Глава 4
Какой-то едва заметный шорох все-таки достигает и мое сознание. Меня все еще окружает темнота, не давая мне шанса отыскать путь к свету. Все тело словно онемело. Я ничего не чувствую. Словно из меня выкачали все силы, все чувства, все эмоции. Словно у меня больше нет сердца и души. Не могу понять, почему это происходит со мной. Что случилось?
Наконец-то крошечный прилив сил позволяет слегка приоткрыть глаза, но вместо яркого света я все равно встречаюсь с темнотой. Где я? В горле ужасно сушит. Я просто умираю от жажды. Постепенно я начинаю ощущать тупую боль, которая с каждой секундой продолжает нарастать.
В голове так много обрывочных воспоминаний, но я не могу собрать их воедино. Помню свой разговор с мамой, помню, как мне было холодно, а потом все как в тумане, но в памяти резко всплывает этот голос:
«Это тебе привет от мистера Томпсона», - повторяется снова и снова, а за ними следуют ужасно болезненные удары.
Меня всю пробирает дрожь. Страх снова сковывает все тело и душу. Страшно. Мне снова страшно. Паника настолько сильна, что я пытаюсь подняться, но сил не хватает даже на это.
Внезапно распахивается дверь, и меня резко ослепляет яркий свет. Слышу, как кто-то заходит, направляясь прямо ко мне. Кто это? А если это снова тот человек? Нет, пожалуйста, нет!
- Мисс Грант, боже, вы очнулись, - восклицает какая-то женщина.
- Где я? - спрашиваю сиплым голосом.
- Вы в больнице, - успокаивает она меня. В больнице? Все так серьезно? - Вашей жизни ничего не угрожает. Я сейчас позову доктора.
Моей жизни ничего не угрожает? А как же...
- А ребенок? Что с моим ребенком? - пытаюсь сказать чуть громче, но я ничего не слышу в ответ. Наверное, медсестра уже ушла.
Глядя в потолок, никак не могу унять волнение. Я понятия не имею, что происходит. Понятия не имею, как я здесь оказалась. Кто меня нашел?
- Мисс Грант, здравствуйте. Мы очень рады, что вы пришли в себя. - В палату заходит высокий мужчина. Он включает напольную лампу, и я снова щурю глаза, ослепленная еще одним источником света. - Как вы себя чувствуете?
- Голова кружится и болит здесь, - обессиленно говорю я, положив руку на живот. - Доктор, скажите...
- Мне нужно вас осмотреть, - перебивает он меня. - Делайте, пожалуйста, все, как я вам скажу. Договорились?
- Конечно.
Закончив осмотр, мужчина садится на край кровати, глядя на меня как-то странно. Сидя на кровати, опираюсь на большую подушку. Так гораздо удобнее.
- Вам потребуется немного времени, чтобы восстановиться, но сейчас вашей жизни уже ничего не угрожает, - говорит доктор.
- А ребенок? С ним все в порядке? - спрашиваю я, глядя на него с надеждой.
Доктор отводит свой взгляд в сторону, но затем снова встречается со мной глазами. Пожалуйста, скажи мне, что с ним все в порядке.
Он медленно качает головой, подтверждая мои самые страшные догадки. На глаза наворачиваются слезы. Мою душу в один миг разрывает на части. Кажется, я слышу, как разбивается мое сердце. Сотни, тысячи, миллионы мелких осколков, которые я уже никогда не смогу собрать воедино. Моя жизнь остановилась именно на этом моменте. В эту секунду. Моего ребенка больше нет. Нет больше и меня.
Доктор что-то говорит мне, пытается успокоить, но я не слышу его. Я закрылась в своем собственном мире и не хочу возвращаться в реальность. Алан Томпсон убил моего ребенка. Он убил меня.
- Мисс Грант, вы меня слышите?
Доктор все еще пытается до меня достучаться, но я продолжаю смотреть в одну точку, лишь чувствуя, как по щекам быстро катятся слезы. Внутри меня растет огромная пустота. Она поглощает меня, затягивает в свои сети. Мир становится серым. Краски меркнут. Все становится неважным.
- Мисс Грант, вас хочет увидеть ваша мама, - добавляет доктор. - Я пойду ее позову.
Слышу, как он уходит. Как закрывается и вновь открывается дверь. Чувствую прикосновение дрожащей прохладной руки. Слышу приглушенные всхлипы.
- Девочка моя, - шепчет мама, еще крепче сжимая мою ладонь. - Я...я здесь. Рядом с тобой.
- Он убил его, - выдыхаю я, с трудом проглотив комок слез. - Он убил моего ребенка.
Мама подвигается ко мне еще ближе, и только сейчас я нахожу в себе силы взглянуть ей в глаза, но пелена слез размывает ее печальный образ.
