13.
Коридоры Хогвартса были особенно тихими ночью. Даже портреты спали — если, конечно, могли. Лунный свет скользил по полу, создавая бледные дорожки, по которым Сайра и Драко шли — без слов, только с дыханием и шагами.
Она не боялась. Или, может, просто не позволяла себе бояться. Не теперь, когда правда была так близко.
Они вошли в класс зельеварения, и Драко тут же закрыл за ними дверь. Заклинание тишины — привычный жест. Он знал, как всё устроено в этом помещении — за годы учёбы в слизерине и за годы наблюдений за Снейпом.
Сайра подошла к шкафу.
Он был старый, обшарпанный, с металлическими петлями. Несколько ярусов книг и флаконов. Третий снизу.
Она осторожно потянула за ручку, и что-то щёлкнуло внутри.
Драко напрягся — но замка не было. Внутри, за стопками исписанных свитков, был узкий тубус, замотанный тканью.
Сайра аккуратно достала его и развернула. Бумага внутри хранила ту самую ауру — власти и страха.
Протокол был заголовлен:
Проект "Переход". Объект №7.
— Ранее: дементор. Модифицирован: частичным внедрением человеческой магии (субстанция памяти и крови).
— Поведение: нестабильное.
— Эмоциональные импульсы: отсутствие собственных, активное потребление внешних.
— Опасность: высокий уровень.
— Эффект патронуса: разрушительный для формы объекта.
— Это... — Драко не договорил.
Сайра держала лист, как будто он мог сгореть в её руках.
Под текстом — размазанный символ. Министерский знак, перечёркнутый рукой. И приписка от руки:
"Её нельзя уничтожить. Но и контролировать — невозможно."
— Объект 7, — прошептала она. — Это... я.
На мгновение в комнате повисла полная, мёртвая тишина.
А потом, откуда-то глубоко, изнутри, поднялось новое чувство — глухое, тяжёлое, жгучее. Не злость, нет. Предательство.
Это была не просто правда. Это была клетка, в которой она жила всё это время — не зная, что ключ был в чужих руках.
— Он знал, — сказала она. — С самого начала. Он был одним из тех, кто это сделал. Он... создал меня, а потом пытался спрятать.
— Но не получилось, — сказал Драко.
Он подошёл ближе, взял документ и свернул его.
— Теперь у нас есть доказательство. И у нас есть неделя.
Сайра кивнула.
Но она всё ещё смотрела на пустое пространство в шкафу.
Как будто что-то ещё должно было быть там. Как будто прошлое ещё не всё сказала.
— Драко, — тихо произнесла она. —
— Мм?
— А если я не человек? Не до конца?
Он замер, потом посмотрел на неё.
— Тогда, может, ты — нечто лучшее. Потому что ни один человек, которого я знал, не смог бы пройти через всё это — и остаться... тобой.
⸻
Дверь в кабинет профессора Снейпа скрипнула — не по привычке, а как будто предупреждала.
Драко вошёл первым, держа в руке свиток с протоколом. Сайра — за ним, тише обычного. Она не пряталась, но взгляд держала опущенным. Ей казалось, что Снейп увидит всё сразу — всё, что она прочла, вспомнила, ощутила.
И в каком-то смысле — так и было.
Профессор поднял на них глаза и долго молчал.
— Если вы пришли просить о дополнительном балле по зельям, Малфой, вы выбрали самое неподходящее время.
— Не за этим, сэр, — отозвался Драко. — Мы нашли то, что касается профессора Роулина. Его связь с Министерством. И... с ней.
Снейп поднял бровь, затем медленно протянул руку.
Свиток развернулся на столе, и за считанные секунды он пробежал его взглядом. Ни один мускул на лице не дрогнул.
— Вы понимаете, — сказал он, откидываясь в кресле, — что обладание этим документом может быть расценено как преступление. Министерство предпочло бы забыть, что он когда-либо существовал.
— Но он существует, — сказала Сайра. Голос у неё был ровный, но тихий, словно она всё ещё не была уверена, имеет ли право говорить.
Снейп взглянул на неё. Не как на ученицу. И не как на угрозу.
