Глава II
Судорожно встрепенувшись, Мюнте села на пол, облокотив голову на кухонный ящик.
— Когда эта полоса несчастья закончится? — она, сама не заметив того, начала высказывать свои мысли вслух. — Откуда этот незнакомец взялся на мою голову?! Почему я поверила ему?! Почему?!
Она закрыла глаза руками, и слёзы потекли ручьями по щекам. В голове вновь отобразились все те события, о которых Мюнте давно пыталась забыть...
13 сентября 2017 год
Раннее солнце припекало плечи девушки, что неслась на центральную площадь. Мюнте бежала на тонких белых каблуках, перескакивая каждую щель в вековой брусчатке. Нежно-голубое платье каждый раз цеплялось за полотна картин, которые были расположены в маленькой хиленькой тележке.
Площадь художников являлась местом собрания всех представителей искусства. Для неизвестных художников, таких как Мюнте. В то время это было её единственной возможностью заработать денег на проживание.
Заняв своё традиционное место возле огромного дуба, девушка принялась раскладывать товар. День был неимоверно жарким, от этого очень сильно кружилась голова. Каждый прохожий искал место в тени и желательно с кондиционером. По этой причине никто не желал идти на центральную площадь, где не было места без пекущего солнца. Лишь Мюнте стояла в надежде на чудо, в ожидании случайного прохожего, которому понравятся её картины. Другие ведь художники, приняв ситуацию, ушли домой. У Мюнте этой возможности не было. Нужны были деньги на пропитание. Ведь социальной помощи ей, как студентке, выделяли лишь на квартиру. На еду почти ничего не оставалось.
От сухого воздуха ноги потихоньку начали подкашиваться. Девушка присела на колени и начала жамкать лист бумаги в руке.
«Я жалобное, никчёмное существо! Моё искусство никому не нужно! Гаджеты, одежда и бренды сейчас намного главнее для о . В нём нет места для меня!» - она подумала про себя, потому что мысли одна за другой лезли в голову.
— Здравствуйте! Почему вы всё ещё сидите на этой жаре?
Тихий мужской голос заставил Мюнте поднять голову вверх. Перед ней стоял высокий мужчина лет тридцати. Его короткая стрижка блонд, из-под которой можно было разглядеть пряди чёрного цвета, была абсолютно не в гамму с коричневыми глазами. Костюм мужчины кричал лейблами мировых брендов, но по кроям можно было распознать дешевизну вещей. Его вид можно было смело назвать абсурдным, ведь это была лишь провальная попытка выглядеть стильно. Всё же, несмотря на отвращение в глазах, Мюнте начала с ним разговор.
— Здравствуйте, господин. Как видите, дела мои плохи. По этой причине я здесь сижу, пытаясь продать свои картины. Они все авторские, ни одной нет на них похожей.
— Что же вы попросите? За одну?
— Не больше 20 евро, господин. Но если и эта цена большая для вас, я готова уступить, — девушка опустила свои глаза в пол.
— Я готов взять все, но лишь при одном условии...
— Каком, господин?! — от услышанного её удивлению не было ни конца, ни края.
— Вы будете работать на меня. Вы продолжите рисовать картины, и проценты с каждой из них я готов вам возвращать. Сорок евро в неделю. Готовы ли вы на сотрудничество?
— Да, конечно!
От радости Мюнте начала аж подпрыгивать в воздухе. Этот мужчина показался ей героем, освободителем от плена нищеты.
— Скажите только: Когда приступать к работе?
— Мы встретимся завтра в мастерской. Приходите к 17. Адрес: Алея Мира, 12. Не опаздывай.
— Я буду. Спасибо!
После продажи Мюнте поспешила к отцу. Взбежав по ступеням на четвёртый этаж, девушка нажала на звонок. На входе её встретил отец, держа сигару в руках.
— Ну что, лодырь? Нашла, чем себе за квартиру платить? Или ты, небось, за деньгами пришла? Я ни копейки не дам!
Сказав это, он захлопнул дверь. Мюнте поспешно нажала ещё раз на дверной звонок. Отец открыл дверь.
— Да чего тебе?! — ответил он гневно.
— Я заработала деньги, папа! Я смогла, хоть ты в меня не верил!
— Молодец, я рад. Скажи маме. И что мне с того? — монотонно ответил отец и захлопнул за собой дверь.
Боль в груди сковала дыхание, а огромный ком застрял в горле. Слёзы лились ручьями. Мюнте выбежала из дома и побежала в сторону своей квартиры. Вечное унижение, исходящее от отца, тяготило сердце девушки каждый раз, лишь стоило ей его увидеть. Семья постоянных ссор и невзгод. Там никогда не было момента спокойствия. Отчего картины ещё с ранних лет Мюнте стали единственным источником воссоединения с самой собой, миром её гармонии. Забежав домой, она села на пол и начала плакать. Поджав колени под себя, девушка дала волю своим чувствам, отчего на полу появилась небольшая лужа.
14 сентября 2017 год
После окончания пар Мюнте направилась в мастерскую по адресу, указанному ей незнакомцем. Ровно в 16 девушка стояла возле здания. Это было двухкомнатное пространство в форме огромного прямоугольника. В нём не было ничего, кроме стульев, принадлежностей для рисования и голых белых стен.
— Ну, здравствуй! — отозвался незнакомец.
— Здравствуйте!
