11 Глава
— Давай рассказывай, что случилось? — тут же начала допрос Мирэ, когда поставила кипятиться чайник.
Некогда веселая соседка-хохотушка, которая задабривала нас с мамой вкусным печеньем, превратилась в мою старшую сестру. Обычно она забавная и заводная, но, если ситуация требует серьезности, превращается в разумного человека.
Не пампушка, но и не худышка из-за большого бюста и попы, как у Кардашьян, но у этой женщины уверенности в себе не отнять. Недавно тридцатник стукнул, и все равно порхает как бабочка. За это я ее и люблю.
— Ничего, просто страшно ночевать одной, — отвечаю неуверенно, зная, что эта отмазка подойдет для кого угодно, только не для подруги.
— Ага, не обманывай. Что-то серьезное?
— Серьезнее некуда, — раз уж сказала А, придется сказать и Б. — Доставай что-нибудь покрепче!
И тут меня понесло. Рот не закрывался около получаса. Именно в этот промежуток вошел мой рассказ о поимке с поличным на коленях у собственного босса, о его приставаниях в офисе, о сделке, на которую я согласилась. Мирэ не перебивала, только иногда охала над моими резкими высказываниями в адрес Кима .
Монолог завершился описанием сегодняшнего вечера. И ее прорвало. Мирэ начала дико ржать, как лошадь в конюшне. И что тут смешного? Ну, раздела я босса, ну, сфоткала его обнаженного (кроме причиндала, конечно), выложила в сеть. Наверное, я бы посмеялась вместе с ней, но тут в голову ворвался здравый смысл, который до этого почему-то ушел гулять восвояси.
И где ты был, паршивец? Если бы не свалил, я бы не поступила так с начальником. Как же репутация компании? Как же инвесторы? Они не доверят деньги какому-то клоуну. И так у нас появился шпион, а тут я соль на рану сыплю. Дура!
— Эй, Дженни, ты чего?
— Я поступила как идиотка. Могла бы и по-другому отомстить, — жалуюсь подруге, выпивая залпом бокал вина.
Так, стоп! Когда эта женщина успела достать винишко, причем мое любимое? Неужели я настолько сильно погрязла в воспоминаниях о своем сексуальном шефе, что выпала из реального времени? Да еще и стол накрыт по полной программе. И огурчики, и колбаска. Хотя кто вино так закусывает?
Правильно — мы!
— Сама виновата. Но согласись, так оригинально еще никто не поступал. Слушай, а фотка есть? — глаза соседки любопытно загораются.
— В инете потом покажу. Наливай еще, хочу забыть этот день, — командую парадом, и Мирэ послушно наполняет бокал практически до краев.
Выпиваю его так же, как и предыдущий, — залпом. Только после этой порции алкоголя все-таки закусываю докторской колбасой. Докторской. Вот черт! Теперь эта вкусняшка будет ассоциироваться у меня лишь с половым органом шефа! Что за день такой, а?
— Ну что, забыла? — интересуется Мирэ.
— Нет. Давай еще!
Определенно вру. Меня уже начало пошатывать, перед глазами макушка соседки превратилась в огромное рыжее пятно, а кухня поплыла куда-то в обратном направлении. Подождите! Она не должна никуда плыть! Что за чушь вы выдаете? Ну, ничего, еще один бокал выпью, и все прояснится.
Черт! Опять лгу сама себе!
Через два часа.
— О Бо-оже, какой мужчина-а! — кричим с Мирэ знаменитую песню, обнимая друг друга за плечи. Ой, что-то понесло. Переборщила я с винишком. Наутро наверняка голова болеть будет, но оно наступит нескоро, через каких-то…
— Ой, Дженни, я так не напивалась со студенческих времен! — кряхтит подруга, хихикая мне на ухо.
— Да ладно, не ври. Мы год назад твой день рождения праздновали. Помнишь, как мужики под столом уснули?
Воспоминания тут же нарисовались перед глазами. Много парней старше меня лет на шесть, много выпивки и много веселья. Наверное, это мой первый выход в свет после травмы. Но тот день не забуду никогда. Ведь именно тогда, в тяжелые времена, я нашла самую преданную и понимающую подругу.
— Ага. Как же время быстро летит! Вот помру я от одиночества…
твой день рождения праздновали. Помнишь, как мужики под столом уснули?
Воспоминания тут же нарисовались перед глазами. Много парней старше меня лет на шесть, много выпивки и много веселья. Наверное, это мой первый выход в свет после травмы. Но тот день не забуду никогда. Ведь именно тогда, в тяжелые времена, я нашла самую преданную и понимающую подругу.
— Ага. Как же время быстро летит! Вот помру я от одиночества…
— Так, хватит о смерти! Меня и так показательная казнь от рук шефа ждет.
«Еще какая, Света! Антошка на тебе живого места не оставит!» — ехидно потирая ручками, кричит подсознание. Ну, начинается. Заткнись-ка ты, чертов голос разума! Не видишь, мы вечер забываем!
— Не парься, не казнит.
— Казнит еще как, — чуть ли не плачу в плечо соседке от внезапно нахлынувших эмоций. — Лар, как мне быть?
— Не волнуйся. Что с тобой сделает этот секси шеф? Отшлепает? Он же не этот… как там его… ну, который американский серый.
— Кристиан Грей? — тут же подсказываю я.
— О! Точно! — воскликнула женщина, подняв палец вверх. — Ничего с тобой не случится. Фотки он удалит со временем, тебя отругает, максимум выговор впаяет. Переживешь, не ссы.
Ага, переживу! Как же! Наверное, она забыла, что теперь я нахожусь в рабстве у чудовища с безграничной сексуальной фантазией. И дело обойдется не просто выговором, он и отшлепать может, как чертов Грей! Ой, а что будет, если не отшлепает, а…
— А теперь пошли спать, — Мирэ перебила мои расплывчатые мысли и потащила в комнату. Ой, как шатает! Нужно определенно полежать, а завтра, белый друг, жди меня в гости.
Как я дошла до расстеленного дивана, уже не помню, и как отрубилась сном младенца — тоже, но последнее, что всплыло перед глазами, — голубой, как небо, взгляд Тэхёна. Причем не ясный, как обычно, а похожий больше на грозовую тучу.