— Вы не обязаны были прийти ко мне, — сказал он. — Почему?
Она опустила глаза.
И всё же ответила:
— Потому что вы... единственный, кто не боится меня. И не делает вид, что я невидима.
— Я предпочитаю знать, с чем имею дело, — сказал он спокойно.
И в этой фразе, несмотря на холод, было что-то похожее на принятие.
Он снова посмотрел на документ.
— Это серьёзное обвинение. Но его недостаточно. Вам нужно зацепиться за его действия в Хогвартсе. Если мы докажем, что он угрожал, скрыл информацию или подстроил инцидент — этого будет достаточно, чтобы собрать Совет.
— У нас есть записи с флу-порошка, — добавил Драко. — Мы слышали его разговор. Он упомянул шкаф, говорил, что "она не должна дожить до конца семестра".
Снейп кивнул.
— Значит, начнём. Я дам вам доступ к части архивов. Если Роулин проводил какие-то заклинания в пределах школы, остались следы. Мы найдём их.
Он встал, собрал документ и убрал его в один из закрытых ящиков.
— Я сохраню это, пока вы не будете готовы предъявить его директору. А теперь — идите. Будьте осторожны. И если он догадается, что вы что-то знаете...
Он сделал паузу, а потом посмотрел на Сайру чуть дольше, чем обычно.
— ...держитесь рядом с Малфоем.
Они вышли из кабинета в ночной коридор, где свет факелов колебался, как дыхание.
— Он помогает, — сказала Сайра.
— Он не из тех, кто помогает просто так, — заметил Драко. — Но он знает, что ты — не просто ошибка Министерства.
Она кивнула.
Но внутри неё уже жила новая цель.
Теперь это было не просто выживание. Это было желание доказать, что её существование — не эксперимент.
А выбор.
⸻
Коридоры Хогвартса были полны вечерних теней, но не таких, как раньше. Сегодня они не пугали её. Они просто... были.
Сайра шла молча, прижимая к груди свиток с копией документа, который Снейп разрешил ей оставить — часть правды, которую она теперь носила с собой.
Рядом шагал Драко.
Он тоже молчал. Не из-за напряжения — скорее, из-за какой-то внутренней тишины, которую он научился оберегать, чтобы не разлить. Он не задавал вопросов. Он просто шёл с ней.
— Я могу дойти одна, — прошептала Сайра, когда они свернули к её комнате.
— Я знаю, — отозвался он. — Но я всё равно провожу.
Они остановились у двери.
Лин, словно чувствуя напряжение, проснулся в её кармане, но не выбрался — только пошевелился, и она машинально его погладила.
— Спасибо, — сказала она. Голос её был чуть охрипшим, севшим от усталости. — За всё. За то, что... не отвернулся.
Драко уже собирался кивнуть, сказать что-то, как вдруг она...
Замерла.
И тихо, очень тихо, словно боясь сорваться, заплакала.
Слёзы не были бурей — они были рекой, которую долго держали за стеной. И теперь вода пошла сквозь трещины.
— Я не знаю, что чувствую, — прошептала она, закрывая лицо рукой. — Я... просто не могу удержать всё это внутри.
— Не надо, — сказал он. — Никто не должен всё держать в себе.
Он стоял, не двигаясь. В его взгляде было что-то неуверенное — как у человека, который боится сделать неправильно. Но потом... он шагнул ближе. Осторожно.
Как будто боялся разрушить её.
Сначала он просто стоял рядом.
А потом — очень мягко, чуть неуверенно — обнял её.
Она не отпрянула.
Наоборот — будто впервые позволила себе быть не одной.
Тепло было новым. Оно не шло изнутри — оно пришло извне, но что-то внутри неё откликнулось.
Это не была лёгкость, не радость. Это была — близость. Тихая, настоящая, почти неловкая, но от этого только более настоящая.
— Я не человек, — прошептала она, уткнувшись ему в плечо. —
— Тогда... ты тот, кто умеет плакать. И это куда важнее, — ответил он почти шёпотом.
Ночь за окнами стала чуть светлее.