Глава 10.
Где-то слышала фразу, солнце знает обо всем, что я делаю, но только луна знает все мои секреты. Никогда в жизни цитата не была столь близка к реальности, ведь прямо сейчас, лежа в роскошной кровати с видом на весь Эдинбург, под пристальным взором луны, все тайные желания стали реальными. То, о чем принято молчать; внутренние страсти, заставляющие кожу краснеть от стыда, а сердце колотиться от приятного послевкусия безумства, расцвевшего на белоснежных простынях.
Серебристые глаза горели предвкушением, обещанием длительных страданий, пока жилистые руки медленными движениями развязывали тугой галстук, с показательным безразличием наматывая ткань на костяшки длинных пальцев. Стоило бы испугаться выражения абсолютного доминирования на прекрасном лице, но мои рефлексы всегда работали против меня. Особенно когда дело касалось Алекса. Он имел удивительное свойство воздействовать на мой разум абсолютно противоположным образом, нежели должно. Это не было бесконтрольное подчинение его силе и желаниям, наоборот, полностью осознанная преданность, появившаяся вдруг из ниоткуда, но крепко просевшая в моей больной голове. Избавиться от нее не представляется возможным, она как раковые клетки распространяется по всему организму с невероятной скоростью, отравляя каждый здоровый сантиметр и уничтожая нервные волокна изнутри. Мне и не хочется избавляться от нее. Не тогда, когда в столь близких ярких глазах искрятся неподдельные чувства, появившиеся внезапно на мужском лице. Они столь же реальны, сколь и мои собственные, грозящиеся вырваться наружу и заполонить всю комнату, придавая краски бесцветному миру.
Одежда магическим образом исчезает с тела, открывая постыдную реальность, в которой мои желания наяву, не прикрыты ни одним лоскутком ткани: грудь широко вздымается, требуя внимания, как и то, что находится среди широко и бессовестно раскинутых ног. Время застенчивости прошло; оно сменилось жарким и животным инстинктом, движущим лишь к одной цели. Получить хоть грамм удовольствия, что плескается в обещаниях серых, как отблеск луны, глазах.
Алекс склоняется над дрожащим телом, обдавая жарким дыханием сначала щеки, а потом взмокшую от напряжения кожу шеи, вырывая непроизвольный и такой невинный стон из груди. Замолкаю мгновенно, не желая так быстро сдаваться умелым манипуляциям, однако даже одного прегрешения достаточно для самодовольного смешка, за которым последовал нескромный поцелуй, а под ним кожа начала плавиться. Мое ерзание в ответ на это действие не осталось незамеченным, и буквально в следующее мгновение ощущаю прикосновение именно там, где желаю больше всего.
Электрический заряд проносится по всему телу, подбрасывая его над кроватью и возвращая обратно, под импульсом мужской ладони, обхватившей чувствительную грудь. Всхлип срывается с губ практически против моей воли, пока руки пытаются ухватиться хоть за что-то, бесполезным мешком опадая, не найдя точки опоры. Желание закричать от радости чувствовать столь родные прикосновения достигает своего пика, стоит горячим губам оказаться в том же месте, где недавно побывали умелые пальцы, доводя дело до своего логического конца. Однако они явно не останавливаются на этом, смакуя каждый грамм моего наслаждения и с новой волной голода набрасываясь вновь. Мне стоит гигантских усилий не потерять сознание от переизбытка эмоций и ответить на каждое движение ответным, полным незримого чувства стоном. В планы Алекса это не входит. Его доминирующий взгляд переплетается с моим, выражающим абсолютное подчинение и не отпускает, пока очередной оргазм не накрывает меня с ног до головы. Вцепляюсь руками в черные волосы, удивляясь их контрасту с цветом моей кожи, но эта мысль исчезает в тот же момент, когда губы Алекса начинают двигаться по всему телу, попутно оставляя, на удивление, нежные поцелуи на коже.
Глаза слезятся, а сердце впервые разрывается от концентрации любви в нем, наконец услышав безмолвные признания моего мужа. В каждом движении, каждом взгляде и даже ухмылке слышатся те самые слова, способные возродить мертвого. Настоящее поклонение моему телу возрастает, доводя мозг до точки кипения. Не было ни единой попытки принести удовольствие себе, наоборот, Алекс всячески пресекал мои попытки прикоснуться к нему и хоть как-то ослабить его собственное возбуждение. Вместо этого его губы оказывались то тут, то там, я уже слабо понимала что и где. Все чувства смешались в один водоворот животных желаний и священных чувств.
