Глава#15
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ: НАСЛЕДСТВО
Моё прошлое приобрело горечь за многие годы,
Теперь у меня железный кулак.
Изящество - это слабость,
По крайней мере мне так говорили.
Я был холоден, я был безжалостен,
Но кровь на моих руках пугает меня до смерти.
Может сегодня я проснусь...
(©JY)
Жалкое существование граничит с безумием. Ему кажется, что он живёт, но это не так. Дни текут как ручейки, перетекая в недели, а те сменяясь на месяцы, потом в годы, а он, все никак не осознаёт, что влачит жалкую жизнь, которую и жизнью-то не назовёшь.
Да, у него хватит денег выкупить несколько штатов, возможно, с их жителями, но разве это делает жизнь жизнью? Разве роскошь, дорогие сорта алкоголя и элитные проститутки придают вкуса?
Он понял это слишком поздно. Возможно, это чувство теплилось где-то внутри, дожидаясь своего часа, зрея для большего. Но осознал лишь наблюдая за ней. За Камиллой Спирс. Ныне вдовы покойного Доминика Дрейк.
Она, как свет и луч тепла часто улыбалась мужу, гладила его по тёмным волосам, вызывая в нем ответную улыбку. Оуэн часто наблюдал за ними, не переходя грань. Спальня оставалась священным местом куда Уилсон не совался. Это, он оставлял им. Пусть наслаждаются друг другом пока это возможно, — повторял молодой мужчина, злясь на младшего брата. Тот отнял у него право выбирать. Право жить на свободе. Он даже попытался убить его, не разобравшись в ситуации.
Раньше, Уилсон винил во всем их треклятый ген, «они сыновья проклятой шлюхи», - любил повторять его отец. «Грязное семя». Ибо зачаты были вне брака. Все до единого. Старшим был Оуэн, которого, вскоре мать продала отцу, потому что так захотел её новый любовник. Следующим родился Доминик.
Как выяснилось, мать любила только его. Холила и лелеяла. Сдувала пылинки. Никто не мог затмить среднего сына. Оуэн это понял слишком поздно. Он просматривал видео, что давал ему отец парнишки, на которых были изображены молодая Мелинда и шестилетний Доминик. Побои для Оуэна стали чем-то привычным, внося в его душу тьму. Он даже не мечтал вырваться из этого замкнутого круга. Она поглощала его светлую сторону. Оуэн стал ненавидеть отца брата. Бенджамин разбил их семью. Спустя годы месть привела младшего брата к старшему. Ирония судьбы. Доминик даже не подозревал, что стал ненавидеть родного отца.
После стольких лет заблуждений обоих, братья стали враждовать. Первым, конечно же, совершил ошибку Уилсон. Он не постарался понять семью.
Теперь поздно сожалеть о чем-то. Доминик умер и лежит в холодной земле, а на сцену вышла другая его версия, — брат-близнец.
Оуэн готов сыграть в эту игру, разрушив их мир до последнего кирпичика.
****
Прилетев на байке, Картер ввалился в открытые двери особняка, где почти не осталось людей. Гости разъезжались кто-куда. Он едва успел к закрытию вечера. Оглядев холл и гостиную, где убирались девушки в униформах, Картер, заметил Уилсона. Кивнув мужчине, что был старше него на несколько лет, пригласил для беседы. Тот не отказался.
— Я так понимаю, ты тот самый влюблённый парень в собственную сестру. — Уилсон, как и предполагалось, начал знакомство с не приятной ноты. Он осмеивал Картера, напоминая парню об его ошибках.
— Мне плевать, что ты там задумал, мужик, — рыкнул безрассудный парень, едва сдерживаясь от того, чтобы не набить морду гостю. Они вели себя сдержано, якобы ведя светскую беседу. Эйдена удерживало в руках не реакция Бенджамина, хозяина дома, и вовсе не общество, где принято наблюдать за соседями с открытым ртом в надежде первыми увидеть сенсацию. Парня приводила в панику одна лишь мысль, что этот опасный человек впоследствии навредит в отместку ему — Камилле.
