Часть 16
Провизор долго молчала.
— Извините, Господин. Это подсудное дело, я на такое не пойду.
А Ран долго думал. Нет, конечно не о репутации провизора, а о Намико. После её рассказа, в нём тешились сомнения. В другой ситуации, он бы забил огромный болт и сделал так как хочет сам, но не сейчас. Он любил девушку, и пытался понять чувства, которые испытывает. Ведь если их любовь не угаснет, то беременность как продолжение их любви произойдёт сама собой? Конечно, он мог бы и заставить её родить, а потом воспитывать ребёнка самостоятельно с няней, но ведь это не то, это не счастье. Хайтани хотел крепкую и полноценную семью, которой у них с братом не было.
— Вы правы. Извините.
— Будете брать препарат?
— Да.
Оплатив покупку, он вышел с аптеки и набрал своему помощнику — который заведует его отрядом мелких бандитов.
— Рюсей?
— Добрый вечер.
— Дело есть.
— Слушаю.
— Нужно прибрать.
— Где?
— Скину метку сейчас.
— Ранен?
— Нет.
— Сколько?
— Двое.
— Хорошо. Жду координаты.
— Оглядите всё хорошо. Там моя банковская карта лежит.
— Именная?
— Нет.
— Тогда проблем не будет.
— Не сомневаюсь.
— До связи?
— Да. Пока.
Обычно Рюсей довольно болтливый и любит пошутить, но раз Хайтани звонит в такой поздний час — значит дело серьёзное. Ран подошёл к машине, открыв дверь сел на место водителя.
***
Ран плюхнулся на сиденье и передал упаковку.
— Почему так долго?
— Найти не могла.
— Хм. Ясно, — взяла таблетки и положила назад.
Хайтани стал тыкаться в телефоне, заблокировав — кинул на панель машины. Я покусывала волнительно губы.
— Ран, а те двое? Они ведь лежат там. Полиция будет искать нападавшего.
— Надеюсь, Рюсей успеет приехать раньше полиции.
— Рюсей? Кто это?
— Рюсей Сато, мой помощник.
— Помощник? Я думала твой помощник Риндо? Ну или Коджи. Почему я никогда его не видела?
— Риндо сам по себе, так же как и я. Коджи — мой водитель. Рюсей — помогает в работе и заведует отрядом, поэтому появляется крайне редко, у него много дел.
— Отрядом кого?
Ран вздохнул, видимо посчитал этот вопрос довольно глупым.
— У каждого в Бонтен есть свои люди, которую выполняют мелкую работу — запугать, избить, выудить информацию. Убивают они крайне редко. В моём случае, в основном, этим занимается — Рюсей, а если дело очень серьёзное, то — я.
— Понятно. Он приедет за ними?
— Типа того.
— И что сделает?
— Как сам захочет. Сейчас, меня это мало волнует.
— Это ужасно.
— Жизнь вообще не простая штука, Намико. Если не мы их, то они нас.
Далее мы ехали в тишине. Сегодняшний день и вечер был полон неожиданностей. Такие смешанные чувства, с одной стороны мне как никак хорошо, а с другой — эти убийства, свидетелем которых являюсь уже второй раз — мне чуждо. Так не должно быть, люди умирают от рук людей, а не из-за болезней или старости. Ран очень хладнокровный, он легко принял решение убить этих мужчин, что приставали ко мне. Правду всё же говорила Каяо — «если его близких обижают, он всегда идёт на крайние меры». Интересно, Хаджиме, он тоже хочет убить? Нет, он не может, это спровоцирует конфликт внутри организации и приведёт к расколу. Не думаю, что Хайтани пойдет на такое.
Ран открыл окно, прохладный ветер окутал салон машины, я невольно поëжилась. Прикурив, он засунул сигарету в рот, рукой пытаясь достать что-то с заднего сиденья. Схватив, он подал мне свой пиджак.
— Одень. Замёрзла.
