Бартер
| не имеет не какого отношения
к предыдущему драбблу
— Ну он же тебе нравится, — Авани цокает языком,поставив бокал из под вина на столик.
— Хренавится, — передразниваю, отставляя собственный бокал в сторону. — Знаешь ли, девушки не должны делать первый шаг. И всё такое. А пока это не заходит дальше флирта… Боже, да я даже не уверена, что это флирт.
— Чушь собачья, — отмахивается Синтия. — Ты вообще видела, как он на тебя смотрит, когда ты не видишь?
— Ты сама-то поняла, что сказала? — Несса поправляет выбившиеся пряди волос и допивает содержимое своего бокала. — Но вообще,Джесс, она права. В вашем случае, — она как-то грустнеет, опускает взгляд в пол и слегка пожимает плечами, — всё настолько очевидно, что можно и первый шаг сделать.
— Точно, — Авани невесело улыбается. — Если постоянно ждать от них первых шагов, можно умереть, пока они соизволят что-то сделать.
— Мужчины, — заключает Синтия, разводя руками. — Так что пойди и трахни его вместо того, чтобы сидеть тут и ныть.
— Эй, алло, — машу перед глазами Паркер ладонью, — все помнят, да, что мы застряли в отеле, и что наш гид куда-то пропала. Вы считаете,что сейчас самый подходящий момент, чтобы пойти переспать с парнем, которого я знаю меньше недели?
— Да, — кивает Авани.
— Точно, — подтверждает Синтия.
— Самый подходящий момент, —в заключение добавляет Несса .
— Идите вы на…
— Нет, сама иди! — перебивает Синтия. — Прямо сейчас,Джесс.Нет, подожди, не в таком же виде! — она вскакивает с дивана и подходит к гардеробу. Распахивает двери и цокает языком, обнаруживая шкаф абсолютно пустым. Находит глазами мой чемодан и вываливает из него вещи. — Ты могла бы и сама это разобрать,Скотт. Что ж ты за человек такой? — Никакого почтения к моей одежде: шорты и майки разлетаются по комнате. — Ничего. — Синтия поворачивается к нам и обращается к Авани. — Ты представь. У неё нет ничего красивого или нарядного. Ёб твою мать,Джессика, ты на отдых собиралась или… куда вообще?
— Ну уж явно не на показ мод! — огрызаюсь я. Не говорить же Синтии, что «красивого и нарядного» — по её меркам — в моём гардеробе отродясь не было?
— Так, ну хорошо. Я сейчас приду.
С этими словами она разворачивается на каблуках и выходит из номера так быстро, будто за ней кто-то гонится. Наливаю нам с Нессой и Авани ещё вина. Разумеется, никуда не собираюсь, но наблюдать за Синтией довольно забавно.
Она возвращается минут через пятнадцать с ворохом одежды и с Квинтоном в придачу.
— Нам нужен мужской взгляд, — поясняет она, когда Авани верещит что-то про сорванный девичник.
Квинтон фыркает, сваливая на кресло ещё одну гору одежды.
— Мужской взгляд на что? — уточняет он.
— На Джесс,черт возьми! — восклицает Синтия. — Джесс, раздевайся!
— Чего? — возмущаюсь я. — Знаешь-ка что,Паркер, не пойти бы тебе…
— Ты сама туда сейчас пойдёшь, — упрямо твердит она. — Я тебя сама сейчас раздену, но ты ведь предпочла бы, чтобы это сделал кто-то другой?
— А, вот в чём дело, — Квинтон широко улыбается, садясь между Авани и Нессой и отпивая вино прямо из горла. — Это будет весело.
Вечер явно выходит из-под контроля: не могу сопротивляться напору Паркер и послушно меняю один наряд за другим. Моя «публика» единодушно признаёт, что почти во всём я выгляжу так, будто слишком сильно стараюсь. В конце концов, когда эта тупая игра в переодевания начинает мне как-то извращённо нравиться,Квинтон заявляет:
— Вот эту юбку можно оставить. Она джинсовая и в целом похожа на то, что Джесс обычно носит. — Последние полчаса обо мне говорят так, будто меня здесь вообще нет. — Но вот блузка… Такое бы классно смотрелось на Авани, — он салютует бутылкой в её сторону, — а для Джесс слишком… Слишком…
— Элегантно? — подсказывает Несса.
