Глава 5.
Вот угадайте, что самое сложное при переезде в другой город, особенно страну?
Может, проблема разных культур? Или поведения людей вокруг? А может отличительная кухня?
Нет. Самое сложное — это найти себе хороших мастеров. Особенно тех, кому доверишь свое тело беззаговорочно. А так как я натура очень недоверчивая, за четверть года, что я нахожусь в Лондоне, мне пришлось сменить трех мастеров для маникюра, двух мастеров по шугарингу, и — слава богу — для ресниц мне попалась сразу хорошая девочка. В конечном итоге, спустя долгую и кропотливую работу, я остановилась на двух русских девочках, с которыми мы сразу нашли общий язык, и только одну англичанку и то, по совету Элизабет. За эти три месяца мы с ней, к удивлению, часто общались. Она даже пару раз порывалась прилететь в Лондон, но Антонио был строго против этой идеи. Ну а я даже не спрашивала у Алекса, ибо точно знаю, что ему сейчас не до этого.
За эти месяцы я редко видела его дома. Он уходил до того как я проснусь и приходил после того, как я усну. Все дело в проблемах, резко окутавших "Anderson Enterprises". Алекс не углублялся в подробности, но кто-то тайно пытается вытеснить компанию с международного рынка. Конечно же, ни у кого этого не получается, но партнёры бьют тревогу. Если власть сменится, то порядок может рухнуть, как я и предугадывала. Зачем создавать себе головную боль и договариваться с новым бизнес-партнером, когда всех устраивает сегодняшний мир. Поэтому, моего мужа предупредили заранее о возможной угрозе, после чего он просто бросился на охоту. Кажется, это первый период, когда я вижу в нем не просто мужчину и свой интерес, а настоящего бизнесмена, готового порвать любого ради своего дела. Отточенный до идеальности мозг Алекса работал на износ даже ночью, когда я порой просыпалась и видела, что он усердно что-то печатает или читает в ноутбуке. В такие моменты мне приходилось брать все в свои руки и просто закрывать экран, а потом едва не ругаться с мужем из-за его же здоровья.
Из хорошего — приехал Грейсон, с очередной победой. Все сайты и газеты пестрили его фотографиями с раздражающе-широкой улыбкой в объятиях различных красавиц. Мы не обсуждали с ним это, ибо его я вижу так же редко. Единственное отличие, что Грейсон присутствует на совместных завтраках с семьёй, правда не выглядит уже таким счастливым и саркастичным как прежде. Проблемы в компании коснулись и его, а следовательно и настроение каждого члена этой семьи. Единственной, кто оставался на позитиве, была Виктория. Вот честно, её будто не заботили проблемы семьи и главной целью было потратить как можно больше денег.
Мы столько раз вместе ходили по магазинам, что я сбилась со счета. Мне даже стало как-то неловко тратить столько денег своего мужа, но свекровь уверяла меня, что даже потрать мы в десять раз больше и без того баснословной суммы, Алекс вряд ли бы заметил изменения. Это слегка меня расслабило, но только совсем слегка; ибо стоило мне увидеть его уставшее лицо, как просыпалась чёртова совесть и мучила меня. Когда-нибудь я сойду с ума от своей любви к преувеличению, но только не сегодня.
После всех процедур, сопровождаемая настоящими шкафами, на которых косились даже мужчины, я отправилась в торговый центр, решив перекусить. Дома кусочек не лезет в горло от пристальных взглядов Анны. У меня появилось опасение, что в один день в еде окажется отрава, после чего я откинусь. Эта женщина едва не плачет, когда не видит Алекса на завтраке, обеде или ужине. Парочку раз я с трудом удержалась, чтобы не обмакнуть её лицо в суп. А в прочем, она практически не заметна. Или это ещё и потому, что дома я не нахожусь. Постоянно где-то гуляю и фотографирую все подряд. Познаю новые границы культуры Запада.
Отдав заказ и оставив своих охранников в маленьком ресторане, захожу в уборную, желая смыть с рук все бактерии, которых я буквально ощущаю на ладонях. Кажется, у этого ощущения есть даже болезнь или фобия, но я предпочитаю считать, что я слишком чисто плотная.