Борьба была проиграна спустя длительное время игр с моим разгоряченным телом. С первым же толчком вся страсть вырвалась наружу, переплетаясь с животными инстинктами Алекса. Наши ладони соединяются, точно как и взгляды, впервые не играя в игру, кто лучше. Мы просто были собой. Без масок и прекрас. Не Александр Андерсон, опаснейший бизнесмен современного мира. Не Элис Андерсон, его жена, строющая из себя холодную леди на публике. Были только Алиса и Алекс, которые не стеснялись показывать любовь, бьющуюся прямо между ними, в самых сердцах, делящих идентичное биение.
- Алекс? - спрашиваю несмело, нежась в объятих своего мужа. Дождавшись слегка усталого "Ммм?", продолжаю речь, - Мы когда-нибудь сможем построить настоящую семью? - буквально слышу, как его мысли начали анархично метаться по мозгу, в попытках угнаться за смыслом моих слов. Чувствую некое преимущество от его молчания и продолжаю свою речь, - Без тайн, без лжи, настоящую семью? - голос срывается, но я упрямо продолжаю хрипеть, с каждым словом все сложнее проглатывая комок в горле, - Меня никто не научил понятию семьи. Если не считать книг и фильмов. В реальности, моим примером для подражания были мама, которая постоянно ходила с черными кругами под глазами от усталости и отчим, с постоянным недовольством на лице. Папа... - схожу на абсолютный шепот, приложив руку к груди, ощутив болезненный удар в сердце. - Порой я думаю, что лучше бы я его не знала. Мы не часто виделись, я могу пересчитать по пальцам одной руки сколько раз я его видела, однако нельзя же так просто стереть человека из памяти и сердца. Особенно своего отца. Каким плохим человеком он бы ни был, он все еще мой папа... Папа, который хоть и не любил, однако всегда заставлял меня смеяться, когда виделся со мной. - тяжко вздыхаю, не понимая, к чему начала этот разговор. - Я не хочу схожей участи. Не хочу, чтобы нашим концом стал развод, мое повторное замужество и страдания. - поворачиваюсь лицом к Алексу, взгляд которого был далеко не таким уж и добрым. В прочем, как и всегда. - Сможем мы перешагнуть эту ступень наших отношений и начать жить в счастливом браке?
- Твое упрямство и недоверие единственные, что препятствуют нашему браку. - обрывает Алекс, высвобождаясь из моих объятий. - Ты требуешь от меня счастливого брака, когда продолжаешь ставить других выше меня. - он садится в кровати и предоставляет мне вид на широкую спину, лишь слегка покрасневшую от царапин, оставленных мною. - У тебя не было примера идеальной семьи перед глазами, именно поэтому ты переняла эту модель, где есть страдания и сомнения. Пока ты не перестанешь всюду искать доказательства моей причастности ко всем бедам мира, ничего не изменится.
- Возможно у меня есть причины для такого поведения. - возражаю поспешно, так же садясь в кровати, - Если бы ты не был таким скрытным и говорил мне все и сразу, мне не пришлось бы быть недоверчивой и упрямой. - продолжаю гнуть свое, внезапно почувствовав укол несправедливости. - Ты продолжаешь обвинять меня в грехах, не замечая своих. Как я могу доверять тебе, если ты не давал мне для этого повода?!
- Я не давал повода?! - голова Алекса поворачивается настолько резко, что я забеспокоилась об ее сохранности. - Я был единственным, кто спасал тебя и твою семью, стоило вам попасть в беду. Я тот, кто избавил тебя от твоих проблем. Я подарил тебе новую жизнь, где ты можешь быть свободной от всех прежних оков. А ты до сих пор обвиняешь меня в том, что я не даю тебе повода мне доверять? Где были твои родственники, когда твой отчим каждый день издевался над тобой? Где были твои друзья, когда твоей жизни угрожала опасность? Где были твои знакомые, когда тебя насильно выдавали замуж? Хочешь сказать, что эти люди, которым ты настолько доверяешь, спасли тебя? - он внезапно перехватывает мой подбородок и слегка сжимает его, причиняя отрезвляющую боль. - Нет. Это был я. Твой нелюбимый муж, которому ты никогда не доверяла и не станешь доверять. А знаешь почему? Тебе нравится страдать. Ты кайфуешь от этого. Просишь меня прекратить рвать твою душу на части, хотя внутренне, как настоящая мазохистка привыкшая к боли, нуждаешься именно в этом.