— Именно.
Кручусь перед зеркалом. Юбка действительно довольно простая, если бы только не обтягивала так задницу и не была такой неприлично короткой… И будто этого мало — на ней даже есть разрез. Кто вообще придумал делать разрезы на таком минимальном количестве ткани?
В итоге Синтия находит в ворохе ткани топ, на которой для полного набора не хватает надписи «ТРАХНИ МЕНЯ». Эта дрянь обтягивает, как вторая кожа.Черная тонкая ткань,завязывающася в узел,почти под грудью.
Класс. Я похожа на шалаву. На заправскую шалаву.
— Пойдёт, — Синтия улыбается так широко, что хочется затолкать ей в рот лимон. Целиком.
— Теперь макияж…- добавляет Авани.
— Э-э, нет, притормози, — одёргивает её Квинтон, — зная тебя… — Он выразительно указывает на густо подведённые глаза Авани. — Не надо её красить. Она сама может.
— Может? — недоверчиво переспрашивает Авани. — Но почему тогда не красится?
— Вообще-то, я крашусь, — возмущаюсь я. — Тушь там, знаешь. Помада. Просто… редко.
— Тушь, помада, — передразнивает Авани. — Ну ладно. Давай. Покажи, что ты там красишь.
Показываю ей язык и поднимаю с пола свою отброшенную ранее косметичку. С арсеналом Авани, конечно, не сравнить, но что есть, то есть.
Удивительно, но даже учитывая выпитое — и почти выветрившееся — вино, у меня получаются ровные стрелки. И я не вымазываю тушью щёки, что и по трезвяку офигенное достижение. Нанеся на губы любимую тёмную помаду, тут же стираю — из зеркала на меня по-прежнему смотрит шаболда, но с накрашенными губами — вообще пиздец.
— Ты называешь это макияжем? — бушует Авани, когда я выхожу из ванной. — Да ёб твою,Джессика!
— Авани,остынь, — бурчит Несса. — Макияж в твоём стиле явно будет перебором. Пусть идёт, а?
Так, стоп, я, вообще-то, никуда всерьёз не собиралась.
Но даже не успеваю возмутиться, прежде чем меня уже выталкивают из номера и ведут под руки к лифту. Квинтон говорит, что Хосслер зависает в баре в подвале отеля. И лифт везёт всю нашу компанию именно туда. Хотя сначала мы останавливаемся в холле — Авани зачем-то берёт какие-то ключи, а я безуспешно пытаюсь слинять. Но на десяти сантиметровых каблуках, которые на меня нацепила Синтия, далеко не убежишь.
Ною, что нида не пойду. Квинтон пытается взять меня на понт, Несса — я-то думала, она у нас самая благоразумная! — предлагает поспорить, а Авани и Синтия наперебой инструктируют меня, как я, видите ли, должна себя вести.
Прежде, чем успеваю в очередной раз послать их всех куда подальше, Квинт шепчет на ухо:
— Пойди и соблазни его, сестрёнка! — и заталкивает меня за дверь.
И сразу же раздаётся скрежет ключа в замке. Так вот зачем Авани просила остановиться в холле, хитрая сучка!
— Принцесса? — Джейден, развалившийся на диване рядом с пустым танцполом, поднимает голову и удивлённо осматривает меня. В дебильной шлюшьей одежде чувствую себя голой, но вариантов сбежать не осталось, спасибо большое,Грегг. Так что я распрямляю плечи и иду в сторону Джейдена. — Что ты здесь делаешь?
Стук каблуков по гладкому полу отдаётся эхом в башке.
— Пришла составить тебе компанию.
Удаётся выговорить это почти ровным голосом.
— Неожиданно, — Джей беззастенчиво оглядывает мои голые ноги. — Что за прикид?
— Надела первое попавшееся, — цежу сквозь зубы. — Как… дела?
— Уже лучше, — он загадочно улыбается. — Выпьешь что-нибудь?
