25
Выпала я из портала лицом прямо в снег, тело сразу сковал холод. Встав, я поежилась на пронизывающем ветру. Даже куртка не спасала.
— Мы дома, — выдохнул вскочивший рядом Чон.
— Что? — обернулась к нему я. — Почему ты так уверен?
— Потому что недалеко отсюда находится деревня, в которой живет моя бабушка. И нам нужно к ней.
— Зачем? — сделала я шаг назад.
Мне хватило знакомства и с отцом Чона.
— До ближайшего дирижабля путь не близкий, а нам нужно приодеться и поесть. Долго мы на холоде сами по себе не протянем.
Взяв у Чонгука свой рюкзак, чтобы было теплее, я, застегнув куртку и подняв воротник, отправилась вслед за гоблином в знакомую для него деревню.
Сначала я нервничала из-за встречи с его бабушкой, но спустя полчаса мне стала не до этого. За большое счастье было дойти хоть куда-нибудь, неважно куда. Рук и ног я практически не чувствовала, тело заледенело, хотя и продолжало на автомате переставлять ноги.
Хвост замерз до такой степени, что я его уже практически не чувствовала.
Когда мы преодолели очередную возвышенность и перед нами предстали черные домики, присыпанные снегом, сразу открылось второе дыхание. К воротам деревни мы шаркали уже в сумерках, но гораздо веселее.
Однако, едва мы радостно их достигли, возникли трудности: на наш стук никто не откликался. И только когда Чон долбанул по воротам так, что с забора попадал снег, по другую сторону послышались шаги.
— Кто пришел к ночи?
— Я Чон Чонгук, внук Аны Ловс.
— Что ты мне сочиняешь?! — парировал мужчина за стеной. — Ее внук учится в университете, далеко на юге. Пропал недавно. Проваливай.
— Или ты мне сейчас откроешь, или я одним ударом вышибу эту дверь и расскажу тебе об истории своей семьи и покажу, где в данный момент нахожусь! — рявкнул Чонгук так, что чуть уши не заложило.
Сначала было молчание, потом звук отодвигающегося засова, после чего слегка приоткрылась дверь.
— Что-то ты не похож.
Гоблин склонился и рыкнул изо всех сил.
— Ну, теперь да, но сходство все равно небольшое.
Дверь отворилась, и мы с Чонгуком зашли внутрь поселка.
— А что это за деваха? — уже в след спросили у нас. — Может, она опасная какая.
— Очень, — заверил старший группы. — Драконов забивает с одного удара.
За спиной охнули, но мне уже было все равно, что происходит. Теплый дом и горячая вода стали пределом моих мечтаний, я буквально бредила ими, мечтала о них.
Мы вновь остановились, Чон постучал. На этот раз дверь отворилась без лишних вопросов.
— Внук? Что это ты тут делаешь? — изумленно выдохнула женщина, которую я из-за широких плеч гоблина не видела.
— Случилось непредвиденное, дома расскажу.
Посторонившись, внучок вытолкнул меня вперед.
— Это мой преподаватель — магистр Манобан.
Удивленно посмотрев на Чона, я с трудом удержалась, чтобы не перевести взгляд на руку: мы дома, а значит, сила всевидящей татуировки снова с нами и мы от нее зависим.
— Проходите, — посторонилась, пропуская нас, пожилая женщина. — Вам сначала нужно отогреться. Дон, принеси воды, печка топится, сейчас погреем.
Пройдя в помещение, я огляделась, чувствуя себя очень неуютно. Везде чисто, уютно. Дом большой, разгороженный на несколько небольших комнат, а в центральной стоит большая печка.
— Разделась, проходи. Меня Аной звать. Сейчас Чонгук принесет ванну и воду.
Скинув куртку и сапоги, я надела протянутые мне толстые носки, пока хозяйка дома пристально меня изучала.
— Худая, низенькая, совсем не спортивного телосложения, да еще и из одаренных. Что же ты преподаешь моему внуку в ПТУ?
— Я алхимик, начитываю им яды и зелья. Для второй степени мастерства у них не хватит знаний.
— А как осваивают первую?
— Плохо. Предмет мало интересен им и это сильно мешает, — поделилась наболевшим.
— Так и думала! А ведь говорила его матери, чтобы она уделила этой области внимание. Но нет, та вся в делах и забыла позаботиться о сыне. А ведь у гоблинов отрава — слабое место. А внук маленький, не понимает коварства жизни.
— Ба! — раздалось возмущенное из соседней комнаты.
— Не возникай! Живым бы тебе остаться.
— А откуда вы?.. — начала я, не понимая, как это старушка узнала про заговор.
О нем, что, вообще все знают?!
— Дочь рассказала, когда была здесь.
— Мама здесь была?! — послышался шокированный голос гоблина.
— А ты как думал? Когда ты и твой учитель пропали, полстраны поднялось на ноги. Твой ведь отец знал о диверсии, но не знал точно, что это будет. И специально ее не предотвратил. Теперь он официально может начать расследование и пользоваться своей властью.
