Глава 14 «Реквием»
31.01.2018
09.12: больница. Довольно раннее утро, снег начал немного таять, отчего настроение много у кого было лучше, чем ожидалось. По крайней мере, так думала большая часть группы.
– Эй, выше нос, Шэрон! Сама ведь нас вчера сюда силой затащить пыталась! – восклицала Юки, расставив руки в боки.
– Что-то дурно мне... Да и вечер вчерашний я не помню... – процедила Шэрон, нервно кусая саму себя за губу.
– Это наш мудрец водный дудец перестарался с успокоительным, – возмущённо пробубнила Ито.
– Эй, вообще-то я такие практики на таких мелочных темах не работал никогда! – вспылил Шушу, поправляя шарф.
– А я говорил, лучше бы просто я её до обморока напугал!
– Рэндел! – ударила его по затылку мечница, насупив брови.
– Как дети малые, ей богу... – уныло произнёс Ника, листая ленту в телефоне Шушу. – Ого, а что это за вкладка такая интересная? Эй, Шуша-Кумуша, тут какая-то реклама вылетела!
– А ну отдай! – возразил бог воды, отбирая у него свой смартфон. – Лазает ещё тут, смотрит...
– Ой-ой, больно надо! – показательно обиделся солнцеликий, складывая руки на груди.
– Осторожно! – взвизгнула мечница, как тут же раздался грохот. – Апельсины...
– Супер, молодец, Шэрон, как всегда! Точнее, как уже второй день подряд! – воскликнул Мейстер, саркастично закатив глаза под лоб, за что тут же получил пощёчину. – А вот это было неприятно.
– Ты мерзкий, Рэндел, – вытерев проступающие слёзы, журналистка убежала внутрь здания.
– Но апельсины... – проронила японка, смотря подруге вслед.
– Беги за ней, а мы пока соберём апельсины эти... – сказал Шушу, подталкивая девушку в спину.
– Так точно, кэп! – и она погналась вперёд за своей соседкой.
Помчавшись вперёд, Юки забежала в больницу, выискивая взглядом Шэрон, которая нервно стояла у стойки регистратуры, общаясь с дежурной медсестрой в крайне импульсивной форме. Со стороны это выглядело как неуклюжая попытка допроса. Подбежав к ней со спины, Ито схватилась за плечи и опёрла на них свой подбородок.
– И что это мы тут кричим? – поинтересовалась мечница, слегка оттягивая взбешённую подругу назад.
– А? Нет, ничего, просто...
– Просто ей срочно нужно в палату к Леду Фиммонсу, а я повторю, нет его в палате. Девушка, просто нет его, – цокнув языком, ответила вместо Мограмм работница больницы.
– Да как нет? Прошу, дайте мне пройти к нему в палату мне, правда, это важно! Он мой брат! – начала умолять журналистка, поджав губу.
– Хш... Тц-ц, ладно, проходите, только чтобы не попались на глаза главврачу, – процедила сквозь зубы женщина, открывая дверь в отделение.
– Благодарю! – и так студентка убежала вперёд, а вместе с ней и мечница.
– Ага, помнишь, в какой он палате лежит? – поинтересовалась девушка, стараясь не отставать от темпа шага подруги.
– Помню, в 210, – чётко ответила ей писательница, поднявшись в духе. – А вот и она!
– А ну-ка, стоять! – схватив её за рукав, Юки повернула Шэрон к себе, начиная поправлять шарф, воротник, саму курточку и так далее. – Растрёпанной ты к братцу не пойдёшь. А ещё, вон, ребята уже собрали... Апельсины... – на слове «апельсины» Ито огорчённо вздохнула, перестав поправлять одежду Мограмм.
– Так, нет, сначала к нему зайдём мы, – мило улыбнувшись, журналистка медленно открыла дверь... – А вот и мы! А... Лед? А где Лед...
– Сказали же, что его нет в палате, – попыталась успокоить её мечница, начиная медленно выводить девушку из палаты.