- Ты... ты обязательно мне все расскажешь, - говорит мама, пытаясь сдержать слезы. Ее голос дрожит, но она продолжает держаться, а я... Просто хочу забыться, чтобы не чувствовать эту дикую, адскую боль, которая заглушает все. - Моя родная, у тебя еще все впереди. Ты еще родишь много прекрасных детишек. Они буду любить тебя. А ты их. Они будут смыслом твоей жизни, Джеки. Не сдавайся, прошу тебя.
- Мама, обними меня, - прошу ее, и она тут же заключает меня в свои объятья. И все мои эмоции мигом вырываются наружу. Слезы огромным потоком текут по лицу. Обнимаю маму еще сильнее, стараясь выплеснуть всю свою боль, но ее невыносимо много. Словно ей нет конца.
- Ты не одна, родная, - говорит мама, поглаживая меня по голове. - Я не дам тебе сдаться. Не дам, Джеки. Ты - все, что у меня есть. Пожалуйста, не закрывайся в себе. Не став на жизни крест.
- Мне так больно. Так плохо.
- Знаю, солнышко. Знаю. Ты плачь, кричи, но только не закрывайся от меня, - умоляет она меня. - Плачь, родная. Тебе станет легче.
***
Глядя на то, как на город снова опускается ночь, внимательно наблюдаю, как последние лучи света покидают палату, погружая все в темноту. Хочется занавесить все окна, чтобы свет больше никогда не проникал в мое пространство.
На прикроватной тумбочке лежит таблетка со снотворным, которую мне настойчиво предлагал врач, но я не хочу. Мне больше ничего не нужно. Мама сказала, что я была без сознания почти двое суток. Ей позвонили из больницы ранним утром, когда врачи пытались отыскать моих родственников. Мамин номер как раз был последним в списке звонков. Я даже не хочу думать, что она чувствовала в тот момент, когда ей сообщили обо мне. Понятия не имею, кто меня нашел в том безлюдном переулке глубокой ночью, но честно говоря, не знаю, могу ли я быть благодарна тому человеку. Он спас мне жизнь, но я не смогла уберечь жизнь другого.
«Привет от мистера Томпсона... Надеюсь, ты его не забыла...»
Эти слова никак не покинут мою голову. Они раз за разом убивают во мне и без того разбитое сердце. Не могу их слушать. Хочется закрыть уши и закричать, чтобы хоть как-то заглушить этот бесконечный гул.
Скоро должна прийти полиция, а я не смогу рассказать им все заново. У меня не хватит на это сил. Да и толку. Алану Томпсону ничего за это не будет. Его имя не будет запачкано в грязи. Он сделает для этого все, если уже не сделал. Но моя ненависть к нему растет. Слишком стремительно. За эти пару часов у меня было столько самых разных мыслей. Нехороших мыслей. Но я сумела их отогнать. Пока что.
Слышу, как открывается дверь в палату, но мне все равно, кто там пришел. Мир стал мне слишком безразличен. Кто-то закрывает за собой дверь и медленно идет к кровати. Стоит ли мне бояться? Мне уже не страшно.
- Здравствуй. - Голос моего отца заставляет меня испытать нечто похожее на удивление. Может быть, я уже сошла с ума, и сейчас мне все еще кажется? - София сказала мне, что ты здесь.
Наверное, мне стоило предупредить маму не сообщать ничего папе, но мне было слишком плохо, чтобы вспомнить о человеке, которого с некоторых пор не существует в моей жизни.
- Уходи, - коротко говорю я.
Отец обходит кровать, берет стул и садится прямо напротив меня. Не хочу смотреть на него. Не хочу его видеть. Из-за него я подписалась на всю эту авантюру. Я хотела помочь ему, но оказалась в ловушке, за которую так дорого заплатила.
- Я тебе не враг, - строго говорит он. - Ты - моя дочь, и я...
- У тебя нет дочери, - перебиваю я его. - Она была у тебя, когда согласилась помочь спасти твой бизнес, даже не догадываясь, что на самом деле ее просто в очередной раз обманывают. У тебя была дочь, когда ты обманывал маму. Но сейчас...у тебя ее нет. Как и у меня больше нет отца.
- Мне сказали, ты потеряла ребенка, - заявляет отец, а от его слов мое сердце снова болезненно сжимается. Пусть он замолчит. Не могу это слушать. - И кто же не состоявшийся папаша?
Его полное безразличие к моему несчастью убивает последние остатки чувств дочери к отцу. Как он может так говорить?
- Это не твое дело.
- Может быть, оно и к лучшему, что все так получилось, - вздыхает отец. - Ребенок был бы для тебя сейчас обузой. К тому же я узнал, что ты работаешь горничной. Ты бы просто не смогла прокормить и себя и ребенка. Так что считай, тебе повезло.