Стоило мне смыть все с рук и поднять голову, как крик застывает в горле. Спешу обернуться, не желая верить в реальность происходящего. Моргаю. Ещё раз. И на всякий случай ещё, но видение не испаряется, наоборот, приобретает циничную ухмылку на губах, которая приводит меня в себя. Бросаюсь к двери, однако быстро оказываюсь прижатой к раковине, без шанса на побег.
— Не смей ко мне прикасаться! – кричу, рычу и вырываюсь, сражаясь едва не за свою жизнь. Руки так же оказываются плененными, а сама я в обездвиженном состоянии. — Клянусь, я закричу и меньше чем через минуту здесь окажутся вышибалы с пистолетами, которые воткнут вот ту швабру тебе в за...
— Я и забыл какой у тебя грязный ротик. – насмехается видение, в существование которого я отказываюсь верить; хотя то, насколько болезненно он сжимает мои запястья вынуждают постепенно сменить нигилизм на настоящую православную веру. — Неужели ты успела забыть обо мне, недо-посол? Звучит очень даже больно, знаешь ли.
— О тебе помнить себя не уважать! – шиплю в лицо Станиславу, который выглядел довольным происходящим. — Отпусти меня немедленно, иначе гнев Колесникова покажется каплей в океан в сравнении с моей яростью!
— Обещаю отпустить, если ты не закричишь. Вполне себе выгодная сделка, что думаешь? – только я была готова высказать ему все о чем только я думала, как Станислав тяжело выдохнул, будто ему и самому не нравится это положение, и вновь заговорил: — Даю слово, что не прикоснусь к тебе и даже отпущу, если тема разговора окажется тебе не интересной. Ну же, недо-посол, не стоит даже сомневаться, в моих благих намерениях.
— У тебя минута. – шиплю ему в лицо, деловито поправив смятую футболку, — Пятьдесят восемь секунд.
— Это касается твоего мужа. – бросает фразу, моментально привлекая моё внимание. — О, я вижу я смог тебя заинтересовать. Убери это убийственно-злое выражение лица, оно на меня не действует. Хочешь узнать больше информации, приходи завтра на улицу Westminster Bridge Road, прокатимся на London eye. Без своей свиты.
— Ты спятил? – нервно оглядываюсь, прикидывая, насколько быстро появятся охранники, пробудь я здесь ещё хоть минуту. — С чего бы мне тебе верить?
— Это тебе решать, придёшь ты завтра или нет. Я всего лишь посеял в твоих мыслях сомнения, которые будут увеличиваться, пока ты не примешь решение. Ты сможешь жить без той информации, которую я тебе хочу предоставить, но сможешь ли ты заглушить звук любопытства? – мужчина таинственно улыбнулся, — Завтра в полдень. Приходи одна.
Некое шоковое состояние преследует меня вплоть до дома, пока я переваривала. Как и, самое главное, какого черта Станислав оказался в Лондоне? Он мог быть в любой точке мира, но встретился здесь. Либо преследует меня по непонятной причине, либо оказался случайно, а встретив меня вспомнил о своей роли чертового маньяка и решил припугнуть. Или же просто достать все карты на стол и сдаться. Во всех случаях его действия и планы мне недоступны.
Да и что ему может быть известно об Алексе такого, что сможет меня удивить. После всего произошедшего единственное, что сможет как-то меня удивить лишь существование брата близнеца трансгендера у Алекса, который предлагал Станиславу жениться на нем. А так как это бред сивой кобылы, то все остальное меня не заинтересует. От слова совсем. У нас с Алексом только все начало налаживаться; такие эксцессы с Анной и Станиславом нам не нужны. Лучше сфокусироваться на чем-то полезном и дальновидном для наших отношений. К примеру, пора найти общее хобби. Может даже надо напроситься на один из сеансов пыток; кто знает, может мне понравится и я пойду дальше в этой сфере. Будем пытать людей на пару.
Хотя, лучше начать смотреть совместно фильмы. Говорят, это сближает. Можно даже начать с чего-то лёгкого, к примеру, Санты Барбары. Никто не может знать точно; может Алексу настолько понравится, что даже на работе он будет смотреть этот сериал, а я буду ругаться, что он делает это без меня.
Проблему с хобби решил мой муж.