— Это, пожалуй, и есть то местечко, где будешь мне рисовать картины. Мне требуется как минимум три на неделю. Без каких-либо опознавательных инициалов.
— Простите, но почему?
— Так будет легче продать. Меньше вопросов, больше дела. Все необходимое есть. Приступай к делу.
— Как я смею к вам обращаться, господин?
— Мистер Ларсен.
— Меня Мюнте зовут, Мюнте Целио.
— Прекрасно, а теперь к работе.
Мистер Ларсен, сказав это, ушёл. Мюнте на радостях начала рисовать в импульсе картину. Это было её детское воспоминание: цветущие деревья, белая тропинка к ещё одноэтажному бабушкиному дому, кот, лежавший на траве и Мюнте. Она выполняла квест бабули. Дабы найти сокровище, нужно было измерять циркулем длину, указанную в тайном письме. В каждый штрих была вложена частица души, время радости и счастья.
Закончив полотно, девушка была переполнена радостью и спокойствием. Обитель бабушки была всегда особенным местом. Местом, куда хотелось попасть душе каждый раз. Сделав облегчённый выдох, Мюнте подтвердила тот факт, что картина была готова. Постучав в двери, девушка услышала шаги. Через минуты две мистер Ларсен был уже внизу.
— Хорошая работа. Я вижу, что полотно уже готово. Ну что ж, держи свою долю.
Мужчина сунул купюру десять евро ей в руки.
— Спасибо.
— Ну, можешь радоваться. Теперь у тебя есть стабильный заработок.
Получив должное, Мюнте всю дорогу домой думала о своём счастье повстречать такого человека.
15 сентября 2017 год
Вновь летя по брусчатке, девушка, неся учебники в кульке, спешила на пары. Пробегая мастерскую, она остановилась. Очередь. Людей в ней было не счесть. Они все окружали мистера Ларсена, который стоял на пьедестале, размахивая молотком.
Мюнте остановилась понаблюдать за происходящим.
— Дорогие дамы и господа! Этот день должен стать главным в нашей истории. Я хочу презентовать мои авторские картины. Мир подобных ещё не видал! На каждой из них стоит мои инициалы. По сему вы можете опознать величественного художника двадцать первого века. Генри Ларсен! Мои картины несут глубочайший смысл. Как, к примеру, эта, — он указал на картину с бабушкиным домом и садом, — здесь нарисована моя усадьба. Ах да, цветы в моём венецианском саду и бедная девочка - моя соседка, которая вечно ходила в ободранном платье, хоть и имела прекрасное лицо. Этой картиной я бы хотел задеть тему воспитания детей. Родители должны больше уделять внимания своим отпрыскам.
Громкие аплодисменты разлетелись по залу.
— Спасибо, спасибо! Пожалуй, мы перейдём к приятному. Данные четыре картины будут проданы по шесть тысяч за одну.
Горы рук поднялись вверх. Не прошло более пяти минут, как все картины были раскуплены.
Мюнте стояла в стороне и лишь тяжело вздыхала. Её искусство было присвоено другому, и смысл картин исковеркан. Девушка устремила свой взгляд прямо ему в глаза. Смотря на его лицо, щёки брюнетки наливались красным от гнева. Мюнте решила подождать, когда гости отойдут, дабы прояснить эту недопустимую ситуацию.
Позабыв про университет, девушка прождала час и, найдя подходящий момент, подошла к псевдохудожнику.
— Мистер Ларсен, примите мои поздравления к вашей первой картине, — начала искусно улыбаться Мюнте, — шесть тысяч получать и сорок платить - это нечестно. Давайте делить.
— Спасибо, Мюнте, ведь это в самом деле мои картины, — сделав акцент на двух последних словах, он продолжил, — не прыгай выше головы. Без меня ты никто.
— Нет, так мы больше не сотрудничаем! Моё искусство — это моё, не ваше! Прощайте!
Сказав это, Мюнте развернулась и попыталась уйти, но мужская рука крепко схватила её за плечо.
— У нас есть договор, — он вынул лист, — это контракт между мной и тобой о работе. Где ты подписала, что твои работы — это мои, а ставка твоя - сорок евро.
— Нет, я этого не подписывала! Вы подделали это! И я докажу это через адвоката!
— Как? Какими средствами? Ах, да. И к слову, ты права. Ты это не подписала. Твой отец это сделал. У него огромный долг за квартиру. Ты ведь знаешь про это? Его грозят посадить. Он сказал, что ты поможешь ему. Ведь ты не хочешь, чтобы посадили твоего отца...
— Что? Чушь! — Мюнте сглотнула ком, — о какой сумме идёт речь?
— Пол миллиона, дорогуша.
По телу девушки пошла дрожь. Она судорожно вздрогнула. По рукам пробежали мурашки.
— Это чушь! Вы врёте!
— Если бы... Вот письмо из суда, адресованное твоему отцу. Ты можешь спросить у него об этом...
Мюнте выбежала из здания и набрала отца.
Единственное, что он сделал, так это подтвердил, что информация верна. Собрав свои силы, девушка вернулась в мастерскую.
— Что мне нужно сделать?
— Хм? Пожалуй... Несколько десятков картин.
— Я хочу услышать конкретное число.
— Сорок полотен.
— Я согласна.
— Что ж, тогда по рукам, — мистер Ларсен расплылся в крысиной улыбке.