- Что? Повезло? Да, как ты смеешь такое говорить?
Мое сознание никак не хочет поверить в то, что только что сказал Кристофер Грант. Это была его внучка, а может быть, и внук. А он считает моего малыша обузой? Да я бы все сделала, чтобы он вырос, не зная плохой жизни. Пусть было бы плохо мне, но только не моему ребенку.
- Я понимаю, тебе сейчас непросто, но...
- Ты ничерта не понимаешь! - не выдерживаю я, приподнявшись с кровати. - Ты, как и этот ублюдок Томпсон, думаешь только о себе! О том, чтобы только тебе было хорошо! Тебе плевать даже на свою семью!
Слезы снова наполняют глаза, начиная быстро скатываться по щекам.
- Я приехал, чтобы помочь тебе, - говорит отец, поднявшись со стула.
- Я не нуждаюсь в твоей помощи!
- Это ты сейчас так говоришь.
Он что-то достает из кармана, но присмотревшись вижу, что это портмоне. Нет, он не посмеет меня так унизить.
- Вот, этого тебе хватит на первое время, - говорит отец, положив на тумбочку несколько бумажек. Он решил помочь мне деньгами. На большее он и не способен. - Если будет нужно еще, дай мне знать. Иногда стоит пойти мне навстречу, Жаклин.
- Забери это сейчас же, - шиплю я, указывая на пачку купюр. - И убирайся отсюда. Все, что мне от тебя нужно, это чтобы ты исчез из моей жизни. Чтобы я больше никогда тебя не видела. Слышишь?
Отец смотрит на меня очень внимательно, словно пытаясь прочесть что-то в моих глазах. Лучше бы он не приезжал. Лучше бы он ничего не знал.
- Слышу, но только, когда тебе будет совсем плохо, не проси меня тебе помочь. Хочешь справляться сама? Пожалуйста! Твоя взяла.
Отец разворачивается и ловко обходит кровать, быстро идя к двери. Схватив деньги с тумбочки комкаю их и со всей силы бросаю прямо в него.
- Ненавижу! Ненавижу вас всех! - кричу ему вслед и крепко закрываю лицо руками.
- Что ты ей сказал? - слышу злой голос мамы. Они о чем-то спорят, но я не могу больше это слушать. Хватит с меня всего этого.
- Джеки, милая, ты в порядке? Прости, я отлучилась на пару минут. - Мама быстро забегает в палату и садится рядом со мной. Она оглядывает меня обеспокоенным взглядом, пытаясь отыскать причину моего подавленного состояния. - Я не думала, что он приедет. Прости, я просто подумала, он имеет право знать.
Она пытается меня успокоить, но эмоций так много, что я совсем не могу их сдерживать.
- За что мне все это? - рыдаю я, крепко ее обняв. - Почему это все происходит со мной?
- Тише, родная, тише, - успокаивает она меня. - Все будет хорошо. Ты будешь счастлива. Я это чувствую.
Выпив таблетку, ложусь на подушку, чувствуя, как меня стремительно начинает клонить в сон. Мама все еще сидит рядом, заботливо поглаживая мою ладонь. Веки тяжелеют, боль снова уходит куда-то далеко, но я знаю, что совсем скоро она вновь вернется, разбивая меня еще одним сокрушительным ударом.
***
Лежа на диване в своей скромной квартирке, чувствую запах приготовленной пищи. Не помню, чтобы я когда-нибудь видела маму у плиты. Не помню, чтобы она вообще могла что-то приготовить.
- Джеки, я приготовила ужин, - сообщает мама, зайдя в комнату. - Пойдем. Тебе нужно поесть.
Меня выписали из больницы еще сегодня утром. Как только мы с мамой зашли в квартиру, я видела, как исказилось ее лицо при виде моих «комфортабельных апартаментов», но она всячески старалась скрыть свою реакцию на увиденное.
- Я не хочу есть. Нет аппетита.
- Джеки, тебе нужны силы. Давай, вставай. Поешь хотя бы немного. Неужели, я зря стояла у плиты?
- Мама, прости, но я не могу. Я, правда, не голодна. Я обязательно попробую, но не сейчас.
- Хорошо, как скажешь, - нехотя соглашается мама, все еще стоя у меня над душой.
- Можно, я побуду одна?
- Джеки...
- Пожалуйста.
Слышу ее недовольный вздох, но к счастью, она идет мне на уступки.
- Пойду схожу куплю немного продуктов, а у тебя совсем ничего не осталось, - говорит она. - Я скоро вернусь. Если что-то будет нужно - позвони.
Как только дверь квартиры закрывается, я снова переворачиваюсь на спину, встречая перед собой уже привычный вид на потолок. В дверь кто-то звонит, и я недовольно закатываю глаза. Неужели, мама что-то забыла?