— Веди себя прилично, мальчишка, — усмехнулся мужчина. На вид, Уилсону было не больше тридцати. Но если посчитать возраст Доминика и примерную разницу с ним, выходит, что старшему брату около тридцати пяти. Между ним и Уилсоном разница в десять лет, немудрёно, почему тот считает его молодым.
— Я пришёл не драться, а выяснить всю правду до последней крупицы. Но знай, «малыш», — от этого слова Картер дёрнулся как от пощёчины, — любое действие с твоей стороны отразится на твоих племянниках. Тебе ясно? — Уилсон, черт, улыбался, словно секунду назад не угрожал его семье, а предложил выгодную им обоим сделку. Разве мог, Эйден подвести сестру?
Кивнув, он протянул руку опасному человеку. Гордость сейчас не была важна Картеру. Все что имело значение, – это безопасность Камиллы и её крошек.
— Но и ты знай, — проговорил тихо Эйден, нагнувшись к врагу его семьи, словно они закадычные друзья и обнимаются на прощанье, — тронешь её хоть пальцем, клянусь, я уничтожу тебя и твой альянс.
Наконец заметив сестру в северной части помещения, говорящую с отцом, Картер выдохнул. Она пока была в безопасности. На лицах обоих была написана смертельная усталость. Камилла стала ещё бледней чем днём, но он просто не мог оставаться с ней сегодня, – дела нужно было решить сразу же. Метнув взгляд на двоих мужчин, что стояли у восточного окна, Эйден оставил Уинстона и направился к сестре.
Быстро преодолев расстояние, он подошёл к плачущей девушке, нарушая их уединение.
— Грэсси, как ты себя чувствуешь?
Камилла слабо улыбнулась ему сквозь грусть и бросилась к нему в объятия. Картер вымученно выдохнул, обняв хрупкую фигуру сестры. «Простила!». Все эти месяцы, ссоры по пустякам, — Камилла все забыла. Он понадобился ей.
— Картер. — Мужчина, в отличие от дочери, все ещё не жаловал его после раскрытия, что это он увёз Доминика из дома отца более полугода назад. Теперь, это не имело никакого значения. Картер надеялся, что это так, и он сумеет загладить свою вину ради Камиллы.
— Мистер Спирс.
— Для тебя я всегда был Бен, мальчик. Так что... — Бенджамин с трудом искал подходящие слова. Он злился за прошлое, но на себя, а не парня, что сейчас стоял перед ним с виноватым видом. Это он позволил холоду проникнуть в их отношения с сыном, и в этом нет ничьей вины кроме его.
— Позаботься этой ночью о сестре. А мне надо... Мне надо, — повторил мужчина через несколько секунд, явно собираясь с мыслями, — поговорить с матерью Доминика. Она даже на церемонию не пришла. Страшно представить, что с сейчас с ней творится.
Камилла и Эйден были удивлены столь широкому жесту Бенджамина, когда девушка выпрямилась, но оба промолчали, каждый имея своё мнение на этот счёт. Картер не верил, что Пенелопа заслуживает доверия, а Камилла просто сочувствовала горюющей матери, не желая забывать, что в прошлом та покинула своих детей ради богатой жизни.
Как только мужчина оставил их наедине, Картер набросился за сестру с вопросами.
— Ты хоть что-нибудь съела за весь день? — Та, вымученно улыбнулась, стирая слезы под его пылким взглядом. — Камилла, я серьёзно, мама взяла детей к себе, а меня оставила здесь, строго наказав присмотреть за тобой.
В какой-то степени, Камилла все ещё привыкала к тому, что их мать с Эйденом – общая. Весть о том, что они родные брат и сестра, не вызывала в ней такого шока, потому что с детства чувствовала с ним особую связь, которая сейчас помогала ей взять себя в руки. Как только брат обнял её, Камилла поверила, что все она сумеет. Она выдержит эту потерю.
— Если тебе не нравится еда ваших соседей, я могу свозить тебя куда-нибудь, — проговорил он над её головой, снова обнимая сестру и мягко улыбаясь. Она была холодной.
