Расплата

В пустом зале, пропахшем кожей и потом, царила напряженная тишина, нарушаемая лишь ритмичным стуком ударов по боксерской груше и тяжелым дыханием бегущего человека. Мужчина, высокий и широкоплечий, двигался с неукротимой яростью, выплескивая в каждое движение сгусток сдержанных эмоций.

Он наносил удары по груше с такой силой, словно перед ним стоял не бездушный мешок, а его личный враг. Его кулаки врезались в кожу, и каждый удар сопровождался глубоким выдохом, освобождая от застоявшейся ярости.

Его лицо, покрытое испариной, было напряжено, а глаза, обычно спокойные и проницательные, сейчас горели темным пламенем. Он не просто тренировался, он сражался, не щадя себя, ища в этом исступленном ритме хоть какое-то подобие успокоения.

Закончив с грушей, он перешел на беговую дорожку. Его ноги двигались с автоматической точностью, но каждый шаг был пропитан отчаянием. Он увеличивал скорость, словно пытался убежать от своих мыслей. Его сердце колотилось в груди, словно пойманная птица, и каждый вздох обжигал легкие, напоминая о том, что он все еще жив. Он не чувствовал усталости. Его тело было наполнено адреналином.

Себастьян бежал не ради здоровья или физической формы, он бежал, чтобы заглушить боль, чтобы на мгновение забыть о том, что он потерял, о том, что он не смог защитить.

Он бежал, пока его мышцы не начали гореть, пока его легкие не начали ныть от недостатка воздуха. Но он не останавливался. Он должен был дойти до предела, чтобы хоть как-то успокоить бурю, бушевавшую в его душе.

И, наконец, он остановился. Он тяжело дышал, опустив голову, пытаясь поймать ускользающее равновесие. Но даже после изнурительной тренировки его чувства оставались на пределе. Он все еще чувствовал боль, ярость и отчаяние. Он был один в этом спортзале, наедине со своими демонами. И демоны были с ним не первый месяц.

Солнечный свет проникал сквозь листву деревьев, создавая на траве причудливый узор из пятен света и тени. Себастьян лежал на спине, раскинув руки, и смотрел в голубое небо, наслаждаясь тишиной и теплом. Это были последние теплые дни октября. Рядом с ним, на покрывале, сидела Алекс Грей, ее длинные темные волосы были распущены и развевались на легком ветерке. Она рисовала что-то в своем альбоме, ее лицо было серьезным и сосредоточенным.

Себастьян наблюдал за ней с нежной улыбкой. Он любил смотреть, как она рисует, как ее пальцы ловко скользят по бумаге, создавая на ней удивительные образы. Он любил её серьезность, её увлеченность, её страсть к искусству.

— Что ты рисуешь? — спросил Себастьян, его голос был тихим и ласковым.

Алекс подняла глаза и посмотрела на него с нежной улыбкой.

— Я рисую тебя, — ее голос был мягким, мелодичным и озорным одновременно.

Себастьян приподнялся на локте и посмотрел на рисунок. На бумаге был изображен он, лежащий на траве и смотрящий в небо. Валенсия уловила каждую деталь его лица, каждый оттенок его глаз, каждую линию его улыбки.

— Это прекрасно, — прошептал он, и его сердце наполнилось теплом.

Алекс звонко засмеялась и положила альбом на траву. Она придвинулась ближе к Себастьяну и обняла его.

— Я люблю тебя, — прошептала Алекс, прижимаясь к его груди.

— Я тоже тебя люблю, — ответил Себастьян, обнимая ее в ответ.

Он поцеловал ее в макушку, и они долго сидели в обнимку, наслаждаясь теплом и нежностью. Они не говорили ничего, они просто были вместе, и этого было достаточно.

Вдруг Алекс подняла голову и посмотрела на Себастьяна с озорной улыбкой.

— А помнишь, как мы познакомились? — спросила она.

Себастьян улыбнулся, и в его глазах заиграли веселые огоньки.

— Конечно, помню. Это был самый нелепый день в моей жизни.

— Ты был таким растерянным, когда заходил в банк, — засмеялась Алекс. — Сбил меня почти что с ног. Ты был так взвинчен, потому что твой водитель поцарапал машину.

— А ты накричала на меня, — ответил Себастьян. — Ты была такая злая.

Он вспомнил ее тогда, в тот день, когда он впервые ее увидел. Она стояла посреди холла его банка, ее лицо было нахмуренным, а глаза метали молнии. Он был так взвинчен из-за царапины на машине, что просто не заметил ее, когда вошел в здание.

— Я не злилась, — возразила Алекс, но в ее голосе слышалась игривость. — Я просто... была удивлена твоей неловкостью.

— А я был поражен твоей красотой, — признался Себастьян, его глаза смотрели на нее с восхищением. — Ты была такая яркая, такая живая, такая не похожая на всех, кого я знал.