Только сейчас замечаю на столе перед ним пустой бокал.
— Да… пожалуй. — Выпью и постараюсь свалить отсюда как можно дальше.
— Что ты уже пила? — деловито спрашивает Джей, вставая с дивана.
— С чего ты взял, что я… — осекаюсь и выдавливаю улыбку. — Вино.
Джейден фыркает и качает головой.
— Ну, вот чего я тебе не предложу, так это вина, — он обходит барную стойку и поясняет: — Всё вино,в погребе. А там засела моя мать с подругами. Так что, можешь прощаться с запасами, принцесса.
С этими словами он включает машину для льда и спустя минуту ставит на барную стойку передо мной стакан рома. Вскидываю брови и качаю головой.
— Думаю, для меня это слишком крепко.
— Но ты же не боишься трудностей.
Поднимаю взгляд на Хосслера. Он смотрит на меня с лёгким прищуром, уголки губ чуть изогнуты в полуулыбке, и я…
Сыплюсь, как последняя сука.
«Пойди и соблазни его, сестрёнка».
Хорошо, Квинтон, я тебя услышала. И я бы с радостью… Вот только как? Не то чтобы я вообще разбиралась во всей этой чуши. Соблазнение. Заигрывания. Флирт. Просто не умею — никогда не умела — намекать и ходить вокруг да около, как другие девчонки. Стрелять глазками? Фальшиво смеяться? Касаться якобы ненарочно? Лучше просто пристрелите.
И я делаю то, что сделала бы любая другая идиотка вроде меня. Беру ледяной стакан и залпом опрокидываю в себя его содержимое.
Алкоголь, дай мне силы!
— Ну теперь рассказывай, — Хосслер кладёт локти на стойку и выжидающе смотрит на меня. — Какими судьбами?
— Какими судьбами что? — переспрашиваю резко, почти грубо. — В смысле, чего я притащилась сюда на ночь глядя?
— Я бы поработал над формулировкой. Но в целом — да.
— Надоело лакать вино с девчонками. — Даже не вру: уже который день длится эта нескончаемая пьянка? — А ты почему тут… один?
— Моя мамаша пытается свести меня с дочкой своей подружайки, — Джей закатывает глаза — а мне от неё тошно.Вот сбежал, подальше от них.
— Знаешь, — чуть пошатываюсь на каблуках, безуспешно пытаясь залезть на высокий барный стул, — это не повод спиваться в одиночестве.
— Ну, сейчас я не в одиночестве, — Джейден выдавливает улыбку, наливая ром в не успевший растаять лёд. — Ты же не дашь мне упиться вусмерть, а, Принцесса?
— Вот ещё.
— Я в хороших руках, — он подмигивает. Какими бы ни были мои руки, ты не в них. Пока что. Твою мать. Что делать?
— Не совсем, — бормочу прежде, чем действительно успеваю составить план.
— Не совсем что? Хочешь сказать, у тебя плохие руки?
Ром. Это всё ром, разумеется. Потому что я вытягиваю руки через барную стойку, к Джею, и наигранно задумчиво разглядываю их.
— Не знаю. Вроде бы нормальные. Ты мне скажи.
Джейден переворачивает одну мою руку и мягко проводит пальцами по запястью, будто точно знает, что именно здесь у меня эрогенная зона; вздрагиваю от бегущих по коже мурашек.
— У тебя отличные руки, Джессика, — чуть не давлюсь слюной, когда он зовёт меня по имени, и даже сомнительный «комплимент» не режет слух. — Как и, — он бросает красноречивый взгляд на моё декольте, — всё остальное.
Кровь приливает к щекам так резко, что слегка шатает. Инстинктивно одёргиваю руки и феерично задеваю наполненный стакан — ром разливается по стойке.
— Чёрт, — Джейден морщится, чуть оттягивая футболку — капли попали на ткань.
— Извини…
— Да фигня. Всё равно не видно.
— Снимай, — неожиданно даже для себя говорю я. — Прилипнет же.
— Не прилипнет, — возражает Джейден.Но футболку снимает.
И я — я вообще нахуй всё.
