Мятежные Сердца

БЕГИ.
Вот что кричал мне мой перевозбуждённый мозг, когда я смотрела в эти глаза цвета оникса, которые были направлены в мои, и не видела в них ничего, кроме тьмы и раздражения, адресованного, видимо, мне.

Словно мои тело и разум видели в нём какую-то опасность, которую я ещё не смогла разглядеть.

— Стоит ли мне спрашивать, что здесь происходит?

Когда он заговорил, меня обдало одновременно и жаром, и холодом. Ощущения были такие, словно после горячей чашки чая с бергамотом и двумя кубиками сахара начинаешь есть холодный фруктовый лёд. Сначала горячо, потом холодно.

Этот голос притягивал и заставлял хотеть слушать его. И ЕГО, и ГОЛОС. Я слышала эти повелительные ноты, которые дали мне понять, что неповиновения этот человек не потерпит.

Вопрос был адресован не мне, но смотрел он на меня. Таким взглядом хищник оценивает свою жертву перед тем, как убить.

Не выдержав такого напора, я отвела взгляд и перевела его на окно, из которого вылезла, и с которого на нас смотрела, как я теперь уже знала, Ракель. Она не выглядела злой или раздражённой, в отличие от моего спасителя; в ней я видела только смесь волнения и лёгкого веселья. Она точно странная.

Очнувшись от того, что слишком долго сижу на руках у незнакомца, я попыталась вырваться, но он не дал мне этого сделать, даже наоборот — ещё сильнее прижал к себе.

— Заноси её обратно, — отозвалась Ракель.

Незнакомец перевёл взгляд на Ракель и, без лишних слов, пошёл в сторону входных дверей.

Я уже не могла этого терпеть. Нервы были натянуты, как струна на скрипке, до предела.

— Эй, эй, эй! А ну пусти меня! Я тебе что, игрушка какая-то? У меня есть собственные ноги, и я могу сама идти!

— Как я понял, твои «собственные ноги» пригодны только для того, чтобы вылезать из окон и потом падать вниз. И, к слову, благодарностей не нужно.

— За что это я должна тебя благодарить?

— Хмм... Даже не знаю. Ну, может, за то, что не дал тебе разбиться и превратиться в сплошное кровавое месиво под моими окнами?

— А я что, просила об этом?

Я понимала, что веду себя глупо и в действительности должна сказать ему спасибо, но меня так раздражало то, с какой насмешкой и упрёком он со мной говорит, что шестерёнки в моей голове не выдали варианта лучше, чем съязвить в ответ. Что-то не давало мне спокойно согласиться с тем, что он в действительности был прав. Хотелось уколоть его в ответ. Но пока я выставляла себя только последней дурой. Которой, к слову, не являюсь.

— Ну, раз так, то ничего не поделаешь.

После этих слов он разомкнул руки и уронил меня, как я думала, на пол. Но это оказался тот самый диван, на котором я лежала, когда открыла глаза.

За всей этой рефлексией я не заметила, как меня всё-таки занесли обратно в дом. Может, я и вправду не такая умная, как думаю. Сама себя раздражаю.

Передо мной стояли трое: Ракель, незнакомец и тот мальчик. В комнате стояла неловкая атмосфера. Никто не знал, как начать разговор, особенно после того, что я умудрилась учудить.

Скорее всего, они думали, что у меня не все дома. И я могла их понять, видя, как это выглядело с их стороны: какая-то девушка падает с высоты, её спасают, помогают прийти в себя, пытаются напоить чаем (надеюсь, не отравленным), после чего она сбегает и снова падает с высоты, и СНОВА её спасают, а она ещё и недовольна этим.

Но и они должны меня понять. Я не знаю ни где я, ни как я тут оказалась. Мысли о том, что меня разыгрывают, больше не кажутся мне правдивыми. Всё это слишком... просто слишком для того, чтобы быть злой шуткой от моих друзей или парня, которому я отказала.