Я накинула пиджак, продолжая смотреть перед собой. Мы молчали. Интересно, что у него в голове сейчас? А ещё, стала замечать, что перестаёт тянуть на таблетки, это так странно. Обычно, говорят, с наркотиков очень тяжело слезть, а у меня даже ломки нет никакой. Может частое провождение с Раном заставляет меня забыть о них? Или алкоголь притупляет эту тягу? Очень странно. Вот уже комплекс в котором живут Хайтани виднеется. Ран проехал на подъемную парковку, до этого мы туда не заезжали. Он припарковал машину рядом с мотоциклом. Выйдя — ловко кинул бычок в урну, а я открыла дверь и Ран подал мне руку. Хайтани стал складывать с заднего сиденья подарки и таблетки в картонный пакет — взяв в руку. Я подхватила Рана за сгиб локтя и мы пошли к лифту.
— Ты делишь место на парковке с кем-то?
— Сама поняла, что сказала?
— Там просто мотоцикл стоял.
— А ты не могла подумать, что он мой?
— Твой? Ты ездишь на мотоцикле?
— Ну, во-первых это байк. Во-вторых ездил.
— Прикольно, я никогда не каталась.
Ран хмыкнул и улыбнулся.
— Прокачу как-нибудь, думаю тело ещё помнит.
Я легко улыбнулась и мы вошли в лифт. Он так долго поднимался, что сил стоять не было и я просто села на карточки.
— Где ваши манеры, госпожа?
— В пизде.
Ран от неожиданности громко рассмеялся.
— Бля, Намико, обожаю тебя.
Лифт наконец-то остановился на нужном этаже и открылся, Хайтани подал мне руку. Введя код двери, она распахнулась, а на пороге сидел сонный Тайë. Я скинула туфли и взяла его в руки.
— Привет, мой хороший.
— Мяяуу.
— Скучаешь?
— Мяу.
Я видела, что коту не хватает моего внимания, мы никогда не расставались, так как работала я дома, а если и уезжала, то в основном всегда ночевала дома. Ран разулся и прошёл на кухню, где раздался звон стаканов, я пошла за ним неся на руках кота. Хайтани разливал виски и на ходу скидывал одежду. Оставшись в одних боксерах он отпил со стакана алкоголь и поставил на стол.
— Раздевайся.
— Ам. Уже?
Ран похотливо посмотрел на меня и ушёл. Я села на высокий стул поглаживая Тайë за ухом. Хайтани пришёл довольно быстро, без футболки в одних широких спортивных штанах — держа одежду.
— Я ж сказал раздевайся. Переодеваться не собираешься?
— А-а, ты об этом?
Ран сузил глаза, ухмыляясь смотря на меня.
— Ах, ты сучка похотливая, — стремительно подошёл ко мне и впился в губы.
Кот спрыгнул и резво убежал. Ран стал расстëгивать платье и повалил меня на стол не отрываясь от губ. Страсть окутала нас с головой, всё было так стремительно быстро. Вот я снова в одном нижнем белье разложившийся на столе, руки Хайтани исследуют меня с бешеной скоростью — сжимая с болью грудь. Горячие поцелуи в шею, ниже и ниже. Его лицо опустилось между моих ног, обдавая горячим дыханием. Хайтани стал кусать ткань трусиков — по-зверски и пылко. Отодвинув их, раздвинул языком складки найдя моё чувствительное место — он прикусил клитор, что я пискнула и держа меня за ягодицы, стал углублять язык, ловко двигая им внутри. Ран толкал его глубже, не убирая пальцы с припухшего бугорка. Я громко стонала, пытаясь сжать гладкую поверхность стола, бёдрами двигая навстречу — мне хотелось большего. Ран быстро стянул штаны и вошёл в меня — резко и глубоко. Я положила ноги на его талию, а он мне на горло руку, а вторую на бедро, вдавливая сильнее. Стол стал качаться в такт движениям, в один момент мне показалось, что он рухнет под нами от этого напора. Ран неотрываясь смотрел на меня, крепко держа за горло, постепенно сокращая поступление воздуха к моим лёгким. Я стала задыхаться, то ли от непередаваемых ощущений, то ли из-за крепкой хватки Хайтани. Стенки стали сужаться и через считанные минуты запульсировали вместе с его членом внутри меня. Хайтани осторожно разжал руку и поцеловал уголок щеки. Я лежала на столе пытаясь перевести дыхание. Ран отодвинулся — тяжело дыша смотрел на меня сверху вниз и натянув штаны стал завязывать шнурки на них. Поднявшись, Ран дал мне свою футболку.
— Тут за углом есть ещё ванная комната.
