Часть 3: 8.Горизонт событий. глава 8
Горят фонари
Я бы до зари с тобой мог говорить
Но тебе снова пора
Как всегда какие-то дела с утра
Ещё одна ночь в квартире пустой
Какой отстой! Постой, а можно я с тобой?
Стой, можно я с тобой?
С тобой, постой! (с)
— Пап! Проснись! К тебе пришли...
Голос Амина пробился сквозь музыку и выдернул Кхамера из забытья. Он резко подскочил, оглядываясь и пытаясь понять, что происходило вокруг. Кажется, только секунду назад он посмотрел на часы — красные цифры показывали 4:17 утра. Он не мог вспомнить, спал ли нормально хоть раз после... После того как исчезла Джул. Веки слипались, а в висках пульсировала тупая боль — тело требовало отдыха, но он надел наушники и запустил трек.
И вот — голосок Амина и яркие лучи солнца, бьющие сквозь окна.
С шумным выдохом Кхамер опустился назад на подушки, отбросил наушники на тумбочку.
— Ну пап! — капризно заныл Амин, забираясь на кровать к отцу. — Там внизу!
— Кто?! — Кхамер посмотрел на сына, одновременно сканируя пространство. Мгновенный ответ — глаза обожгла вспышка белого света. Донблас явился без приглашения.
Кхамер сдавленно вздохнул, вставая. Он избегал Лорда... сколько? Год? Время слилось в одну сплошную массу, а периодический зуд где-то на краю сознаниях стал как писк назойливого комара: бесит, но терпимо. Рано или поздно терпение суверена должно было иссякнуть.
Кхамер потер глаза и, не переодеваясь — в одних только мягких штанах, на босу ногу — спустился вниз. За ним хвостиком увязался Амин.
Донблас, закутанный в белоснежный плащ, мраморной статуей замер в центре залы, глядя через дверь террасы на море. Услышав шаги на лестнице, Лорд оглянулся, устремив взгляд на мага.
— Приветствую! Ты меня не ждал. Но таковы обстоятельства!
— Я должен извиниться, сир, — выдавил из себя Кхамер. — Я не пришел на твой зов.
— И не раз! — сухо отметил Донблас. — Но можешь это исправить.
— Пап, — Амин, прятавшийся за спиной отца, дернул его за штанину и прошептал, — смотри! Там кто-то есть! — и кивнул в сторону Белого Лорда.
Кхамер перевел взгляд и заметил движение под плащом суверена в районе груди. А следом — кряхтение, весьма характерное кряхтение... младенца!
— Сир?! — воскликнул Кхамер. — А что происходит?
Донблас откинул край плаща, открыв младенца, которого держал на руках. Кхамер вздрогнул, будто его ударили, подошел ближе, рассматривая ребенка. Тот был крошечным, явно новорождённым, завернутым в тонкое одеяльце. Промелькнула мысль, что Джул вернулась, переродившись. Он откинул краешек одеяла — это был мальчик.
Кхамер застыл изваянием. Внезапная догадка сжала горло. Он медленно провел пальцем по лбу младенца, ища знак, которого там не было.
— Это... Страйф?! — его голос сорвался на фальцет.
— Это мой братик! — радостно смеясь, воскликнул Амин.
— Сын, не мешай! — строго одернул его Кхамер, отодвигая мальчика за себя. Затем повернулмя к Донбласу. — Это он?!
— Обычное дитя, — ответил Лорд. — Но я нашёл его... То место ведомо лишь мне, Аэтрейону и твоей жене. Это он.
Донблас протянул младенца Кхамеру, но тот отступил назад, хмурясь и даже не пытаясь взять ребёнка.
— Если это Страйф, то где Джул?! — резко спросил он.
Белый Лорд слегка смутился.
— Разве её нет?! Я полагал, они вернулись оба... Я ощутил переход.
Глаза Кхамера потемнели. Даже воздух вокруг него заискрился как от электрических разрядов, и Донблас едва заметно отклонился назад.
— Где она?! Если твой дружок вернулся один, за её счет, клянусь, вас обоих...
— Ты думаешь, я не желаю её возвращения? — холодно ответил Донблас, сведя брови. — Но если она не с ним... значит, её удерживает что-то иное. Дитя может помочь в поисках.
И снова попытался передать ребёнка.
