22
Меня спасает возникшая на пороге тётя Мико.
— О! Лисёнок, у тебя гость?
Она, похоже, не знает, радоваться ей по этому поводу или беспокоиться.
— Меня зовут Такеши Кей, рад познакомиться госпожа Йошида, — безупречно улыбаясь, представляется мой мучитель.
Тётя Мико тут же попадает под его очарование. Кей наливает ей чай, отрезает кусок кекса, говорит какие-то комплименты. И вот они уже увлечённо беседуют о том, что фирма, в которой работает тётя Мико, тесно сотрудничает с Takeshi Group. В этом городе любая фирма так или иначе сотрудничает с Takeshi Group.
Я вспоминаю, что пора готовить ужин, и удаляюсь на кухню. Когда заканчиваю мыть овощи, меня находит Кей.
— Мне пора, проводишь меня?
— А что, сам выход не найдёшь? — ворчу я, но всё равно иду его провожать.
— До свидания, Такеши-кун, — говорит донельзя довольная тётя Мико, — Приходи к нам ещё.
— До свидания, госпожа Йошида. У вас прекрасный дом, — Кей прямо-таки лучится обаянием, — И ещё кое-что, вы не против, если завтра мы с Фуюми сходим на свидание?
Единственное, что позволяет себе тётя Мико, услышав такое, так это слегка приподнять бровь.
— Я не ослышалась? — спрашивает она вполне ровным голосом.
— Не беспокойтесь, я посоветовался с доктором Тсубаки, и он считает, что это хорошая идея.
— Так что именно между вами двоими происходит? — спрашивает тётя Мико, подозрительно сощурившись.
Я всерьёз задумываюсь над вопросом, а Кей вообще не считает, что нужно что-либо объяснять, и просто ослепительно улыбается.
— Понятно, — говорит тётя Мико осторожно, — И давно это у вас?
Я опять впадаю в ступор, а Кей дипломатично отвечает:
— Это будет наше первое свидание. Про Фуюми я узнал только сегодня.
— И каким образом узнал?
Тётю Мико очень ценят на работе за её дотошность.
— Навел справки.
А Кея, должно быть, все ценят за находчивость и быструю реакцию. И ведь почти не соврал.
— Так ты хочешь пойти на свидание, Лисёнок?
О да, моя тётя ничего не упустит! Ответ: «А куда деваться?» так и вертится у меня на языке, но я его не озвучиваю. Вместо этого киваю и говорю:
— Да, хочу... наверное.
Это самое «наверное» убеждает тётю, что всё в порядке. Типичное моё словечко, типичная моя неуверенность и незаинтересованность. Почему я сейчас подыгрываю этому шантажисту? Не знаю. По какой-то иррациональной причине я даже представить не могу, что рассказываю тёте Мико всё, как есть. Уж лучше сходить на это чёртово свидание.
— Ну, тогда ладно.
Тётя Мико весьма озадачена, но виду не подаёт. Я прямо чувствую, как ей не терпится позвонить доктору Тсубаки. Кей накидывает куртку (и когда он успел забрать её из комнаты Фуюми?), обувается (обувь тоже уже на месте) и говорит:
— Тогда до завтра, я приду в три.
Я кое-что вспоминаю и тоже собираюсь на выход. Когда он спускается с крыльца, я окликаю его и говорю:
— Один вопрос.
Кей оборачивается с улыбкой. Я хватаю его за ворот куртки и притягиваю к себе. Я стою на две ступеньки выше, поэтому смотрю на него сверху вниз. Мелочь, а приятно.
— Так ты сказал своему развратнику-брату, что снял с меня штаны? — вкрадчиво интересуюсь я.
Он улыбается ещё шире.
— Нет, не говорил, он сам догадался. Поздравил, пожелал удачи.
— Какого чёрта?
— А что такого? Я совсем не против удачи, но, если надо, и без неё справлюсь.
— Да я не об этом! — досадливо морщусь я, но не нахожу способа, да и необходимости, выразить своё возмущение. Толку-то!
И тут мне в голову приходит одна идея. Я ослабляю хватку, спускаюсь ещё на ступеньку, становясь ближе. Наши лица теперь на одном уровне. Я растерянно распахиваю глаза, медленно и несмело приближаюсь губами к его губам, произношу смущенным голосом:
— Кей... я... мне....
И когда его зрачки расширяются, дыхание сбивается, а сам он тянется ко мне на встречу, резко отстраняюсь и говорю:
— Мне определённо нравятся эти поцелуи, которых не было!
Некоторое время он ошарашено смотрит на меня, но быстро справляется с собой, говорит восхищённо:
— Ты даже не представляешь, насколько это было подло с твой стороны!
Я отпускаю его воротник и удивлённо вскидываю бровь. Он что, и правда хочет поговорить со мной о подлости?
— Почему твоя тётя называет тебя Лисёнком? — спрашивает он вдруг.
— Потому что не хочет называть Хикару, а на Фуюми я не откликаюсь, — говорю я и добавляю зачем-то, — Она звала нас Лисятами, когда мы были маленькими.
Кей мгновенно становится серьёзным.
— Прости меня, — вдруг говорит он, — Прости и обними, пожалуйста.
— Нет, не сегодня, — как могу честно отвечаю я и прохожу мимо него, — Сегодня я могу тебе только врезать.
