Baby

Он опустился передо мной на колено, осматривая мою щеку, оценивая нанесенный мне ущерб.

В его глазах больше не было гнева, или ярости, злости, а веселье исчезло совсем. В его карих глазах читалась боль и ужас содеянного, горечь во взгляде. Он раскаивался, и жалел о том, что сделал, это можно было понять без слов, взглянув в его глаза, посмотрев на него.

Картинка была расплывчатой, глаза застилали слезы. Теперь у меня болели и глаза от слез, и щека от его удара. Комбо два по цене одного.

Я сидела на полу, приложив ладонь к щеке, из глаз шли слезы. Его рука медленно потянулась к моей щеке и стерла слезы. Но они не останавливались, как бы мне этого не хотелось, я продолжала плакать навзрыд, хотя щека уже толком не болела. Слезам ведь не прикажешь, когда остановиться.

— Эй, извини. Я не хотел. —шепотом проговорил он, смахивая мои слезы.

Я молчала, так как была сильно обижена на него.

— Ну хватит, я же не специально. —он оглянулся, потом прошелся ладонью по своим волосам, заметно нервничая.

Молчание.

— Ты ведь первая начала! — неудержавшись выпалил он. — и К тому же,я получил тяжкие повреждения!

В какой-то степени это было так, но мне хотелось еще чуть-чуть потерзать его совесть.

— Хорошо... — он замолчал, обдумывая дальнейшие слова, а потом продолжил, — это я виноват, извини, я не хотел этого, ты сама нарвалась.

— Хорошо. Извинения приняты. — ответила я, шмыгая носом.

Я немного улыбнулась, давая понять, что зла не держу.

Он успокоился и так же тепло улыбнулся мне в ответ. Его глаза сияли в этом свете ламп, я засмотрелась в его глаза, будто провалилась в зыбучие пески. Какие красивые у него глаза! Стоп, что я несу, он же придурок, о каких глазах может идти речь.

Я так и не поняла, кто мы друг для друга. Всё очень сложно и запутанно. Он бэдбой, я дерзкая девушка, заканчивающая школу. У меня на носу ЕГЭ, мне некогда отвлекаться на парней. Тем более Янис уже и без этого доставил мне немало хлопот.

— У тебя костяшки разбиты, — заметила я, потирая локоть. — Что случилось?

— Ничего такого, — отмахнулся он.
— Просто спасал одну дуру от хача,        

Он улыбнулся теплой виноватой улыбкой. Я рассмеялась, громко хохоча, мне было так весело здесь и сейчас. Всё казалось нереальным, словно я сплю и всё это сон.

— Вовсе я не дура! — возмутилась я.

— Дура!

— Нет!

— А вот и да,

— А вот и нет.

У нас затянулась милая перепалка, мы оба ругались в шутку, подкалывая друг друга, слово маленькие дети. Я радовалась, когда видела его яркую улыбку.

Зубы этого парня были белоснежными, как снег зимним утром, невозможно было не смотреть на них. Голливудская улыбка так красила его, словно бриллианты сверкали на зодотом кольце.

— Где у тебя аптечка? А то у тебя на щеке глубокая рана от моих ногтей, — я весело хихикнула, — надо обработать и заклеить пластырем.

— В коридоре, шкаф справа, там аптечка. — он указал рукой в сторону длинного коридора, пока сам разлёгся на кровати, словно король.

Медленным шагом я пошла в том направлении, куда указал Янис. Мои глаза бегали то в одну сторону, то в другую. Красота этой квартиры поражала взгляд. Здесь было всё так роскошно и дорого. Стены с золотой отделкой, светильники, какие я видела только в дорогих отелях по телевизору, мраморные полы сверкали, отражая яркий свет ламп. Повсюду все было сделано под золото, и выглядело это не дешево и безвкусно, а просто лакшери. Словно я попала в президентский номер самого лучшего лакшери отеля.

Мы точно у него дома, а не в отеле?

Я открыла шкаф, достала оттуда аптечку и увидела фотоальбом, запрятанный на глубине полки, что аж рукой не дотянуться.

Ну ладно, посмотрю потом, если будет это "потом", а сейчас меня ждет Янис. Я должна, нет, просто обязана обработать его раны на костяшках пальцев и порез от моих ногтей на его щеке, так как он спас меня от этих таджиков.