– Нет уж, пойдём, посмотрим камеры, – взяв подругу за руку, студентка повела её обратно к стойке регистратуры.
– А вы куда, собственно? – поинтересовался Ника, мимо которого они пробежали.
– Смотреть камеры видео наблюдения, – ответила ему писательница.
– Ага, но зачем? – повторно задал вопрос солнцеликий.
– Чтобы увидеть, куда пропал Лед, мы быстро, – мельком улыбнувшись, добавила наёмница.
Спустя пятнадцать минут интеллектуальных диалогов, попыток мольбы, угроз и истошного плача. Они всё-таки получили доступ к видеокамерам, и стали просматривать. Ночь с двадцать девятого на тридцатое число. Посреди ночи, Лед в сопровождении кучи искр просто исчез вместе с помехами на записи, отчего та включилась снова лишь спустя час.
– Подождите, но как это... Как он мог просто так взять и... И исчезнуть?! – с непониманием переспросила сама у себя Шэрон.
– Ну, гражданочка, увидели что хотели? Увидели, камера дала сбой, а сам Фиммонс выполняет процедуры, – ответил ей охранник, скрестив руки на груди. – Вы свободны.
– Быть такого не может... Вы... Вы ничего не понимаете, не понимаете, Вы просто не понимаете какая это катастрофа! – выбежав из кабинета, Мограмм направилась обратно в палату. Забегая внутрь, она начала перерывать все его вещи в поисках хоть чего-то, что могло бы дать подсказку его пропаже.
– Так, дорогие мои, ваша подружка сейчас разнесёт палату, прошу вас, её успокоить, – невозмутимо произнёс мужчина, слегка покачиваясь на кресле.
– Я... Я к ней! – после этого, Юки помчалась к ней, а за ней ушли и остальные спустя пару минут. – Шэрон, не переживай, прошу тебя! С ним всё хорошо... – ворвалась в помещение Ито, стараясь как-то подойти к бушующему вихрю эмоций.
– Что значит «не переживай», Юки?! – резко развернулась на неё журналистка, пока её глаза заливались слезами. – Ты ничего не понимаешь!
– Шэрон...
– Что, Шэрон?! Эти боги никогда не заботились о наших чувствах! Сначала из-за них умер Эйс, а теперь из-за их связи с культом исчез и Лед! Я... Я старалась, я держалась и жила с вами лишь ради моих братьев, лишь ради того чтобы с ними всё было в порядке! Я ненавижу этих богов! Юки, неужели ты не видишь? Им просто плевать, они относятся к нам как к материалу, который можно использовать, я просто представить не могу, как ты можешь так просто рядом с ними стоять! – сорвалась студентка, в то время как все остальные уже подтянулись в палату.
– А что у вас тут происходит? – зашёл в палату Адольф.
– Адольф, а ты? Ты же ненавидел всё, что связано с богами! Я... Кхм, если прямо сейчас мы не сменим цель и не перестанем гнаться за фантомной победой, теряя всё больше и больше друзей, то... Я уйду! – заявила девушка, грустно опустив руки, поджимая свою губу.
– Шэрон, если бы я не проверил информацию, то я бы не стал вот так просто доверять этим имбецилам. Подумай головой! – воскликнул Люхтен, насупив брови.
– Адольф, это же идиотство! Мы должны сменить цель, прошу вас! – по щекам Шэрон потекли горячие дорожки слёз, начиная скапливаться в уголках её рта.
– Нет, Шэрон, мы не сменим курс, а уж тем более не будем пошатываться на такие детские манипуляции, – строго отрезал Ника, выйдя вперёд.
– Ах, так... Тогда я... Тогда я – ухожу! – заявила Мограмм, вытерев слёзы.
Сложив руки на груди, она стала концентрировать энергию вокруг своего сердца, лёгкие искорки стали исходить от её тела, а после, журналистка засияла и просто исчезла, оставив после себя лишь обычную шпильку для волос, которая бесшумно упала на пол.
– Что. За. Хрень, – находясь в тотальном шоке, спросил Адольф.