— Ты серьезно предлагаешь мне за ним присматривать?! — оторопел Кхамер, отходя в сторону.
— Это всего лишь человеческое дитя! - громыхнул Лорд, сурово сверкнув глазами. — Там, где обитаю я, он погибнет!
— Почему это должно быть моей проблемой? — огрызнулся Кхамер.
— Пап... — робко сказал Амин, глядя то на отца, то на Белого Лорда. — Он должен остаться с нами.
— Сын, я сказал не вмешиваться! — резко бросил Кхамер.
Глаза Амина, на которого отец никогда до этого не повышал голос, испуганно расширились, но через секунду мальчик упрямо нахмурился и решительно двинулся к Донбласу, остановился рядом с ним и развернулся к отцу:
— Он мой брат! И он маленький! Я его не брошу!
— Амин, он не твой брат! — Кхамер закрыл глаза, сдавив пальцами переносицу, но даже это не помогло — вид расширившихся глаз Амина впечатался в сознание, как клеймо.
Мальчик посмотрел на Донбласа, на удивление твердо выдержав взгляд Лорда, протянул руку и осторожно сжал кулачок испуганно плачущего младенца.
— В нем мамина кровь! Он член семьи! А мама говорила, family means nobody gets left behind or forgotten! *— заявил Амин с неожиданной для его возраста логикой, легко переключаясь между языками.
—
* англ.: семья - это когда никого не бросают и не забывают («Лило и Стич»)
—
Его голосок предательски дрожал — впервые он так открыто противостоял непререкаемому доселе авторитету отца. В его глазках плескался страх, но он сжимал кулачки и нахохлился, готовясь защищать то, что посчитал важным. Глядя на это вот всё, Кхамер даже не знал, злиться ему на внезапный бунт сына или гордиться его способностью принимать решения и отстаивать их. А ведь ему было чуть больше пяти стандартных лет! Он отвернулся, пряча улыбку, уж слишком забавно выглядел Амин, похожий на взъерошенного, сердитого и одновременно испуганного птенца.
— Второй шанс нужен всем, — подал голос Донблас, внимательно наблюдавший за перепалкой отца и сына. — Ты можешь оставить это дитя без внимания. Он погибнет, даже если я заберу его. А можешь попытаться принять его. Решать тебе. Но возможность исправить свои ошибки может быть нужна не только Аэтрейону.
Кхамер набрал воздух в грудь, но Белый Лорд исчез, оставив младенца на высоком журнальном столике. Прямехонько на краю. На холодной поверхности и без того перепуганный ребёнок зашёлся в истеричном крике, яростно суча ручками и ножками. И, конечно же, сорвался вниз. Рефлексы сработали быстрее мысли: мгновенно переместившись, он поймал младенца, не позволив упасть на пол и разбиться. А тот кричал так надрывно и отчаянно, что уже начал терять голос.
— Пап, почему он так плачет? — встревоженно пролепетал Амин, робко дотрагиваясь до руки отца.
— Напуган, замерз, голоден, — на автомате перечислил Кхамер.
Амин задумался, потом с громким топотом убежал куда-то наверх.
А Кхамер рухнул на диван, прижимая вопящего ребенка. Руки сами помнили ритм — вверх-вниз, вверх-вниз, — а в голове стучало только одно: «Донблас знал. Предвидел. А я — поддался...». Ребёнок, захлёбываясь плачем, пытался ухватиться за него, царапая тоненькими, как иглы, ноготками. Но где-то там, в неизвестности, была Джул. А он тут... что, нянька? Тому, из-за кого она пропала без вести?!
Злость вскипела с новой силой, затмевая взгляд багровой пеленой.
— Почему ты вернулся, а она нет?! Где она?! — глухо, сквозь зубы прорычал он. — Если ты, ублюдок, её там бросил, уничтожу во всех воплощениях!
Пальцы сжались — слишком сильно. Ребёнок, едва начавший затихать от тепла и укачиваний, снова зашелся истошным воплем. Это подействовало как ушат ледяной воды: Кхамер быстро положил ребенка на диван и вскочил. Сцепив руки на затылке, он мерил комнату вперед-назад. Но взгляд каждые пять секунд сам возвращался к кричащему комочку на диване.
— Что я делаю?! — шептал он, обхватив себя за плечи. — Это просто ребёнок!