Только моя нога ступила на порог, как охранники сообщили об Алексе, который ждёт меня в ресторане. Первой мыслью было: он все узнал. Вторая мысль была столь же молниеносной, но менее опасной, что его так же беспокоило отсутствие совместных интересов. Вдохновленная второй идеей, я быстро переоделась и, под недовольным взглядом Анны, выпорхнула на улицу, прячась за огромным телом одного из охранников. Эти церберы наотрез отказывались принимать меня в список друзей, потому пока что выживаю только так. Мои попытки подружиться заканчивались криками и визгами; забросила я приблизительно на третьей попытке, когда моя лодыжка чуть не оказалась в пасти у одного из монстров.
Я привыкла посещать богатые места; научилась им соответствовать; даже выучила правила поведения в них; но всегда, когда я захожу в места подобно этому, мне хочется сбежать, потому что мне кажется, что я им не соответствую. Здесь все так и дышит богатством, роскошью и дороговизной; будто кто-то распылил пыльцу фей из мультика про Динь-Динь, и теперь все буквально блестит на свету. Дышать становится страшно, дабы золото не коснулось души такого простого человека как я. По мне, может, и не видно, но я очень скромный человек. Просто живу по принципу: как себя зарекомендуешь, так тебя и будут воспринимать. С такой стороны, интересно, считает ли Алекс меня законченной истеричкой?
А вон сидит и он. Мой муж. Мой любимый мужчина.
Когда впервые эта мысль проскочила в мыслях, я не обратила на неё внимания, настолько обыденно она прозвучала. Так и должно быть. Любовь одна из составляющих брака; вопрос в другом, насколько она станет подходящей в таком браке как наш. Конечно, я не признавалась в чем-то подобном Алексу. Бред какой-то; но порой мне кажется, что ему все известно. Ведь он сам Андерсон. Солнце на рассвете не взойдёт, не спросив у него разрешения. Это меня не задевает, лишь слегка смущает. Пусть привыкает к мысли, что я могу его любить. Возможно в будущем мне будет легче признаться, а ему легче принять эти чувства. Кто знает, может однажды и он скажет мне такие слова. А я их жду. Потому что вдумчивость в его невероятных глазах всегда сочетается со счастливой улыбкой, вызванной какой-то моей глупостью. И это, вероятно, странно, но мне нравится быть таковой с ним. Я понимаю, что рядом с Алексом могу быть любой и он меня примет, защитит и приласкает. Самое непередаваемое ощущение, когда ты максимально открыт с человеком, можешь творить в его компании лютую дичь и не стыдиться этого. Не у каждого есть такой человек рядом.
Охранник помогает мне устроиться в настоящем кресле, почти что троне, пока Алекс с кем-то переговаривается по телефону. Его глаза на секунду блеснули огоньком, что только порадовало меня.
С каждым новым днем проведённым вместе, я узнаю его все больше. И эта информация настолько обыденная, что умиляет постоянно.
К примеру, когда Алекс говорит по телефону, как сейчас, он всегда ослабляет галстук или расстегивает пуговицы рубашки, будто они мешают ему при разговоре. Практически неуловимый жест; он так делает когда только начинает диалог; а если узнает что-то неприятное, то начинает быстро сжимать или разжимать кулак свободой руки. Сейчас его поза расслабленная, свободная, не напряжённая, значит никаких экстренных ситуаций не намечается. В остальном, он смотрит тебе в глаза. Всегда. Когда слушает, сложно отвлечь его внимание; и это слегка может напрягать, особенно других, но мне это кажется высшей степенью заинтересованности. Может порой его взгляд слишком настойчивый, но Алекс никогда не заставит тебя почувствовать неуслышанным. При поцелуях же, он любит нежно обхватывать мое лицо и шею своими руками; когда его настроение слегка подпорчено, то хватает за волосы; а когда он игривый, тогда обхватывает талию и начинает скользить руками по телу.
Моя любимая особенность: перед улыбкой, он слегка облизывает нижнюю губу, а потом закусывает её при улыбке своими острыми клыками. Такое случается не часто, ведь не каждому дано заставить его смеяться по-настоящему. К числу этих бессмертных отношусь и я. Точнее, пока что только я. Ну может иногда Грейсон, но за эти три месяца они редко общались при мне.