– Зачем ты ей это сказал?! – резко развернулась на него Юки, начиная слегка трястись от нервов.
– Я... Я не чувствую куда она ушла, её больше нет в этом мире... – проронил Ника, опираясь об тумбочку.
– Что это значит, что ты не чувствуешь куда она ушла?! Всегда при перемещении есть остаток энергии! – выкрикнул Люхтен, притягивая бога к себе.
– Да в прямом, я не чувствую! Просто будто бы испарилась... Если только не обладает глушилкой или частью Грандры... – произнёс солнцеликий, грустно смотря на Юки.
– Только заколка... – прошептала мечница, поднимая её с пола.
– И что это было сейчас, Шушу? – поинтересовался Рэндел, покинув палату.
– А ты не понял? Наша добрячка улетела в другой мир, вот и всё! – ответил ему Шушу, встряхивая жёлтую сетку с апельсинами. – Опять рассыпались...
– Ну, ты как всегда, – сказал Мейстер, но в ответ он не получил пощёчину, как полчаса назад.
– Что теперь делать... Один умер, другой пропал, третья сбежала, четвёртый всё ещё не вернулся и не приготовил обещанного блюда, – утруждённо произнёс бог воды, приступая к собиранию цитрусов.
– Адольф, быстро ответь на вопрос, ты ведь не один что-то чувствуешь? – резко поинтересовался Ника, приблизившись к койке. – Что-то происходит... И это что-то...
Резкая вспышка, откинув солнцеликого, явила собой неизвестного им человека с чертами лица схожими между Эйсом и Ледом, волосы блондинистые с синими прядями, а в остальном, этот человек был неузнаваем.
– Ай... Голова болит... Она не то, что болит, она раскалывается... – раздалось от неизвестного.
– Ника, кто это?.. – спросил Адольф, настороженно отходя в сторону.
– А... Разве это не Эйс, или... Лед?.. Или кто это там может быть... – донеслось от Юки, которая попятилась в сторону выхода.
– Судя по энергии – да, но... Мне кажется, что это нечто другое, чем Лед или Эйс, – ответил им бог солнца и небес, аккуратно вставая с пола.
– Меня. Зовут. Эн, – чётко и ясно ответил на догадки ребят, поднимаясь в состояние полуприседе.
– Я умываю руки, – неловко улыбнувшись, Ито вышла в коридор.
– Так, теперь нас двое, – заключил Люхтен, подходя ближе к койке.
– Быть точнее – трое, – добавил Фиммонс, поворачиваясь в сторону избранного. – А если уж ещё точнее, то четверо!
– А... И что это сейчас было? – вопросил немец, переглядываясь с божеством.
– Лед, мы ведь договорились говорить как одно целое, неужели так сложно? Да, сложно! Я не собираюсь терпеть таких выходок, дорогой мой братец. Да мне глубоко всё равно на это! Тц-ц, ты такой же ребёнок, каким и был. Да, могу себе позволить! – и они говорили это из одного тела, одним голосом, так ещё и с почти одинаковой интонацией.
– Это выглядит как сумасшествие... – пробубнил Адольф, скрестив руки на груди.
– А вот ничего и не сумасшествие! Лед, заткнись уже, – заставил замолчать самого себя безднорождённый, показательно закрыв рот руками.
– М-да... Мы тут надолго, – заявил Ника, тяжело вздыхая от горести.
– Может, вы наконец-то начнёте разбираться в том, что со мной происходит? – вопросил парень, окидывая ребят осуждающим взглядом.
– Лучше бы я остался в промзоне... – пробубнил Люхтен, грустно вздыхая от происходящего.
– А что ты делал в промзоне? – спросил бог солнца и небес, посмотрев на собеседника.
– В общем, вчера, во второй половине дня...
30.01.2018
Некоторое время до встречи троицы избранных. Адольф спокойно проводил время на заднем дворе дома Эвана, раздумывая на счёт того, что могло произойти с Ледом, и по какой причине тот впал в коматозное состояние.