Он опустился на диван. Ладони сдавили виски — казалось, ещё немного, и череп треснет от этой какофонии внутри. Джул. Неизвестность. Страйф... Всё сплелось в один тугой узел, разрывающий сознание на части. Но страшнее всего была ярость, ищущая жертву. И первым на её пути оказался тот, кто наиболее беспомощен и беззащитен.
Кхамер откинулся на спинку дивана, в один момент его разом покинули все силы. Взгляд скользнул к ребёнку. Никаких отголосков магии. Никаких следов присутствия Чёрного Лорда... Всего лишь смертельно напуганный младенец, который даже не плакал, а из последних сил хрипел. Его личико потемнело от натуги, а тельце судорожно тряслось. Похоже, он уже не верил, что взрослый поможет — только причинит боль.
«Второй шанс нужен всем... Решать тебе...возможность исправить свои ошибки может быть нужна не только Аэтрейону» — слова Белого Лорда всплыли в памяти.
Когда Амин спустился вниз, таща за собой добычу, Кхамер укачивал завернутого в плед малыша на руках. Тот все ещё кричал и дергался, не в силах успокоиться.
— Пап! Я принес! — и он выложил на диване кофту с длинным рукавом, шапку, плюшевую лошадку Плотву, с которой спал, и растаявшую в ладошке шоколадку, которую всё-таки не удержался и надкусил по пути, при этом размазав по щеке предательский след шоколада.
Осмотрев подношение, Кхамер не выдержал и рассмеялся.
— Ты сказал, что ему холодно и страшно и что он хочет есть! — обиженно протянул Амин. Он ведь принес всё самое нужное!
— Сын, — сдерживая смех, стараясь звучать серьезно, сказал Кхамер, — ты стал совсем взрослым! Защитил того, кто слабее и кому нужна помощь. Не побоялся даже возразить мне для этого! Это настоящий поступок! Я очень тобой горжусь! — искренне закончил он.
Щеки Амина надулись, глаза торжествующе заблестели. Он тут же залез на диван и повис у отца на шее.
— Я хотел помочь! — заявил он.
— Знаю, мой мальчик! Ты большой молодец! — Кхамер склонился, уткнувшись в макушку сына и вдыхая запах его волос — медовый, тёплый. — Только вот шоколад малышу нельзя, он еще совсем кроха... И ты еще больше мне поможешь, если включишь чайник.
Амин кивнул, но, прежде чем бежать на кухню, он заглянул в глаза отцу:
— Можно он останется, пап?
— Можно, сын, — устало улыбнулся Кхамер, качая младенца.
— А можно он будет спать у меня в комнате? — Амин прищурил глазки — точь-в-точь как мать, когда пыталась переубедить Кхамера.
— Нет, это нельзя, — отец ласково убрал прядки со лба мальчика. — Такие малыши плохо спят, за ними надо присматривать взрослому. Поднимемся с тобой потом наверх, на мансарде должны были остаться твои вещи. Если мама не всё раздала, посмотрим, что есть.
Амин не стал спорить, и, вспомнив просьбу, побежал на кухню. Через мгновение донесся шум воды, щелчок и бульканье нагревающегося чайника. А Кхамер прикрыв веки, вспоминал детскую смесь, которую они раньше использовали. Когда к Джул вернулась магия, кормить молоком сына она тут же перестала, боясь отравить. Так что баночек со смесями через их руки прошло много и разных... Сейчас надо было быстро чем-то накормить рыдающего малыша, времени не было, так что Кхамер, вызывав в памяти нужный образ, создал банку и бутылочку с соской с помощью магии. А дальше — руки помнили на автомате, как простерилизовать бутылочку и соску, отмерять и развести нужное количество смеси, охладить до температуры тела...
Ребёнок даже не смог есть. Он выплевывал соску, отворачивался и кричал. Но Кхамер продолжал настойчиво давать ему бутылочку, по капле выдавливая смесь принудительно страдальцу на язык. Наконец, голод взял своё — малыш жадно вцепился в соску. Но уснул уже через пять минут, не доев — просто выключился с соской во рту. Поднявшись в спальню, Кхамер сделал временное место для сна ребенку на кровати, возведя защитные бортики. Мир сопротивлялся, отторгая его чары, но помешать не смог, подчинился.