— Как прошёл твой день, моя маленькая королева? – как только он положил трубку, все его внимание переключилось на меня. Это прозвище постоянно вызывает улыбку. И в этом ещё одна отличительная черта Алекса: он может заставить тебя почувствовать особенным человеком в его глазах; а так же с легкостью способен растоптать твоё достоинство, будто ты совершенно никто для него.
— Помнишь я говорила, что мне сложно найти мастеров для своих разных процедур? – дождавшись кивка продолжаю, — Я наконец-то это сделала. Клянусь, у меня уже было желание просто послать чертов самолёт за своим мастером, притащить её сюда, а потом отправить обратно. Но потом я подсчитала сколько это будет обходиться тебе в год, и решила, что ничто ещё не потеряно и сдаваться так легко не стоит. – мягко улыбаюсь официанту, заказав себе только воду и салат, все ещё нервничая после встречи со Станиславом. — Вот такая я экономная жена, дорожи мной.
— Если это доставит тебе радости, то я готов отправлять самолёты за твоим мастером каждый день. – тяжело сглатываю, ощущая рой бабочек в животе, — Ты моя жена. И ты не будешь думать о финансах, потому что я обеспечу тебя всем нужным и даже не нужным. Тебе стоит только пожелать, моя маленькая королева, как весь мир окажется на твоей маленькой ладошке. – в закреплении своих слов, Алекс взял моё запястье и оставил поцелуй на тыльной стороне ладони.
Погружаюсь в себя, не веря в свое счастье. Алекс умеет расположить к себе, умеет говорить подходящие слова и вести себя так, будто ты центр вселенной. Его нельзя было бы пускать в дипломатию, иначе он действительно захватил бы мир. Хотя, о чем это я. Весь мир и так находится под его контролем. Он знает обо всем и всех. Порой мне страшно, как в его голове помещается столько информации, на что Алекс постоянно отвечал одинаково, мол мне не стоит забивать свою голову подобными вопросами, а потом целовал в лоб и продолжал строить свои планы по порабощению мира.
Нам быстро принесли заказ. Не спешу приступать к нему, предпочитая попить воды и смочить горло.
— Ты слишком идеальный для этого мира, в чем подвох? – задаю непринужденный вопрос, будто размышляя о погоде. Алекс отправляет кусочек стейка себе в рот и отвечает только прожевав его до конца.
— Я не прощаю предательств. – глаза внезапно стали холодными, расчетливыми, что натолкнуло меня на тревожные мысли. — Ни в каком роде. Обман, оскорбление — возможно; но предательство, никогда. Верность единственное, что я ценю в людях больше всего.
— Ты прощал меня. – выдаю тихо, ради приличия ковыряя салат вилкой. — Когда Влад поцеловал меня, когда я всегда выбирала свою семью, а не тебя.
— Я могу многое простить тебе. – Алекс отложил столовые приборы, прищурившись. Напряжённость выдала наигранно расслабленная поза, которую он принял, откинувшись на стуле и взяв в руки бокал с, вероятно, виски. — Но и спроса к тебе будет больше, ибо сейчас ты самый близкий ко мне человек. Ты моя жена; женщина, делящая со мной фамилию, жизнь и свое будущее. То, что было раньше едва ли можно назвать предательством. Но что случилось, малышка, кто тебя расстроил?
— С чего ты взял? – пытаюсь улыбнуться, но моя улыбка похожа на оскал и смело может отправляться в книгу рекордов Гиннеса, как самая неправдоподобная. Алекс склонил голову набок, пытаясь прочесть мои мысли.
— Ты мало ешь, когда расстроена или нервничаешь. В ресторанах всегда предпочитаешь есть первое, второе и десерт. А сейчас заказала салат, не добавила в него привычного килограмма соли, и в принципе к нему не притрагиваешься. – тяжело сглатываю. Не одна я научилась читать своего мужа, как открытую книгу. — Кто-то тебе что-то сказал?
— А у кого-то есть что-то сказать, что может меня расстроить? – лучшая защита, это нападение. Лицо Алекса ни на секунду не меняет своего выражения, выглядит даже совсем не удивленным, но я-то знаю, что сейчас он пытается предугадать ход моих мыслей. — Мне мало известно о твоих делах, поездках и встречах. Я живу в вакууме, которым ты окружил меня, оставив в неизвестности. Может у тебя кто-то появился?