– Пу-пу-пу... Никакого логичного объяснения, Что же это такое...
– Ууууу, какой же ты тугодум! Такой же, каким и был всегда... – заявил до боли знакомый женский голос позади.
– Так, Пандора, замолчи! Хватит под руку мне бубнить! – сделав короткую паузу и дав самому себе парочку секунд на осознание, Люхтен продолжил. – Подожди, Пандора?! Ты что здесь делаешь?! Ты же умерла ещё во времена войны Свято...
– А вот так! Ты же не думал, что столь гениальная, прекрасная, да и просто очаровательная девушка как я... Умерла просто так! – залившись радостным хохотом, Пандора прикрыла рот рукой и начала помахивать свободной ладонью.
– Ты как всегда такая же заносчивая и занудная, какой была половину тысячелетия назад, – пробубнил он, поворачиваясь к ней.
– А ты всё такой же полудурок, каким я тебя и помню! Жаль, мне было так скучно наблюдать со стороны и ничего не говорить на твои выкидки в сторону ребят... – заявила избранница, театрально вздохнув от тоски.
– Подожди, наблюдать?! Ты о чём это? – удивился парень, непонятливо хлопая глазами.
– Ну, мне было интересно, как ты тогда развернул ситуацию в свою сторону, упомянув спасение мисс Мограмм парочкой сотен лет назад, – хихикнула девушка, покрутившись на носочках вокруг своей оси. – О, а ещё! А ещё! Твои перепалки с той, как её... Э... Юки? Ну, не важно, они постоянно меня забавляли!
– Ты от темы не отходи, ты о чём? Как ты это могла видеть?! – переспросил он, недовольно смотря на неё.
– Какой же ты был удивлённый, увидев лицо Рэндела! Вот умора! – а она лишь пуще прежнего заливалась смехом, явно не собираясь отвечать на вопросы. – Ладно-ладно, а если серьёзно... После смерти своего физического тела, я осознала себя иначе, я будто бы... Заново родилась, и это ощущение, будто я была вечно заперта в каком-то белом пространстве. Мне было страшно, тесно, я кричала и хотела выбраться. И тогда я увидела его... Грандру, он был будто бы очень близко, но в это время и очень далеко. Но, лишь тогда я поняла, что я не одна такая. Это не важно, просто... Я долго думала и пыталась выбраться, что привело меня к тому что... Я вселилась в первого юношу, и не заметила, как он умер. За мою жизнь ему пришлось заплатить своей. В общем, с тех пор я стала прыгать между молодыми людьми с задатками этратов пространства, и выедала их жизнь. Если вкратце, я получаю жизнь, а они теряют года своей собственной, умирая так и не дожив до двадцати лет, – произнесла пламенную речь Пандора, а после сделала двойное сальто вперёд, расставив руки в стороны по приземлению.
– Информативно... Ничего даже не скажешь, – ответил ей немец, недовольно потирая свой холодный нос.
– И вот так было всегда, и ты ещё хотел нормальный ответ, – заявила избранница, сдерживаясь дабы не ударить его по голове кулаком.
– Так ты ведь и не сделала общее заключение и ответ на то, откуда ты всё это видела и знала, – сказал Адольф, сонно потягиваясь, тем самым проявляя явную незаинтересованность в разговоре.
– Ах, да, точно... Я жила в Леде, но, он уже умер, как и я. Его больше нет, он теперь... Стал частью кое-кого другого, когда ты его увидишь, то сразу поймёшь, что Лед живёт в нём, – ответила ему девушка, ведя себя немного сверхактивно.
– Вот оно что... Стоп. Лед умер?! – резко подорвался он, оборачиваясь на собеседницу.
– Хм... Если хочешь узнать, то... Догони меня!
31.01.2018
– И она сорвалась на бег, а после привела меня в промзону, где и исчезла, – сделал определённые умозаключения Адольф, опираясь спиной о стену, решив промолчать о встрече с Чиеро.