Первой нарушила тишину Ракель. Видимо, она поняла, что я совершенно не понимаю, что происходит, и увидела, как в уголках моих глаз начали собираться слёзы. Она заговорила очень нежным и спокойным голосом, словно хотела успокоить ребёнка.

— Куколка, ну ты чего!? Не плачь, всё хорошо, ты в безопасности.

Я почти уверена, что на моём лице отразилось моё удивление. Не дождавшись моего ответа, Ракель продолжила:

— Для начала предлагаю познакомиться. Я начну первой.

Она присела рядом со мной на диван, взяла меня за руку и начала слегка гладить, видимо, чтобы унять мою тревогу.

— Хотя, думаю, ты уже знаешь моё имя, но я всё-таки представлюсь, — улыбнулась она.

— Меня зовут Ракель Элленор, что на староэльдийском означает «золотой лес». Сейчас мы находимся в моём доме, он находится в ничейных землях на границе с королевством Скайхольм, если это тебе хоть о чём-то говорит.

Ракель совершенно заблуждалась в своих представлениях обо мне. Я ни черта не поняла, о чём она говорит. Какой староэльдийский? Какое королевство? О чём она вообще? Может я слишком сильно приложилась головой?

После своего монолога эта невероятной красоты женщина перевела взгляд на мальчика, который стоял возле столика, и, видимо, это послужило знаком к тому, что пришла его очередь рассказать о себе.

– Ах да, меня зовут Квен, просто Квен, — смущённо произнёс он, опустив глаза. То ли от неимения фамилии, то ли по какой-то другой причине — я не знала, но было заметно, как ему неловко и, возможно, даже стыдно. Однако, набрав в лёгкие побольше воздуха, он продолжил:

— Я ученик и приёмный сын Ракель. — В этой фразе не было ни капли стеснения, наоборот, в его голосе и глазах я видела лишь гордость от осознания этих двух фактов.

Переместив своё внимание с Квена на Ракель, я почувствовала, как эмоции, отражённые на её лице, укололи меня в самое сердце. В её взгляде читалась материнская любовь, забота и та же гордость.

В моей голове начали всплывать воспоминания о моих родителях. Господи, как же я скучала. На долю секунды я позавидовала. Но потом что-то щёлкнуло, и, видимо, это что-то отразилось на моём лице.

— Да, ты всё правильно услышала, — вывела меня из ступора Ракель.

— Квен — приёмный ребёнок. Родители оставили его, когда он был младенцем, у меня под дверью. В тот момент я подумала, что сама Богиня преподнесла мне подарок, ведь своих детей я иметь не могу.

Мне резко стало стыдно за ту мимолётную зависть по отношению к Квену. Захотелось попросить прощения за такие мысли.

Решив не заострять внимание на столь щепетильной теме, как отношения родителей и детей — скорее всего, это была моя попытка избежать воспоминаний о моих родителях — я посмотрела в другую сторону, где сидел мой спаситель.

Его лицо ничего не выражало, никаких эмоций, только холодная сталь в глазах. Хотя он меня пугал, я не могла отвести взгляд, ведь его внешность было трудно описать словами. Я никогда не видела мужчину, который был бы одновременно таким прекрасным и мужественным, как греческая богиня красоты Афродита и египетский бог хаоса Сет. Смертельная смесь.

У него были тёмные волосы, слегка кривой, но не менее привлекательный нос, мощная челюсть с небольшим шрамом и кожа, такая светлая, как свет луны, которая освещала тот лес, где я очнулась. Но глаза притягивали внимание больше всего. Их цвет был ониксовым. Мой любимый цвет.

— Если твоё пристальное внимание к моей персоне связано с тем, что ты ждёшь, когда я начну рассказывать о себе, то хрен тебе. Я не скажу ни слова, — произнёс он, как отрезал.

— Что? Почему? — в недоумении выпалила я. Меня задел его тон. Снова.