- Хватит. - пытаюсь вырваться, но тщетно. Серые глаза потемнели настолько, что я не различала, где заканчивается зрачок, а где начинается радужка.
- Могу подкинуть еще поводов для страданий. - сердце готовится к порции боли, но, кажется, этого недостаточно. - У тебя есть сестра. Вижу, эта информация прошла мимо тебя. У твоего отца вторая семья, вполне себе благополучная и даже счастливая, полная любви и взаимопонимания. Пока ты страдала от безотвоетной любви папочки, он отдавался по полной своей второй дочери. Кстати, ее зовут Елена и ей всего пятнадцать, а она уже отличается строптивным характером и высокой успеваемостью в школу. Знаешь почему? Потому что растет в любви обоих родителей.
- Замолчи! - начинаю брыкаться совершенно неконтролируемо, чувствуя соль от слез на губах.
- Вся та любовь, которая была предназначена тебе от отца, перешла к ней.
- Закрой рот! - пинаю его ногой в живот, а потом со всей силы влепляю пощечину, замолкнув, не веря в произошедшее. Рефлекторно отпозлаю подальше, заметив, как челюсть моего мужа напрягается. - Т-ты сам виноват. - начинаю оправдываться. - Не смей говорить о моем отце! Никогда!
- Правильно, маленькая королева. Взращивай свою ненависть ко мне, но никогда не смей в таком случае требовать от меня чего-либо. - Алекс встает, повернувшись ко мне всем корпусом. - Судьба этого брака в твоих руках, малышка. Я протягивал тебе руку, однако ты оттолкнула ее. Теперь придется решать все самостоятельно. - он надевает рубашку, подбрасывая мне миллион мыслей, куда он мог собираться в такой час. - Не думаю, что моя компания тебе приятна в данное время. Не волнуйся, любовниц в Шотландии у меня нет, я буду в соседнем номере. Утром мы улетаем.
Он уходит, оставив меня пылать от ярости и боли в груди. Этот коктейль из чувств подтолкнул меня к финальному решению, которое решит все наши судьбы. Нужно разобраться со всем, а после менять судьбу этого брака.
- Госпожа Андерсон? - подпрыгиваю на месте, пойманная с поличным. Медленно оборачиваюсь, максимально оттягивая время, пока решится судьба.
Мой план был простым, но гениальным.
Не составило труда отвлечь охранников, что сидели в комнате с видеокамерами, воспользовавшись помощью одного из сотрудников компании Алекса. Бедняга наверняка был стажером, поэтому не сразу узнал меня, а когда это произошло клялся мне в вечной верности, лишь бы я не проговорилась об этом своему мужу. Возможно, кто-то посчитает меня последней сволочью, но я воспользовалась его страхом и вынудила играть в своих грязных играх. В свое оправдание скажу, что ничего сверхъестественного ему делать не пришлось. По моей просьбе он просто вывел охранников из просторной комнатки, на ходу и с дрожащим голосом выдумывая всякий бред про то, что из хранилища пропала важная вещь. Грозные дяденьки смотрели на него с сомнением и даже жалостью, однако пренебрегать таким заявлением не стали, потому и проследовали за ним. Мне нужно было лишь десять минут. И все почти получилось. На экране высвятилось число три, когда мужчины вернулись в свою берлогу.
Изящно разворачиваюсь, прикрывая экран монитора своим пальто. Оба смотрели прямо на меня, лишь взгляд второго, что слегка повыше, пытался убежать за мою спину, но я стояла гордо и с вытянутой шеей, прекрывая всякий вид на мое очевидное предательство.
- Хотите сказать, что я обязана отчитаться что здесь делаю? - сурово свожу брови, пытаясь скопировать манеру общения своего мужа. Все летит в тар тарары, когда ни один из охранников не ретировался и не начал молить о пощаде. - Я проверяю кое какие элементы из жизни своего мужа. Вашего потенциального нанимателя.
- Наш наниматель...
- Значит нанимателя вашего нанимателя! - обрываю фразу охранника, радуясь, что они повелись на цирк, пока флешка скачивает каждый кадр с этой машины для убийств. - Мне поступила информация... - выдерживаю загадочную паузу, выдумывая бред на ходу. - Что мой муж здесь встречается с другой женщиной... - едва не кривлюсь от того, насколько неправдоподобно это прозвучало, однако отступать уже некуда. Только вперед. - А эта обитель... - обвожу руками комнату, призывая сделать их то же, чего, конечно же, не происходит, - Единственное место, где хранятся все секреты. И чисто теоретически вы не можете помешать мне здесь находиться.