– Но у нас проблема, документы нашего Эна... Ладно, у нас, богов, они есть. Перестраиваются под каждый мир, в который мы попадаем. Но с ним как? – решил ввести логический вопрос Ника, но быстро получил на него ответ.
– Они у меня есть... Мне их даровал один человек, – донеслось от Эна, который уже собрал свои вещи. – Думаю, мне стоит перебраться к вам, ведь дом Леда уже мне не подходит, хоть вещи забрать и надо.
– Тогда, пойдём, заберём твои вещички, а тут просто пробежим мимо охраны, – сказал Люхтен, и повёл всех к выходу своим фирменным способом – обманом и увиливанием.
Территория культа, за Эваном, как за козлом Иуды шёл Майлс, пытаясь убедить своего друга в том, что он, правда, не хотел сдавать его Юграму.
– Ты ведь понимаешь, что я был вынужден докладывать, ведь иначе ничего не могло меня спасти тогда... – пытался защищать себя Мориссон, стараясь не отставать от товарища.
– Я даже слышать ничего не хочу! Отвали, идиот, – отвечал ему Лоуренс, в попытках убежать от этого человека.
– Эван, прошу! – выбежав вперёд, он преградил собой путь. – Выслушай, я уже миллион раз говорил, что я не со зла это делал, ты же меня знаешь, верно?
– Ах, точно... – натянув улыбку до ушей, актёр продолжил. – Ох, раз уж ты так говоришь! То я, конечно, послушаю и поверю тебе!
– Стой... Правда?! – преисполнился работник банка, засияв как вечерняя звезда.
– Естественно нет, – вновь вернув себе невозмутимый вид, он продолжил свой путь вперёд.
– Но Эван! – продолжал свои попытки умолять юноша.
– Никаких «но», хватит уже! – воскликнул парень, отмахиваясь от своего рыжего собеседника.
– Да остановись ты! Неужели ты вот так веришь этому гадюшнику?! – но ему было всё равно, Майлс продолжал донести своё мнение.
– Ты ведь не отстанешь... Ладно, у тебя минута, – тот резко развернулся, перестав убегать.
– Мне угрожали и заставляли, но я ничего не говорил точного, я ведь не тупой, но этот мужик с безумными глазами сам всё понял, я ему будто и не нужен был. Мне жаль, я не знал, что всё приведёт к этому! Я не хотел! Мне жаль, что я наговорил все те слова! Я, правда, не хотел, чтобы всё пришло к такому исходу! Я прошу тебя, прости! И... Передай сестре мои соболезнования, я наломал дров, мне это и... Кхм, прощай, Эван Лоуренс, – улыбнувшись во все тридцать два зуба и помахав, Мориссон убежал в неизвестном направлении, тем самым завершая свою бессвязную речь.
– И что это только что было?.. – спросил сам у себя Эван. – В любом случае, ты прощён, но ненадолго! – а после этого он направился туда, куда шёл с самого начала... К своей сестре.
В это время в комнате Эмми. Девушка сидела абсолютно одна, не включая свет. Цветы в комнатных горшках завяли, чувствуя всю гнетущую атмосферу и тяжесть на её душе. В голове кружились миллионы мыслей, которые то и дело противоречили друг другу, не давая сконцентрироваться хоть на одной из них. Сердце очень громко отбивало быстрый ритм где-то внутри её груди, да так громко, что Лоуренс не могла слышать окружающих шумов. Тело было слабым, а из глаз лились горькие, солёные слёзы, которые будто бы душили её, обвиваясь шипастыми лозами вокруг тонкой и хрупкой, словно фарфоровой, шеи. Неужели это её судьба? Вот так страдать при потере тех к кому ты привязываешься. Неужели у неё не получится найти место в этом мире, где она сможет быть как дома? Неужели, неужели, неужели. Этих «неужели» была огромная куча! Целый вагон и маленькая тележка, которые давили на неё. Никогда в этой жизни культистка не ощущала себя настолько подавленной и разбитой. Да, Квист не был ей особо близким. Да, этот человек мог даже другом её не считать. Да, они общались всего лишь неделю, но... Да какие тут «но». Эмми всегда была эмпатичной, ребячливой, плаксивой девчонкой, которая раздавала всем свои слёзы направо и налево. Так же и тут, ей было жаль Эля. Ей было невдомёк, как можно терпеть такие ужасы всю свою бессмертную жизнь. Жизнь, которая была дана не по его прихоти, желанию или выбору. И тут её брат, словно принц на белом коне предложил помощь, надежда, которая была разбита через пару дней. Может быть...