— Насколько бы раньше мне ни нравилась твоя ревность, сейчас она меня раздражает. – фыркнул он, закатив глаза. Косвенный ответ на мой вопрос заставляет усомниться в ненужности информации Станислава. — Насколько я знаю, ты осведомлена о проблемах, происходящих в компании. У меня нет времени находить себе кого-нибудь на стороне. Твои слова сейчас выглядят лишенными смысла и разумного объяснения.
— Значит единственное, что тебя останавливает, так это отсутствие времени, а не желания? – теряю контроль, все больше сомневаясь в решении завтра проигнорировать встречу со Станиславом. — Прекрасно, может мне перестать отвлекать тебя, чтобы ты мог найти себе кого-нибудь другого? Как на счёт Анны, девочка без ума от тебя; неплохо выглядит и к тому же совсем под боком. Чем не вариант?
— Ты ведёшь себя по-детски и глупо. Я не собираюсь продолжать этот разговор. – отрезал Алекс, пока я начала распаляться от ссоры, — Пора возвращаться домой. Ты, видимо, не в том настроении, чтобы просто пообщаться. А я не в том, чтобы терпеть твои истерики.
Стискиваю подлокотник, сдерживая яростный клич от подобных обвинений. А Алекс встаёт, поправляет пиджак, и протягивает мне руку, помогая встать. Не позволяю так просто продолжить физический контакт; вырываюсь мгновенно, опережая своего мужа. Настроение испорчено в край. Вроде ничего не произошло, а на сердце так погано. От этого повышается желание встретиться с этим чертовым Станиславом и выпытать у него все, что он только знает. Но будет ли это считаться изменой, предательством в глазах Алекса? Мне не хочется терять его доверие ко мне.
Мы просидели молча всю дорогу домой, каждый погруженный в свои мысли. И это меня убивало. Мне так не нравится происходящее, что кажется, будто я теряю его. Алекс и без того особо мне не принадлежит, а таким поведением я все больше отталкиваю его от себя. Либо мне придётся остановиться, либо наш брак рухнет раньше, чем мы подпишем развод.
Дом встречает нас привычной тишиной, если не считать бегущих на встречу монстров, готовых сожрать все на своём пути. Бросаюсь на руки к Алексу, никак не в силах побороть страх перед исчадиями ада. Мой муж поджимает губы и подхватывает меня, бросив приказ двум церберам, которые тут же ретировались. И вот так мы входим внутрь, где совершенно случайно, буквально из-за правильного положения Луны и ретроградного Меркурия, встречаем Анну. Причём в довольно интересном положении; стоящей на коленях и ищущей что-то под шкафом. То, как соблазнительно она покачивает бедрами вызывает лично во мне тошнотворные ощущения; перевожу взгляд на Алекса, отмечая, что смотрит он совершенно не на неё, а вверх, на лестницу, но тут же опускает глаза на меня, склонив голову. Прищуриваюсь, мысленно посылая ему сигналы смотреть куда угодно, только не на провокационные движения бесстыдницы.
— Ох, господин Андерсон. – девушка с придыханием произносит фразу и поднимается, но замечает меня и радость исчезает с её лица. — Госпожа Андерсон, рада вас видеть.
Спрыгиваю с рук Алекса, поправив одежду и прожигая взглядом домработницу, которая не желает сводить обожаемого взгляда с моего мужа. Переплетаю наши пальцы, взирая с высоты моего роста на него, встречая смешинки в серебристых глазах. Я всего лишь раз позволила себе выходки на публике, чем явно удивила Алекса; но сейчас я видела, насколько он наслаждается сложившейся ситуацией. Будто упивается ею и тем, насколько сильно каждая из нас хочет доказать второй свою долю на него.