— Я не знаю, кто ты и что ты здесь делаешь. А если учесть, при каких обстоятельствах мы познакомились, вопросов становится ещё больше. Чтобы тебе было проще понять, о чём я говорю, скажу так: я тебе не доверяю и откровенно не понимаю, какого чёрта эти двое — показал он указательным пальцем на Ракель и Квена — вывалили тебе свои имена и другую информацию, — видно было, как он начинал закипать от злости и та сталь в глазах начала по немного плавится.

– Но это не меняет того факта, что я жду объяснений: кто ты такая и что ты делаешь на моей территории?! – Он продолжал выжидающе смотреть на меня, ожидая ответа.

– Послушай, во-первых, не надо так со мной разговаривать, – ответила я, стараясь сохранять спокойствие. – Я тебе ничего плохого не сделала, как и всем остальным. Я сама не понимаю, что здесь делаю и хочу разобраться в этом не меньше вашего.

Я пыталась придать голосу уверенности, но это явно не сработало.

– Во-вторых, если уши мне не наврали, Ракель сказала, что мы находимся на ничейных землях. А это значит, что они тебе не принадлежат.

Я с удовольствием отметила, как неприятно ему было слышать это. Очевидно, ему не понравилось, что я уловила его на лжи.

– Вы довольны? Вот о чём я и говорил, – с натянутой злобной ухмылкой проговорил он, обращаясь к своим двум друзьям, которые внимательно следили за разговором, явно подтверждая свою правоту.

Решив, что пора прекращать эту нелепую войну взглядов и напряжённых фраз, я взяла себя в руки и начала рассказывать о себе.

– Кхм... – прочистив горло, начала я. – Моё имя Энель Мор. Я из небольшого городка на севере Англии. Честно говоря, я не знаю, как оказалась здесь. И, если быть до конца откровенной, у меня есть подозрение, что я просто перепила с друзьями, а потом у меня отшибло память. Но я могу вас заверить – я не собираюсь причинять вам никакого вреда или что-то в этом роде.

Эти слова я направила к своему спасителю. Я чувствовала его недоверие, и, откровенно говоря, не винила его.

– Поэтому предлагаю такой компромисс: вы дадите мне телефон, я свяжусь с родными, они приедут и заберут меня, а мы распрощаемся, как будто никогда не виделись. – Завершив свою мысль, я улыбнулась во все тридцать два зуба.

Сквозь стук собственного сердца я услышала тихий шёпот Квена:

– Ракель, ты уверена, что она не повредила голову при падении? Она говорит странные слова, значения которых я не понимаю.

– Мальчик мой, может, это не Энель ударилась, а ты слегка отупел? – фыркнула Ракель. – Хотя если честно, я тоже мало что поняла.

Их реакция была такой, словно я заявила, что земля плоская. Они смотрели на меня, как на умалишенную.

– Так, мне это надоело, – наконец подал голос мужчина, вставая со своего кресла.

Мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на него — он был минимум на две головы выше меня, что делало его ещё более внушительным. И да, как бы он меня ни раздражал, глаза у меня всё ещё на месте, и я прекрасно осознавала, насколько он был привлекателен.

– Я согласен, что нам пора расстаться. Я верну тебя туда, откуда ты пришла. Вставай.

Он подошёл ко мне и протянул руку. Я понимала, что в этой ситуации никто, кроме них, мне помочь не сможет. С лёгким опасением, но я вложила свою ладонь в его.

В тот же миг по мне пробежал едва уловимый электрический разряд. Его рука была тёплой, с грубыми мозолями и рубцами. Чем же он занимался, чтобы заработать их? Но это сейчас было неважно.

Он потянул меня на себя, и я чуть не уткнулась носом ему в грудь. Вновь почувствовала знакомый аромат мандарина и базилика. Мужчина наклонился к моему уху, и я ощутила тепло его дыхания, когда он заговорил.

– Так уж и быть, – еле слышно прошептал он, – я назову тебе своё имя, но не больше.

Я резко повернула голову, и наши лица оказались всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Его губы были так близко, что я невольно задержала дыхание.

– Киллиан... Вот моё имя, куколка Энель.