- В практическом смысле, доступ к видео информации имеет только ваш муж и глава охранной службы. - чопорно отвечает все тот же надоедливый мужчина, который имел наглость поправить меня в прошлый раз. Второй же продолжает молча пытаться заглянуть мне за спину.
- Да если я захочу, тебя повесят вверх ногами и выпотрошат за подобного рода тон! - делаю угрожающий шаг вперед, желая увидеть в их глазах настоящий ужас, но там только холодная отстраненность. Будто им и вправду нет дело до моих угроз. - Вы не выгоните меня отсюда, пока я не удостоверюсь, что мой муж мне не изменяет, понятно?! - их лица все так же продолжали излучать откровенный отказ. - А знаете что? Отлично! - эффектно разворачиваюсь, развивая волосы в воздухе. На мониторе остается еще минута. - Да будьте вы людьми! - вновь разворачиваюсь, продолжая играть свою роль до конца. - У меня, возможно, брак рушится, а вы своими правилами прикрываетесь! - они переглядываются, после чего второй кивает либо в мою сторону, либо в сторону монитора. Первый прикрывает глаза, будто решение дается ему через реальную боль, и делает шаг назад.
Спустя длительные секунды тишины, он выносит вердикт.
- Госпожа Андерсон, к сожалению, мы не можем вам ничем помочь. Вам следует покинуть это место, иначе мы будем вынуждены сообщить вашему мужу.
- Ну и пожалуйста! Больно мне нужна ваша помощь. Я и сама со всем справлюсь. - резким движением поворачиваюсь, для эффектности развеивая плащ по ветру.
Двое мужчин расступаются перед моим грозным видом, однако никак не спешат показать истинного страха, который, я уверена, таится глубоко в их сердцах. Вместо этого они из вежливости открывают мне дверцу, поскорее выпроваживая меня наружу. Эх, вмазать бы им всем хорошенько, да маникюр портить не хочется. Все-таки скоро на свадьбу, что означает, надо выглядеть отменно, иначе у людей могут появиться вопросы. Как никак госпожа Андерсон. Единственная в своем роде жена самого Александра Андерсона. Надеюсь и последняя. Хотя, с моими поступками, Алекс скорее разведется со мной и подвесит на замечательном дереве позади дома. Это еще самое милосердное развитие событий, учитывая насколько грубое предательство я совершила.
Осознание этого преследовало меня очень долго. И даже сейчас, смотря на свое отражение в зеркале, я буквально видела, как слово "предательница" расцветает на лбу неоновыми буквами.
Предательница. Таковой я была.
Подумать только. Поверила тому, кто использовал мою сестру, издевался над ней, а сейчас делает то же самое со мной. Искусный манипулятор. Но всегда ведь есть "но". В этой ситуации оно тоже существует. К примеру, поступок Алекса так же омерзителен. На той записи была встреча Алекса и Станислава столь же реальной, как и благородный цвет моего платья. Все, что происходило со мной и моей семьей на протяжении этого времени... Все было спланированым. Организованым человеком, которого я называю мужем. А ведь это было моим предложением. Интересно, думал ли он о подобном развитии событий, когда впервые встретился со мной? Рассчитывал ли на то, что мы некогда сблизимся настолько, что будем делить одну фамилию? Я не могу сказать об этом точно.
Надеваю украшения, сверкающие ярче звезд на безлунном небосводе ночью.
Если он думал, что я никогда не узнаю правду, то очень ошибался. Но знаю ли я правду? Что, если это очередная ловушка Станислава. Но какой ему прок? Рассорить нас? Все равно не вижу смысла, как наша ссора может быть выгодной именно ему? Или может я чего-то не понимаю?
Последний штрих сделан, образ завершен. Из зеркала на меня смотрит совсем другая девушка. Настоящая представительница рода Андерсонов. Грозная и статная. Гордая и изящная. Способная затмить каждого на своем пути. Не ведающая ни ужаса, ни страха. Которая лишь по щелчку пальцев может получить все, что только пожелает. Такой отныне будут видеть меня остальные. Это будет наш первый официальный выход в люди, и все запомнят меня только сильной женщиной. Элис Андерсон. Жена самого дьявола.