О мамочки, его тело усыпанное татуировками превосходно. Бесит долбаная барная стойка — хочу видеть больше.
— Так точно не прилипнет, — и как мой голос может звучать так ровно?
— Значит, ты пришла, чтобы раздеть меня, — не менее спокойно замечает Хосслер, снова наполняя стакан льдом и ромом.
— Что-то в этом роде, — невозмутимо подтверждаю я. Это всё алкоголь. Да. И полуголое тело Джея.
— Так бы сразу и сказала.
— А сразу неинтересно.
— Не поспоришь.
Не зная, что ответить, барабаню пальцами по стойке, вымазывая их в лужице алкоголя. Заметив это, Джейден достаёт откуда-то снизу тряпку и вытирает разлитое, другой рукой снова сжав моё запястье. И не выпуская, даже когда наклоняется, чтобы положить тряпку на место. Приходится встать на носочки — это на каблуках-то! — и чуть ли не лечь на стойку, потому что он тянет меня на себя.
Распрямившись, Джей вскидывает брови, нагло уставившись на мою прижатую к стойке грудь.
— Тебе там удобно?
— Не очень, — ворчу я. Он отпускает меня и неожиданно выходит ко мне — только для того, чтобы обхватить за талию и подсадить на стойку. Успеваю только потрясённо выдохнуть — и уставиться на его голый торс.
А Хосслер невозмутимо возвращается назад.
— Так удобнее?
— Наверное, — неуверенно говорю я.
— Будет лучше, если ты повернёшься.
Кому будет лучше?
Ухватившись за края стойки, осторожно разворачиваюсь, совсем позабыв, что на мне юбка. Туфли падают, едва я затеваю этот манёвр, и приходится ненавязчиво положить ладонь на вырез на бедре, чтобы не…
Так, стоп. Чтобы не — что? Я же тут именно за этим, да?
Убираю руку и вытягиваю ноги, упираясь носками в полки с алкоголем. Приходится усесться почти на самый край.
Джейден разглядывает меня так откровенно, что снова краснею.
— Да, — закусываю губу, — так… удобнее.
Он протягивает мне бокал и салютует своим.
— За удобство. — Послушно выпиваю, не чувствуя вкуса. Отставив стакан в сторону, Джейден неожиданно подаётся вперёд и касается моей груди прямо над вырезом. Сначала я ничего не понимаю. Потом тоже ничего не понимаю. А он усмехается. — Ты тоже заляпалась, — поясняет он. И не убирает руку. Вместо этого обводит пальцем край моего топа и цокает языком. — Значит, пришла, чтобы меня раздеть? И что я получу взамен?
— А что ты хочешь? — выпаливаю я, не то ненарочно, не то специально подаваясь вперёд, чуть ли не трусь грудью о его ладонь.
— Снять с тебя всё это и трахать, пока ты не забудешь своё имя.
В первое мгновение кажется, что я ослышалась.
Во второе — я в этом почти уверена.
— Прости… Что?
— Я сказал, что для начала ты могла бы снять вот эту штучку, — он легонько тянет за завязочки на топе.Они оказываются крепче, чем казалось. — Бартер.
Я схожу с ума? Да? Это алкоголь? У меня реально слуховые галлюцинации?
— Забавная сделка, — сипло выговариваю я. — А зачем тебе это?
— А зачем тебе раздевать меня?
«…пока ты не забудешь своё имя…» Показалось или нет, но это звучало слишком заманчиво.
Вместо ответа отстраняю его руку от груди и дёргаю завязочки. Должно быть,Хосслер не думал, что я действительно это сделаю — он замирает, а я, воспользовавшись его замешательством, подаюсь вперёд и целую его.
Вот тебе и всё соблазнение.
Тянуться к его губам, с чёртовой стойки неудобно, но едва он отвечает на поцелуй, это перестаёт иметь значение — цепляюсь за его плечи, жадно встречаю каждое движение его языка, отзывающееся густой сладкой болью внизу живота. Ладонь ложится на разрез юбки и скользит выше, прежде чем Джей отстраняется от моих губ.
