависть к этому мужчине. Ничто.
- И почему же я сделал это? Скажи мне, милая.
- Ты сделал это потому, что хотел, чтобы я была полностью твоей, чтобы никто не стоял у тебя на пути, когда ты станешь насиловать меня. Ну, теперь-то наши родители погибли, так что ты можешь спокойно издеваться надо мной. Никто тебя даже не остановит.
Я посмотрела на него, ожидая его ответа.
- Неправильно, - спокойно ответил он.
- Неправильно?
- Да. Ни одно слово, которое ты сказала, было верным. Я не сделал это по той причине, что хочу изнасиловать тебя. Я сделал это потому, что люблю тебя и хочу, чтобы ты была рядом со мной. Наши родители ни в какую не приняли бы наши отношения, поэтому я сделал то, что должен был, дабы быть, наконец, с тобой: я избавился от них.
Как он только может говорить вот это всё? Как он может говорить об убийстве собственного отца и мачехи, не проявляя никаких эмоций при этом? Он совершенно равнодушен!
- Ты больной на голову, Гарри. Такой больной. Да никогда не будет «нас», никогда. Я ненавижу тебя и не хочу больше ничего иметь общего с тобой.
- Нет, это не так. Ты просто расстроена прямо сейчас. Ты не ненавидишь меня.
- О. Боже. Мой! Прекрати уже быть таким легковерным! Гарри, ты не нравишься мне! Ты никогда не понравишься мне, и я никогда не понравлюсь тебе! Прокрути это уже в своих больных мозгах! - срываясь, говорю я ему.
Я знаю, что совершила громадную ошибку. А поняла я это, как только подняла глаза на его лицо. Оно приобрело красный оттенок. Челюсть парня сжалась от злости.
Через какое-то время его руки плотно обернулись вокруг моей шеи. Я поморщилась от боли, как только он надавил на мои прошлые ушибы.
- Ты любишь меня! Я знаю, блять, что ты любишь меня! Скажи, что ты любишь меня! - кричит он.
Когда я ничего не ответила, его хватка стала только сильнее, заставляя меня судорожно хватать воздух.
- Я-я, - я изо всех сил пыталась сказать.
- Ты, что?! Сука, скажи мне!
- Я люблю тебя, - произнесла я. Мой голос сравним с шёпотом.
Гарри отпустил мою шею, оттого моё тело упало на пол.
Вздохи и кашель покидали мои уста, пока я пыталась восстановить своё дыхание.
Гарри присел на корточки рядом со мной, хватая мой подбородок и поворачивая его к себе, чтобы я посмотрела на него.
- Видишь, не так сложно было сказать это, не правда ли? - спрашивает он с ухмылкой на устах.
Я так жажду ударить его по этой ухмылке, но знаю, что таким действием сделаю только больше проблем себе.
- Знаешь, что? Я на самом деле и не думал о том, чтобы насиловать тебя, но когда ты заикнулась об этом, то это стало звучать очень даже заманчиво, - проговаривает он, и мои глаза расширяются в страхе.
- Нет, Гарри! Пожалуйста, не делай этого! Прости меня! Только, пожалуйста, не причиняй мне боли! - прошу я.
В ответ он только посмеялся надо мной. Посмеялся на мольбы не насиловать моё тело.
- Малышка, ты так очаровательна. Я не буду насиловать тебя, если ты...
- Если, что?
- Если ты поцелуешь меня, - заканчивает он, нахально улыбаясь.
Я начинаю чувствовать тошноту только от мысли о поцелуе с ним.
Передо мной человек, который убил моих мать и отчима. Как это может быть вообще нормально, если я поцелую его?
Поскольку у меня не было такого уж и большого выбора, я быстро поцеловала его в губы и отпрянула, заставляя его тихо посмеяться.
- Ах, малышка, ты можешь сделать это лучше. Оставь на моих губах настоящий поцелуй, - дразня, сказал он.
Я насытила лёгкие маленьким вдохом, прежде чем прижала свои губы к его ещё раз.
Рука Гарри поместилась на задней стороне моей головы. Вот таким образом он убеждался, что мои губы продолжали иметь связь с его.
Уста его начали медленно двигаться против моих. Другая рука парня вдруг обернулась вокруг моей талии и прижала моё тело к его.
Слабый стон послышался в глубине его горла, как только моя грудь коснулась его.
Вскоре он убрал свою руку с моей головы, и я тут же оторвалась от него. Теперь мы оба сидели на полу и пытались наладить свои дыхания.
Гарри лениво улыбается и приближается к моей щеке, оставляя на ней поцелуй. После этого он встаёт на ноги и уходит в ванную, закрывая за собой дверь и оставляя меня сидеть в одиночестве на полу. Не могу даже сказать, что мне от этого стало грустно. Гарри опасен, а я понятия не имею, как избежать этой грязи, которую я сама же создала.
----
Неужели она все это высказала ему хоспади медаль ей!