– Может быть, мои страдания это и есть моя судьба? – спросила она сама у себя, вытирая рукавом слёзы с лица. – Да, так... Так и есть, мои страдания это моя судьба, и... Я должна служить Чиеро, иначе повторю судьбу... Его судьбу... – с каждым её словом, комнатные цветы всё больше и больше увядали, желтея, высыхая, осыпаясь. Как тут, впуская холодный воздух, открылась дверь.
– Эй, Эмми! Приветики! Извини, что я без стука... Ты как? – поинтересовался Лоуренс, проходя внутрь помещения.
– А?.. Эван? Что ты тут делаешь... – шмыгая носом, спросила у того сестра.
– Я зашёл тебя навестить, тебе ведь плохо от произошедшего конфуза, и... Я могу тебя понять, – произнёс актёр, подходя к ней ближе.
– Квист, он... Он не мог так просто умереть... – поджав к себе ближе колени, она начала плакать, который раз за день.
– Увы, но мог, Эмми, это реальность, и ты должна её принять таковой. Помнишь, тот день, когда наша мать попала в кому? Нам обоим было тяжело, но мы были вместе, и смогли найти умиротворение. Нам было больно, мы не знали что делать, отцу было всё равно, но мы пережили это. И теперь сможем, – протянув ей свою ладонь, он слегка улыбнулся, показывая, что всё хорошо.
– Да, ты прав... – грустно сказала девушка, подняв свои заплаканные глаза.
– Да и тем более, Квист не был нам так близок как мама, поэтому, мы справимся с этим ещё быстрее! – громко заявил Эван, заведя руки за спину.
– Что?.. – резко уставилась на него Эмми, сверля его своим взглядом.
– М? Что-то не так? – поинтересовался брат, наклоняя голову в бок.
– Ты... Ты бесчувственная мразь! Выйди из моей комнаты! Сейчас же! Ты... Ты ничерта не понимаешь! Да что ты можешь знать о том, что я чувствую?! Точно, тебе ведь всегда было плевать на меня! Тебе было важно лишь собственное благополучие! Ты же самый настоящий трус! Просто взял и сбежал из семьи, оставил меня с этим тираном, а теперь, устроив свою идеальную жизнь... Просто берёшь, заявляешься в мою жизнь, говоришь, что якобы переживаешь! Так ещё и решаешь за меня о том, насколько близок был мне мой же друг?! – сорвалась на него Лоуренс, начиная выталкивать его в коридор. От её пылкого характера даже в самой комнате стало очень жарко. – Чем ты лучше этого Чиеро? Да ничем! Потому что вы одинаковые. Только он не прикрывается добротой и заботой. Мне... Мне мерзко и противно с того, что именно ты мой брат. Уходи.
– Но Эмми... Ты ведь моя сестра... – растерянно проронил актёр, стоя в дверном проёме.
– Я. Сказала. УХОДИ! – вытолкнув своего брата, она с грохотом захлопнула дверь перед его носом.
После неприятного диалога с сестрой, Эван огорчённо шёл к выходу из здания и измерения культа, дабы остаться наедине с самим собой. Собираясь провернуть дверную ручку, чтобы уйти, как тут его остановил скрип половиц позади.
– И куда это собрался наш мистер «Я кричу на всё здание»? – раздалась из-за спины насмешливая фраза принадлежащая Нами.
– М? Ты о чём это? – спросил Лоуренс, смотря на него.