— Такой ответ мне нравится. — Он тяжело дышит, глядя на меня мутными глазами, и практически сдирает с меня топ. — У тебя татуировка, — замечает он, обводя цепи кончиками пальцев. — За какие грехи, Принцесса?
— Что? — переспрашиваю я, выгибаясь под прикосновениями. Ладонь на бедре сжимается сильнее.
— За какие грехи мне такое наказание? — Пальцы снова задевают мои цепи и поднимаются к застёжке бюстгальтера, надо же, заметил, что она спереди. — Я так сильно хочу тебя .
— Почему же наказа… — Договорить не выходит: едва застёжка поддаётся, Хосслер сжимает грудь в ладони, и окончание фразы тонет в судорожном выдохе.
— Наказание, — повторяет Джейден,подтягивая меня ближе и снова целуя–жарко, но мимолётно. Ладонь на бедре поднимается выше, и Джей резко стягивает с меня трусики. Определённо вижу некоторые плюсы в шлюшьих юбках. Он подхватывает меня под колено и перекидывает ногу через свою голову — не планировала сегодня упражнений на растяжку, но возмутиться — выше моих сил. Юбка собирается складками, и Хосслер притягивает меня ещё ближе, и…
Боже.
Боже, блядь.
Он припадает ко мне губами так жадно, будто ждал этого вечность. Откидываюсь назад — стойка слишком узкая, так что голова свисает с противоположной стороны — и зажмуриваюсь от моргающего клубного освещения и того, что вытворяет Хосслер.
Это реально происходит. Я лежу на барной стойке в одной задранной юбке, а Джейден сводит меня к чёртовой матери с ума своим языком.
Я слишком много выпила, вырубилась, и мне это снится.
Или нет.
Потому что такой оргазм не может присниться. Я бы точно проснулась.
Меня сотрясает так, будто я вообще никогда в жизни не кончала — сейчас это слишком мощно, бурно, с царапающим горло криком. Не дав опомниться, Джей тянет меня к себе и пересаживает с барной стойки на шкаф с бутылками. Разрез на юбке рвётся почти до пояса, когда Джейден резко разводит мои колени шире. Жужжание молнии на его джинсах отдаётся на периферии слуха, прежде чем он врезается в меня.
Так…
Правильно.
Одно резкое движение — тело пронзает наслаждением от чувства наполненности.
— Этого ты хотела? — Хосслер замирает внутри и, дождавшись слабого кивка, впивается в мои губы. Я схожу с ума — это по-прежнему слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Со следующим толчком его бёдер с полки совсем рядом падает бутылка. Джей сдавленно матерится и подхватывает меня под ягодицы, несёт к ближайшему дивану, а я пытаюсь вжиматься в него сильнее, не готова ждать — больше не готова.
Кожаная обивка под обнажёнными лопатками. Тяжесть мужского тела. Привкус рома на губах.
Выпад бёдер вжимает меня в диван, а я только обхватываю Джейдена и руками, и ногами, притягивая его ещё ближе.
Ещё глубже.
Ещё сильнее.
Ещё жёстче.
Ещё.
Ритм сводит с ума — чувствую каждый сантиметр его члена, когда Джейден вбивается в меня почти ожесточённо, и я так хочу именно этого — именно так, пока эти движения не затягивают внутри все возможные узлы, пока не выгибаюсь, выкрикивая его имя и впиваясь ногтями в его влажную спину, пока пустой бар не превращается в мешанину красок и пока напряжение не взрывается в венах горячим пламенем.
— И как я, по-твоему, дойду до номера? — наигранно ворчливо спрашиваю я позже, когда дыхание выравнивается и меня перестаёт трясти. Ноги ватные, будто бежала несколько миль, не останавливаясь. Указываю на следы спермы на порванной юбке, качаю головой.
— А ты куда-то собралась? — лениво спрашивает Хосслер,утыкаясь губами в моё плечо.
— Не сейчас, но… Чёрт, совсем забыла.Авани заперла дверь.
— Авани заперла? — Джей поднимает голову и хмурится. — Она тут каким боком?
— Ну… — Сжимаю губы, сдерживая рвущийся наружу смех. — Скажем так, это… довольно странная история.
* мама Джейдена является хозяйкой
отеля