— Ты всегда умел красиво говорить, — засмеялась Алекс.

— Только с тобой, — ответил Себастьян, притягивая ее к себе. — Только ты делаешь меня таким.

Он нежно поцеловал ее, и этот поцелуй был полон любви, нежности и тепла. Они долго целовались, пока их не прервал телефонный звонок. Себастьян неохотно оторвался от Алекс и взял телефон.

— Алло? — проговорил он.

Это был Кас, и он сообщил ему плохие новости. Лицо Себастьяна помрачнело, и он отвернулся от Алекс, чтобы скрыть свою тревогу.

— Я понял, — сказал он Касу. — Я сейчас буду.

Он отключил телефон и повернулся к Алекс.

— Мне нужно идти, — проговорил он, его голос был тихим и грустным. — Я быстро решу дела и мы увидимся вечером. — с надеждой в голосе сказал Себастьян.

— Случилось что-то серьёзное? — поинтересовалась Алекс, ее лицо выражало беспокойство.

— Всё в порядке, — Себастьян старался скрыть свои эмоции. — Ничего из-за чего бы стоило беспокоиться. Я отвезу тебя домой.

Они были так счастливы вместе, так полны надежд и планов. Они не могли представить себе, что их ждет впереди. Себастьян не знал, что их счастливая сказка скоро закончится. Он и не подозревал, что это будет их последняя встреча, что этот день останется в его памяти как самый горький и болезненный.

Он не знал, что через несколько часов, его жизнь перевернется с ног на голову, что его мир рухнет, и что он останется один. Он не знал, что впереди его ждет боль и отчаяние. Он не знал, что ему придется стать другим человеком.

— Себастьян, нужно поговорить. — вошедший в зал Кас замер у входа и нарушает тонкую грань воспоминаний.

Себастьян обернулся, и его взгляд, всё ещё затуманенный потом и болью, сфокусировался на Касе. Он медленно выключил беговую дорожку, и в зале повисла тишина, нарушаемая лишь его тяжелым дыханием. Он вытер пот со лба полотенцем разворачиваясь к Касу.

— О чем пойдет разговор? — голос Себастьяна был хриплым и усталым.

— В воздухе витает запах войны. Ты и сам это чувствуешь. — держа до этого в руке бутылку воды Кас кинул её в Себастьяна.

Ловким движением руки он ловит бутылку, в секунду открывая её и жадно осушая. Он почувствовал, как прохладная вода проникает в его пересохшее горло, принося временное облегчение. Он благодарно кивнул Касу, отставляя пустую бутылку в сторону.

— Да, — проговорил Себастьян, его голос стал немного более твердым. — Я чувствую. Напряжение сгущается с каждым днем.

— И что ты собираешься с этим делать? — спросил Кас, его взгляд был серьезным. — Будешь и дальше избивать грушу и бегать по дорожке, пока мир не рухнет?

Себастьян вздохнул, понимая, что Кас прав. Он не мог вечно избегать реальности. Он отлично это понимал.

— Три года прошло, пора прийти в себя, Себ.

Себастьян на мгновение замер, словно от удара. Слова Каса, простые и прямые, прозвучали как гром среди ясного неба, заставляя его заново взглянуть на собственную жизнь. Три года. Три года он жил в тени своей боли, три года он бегал от реальности, три года он позволял своему горю парализовать его. И все это время он лишь притворялся, что идет дальше.

— Три года прошло, пора прийти в себя, Себ, — повторил Кас, его голос был ровным, но в нем чувствовалась твердая уверенность. Он не осуждал, он лишь констатировал факт, как врач, определяющий диагноз. — Я усилил охрану в доме, в банке. — Кас тяжело вздохнул видя, как этот разговор действует на Себастьяна, но он не мог не сказать. — Ты должен что-то предпринять, обезопасить семью, своих людей. В тебя верят, все ждут твоих решений.

Себастьян прикрыл глаза, и в его памяти всплыли образы его родных. Он вспомнил Габриэлу и Даниэля, их смех, их игры, их невинные лица. Себастьян даже представить себе не мог, что с ними может что-то случиться. Как он дорожит и любит свою сестру. Он вспомнил свою мать, её улыбку, её уверенность и преданность ему. Он почувствовал, как его сердце сжимается от ужаса. Он не мог позволить никому причинить вред этим дорогим ему людям. Себастьян не мог допустить, чтобы их коснулась война, но и допустить, чтобы их семью уничтожили он тоже не мог.

— Назначь мне встречу с этой новоиспеченной дочерью. У нас с Виктором были договоренности, — Себастьян выпрямился, отбрасывая полотенце в сторону. Его движения стали плавными и уверенными, как у хищника, готовящегося к броску. В голосе слышался холодный расчет, а взгляд стал острым и проницательным, словно лезвие кинжала. — Раз уж она заявила о себе и планирует занять место главы семьи, пусть соблюдает уговор, данный её отцом. Эти обязательства переходят по наследству.