Я спрыгнула со стола, Хайтани подошёл ко мне и впечатал в стол. Он целовал меня нежно касаясь губами, мои руки легли на плечи, а пальцы зарылись в его волосы. Я растворялась в этом мгновении, мне так хорошо с ним, как не было с Хаджиме никогда. Ран оторвался от моих губ.
— Иди скорее, нас ждёт увлекательная беседа.
Я ещё раз чмокнула его, Хайтани немного отошёл, чтобы пропустить меня, а потом шлëпнул по заднице и сжал её.
— Охуенная, — хлопнув снова, он подтолкнул меня в сторону ванной.
Когда я зашла, тут не было душа, а стояло просторное джакузи. Недолго думав, набрала его и легла налив большое количество пены для ванны. Нежась в горячей воде, раздувала пену в руках; не хватало как в фильме лепестков роз и шампанского. Дверь резко распахнулась, Ран стоял сложа руки на груди с выгнутой бровью.
— Я тебя значит там жду, а ты тут расслабляешься лежишь?
Я хитро улыбнулась.
— Залезай ко мне.
Штаны упали вместе с боксерами, обнажая достоинство Хайтани.
— С радостью, только вино принесу.
Он обернулся полотенцем и вышел. Я окунулась с головой в воду, а потом приподнялась. Ран уже стоял с двумя фужерами, поставив их на край джакузи — залез ко мне. Он протёр под моими глазами потëки макияжа.
— Тушь потекла.
— Заботливый какой.
Ухмыльнувшись, открыл вино и подал бокал мне. Хлопнув в ладоши свет немного потускнел, а потом налил и себе.
— Ну что, за знакомство получается?
— Кто начнёт?
— Дамы вперёд.
Я отпила вина, вкус которого был достаточно терпкий, горьковатый, похоже на сухое.
— Масуда Намико. Родилась в Токио 5 мая 1991 года. Мать — модель в прошлом, отец — владелец компании по недвижимости. Они познакомились на показе и тогда отец без памяти влюбился в неё, это с его слов конечно, — я рассмеялась. Любовь с первого взгляда, как по мне — наивно и по-детски, — Папа старше матери на двенадцать лет.
— Ого, охуеть.
— Ага. Но думаю, мать его никогда не любила, всё решали бабки.
— Какой твой отец по внешности? Или ты в мамашу красоткой вышла?
— На самом деле, я копия отца. От матери досталось только телосложение и курносый нос.
— Значит все прелести забрала у них. Понятно.
— Пусть будет так. Теперь ты.
— Уже что ли? Я думал ты до конца всё расскажешь.
— Так не интересно.
Ран отпил вина.
— Хайтани Ран. Родился в Токио. 26 мая 1987. Мать дизайнером одежды была. Отец. не помню кто он, но маман всегда говорила, что мы пошли в него. Наверное, мафиози какой-нибудь.
— Ты не знаешь что с ними сейчас?
— Вообще понятия не имею.
— И не хочешь? Мы же можем узнать, если захотим.
— Я не хочу.
— Ясно.
Он отпил с фужера и поставил на уголок.
— Продолжай котик. Твоя очередь.
Я так же отпила, уперевшись ногой в живот Рана. Он недолго думая взял её в руку и стал массировать ступню. Вдохнув, расплылась в расслабляющей улыбке.
— Нравится?
— Д-да. Ноги ужасно болят после этих ебучих туфлей, — сделав глоток, так же поставила на край фужер, — Через пол года после моего рождения, мама спихнула меня няне — госпоже Каяо. Оказывается, мир всё же тесен.
— Да, я до сих пор в шоке.
— Ну вот, она до семи лет занималась моим воспитанием. Поскольку с другими детьми я не общалась и не посещала сад, единственный ребёнок с кем было у меня общение это — Масару, которого она часто приводила, ну и некоторые дети папиных бизнес партнёров. После Каяо ушла из семьи, как я узнала от неё самой из-за матери. Дальше все забили на меня огромный хуй. У матери были свои женские дела, у отца работа. Я ходила в школу, где я почти ни с кем не общалась, потому что закрылась в себе. Занималась на дому с репетиторами и дополнительно приходили несколько учителей по иностранным языкам.
— И сколько языков знаешь?
— Ну-у, японский.