После вместе с Амином они поднялись на мансарду под крышей, где хранилось всё ненужное. Большую часть детских вещей Амина Джул раздала, но нашлась деревянная кроватка, колыбелька, коляска с автолюлькой, парочка тонких слипов, и даже комплект детского постельного белья и бортиков для колыбельки. Уже большая удача, вполне достаточно, чтобы сию минуту разместить младенца, а остальное — организовать по ходу времени.
— Пап, а у братика же должно быть имя? — заявил Амин, пока отец проверял крепления кроватки и колыбельки и очищал их от пыли.
Кхамер вздохнул:
— Этот малыш не твой брат!
— Но он же как мама! — мальчик так морщил нос, что отец заулыбался. — У них одна кровь, я знаю! А у меня с мамой тоже одна. Значит, братик!
— А я маму твою считал упрямой... — пробормотал Кхамер. Пусть и наивная, но логика в рассуждениях сына была. — Если как ты говоришь, тогда он — брат твоей мамы. А тебе — дядя!
Амин нахмурился, обдумывая слова отца.
— Но ведь дядя — это кто-то взрослый?! А он маленький! Это я большой! Я его защищаю, так?
— Ну, допустим...
— Значит, я — его старший брат! Старшие должны защищать младших!
— Рассказал бы кто это ему и его младшему братцу! Хотя только бы этот еще тут не вздумал появиться! — вполголоса буркнул Кхамер, затягивая расшатавшееся крепление у ножки детской кроватки. — Если он твой брат, то я, получается, его папа? — добавил он, обращаясь к сыну.
— Дя! — закивал мальчик, глядя на отца большими, наивно распахнутыми глазенками.
Статус отца старшего Лорда Хаоса радости не вызывал. Хотя, посмеиваясь про себя, он представил, как взрывались бы головы магических студиозусов, изучающих, к примеру, Теорию и происхождение Надмировых сил, если бы там было нарисовано подобное генеалогическое дерево: бывший Страж Порядка, а ныне — его же высший маг является отцом создания Хаоса, который в свою очередь был «сотворяющим» для супруги мага Порядка и, выходит, его же матери?!
— А как же ты? — поинтересовался Кхамер. — Если я его папа, то должен буду о нём заботиться, любить, играть с ним, а не с тобой. Тебе разве не будет обидно?
И он внимательно посмотрел на сына, ловя малейшие проявления реакции. Но мальчик его поразил — заливисто рассмеялся:
— Папочка, конечно, нет! — он мотал головой и схватился за бортик колыбельки. — Он же маленький! О маленьких нужно заботиться! И я тоже буду его любить и играть! А когда он вырастет, он же будет тоже любить нас и заботиться?
«Знал бы ты, сын, как дорого обходится любовь и забота Чёрного Лорда, и какой кровью...» — мрачно подумал Кхамер, но вслух этого не сказал. И снова вспомнил слова Белого Лорда: «Возможность исправить свои ошибки может быть нужна не только Аэтрейону...»
— Хорошо, если ты настаиваешь, то пусть будет твоим братом, — вздохнул он, аргументы сына оказались непробиваемыми. — Но за брата тогда ты отвечаешь, согласен?
— Дя! — радостно закивал Амин, а Кхамер же посмеивался, гадая, насколько прочным останется оптимизм мальчугана, если поручить ему смену подгузников, к примеру...
«Когда ты вернешь свою память, Страйф, я с тебя кожу сниму за этот выкрутас с младенцем!» — мысленно поклялся он.
— Ой, мы же забыли про имя! — вспеснул руками Амин.
— Его зовут Страйф. Или Аэтрейон, — пожал плечами Кхамер.
Мальчик недовольно сморщил нос.
— Не нравится! — и топнул ножкой. Потом подумал, сосредоточенно потер мочку уха и расплылся в улыбке. — Рэй! Давай назовем его Рэй?
— Давай, — кивнул Кхамер, заканчивая возиться с детской мебелью и откатывая ее в сторону. — С этим всё, можем спускать это вниз, надо организовать место для него...
— Пап, — Амин дотронулся до его руки, глазки влажно блестели. Мама ведь... Она вернется, правда?
— Мы найдем её. Я тебе обещаю! Я не успокоюсь, пока не верну твою маму домой! — заверил Кхамер, безжалостно давя в себе коварного червя сомнений.
Где-то там, среди Миров, ждала она. И он её найдет, чего бы ни стоило! Но завтра. А сегодня... Сегодня — двое детей, за которых он в ответе.