— Ну, так врежь! Я заслужил. Если тебе так хочется, врежь!
Я поднимаю было руку, но понимаю, что у меня недостаточно злости и желания, чтобы сделать это.
— Что, боишься ударить как девчонка? — усмехается Кей.
Всё, достал! Я сам не замечаю, как собираю пальцы в кулак и бью резко и справа, вбиваю костяшки в его скулу. Конечно же, на ногах он устоял, только слегка пошатнулся, потому что не ожидал, наверное. Ну, хотя бы самодовольная улыбочка с лица слезла.
Руку пронзает резкая боль, я с непривычки охаю, трясу кистью. Кей обхватывает мою ладонь и обеспокоенно заглядывает в глаза:
— Больно?
Я осторожно отбираю у него свою руку, он расстаётся с ней нехотя, будто это что-то ценное.
— Хватит! — говорю я, не выдерживая, — Хватит быть со мной таким добрым! Я никогда не смогу....
Мой голос срывается, слёзы наворачиваются на глаза, я поспешно прячу лицо в ладони, чтобы не разрыдаться, и отворачиваюсь. Наплевав на запреты, он притягивает меня к себе и обнимает.
— Чего ты никогда не сможешь? Может быть, мне даже не нужно то, что ты никогда не сможешь? Ты хоть знаешь, чего я хочу от тебя?
Я не могу ответить из-за подкатывающих рыданий, поэтому просто отрицательно мотаю головой.
— Единственное, чего я хочу, это доставить тебе удовольствие.
От этого его заявления, а особенно от того, каким голосом он это сказал, мои слёзы высыхают в одно мгновение, и дар речи тут же возвращается.
— В каком смысле?
— Во всех смыслах, — нисколько не стесняясь, говорит он, — Просто позволь этому случиться, и я буду счастлив.
— У тебя сейчас голос как у твоего брата, — бурчу я, чтобы скрыть смущение.
— Тебя это заводит?
— Меня это пугает.
— Вот как? — говорит он, прижимая меня к себе ещё крепче, и шепчет на ухо всё тем же соблазняющим тоном, — Расскажи, что ещё тебя пугает?
Я мог бы сказать: «То, что ты безумно красив, твои руки, твои глаза, твои прикосновения, твои губы, и то, как я на всё это реагирую», но это было бы слишком похоже не признание. Поэтому я молчу некоторое время, а потом спрашиваю сердито:
— Какого чёрта ты меня обнимаешь?
— Тебе это нужно.
— Вовсе нет, — говорю я, не делая никаких попыток освободиться.
А потом, наплевав на всё, тоже обнимаю его. Из-за него мой мир трещит по швам. Ещё с утра я был милым мальчиком Хикару, всегда вежливым, учтивым и доброжелательным. Представить было невозможно, что я могу кого-то ударить. А сейчас я не пойми что. Сегодня столько всего произошло, что со мной сделается после всего этого?
— Как твоя щека? — спрашиваю я, пытаясь совладать с чувством вины.
— В восхищении от оказанной ей чести, — отзывается он с улыбкой.
— Я серьёзно, — говорю я и, слегка отстранившись, касаюсь пальцами его скулы. Слегка распухла, как и мои пальцы.
— И я серьёзно.
Кей кладёт свою ладонь на мою и легонько поглаживает пальцами самые больные места.
— Я люблю тебя, — говорит он, и от его взгляда мне становится жарко.
Всё ещё продолжая смотреть мне в глаза, он подносит мою ладонь к своим губам и начинает целовать. Хорошо, что вокруг нашего дома достаточно высокий забор, и с улицы не видно, что происходит у крыльца.
— Хм, извините, что прерываю, — доносится из открывшейся двери голос тёти Мико, — но если вы не планируете прощаться, может быть, вернётесь в дом?
— Тебе пора, — говорю я, отнимая свою руку.
— Да, пора, — соглашается Кей, но вместо того, чтобы отпустить меня, прижимает к себе и целует в губы, быстро и решительно, чтобы у меня не было возможности избежать этого. А потом с опаской заглядывает в глаза, проверяет реакцию.
Я бросаю испуганный взгляд на открытую дверь. Тактичная тётя Мико из дома так и не выходит, интересно, много ли она слышала.
К дому подъезжает уже знакомый автомобиль.
— До завтра, Йошида, — говорит Кей с такой теплотой в голосе, что мне становится немного не по себе.
— Не напоминай, — кривлюсь я.
— Не бойся, завтра я о тебе как следует позабочусь, — уже издевательски произносит он и ласково гладит меня по щеке.
Я ещё раз кривлюсь, но всё же желаю ему хорошо доехать.
— Может быть, это, конечно, не моё дело, Лисёнок, — говорит тётя Мико, когда я захожу домой, — но не слишком ли много ты позволяешь этому невероятно красивому парню?
— Да, наверное. Хотя, это он себе позволяет.
— Впрочем, он показался мне вполне искренним, — задумчиво произносит тётя, — Но вот старший брат у него та ещё скотина!
— Вы знакомы?
Час от часу не легче!
— Несколько раз пересекались по работе. Я-то для него уже старовата, а вот младший персонал он весь перетра.... О чём я вообще с тобой разговариваю?! У меня отчёт ещё не проверен, а ты вроде как ужин готовишь!
Да, вроде как готовлю, прерываясь на избиение парней и попытки уйти от себя.