За стеной послышались нецензурные выражения, я покраснела.
— Но когда диверсия случилась, всех ребят из вашей группы разбросало на испытание, тут твой отец-идиот и понял свой просчет. Забрать по правилам он их не может, каждый сам должен это преодолеть, да еще и след вашего переноса вел в туман. Скандал разразился, аж у нас слышно было.
— Кто же так удружил? — не выдержала я, помня о своих злоключениях.
— Да говорят, кто-то учителя вашего опоил. Ту, что преподает историю.
И тут в голове что-то щелкнуло: я поняла, что ранее цепляло мое внимание, но ускользало. Поняла, чем отличались женщина в кабинете директора и заговорившая со мной в коридоре, после драки. А еще я теперь точно знала, кто алхимик.
— Какая дура! — вскочила я и забегала взад-вперед. — Все же так очевидно.
— Не кори себя, ты же не провидица, — утешающе заметила бабушка, так и не поняв меня.
— Где теперь родители? Вернулись домой? — спросил Чон, зайдя за водой.
— Нет, в соседней деревне со штурмовым отрядом.
— Зачем? — нахмурилась я.
— Дракон недавно появился.
— На севере? — удивилась я.
Обычно самое безопасное место от ящеров, тем не подходят климатические условия.
— Да. Видимо, что-то взбаламутило то место, откуда они приходят, вот и полезли. Три дракона за месяц.
— Месяц?! — хором воскликнули мы с Чонгуком.
— Конечно. Сколько, думаете, вас не было? — недоуменно спросила хозяйка дома.
Мы с Чоном лишь переглянулись.
— Иди, ванну я приготовил, — сообщил гоблин, задумавшись, и только я заметила, как его бабушка внимательно посмотрела на нас обоих.
По привычке Чон забыл, что обращается ко мне не как к преподавателю, а я не стала его одергивать. Моральная усталость ото всех этих испытаний давила на плечи.
Как же хочется обратно в ПТУ!
***
Утром, открыв глаза, я впервые за последнее время почувствовала себя человеком. Вчера вечером я помылась, отпарилась, поела, мне дали чистые вещи. Не новые, но чистые! Это счастье.
Но главное, мы снова вернулись в человеческие земли и теперь можно подвести итог.
Полоса туманов разделяет империю людей и территорию драконов. Но благодаря телепортам, которыми наполнена вся местность обитания ящеров, они попадают к нам. Хорошо, хоть не в большом количестве.
Но мы с Чоном сделали невозможное: не только побывали у чешуйчатых тварей, но и сумели вернуться оттуда живыми и здоровыми. Невероятно.
Решив не разлеживаться, а помочь хозяйке, я, встав и умывшись, направилась в общую комнату. Там пожилая женщина что-то вязала и напевала себе под нос.
— Доброе утро. Может, чем помочь?
— Да чем поможешь? Зима ведь. Внук уже почистил снег, натаскал дров и пошел на охоту. Еда есть.
Я припомнила, как Чонгук вчера говорил, что в этих краях принято благодарить людей за добро, и мне пришла в голову идея.
— Скажите, а в ваших лесах растут на деревьях, около кромки снега, такие белые наросты, бранники?
— Да, всегда, и летом тоже.
Я улыбнулась:
— Значит, сварю вам хорошее средство от простуды.
— Да зачем ты беспокоишься? В лес, одна... Дон будет ругаться.
— Ему бы беспокоиться, как бы я на него не ругалась, — пробормотала я, роясь в мешке, да и после драконов перед хищниками страху у меня поубавилось.
— Ишь какая, — довольно прищурилась бабка, рассматривая меня.
Одежда теплая для меня нашлась. Правда, Чон забрал с собой пульсар, что давал мне ранее, поэтому пришлось брать его арбалет. И вот уже снег хрустит под моими ногами, а я медленно продвигаюсь по деревне, с любопытством оглядываясь.
Одноэтажные деревянные дома из бревен, крыши, засыпанные снегом, детвора, бегающая и играющая в драконов и завоевателей...
Засмотревшись на непривычный мне быт и течение жизни, я не заметила направляющегося ко мне парня. Тот был высок, светловолос, явно гоблин и первый парень на селе, заводила.
— Добрый день, уважаемая.
Я остановилась, поздоровалась и молча стала ждать продолжение. Уж очень было любопытно.
— Я вот подошел узнать: вы невеста Чона?
— Почему вы так решили? — вскинула я брови.
— С ним приехали. Раньше с ним женщины не приходили.
— Все когда-то бывает в первый раз, — уклончиво заметила я.
Парень воспринял мои слова как отрицательный ответ и воодушевился.
— А хотите, я с вами здесь похожу, все покажу?
У меня закралось подозрение, что со мной так завуалировано флиртуют.
— Знаете, попозже, если будет время, обязательно. Я сейчас спешу, дела.