— Смешно.
— Английский можно сказать в совершенстве, и русский — но с ним трудности, тяжёлый язык и грубый какой-то.
— Английский и я знаю, удивила.
— Да ну? Скажи что-нибудь.
— Bitch, suck my dickСука, соси мой член.
— Ничего умнее не мог сказать?
Ран стал громко смеяться, а я пнула ему в ребро второй ногой.
— So will you suck my dickТак ты будешь сосать мой член??
— Fuck you.
Иди нахуй
— Ладно, всё понятно. А на русском?
— [Я люблю тибия].
— И что это значит?
— Я люблю тебя.
— Я тебя тоже, а значит то что?
— Боже. Это и значит. Я сказала, что люблю тебя.
— Звучит так странно, — улыбнулся Хайтани.
— Есть такое, — снова отпила вино и стала крутить в руке, — Теперь ты.
— Ну до средней школы мы жили с мамой, отец ушёл когда мне было четыре или что-то вроде того. В четырнадцать попали с Риндо в колонию, потом мама от нас оказалась и мы отправились в приют, но пробыли там недолго, нас забрала Каяо и мы жили вместе. Я и Риндо помогали как могли, подрабатывали незаконно. Потом закончили старшую школу и снова колония.
— Про первый раз ты рассказывал, а второй раз?
— Слышала про инцидент в Канто?
— Да из новостей, и от Майки, у него сестра умерла там.
— Да, так получилось, что мы шли за одним парнем, сильнейшим в то время как нам казалось и пошли против Майки и его банды. В итоге одержали поражение и этот парень за которым мы шли умер, как и сестра Майки — Эмма и ещё один мутный тип который был в нашей группировке.
— Это страшно.
— Для нас это было обычным делом.
— Продолжай.
— Ну вот снова колония, снова новый знакомый так сказать, который в первый же день нас всех отхуярил. Потом он вышел и новая банда, которая снова потерпела поражение Майки. В итоге мы присоединились к его группировке. Далее одержали победу над теми кто шëл против него, а это были его друзья.
— А что с ними стало?
— Их убил Санзу.
— Всех?
— Кого-то перерезал катаной, — тяжело вздохнул Ран, видимо, ему было трудно это вспоминать, — Санзу настоящий псих. Это было на заброшенной железнодорожной станции. Он спустил поезд с рельс и всех задавило насмерть. Повезло, что Сенджу осталась в живых.
— Она тоже была там?
— А она не рассказывала?
— Нет.
— Она даже была главой банды и пошла против Майки.
— Охуеть. Я не знала, она никогда подобного не упоминала.
— Сенджу довольно сильна в боевых искусствах, но не сильнее своего брата. В итоге потом банда сократилась и остались мы — создав Бонтен. Конец.
Я была в шоке. Сенджу. Почему она мне рассказывала об этом?
— Теперь твоя очередь.
Я поникла. Санзу настоящий зверь, как такое можно сделать? Ран надавил пальцем на мою икру.
— А-ай!
— Болевая точка. Ты там залипла что ли? Твоя очередь.
— Ну-у. Закончила я школу на отлично. Поступила в академию следсвенного управления министерства юстиции Японии и уже тогда поняла, что это не моё. Я хотела стать программистом, но мать настояла, что мне нужно стать ФСБ-шником. Училась я хорошо, познакомилась на первом курсе с Сенджу. Потом закончила с отличием академию и познакомилась с Хаджиме.
Ран опустошил бокал. Долив мне и себе, стал внимательно слушать.
— В тот день, мы отмечали защиту дипломов и я впервые накидалась в хлам. Одногруппники оставили меня одну и я почти спала за барной стойкой. И вот он подошёл, позвал к себе и…
— И трахнул?
— Почему ты думаешь сразу об этом?
— Ну ты пьяная ж была.
— И что блять? Я на тот момент вообще девственницей была.
— Что? Серьёзно? В двадцать с лишним лет?
— Да, представляешь и такое бывает! — стала злиться я.
Ран стал медленно пить и оторвавшись от бокала.
— Продолжай.
— И отвёз к себе, где я заблевала ему ванную на утро. Потом быстро стали встречаться, родители не знали о наших отношениях — потому что знала, что он занимается незаконными вещами, а какими даже не интересовалась.