Встав с дивана, медленно иду к двери, но посмотрев в глазок, резко отхожу назад. Что ему нужно?
- Джеки, это я, Уилл. Пожалуйста, откройте. Я знаю, что вы здесь.
Хочу сказать ему, чтобы он уходил, но так и не делаю этого. Щелкнув замок, распахиваю дверь, встречаясь с безумно обеспокоенным взглядом Уилла Фейна, который каким-то образом оказался на пороге моей квартиры.
- Зачем вы пришли? - тихо спрашиваю я.
- Мой номер теперь убирает другая горничная, а вы куда-то исчезли. Только сегодня утром мне сказали, что вы в больнице. Я сразу отправился туда, но там мне сообщили, что вас уже выписали.
- Да, вы все верно изложили.
- Я могу войти? - Хочу сказать ему «нет», но продолжать наш разговор на пороге квартиры - не самая лучшая мысль. Не хочу, чтобы кто-то что-то услышал. Мне и так хватает грязных сплетен, о которых пишут в газетах.
- Да, конечно, - пропускаю его вперед, проводив в комнату.
Сев на диван, ощущаю легкую неловкость между нами. Я совсем его не знаю, но почему-то я верю в то, что он здесь с абсолютно искренними намерениями.
- Я очень беспокоился за вас. Что с вами произошло?
Пытаясь не выдавать своих переживаний, крепко сжимаю кулаки и отвожу взгляд в сторону.
- Это очень длинная история.
- Я улетаю сегодня ночью, но я не мог уехать не увидев вас снова. Простите, что лезу не в свое дело, но если я могу вам как-то помочь...
- Вряд ли вы сможете это сделать, - с горечью улыбаюсь я, опустив голову.
- Но я могу хотя бы попытаться, - улыбается он мне в ответ. - Если вы не захотите мне рассказывать, я пойму. Знаю, это может звучать глупо, но вы действительно можете мне довериться.
Взглянув ему в глаза, замечаю, как в них просыпается жалость, сочувствие, сожаление. Мой жизненный опыт должен бы предостеречь меня от чужого мне человека, который пытается пробраться в мое личное пространство, но мне так сильно хочется ему открыться. Рассказать все, выплеснуть наружу невысказанные слова. Я хочу поделиться с ним хотя бы частью своей боли. Может быть, он так ничего не поймет, но вдруг это поможет мне?
Рассказав ему о своем былом положении в обществе, моем фиктивном замужестве и о том, что сделал мой отец вместе с Аланом Томпсоном, я медленно, но верно перехожу к самому трагичному эпизоду этой истории. Уилл слушает каждое слово, затаив дыхание, и как только я рассказываю ему о последних событиях, он хмурится и с какой-то горечью прикрывает глаза.
- Я...даже не знаю, что сказать. - По нему видно, что он не ожидал услышать именно такой рассказ, но я не жалею, что поделилась с ним своей историей. Кажется, мне даже стало немного легче. - Я многое слышал об Алане Томпсоне, да и вашем отце, но это... Он должен за это ответить.
- Алан всегда выходит победителем. Он предупреждал меня, что моя жизнь теперь будет совсем другой, и он выполняет свои обещания. Как видите.
- Да, вижу. У таких, как он, все уже давно схвачено. Но я не верю, что нет способа его наказать. Я сам из Нью-Йорка, и у нас с приятелями своя адвокатская фирма.
- Так вы адвокат.
- Да, поэтому я хочу предложить вам помощь. Не знаю, что из этого получится, но я могу попытаться отыскать весьма полезную информацию об Алане Томпсоне, которую вы сможете направить против него.
- Вы предлагаете мне ему отомстить?
- Это будет уже ваше решением, как распоряжаться информацией. Я лишь предлагаю воспользоваться моим служебным положением и найти кое-что интересное о Томпсоне. На это уйдет время - месяц, два, три или же больше, но я уверен, что я смогу найти то, что сможет разрушить размеренную жизнь этого человека. Все зависит от вас и вашего решения. Вы готовы на это пойти?
Знаю, что мне стоило бы подумать, а лучше бы и вовсе отказаться от этой затеи, но моя ненависть к этому человеку слишком велика. Она просто съедает меня изнутри, требуя мести. Я хочу раздавить его, растоптать, унизить. Хочу, чтобы он страдал также, как и я сейчас. Хочу, чтобы ему было больно. Возможно, мне не стоит лезть снова в это болото, но ведь я просто уйду в тень, дав Алану Томпсону возможность посмаковать вкус триумфальной победы над слабачкой Жаклин. Но потом я обязательно вернусь, напомнив ему о себе и о том, что он когда-то сделал.
Готова ли я на это согласиться? Кажется, ответ уже и так слишком очевиден.
- Я готова.
- Уверены?
- Да. Как никогда...