Махнув раздумывающему над моими словами блондину, я поспешила ретироваться в сторону ворот, только сейчас обратив внимание, как все ненавязчиво меня рассматривают.
Зато пройдя ворота, я весело зашагала по снегу, скрипя сапогами и любуясь деревьями под белыми шапками, большими сугробами и красными ягодами на черных ветвях.
Зайдя на опушку леса, я принялась осматривать деревья в поисках самых лучших наростов. Там, где я родилась и училась, не бывает столько снега и вообще выпадает белой прелести крайне мало, если бывает, а тут — красота.
И главное, никаких драконов. Теперь я уже не на их землях, всех прорвавшихся отловили и жизнь снова начала налаживаться.
Подозрительная тень мелькнула сверху. Я боялась поверить в увиденное. Нам же вчера сказали: дракон в соседней деревне. Кто же здесь такой крупный летает?
Выглянув из-за дерева, я наблюдала, как серый, довольно крупного размера ящер, заложив вираж, плюхнулся в снег и начал подозрительно принюхиваться. Видимо, с людьми у него не заладилось, и сейчас дракон злой и скорее всего голодный.
Что эта недоделанная ящерица высматривает, я увидела примерно через минуту, когда к нам присоединился Чон.
Какой мужик молодец, а? Нормальное оружие дома, нет чтобы сходить, недалеко ведь. Дракон если улетит, все равно ничего не сделать. Но нет, мы с маломощным пульсаром пошли на дракона. Вот где мозги, а?!
Достав арбалет, я старалась продумать план действия. Обычно с этим оружием ходят на чешуйчатых тварей, наконечник стрел разрывной, но я ведь никогда им не пользовалась. Как раз решала, как передать его гоблину, когда началось действие в нашей трагикомедии. Чонгук неожиданно куда-то пропал, дракон пошел на меня, все время к чему-то принюхиваясь.
Я, отступая, краем глаза заметила подкрадывающегося сзади к ящеру Чона. Тварь меня заметила и, припав к земле, осторожно двинулась в мою сторону, я же, периодически оглядываясь, — от нее.
И вот дракон, поднимаясь на задние лапы, рычит, собираясь броситься, а я, наведя арбалет и зажмурившись от страха, стреляю. Следом меня накрывает волна крови, окатывая с головы до ног.
Где я была, там и осела прямо в снег, отплевываясь и стараясь удержать свой завтрак в желудке. Рядом крики незнакомых людей, топот ног...
Ко мне подбежал Чонгук и, подняв из снега, встревоженно спросил:
— Все в порядке?
Оттерев кровь с лица и сплюнув, твердо ответила:
— Больше никаких драконов.
— Как ты... как вы здесь очутились, магистр?
— Я пришла набрать бранников. Никак не ожидала встретить здесь дракона, но хорошо, что додумалась взять арбалет. Жаль, что до этого не додумались вы, Чон, а ведь на первый взгляд неглупый мужик!
Прорычав это, я обошла застывшего гоблина и направилась в сторону деревни, намеренно проигнорировав наблюдающих за мной канцлера со стоящей рядом женщиной и отряд зачистки, которые странно на меня смотрели.
Видимо, впервые видел одаренную, ходящую на дракона с закрытыми глазами. Как говориться, совсем ку-ку. Не храбростью же они моей восхищались?
Я же вся была в теплой крови здоровенного ящера и мечтала только о том, где бы взять тазик с водой. С тех пор как я заключила сделку с канцлером, моя жизнь двигалась куда-то не туда. Я постоянно кого-то спасала или пыталась выжить.
А драконы... Несмотря на то, что я не вхожу в боевой отряд, в моей жизни их больше, чем людей. Совсем не удивлюсь, если проснусь как-нибудь утром, а ящер лежит вместо коврика у постели.
Когда я вошла в деревню, время в ней словно застыло, люди уж точно: так и стояли на своих местах, открыв рот. Я же направлялась прямиком к бабушке Чонгука, с просьбой, чтобы она закрыла меня где-нибудь в подвале и никого туда не пропускала.
Неужели я многого прошу?!
Пожилая женщина, увидев мой вид, с моей помощью сделала мне ванну и, пока я отмокала, подробно расспросила. Я поведала все честно, ничего не тая и попросила, чтобы сутки меня никто не трогал, вообще никто не заходил. И когда мне кивнули, предложив поесть, я отказалась.
Мысль о еде была непереносима.
А потом, оттерев кожу докрасна и переодевшись, я легла в постель и задремала. Просыпалась, лежала и снова дремала. Когда в очередной раз открыла глаза, рядом с кроватью на корточках сидел Чон и задумчиво поглаживал свою татуировку студента ПТУ. Теперь она вновь светилась, разделяя нас правилами.
Он молчал, ничего не говорила и я, но его пронзительный взгляд трогал за душу и забирал мой покой. Когда мои глаза снова закрылись, погружая меня в сновидение, я больше не принадлежала себе.