— Ты иди, – улыбаюсь настолько широко, что скулы сводит судорогой, — Я кое что прихвачу с кухни и догоню тебя. – встаю на ципочки и впиваюсь в его губы собственническим поцелуем, не в силах побороть чёртову ревность в груди. Алекс улыбается сквозь поцелуй, но послушно обхватывает моё лицо и глубоко целует, врываясь в мой рот без приглашения. Отдаляюсь, почувствовав странное смущение от такого поведения. Зато Анна выглядела совершенно растерянной и злой одновременно. Когда Алекс оставил нас, она поспешила так же исчезнуть, но я перехватила её под локоть, с фальшивой улыбкой убрав ей невидимую пылинку с плеча. — Анна, верно? – бесстыдница смотрит на меня с таким превосходством, что я на секунду засомневалась кто здесь реальная хозяйка. — Я не хотела бы портить это замечательное личико по глупой случайности. Дам простой совет: смирись. Ты осталась в прошлом и никогда не будешь частью будущего. Уверена, твои достижения в уборке дома неоценимы, но ты же не хочешь остаться на улице без работы? Лондон очень капризный город; сегодня солнце, завтра дождь; сейчас ты работаешь, а потом можешь оказаться совершенно ни с чем. Перестань пытаться соблазнить моего мужа и, я уверена, мы сработаемся. Как считаешь?
— У Алекса было много женщин, но ни одна из них не задерживалась дольше, чем на пол года. А я всегда была здесь. Рядом. Никогда не бросала и не была брошенной. От меня невозможно избавиться, госпожа Андерсон. Весь дом относится к вам с подозрением, пока меня они принимают как члена своей семьи. Так что не думаю, что ваши угрозы смогут коснуться меня.
— Ты права, – улыбаюсь сквозь внезапно проснувшуюся ярость, — У Алекса было много женщин, но ни одна из них не носила кольца на своём пальце. – показательно поднимаю ладонь, указывая в нужном направлении. — Возможно через пару месяцев меня может не стать, но ты никогда не займешь моё место. Никогда. – наклоняюсь к ней и шепчу последнее слово прямо ей в лицо. — Дерзай, можешь тешиться прошлым, я не имею ничего против. Но даже тебе стоит признать, что пока я его жена, на тебя он даже не посмотрит. А если ты предпримешь что-нибудь ещё к нему, то я даже дьявол пожалеет, что некогда он позволил такой как ты гулять по земле. Надеюсь, этот конфликт исчерпан, и мы поняли друг друга.
Мне бы очень хотелось найти где-нибудь поблизости фотоаппарат и запечатлеть настоящий ужас на её лице. Семейный девиз Андерсонов не кажется ей уж такой смешной шуткой; наоборот, её губы в миг потеряли цвет, глаза лишились всякого высокомерия. А потом, извинившись, она удалилась. Выдыхаю сквозь зубы, мысленно хваля себя, что не поддалась на провокации и выстояла перед этой мегерой. У меня так и чесались руки вцепиться ей в волосы и проехаться её лицом по милому газону во дворе. Контроль эмоций первый пункт на встречу взрослой жизни. Скоро я привыкну. Все всегда привыкают ко всему новому.
Поднимаюсь в комнату, готовая растерзать любого на своём пути. Невольно я будто превратилась в тех чудищ, что живут во дворе. Но это не важно. Главное, найти Алекса и высказать ему все в лицо. Насколько он похотливый ублюдок и что теперь, из-за его чрезмерно активной половой жизни, мне приходиться угрожать людям и вести себя не подобающим для леди образом.
Однако, стоило мне войти в комнату, как ярость решила выплеснуться не в настоящую бойню, а в не менее раздирающий в клочья сеанс секса. Я, будто дикарка, набросилась на Алекса, разрывая одежду на его шикарном теле. Не знаю что на меня нашло, но в эту ночь я не жалела его тела, оставляя свои отметки на каждом доступном сантиметре его кожи. Алекс поступал не менее кровожадно, сжимая кожу до синяков и совершенно меня не жалея. Странно, но мне показалось, что он меня так же наказывал за моё распутное поведение. Потому что его руки были полный силы, прежде невиданной мною; а в глазах горел огонь, настолько обжигающе холодный, что мне становилось даже страшно. Эта ночь была особенной; полной ярости и любви; крови и боли; криков и проклятий.
И, когда под утро я просто вырубилась, Алекс не поцевал меня в лоб, как делал это обычно. Но будучи вымотанной, я не особо обратила на это внимания. А надо было, ведь это был первый звоночек, который стал сопутствующей мелодией моему падению.