— Я поем потом, Карт. — Сердце пропустило удар. Так всегда происходило с ним, стоило Камилле обратиться к нему столь интимным прозвищем. Как он не старался, Эйден не мог выкинуть из головы годы восхищения этой девушкой, видя в ней желанную и сексуальную подругу, а вовсе не сестру. Откуда ему тогда было знать, что их разлучил Бенджамин, подкупив врачей. Не зная правды, брат влюбился в сестру. И теперь, ему приходится бороться с собственными чувствами, кипя в горячем масле.
— Нельзя потом, малышка, — прошептал Картер, прижимаясь губами в макушке сестры, от волос приятно пахло сладостями. Кокос с молоком. С недавних пор его любимый аромат, стоило ему учуять его от неё. А ещё, этот... цветок. Будь он неладен. Он полюбил эти чертовы пионы благодаря ей.
— Нужно сейчас. Ты не ела нормально несколько дней. И смотри, до чего довела себя! — Выпустив девушку из объятий, Картер подвёл её к стеклянным разжимным дверям, и поставил рядом с собой. Они оба отлично отражались. На фоне его светлой кожи, Камилла все равно смотрелась слишком бедной.
— Ты прав, но я не увере... — Камилла не успела договорить. К ним подошёл Уилсон, который каким-то образом остался в доме.
— Могу я забрать твою сестру на минутку?
Картер смотрел на Уилсона ненавистным взглядом, считая, что все о нем знает. И он не собирался помогать этому ублюдку изводить сестру.
— Время церемонии закончилось. «Что вы тут делаете?» — спросил Картер официальным тоном.
Оуэн не ответил. Он лишь смотрел на Камиллу, очарованный мыслью, что хочет разгадать её секрет. Он хорошо помнил, каким был Доминик до встречи с ней, хмурый и озлобленный, совсем как он когда-то. Мечтал отомстить мужчине, что разрушил их семью. И его остановила не мысль о родстве с человеком, ради которого Доминик пришёл в их семью. Мстителя поразила стрела Амура, пущенная из лука Камиллы Спирс.
— Я задал вам вопрос!
— Как и я, тебе, — слишком спокойным тоном ответил Оуэн.
— Я не... — Снова Камилла не сумела договорить, только в этот раз из-за поднятой руки мужчины.
— Советую тебе подумать, прежде чем дерзить мне, малышка. Ведь я знаю, какая ты, острая на язычок.
Вся показное благородство исчезло, теперь перед братом и сестрой оказался никто иной, как сам Цербер.
— Я бы посоветовал тебе уйти, — перейдя на тихий говор, предупредил Картер, не собираясь сдаваться. Он под пули ляжет, но сестру в обиду не даст.
Уилсон, вполне ожидавший такой реакции от парня, засмеялся, и даже похлопав несколько раз, улыбнулся хищнической ухмылкой.
— Ладно, парень. На сегодня твоя взяла. Я оставлю вас в покое. Но запомните, оба, это только начало. Я достану этого парня даже на том свете, помните мои слова. — Мужчина развернулся и зашагал к выходу расслабленной походкой.
Брат с сестрой обречено выдохнули.
— Он ведь не отстанет, да? — Эйден продолжал прожигать пламенным взглядом выход, хотя Уилсон давно ушёл.
— Думаю, нет. Этот парень, Дональд, — парень повернулся к сестре, — что он рассказал тебе? Это точно его брат или...
— Господи, Карт, — Камилла закалила глаза расслабившись на несколько недолгих минут, — ты что, веришь в идентичных двойников? Иначе, если он не брат Доминика, как объяснить их сходство?
— Может, это он сам, — неумело пошутил парень, о чем тут же пожалел, заметив изменчивый взгляд сестры. — Я пошутил. Прости меня, и давай, свалим отсюда к черту. Нам бы поесть сперва, потом обо всем подумаем, ок?
Камилла согласно кивнула, устало поддавая руку брату.