Себастьян подошел к окну, наблюдая как работники в саду стригут зелень.

— Ты узнал, кто нас опередил и убил Виктора? — вопрос прозвучал, как удар хлыста, обжигая воздух жаждой мести. Себастьян не забыл о смерти Виктора. И кто бы ни посмел поднять руку на него, должен заплатить. Кто-то украл у него возможность собственноручно расправиться с Виктором, и Себастьян намерен выяснить, кто этот выскочка. Если уж ему не суждено было самому насладиться местью, то хотя бы информация о убийце Виктора послужит ему утешением.

Кас кивнул, и на его лице появилась серьезность, смешанная с тенью одобрения. Он знал Себастьяна, как облупленного. Знал, что тот не успокоится, пока не получит ответы.

— Встречу организую в ближайшие дни, — уверенно ответил Кас. — Что касается убийства Виктора, то расследование продвигается, но пока без стопроцентной уверенности. Есть интересные зацепки.

— Говори, — приказал Себастьян, нетерпение в его голосе нарастало с каждой секундой. Он повернулся от окна, буравя Каса взглядом.

— Похоже, за этим стоят люди Диего Варгаса. Его первая дочь Рамона, последняя супруга Виктора недавно вернулась в город и заявила о себе, она, кажется, очень амбициозна. То что она жадная сука, оставим между строк.

— Варгас, — проговорил Себастьян, его голос стал тише, но в этой тишине чувствовалась зловещая угроза. — Я всегда подозревал, что он – лицемерное и елейное ничтожество. Но чтобы он осмелился поднять руку на Виктора... Неужели яйца отрастил?

Он замолчал на мгновение, обдумывая услышанное. Он знал, что Варгас давно завидовал Виктору и мечтал занять его место, но он не думал, что тот способен на такое предательство.

— Рамона Варгас, говоришь? Амбициозная семейка? — проговорил Себастьян, словно пробуя имя на вкус. — Раз Виктор и Диего Варгас были союзниками, то и дочь Виктора какое-то время будет придерживаться этих же союзов. Что ж, тем интереснее будет наша встреча. Пусть эта новоиспеченная наследница Валенсия почувствует, с кем имеет дело. И позаботься о том, чтобы Варгас обязательно узнал о нашей встрече. Заставим его сомневаться в союзниках. Посеем сомнения среди них. — замолчав не мгновение Себастьян добавил, — Узнай все, что только можно об этой Валенсии, при условии, что мы толком и не знаем кто она такая, — сказал Себастьян усмехаясь. — Я хочу знать все о ее планах, о ее связях, о ее слабостях. И подготовь всё к встрече. Я не собираюсь терять время.

— Сделаю, — ответил Кас.

— И еще кое-что. Свяжись с Леоном Бласом. Я знаю, что он был близким другом Виктора. Возможно, у него есть какая-то информация, которая может нам пригодиться.

— Леон Блас, — повторил Каплан. — Я не думаю, что он согласится на сотрудничество с нами. После смерти его жены... Ведь он убежден, что это твоих рук дело.

— Значит примени всё своё красноречие. Он будет не доволен тем, что Варгас приложил руку к смерти Виктора, — прервал его Себастьян. — Леон и Виктор были не просто союзниками, он доверял ему, а это не мало. Я думаю, что он захочет отомстить.

— Хорошо, но учти, что информация про то, что Варгас приложил руку к смерти Виктора не точная.

— Плевать, — Себастьян холодно улыбнулся. — Эта информация заставит их сомневаться. Я бы не стал просто так делиться точными сведениями с кем попало.

— Понял, я встречусь с ним, — голос Каса был полон уверенности. — Что-нибудь еще?

— Да. Подготовь отчет о состоянии наших дел. Я хочу знать все о наших активах, о наших долгах, о наших партнерах. Я хочу знать все, что может повлиять на исход этой войны. — закончил Себастьян, и в его голосе прозвучала сталь. Он больше не колебался, не сомневался.

Кас кивнул головой, принимая его решение без лишних вопросов. Он знал, что Себастьян не будет делать ничего наполовину, и если он решил начать войну, то он доведет ее до конца.

— Еще одно, — добавил Себастьян, поворачиваясь к Касу. — Пришли мне те папки с досье на всех членов Большой пятерки. Я хочу освежить воспоминания об этих ублюдках. — последние слова он произнес с легкой усмешкой, и в его голосе прозвучала неприкрытая ненависть.

Кас понимал, что Себастьян не просто хочет освежить воспоминания, он хочет изучить своих противников досконально, чтобы найти их слабые места и использовать их против них.

Без лишних слов Кас кивнул оставляя Себастьяна одного. В его глазах горел огонь решимости, а на лице играла едва заметная улыбка. Он был готов к войне, и он не собирался проигрывать. Он защитит свою семью, своих людей. И никто не сможет его остановить.