— Ты потеряла с ним девственность?
— А тебя это задевает?
— Если бы это был кто-то другой, то нет. Но мне неприятно, что этот урод был тем самым.
— Возможно, тебя это обрадует, он не хотел этого делать. Его, если так можно сказать, заставила я, о чëм очень пожалела, поверь.
Ран молчал, внимательно слушая.
— Потом набили парные татуировки.
— Покажи.
— Её уже нет, она под слоем новой краски, — стала показывать место где она была, но естественно, там уже ничего не увидешь, — А потом он сказал, что его мама больна и нужны деньги на лечение. Я, будучи влюблённой идиоткой, стала помогать деньгами, пока он не попросил 40.000.000 йен.
— Нихуя.
— Я примерно тоже самое сказала. Таких денег не было у меня и у родителей не попросить — стрёмно и никак не объяснишь, для чего мне эта сумма. В конечном итоге он позвонил и сказал, что умерла его девушка.
— Причём тут девушка? Не понимаю.
— Этот ублюдок знал, что я из богатой семьи и выманивал деньги на её лечение, а та огромная сумма нужна была ей на операцию. В итоге, она умерла и Хаджиме сказал, что использовал меня в корыстных целях и добавил — что никогда меня не любил и бросил по телефону. Я от безысходности наглоталась таблеток и вскрыла вены. Далее: больница, психиатрическая клиника, уход во все тяжкие, срывы, таблетки, осознание, закрытие в себе.
Ран притянул меня за руку и я оказалась в его объятьях. Устроившись спиной к нему — положила голову на грудь. Он перебирал мои пальцы.
— Это ужасно. Мне так жаль тебя, маленькая.
— Да. Потом мы разругались с родителями, из-за того, что не пошла в ФСБ, там были связи и меня бы без проблем взяли, но я ушла в программирование, а потом в хакерство, так как обычным программистом много не заработаешь. На тот момент, мать меня выгнала из дома. Ну, а остальное ты знаешь.
Хайтани гладил меня по волосам, а потом крепко обхватил талию — положив подбородок на плечо. Аккуратными поцелуями целовал — шею, щеки, глаза.
— Я никогда не поступлю так.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Мы ещё долго сидели в объятьях друг друга. Допив остатки вина — вылезли из уже холодного джакузи. Обернувшись полотенцем — пошли в комнату и легли в тёплую постель, предварительно одев бельё. Мы сплели между собой пальцы.
— Ран?
— Мм?
— Так ты не рассказал, почему косички как девчонка носил?
Ран рассмеялся.
— Тогда слушай. Я носил длинные волосы, в основном распущенными. Девчонки с класса в прикол решили заплести их в косички, ну мне и понравилось. Вот такая история.
— Да-а, я думала, что поинтереснее будет.
Мы долго говорили о школьных годах, в основном Ран. Он рассказывал про то, как познакомился с Масару и о их дружбе. Но потом, после позитивной истории, Хайтани стал мрачнеть.
— Знаешь, я жалею, что познакомил Масару с Санзу.
— Почему?
— Это же он его подсадил на наркоту.
— Как это произошло?
— Как это обычно бывает? А давай угощу таблеточкой? Потом дорожкой, так и пошло. В тот день, когда он умер, мы вместе тусили, я тебе показывал уже. Масару ушёл отлить, в итоге не вернулся. Утром, его обнаружили полицейские в одном квартале от нашего клуба.
— Ты видел в тот день кого-то подозрительного?
— Да вроде нет. Все наши. Ту наркоту, что он нюхал, ебашил и Санзу. Через некоторое время, я пошёл искать его и встретил в коридоре Коко. Он мне и сказал, что Масару уехал домой, якобы еле на ногах стоял. Я забил хуй, потому что Масару всегда, когда перепьëт быстрее торопится домой. И ушёл дальше развлекаться.
— Это странно. Ему мог кто-то за пределом предложить те наркотики? Просто на улице? Что-то не сходится.
— В клубе мы были нашей компанией и левый никто не подходил.
— Нам ещё придётся в этом разобраться.
— Давай спать. Завтра много дел, — поцеловал меня в висок Ран.
— Да, доброй ночи.
— И тебе, котик.
Я повернулась на бок, а рука Хайтани легла на мою талию и прижала крепче к себе.