За углом была ванная, поражающая своими размерами.

Да моя комната, где я сплю меньше, чем его ванная!

Я подошла к раковине и умыла лицо с мылом, смывая макияж, мне было так некомфортно, столько грязи и стресса накопилось на моем лице за сегодняшний день. Вытерев лицо махровым мягким полотенцем, я захватила аптечку и направилась в спальню, где лежал Янис.

— Садись на кровать, обработаю твои раны. — я указала на кровать и сама села на край кровати, положив рядом йод, т.е бетадин (прочла на упаковке), вату и пластырь.

Он сел рядом со мной и положил свою раненную кисть мне на бедро. Я взяла вату со спиртом и продезенфицировала рану, он скривился от боли, так как рана щипела от спирта. Так ему и надо. После этого, я смазала раны йодом и обклеила пластырем.

— Всё, готово. — сказала я, резко отбросив его руку.

— А с щекой что будешь делать, медсестра? — он ухмыл нулся собственной шутке.

Какая из меня медсестра? Я хочу быть актрисой, а не колоть капельницы в захудалой больничке! У меня великое будущее на носу.

— Щас, все будет. — командным тоном сказала я.

Иногда, я разговариваю как он, типа все отлично, все в нирване, муха в кармане, и все ништяк, он щакрутил косяк. Да я уже научилась читать рэп. С кем я общаюсь! Этот рэпер на меня так влияет. Мне было смешно с моих мыслей.

Так, надо собраться и вылечить больного. На данный момент я медсестра и спасаю ему жизнь, как никак. Беру вату, наливаю на нее спирт и протираю его щеку. Представляю, как у него сейчас щипит от спирта, ну ниче, до свадьбы заживет, как говориться. Он мужик, должен стерпеть. В то время, как я заклеиваю пластырем его рану, кто-то стучит в дверь.

Янис мгновенно вскакивает и бежит к двери, сломя голову. Он даже умудрился удариться о край кровати, когда сорвался с места. И чего он так вдруг? Почувствовал себя ежом Соником из приставки сега. В этом есть подвох. Хм, странно, странно.

Я слезаю с кровати и пытаюсь найти свою сумку и телефон с наушниками. Наверно, этот придурок ковырялся в моем телефоне, а потом спрятал. Убью. Только это и пронеслось в мыслях.

— Эй, стой. Туда нельзя. — послышался встревоженный голос Яниса из коридора.

— А ты там кого-то прячешь? — послышался второй мужской голос.

— Да так, чувак, не бери в голову.

Янис пытался уйти от темы разговора. Странно, почему он не хочет, чтобы этот человек со мной познакомился.

— Всё, понял. У тебя там тёлка очередная. — с тоном знатока сквзал незнакомец. — Тогда не буду мешать. Хаха.

— Ок, зайдешь попозже. Пока, мэн.

Яни хотел побыстрее спровадить этого человека, пусть он ему и приходился другом. Боже мой, в кого я влюбилась?

— Быстрее меня выгоняешь, чтобы я твоей Алинке ничего не сболтнул? — с укором произнес голос.

— Так, об этом позже. Созвонимся. Пока мэн.

Дверь закрылась, в комнату входит Янис, так, будто ничего и не произошло. Он серьезно думает, что я ничего не слышала? Черт, пусть это и его друг, но на знакомство с ним я не претендовала, но из приличия можно было и представить. А он спрятал меня, как какой-то старый позорный секрет, чтобы никто не видел и не знал о нем.

Это был удар мне в сердце. Раз он не захотел представить меня своему другу и подтвердил, что я очередная "тёлочка" в его постели, значит я для него ничего не значу, пусть это и тавтология. Я понимаю, что Янис таков, каков есть и измениться в один день не может,хотя изменения видны на лицо, но он не вправе обращатся со мной, как ни с чем.

Придурок стоит, молча смотря на меня. Я обижено опустила взгляд, делая вид,что разглядываю свой маник, при этом стараясь не заплакать при нем. Я же не должна показывать чувства, и тем более, раз уж я для него никто и для него ничего не значу, пусть так и будет.

Пусть встречается с этой самой Алинкой, которой не надо ничего рассказывать. Пошел нахуй, придурок конченный. А я ведь ненадолго поверила, что он изменился. Урод.

Главное не заплакать.