– Не делай вид, что ты ничего не высказывал своей истеричке! Я всё слышал и готов тебе помочь! – заявил Ваташи, ехидно ухмыляясь и протягивая ему руку.
– С чего бы такая щедрость? – с неким презрением поинтересовался актёр, смотря на собеседника.
– Ох, я просто... – и тут его тон стал серьёзным, он больше не звучал тонко, игриво, звонко и скачуще, как линия на экране кардиографа. Голос юноши начал звучать очень спокойно, гладко и непривычно томно. – Я могу понять тебя и твои переживания. Я тоже пошёл на многое когда вступил в этот культ по своей глупости. И у меня сердце разрывается смотреть на то, как вы...
– Как мы что? Ссоримся?! Тебе кажется забавным так издеваться надо мной?! Отвали от меня, Ваташи! – оттолкнув культиста, он поспешно вышел на улицу, дабы уйти подальше от всего этого дурдома.
– Что за истеричка... Да они два сапога пара, поскорее бы сдохли, идиоты, – кинул себе под нос колкую фразу Нами, возвращаясь к своим очень важным делам.
Параллельно с этим в зале, оформленном под филармонию, за органом сидел Юграм, заполняя зловещей мелодией всё помещение, пока хнычущая Эмми сидела в зале, вытирая свои слёзы платком. Закончив «сеанс» Маркейн спустился со сцены к сиденьям, проходя к Лоуренс.
– Ох, дорогая моя кристальная бабочка, что же случилось с вашим настроением? Кто испортил ваш день? Неужто вы всё ещё горюете по потере месье Эля? – поинтересовался мужчина, поглаживая её по голове.
– Я... Я... Я поссорилась с братом, и... Он сказал, что не ожидал от меня такой мягкости и, что я должна была просто перестать плакать по Квисту... Но он не понимает этого! Лишь мистер Масамуно понял и принял меня и мои чувства... – прерывисто говорила девушка, шмыгая носом.
– Моя милая беллезза, это лишь вопрос времени, когда ваш заблудший братец поймёт всю тяжесть твоих чувств... Но оправдает ли результат всех тех ожиданий, истерик и пролитых слёз которые вы потратите? – мягко приобнимая её за плечо, он ласково обхватил пальцами её подбородок. – Стоят ли твои страдания внимания твоего брата?
– Я... Думаю, что да, ведь он мой брат, в конце концов, и я должна принять его... – пробубнила она, отводя взгляд от пристального взора собеседника.
– Вы уверенны? Он ведь вовсе того не стоит, тем более у вас есть большая семья нашего культа, и господин Чиеро нас всех приведёт к светлому будущему! Он примет вас, и я вместе с ним... – ласково улыбнувшись, культист встал с удобного сидения, обхватывая её за руку. – Прошу, пройдёмте со мной, я хочу провести с вами время и почитать увлекательную литературу в нашей библиотеке. Я уверен, ваш голос станет идеальным для этого времяпрепровождения.
– А как же... Но...
– Умоляю вас, пойдёмте.
– Я просто... – взглянув в его грустные глаза, та решилась и поддалась искушению от предложения старшего по рангу. – С радостью проведу с вами время! – наконец показав свою обворожительную улыбку, возгласила Эмми.
Покинув игральный зал, те оставили его полностью пустым, но... Было одно «но», и это «но» – Длирт Риримон, который всё это время сидел в тени конца помещения.
– Интересно... Пойду, поищу второго убитого горем Лоуренса, – произнёс он, отправляясь на поиски потеряшки.
В это время в парке неподалёку от культа, Эван присел на время, грустно попивая кофе. К нему на колени резко запрыгнула кошка, чёрная как ночь, а на её белом ошейнике был серебряный кулон в виде бабочки. Растянувшись на его коленях, она начала тихо мурлыкать.
– Снова ты... И долго ты меня будешь преследовать, негодница мусорная? – поинтересовался Лоуренс, поглаживая животное по голове.
– Мраув! – громко мякнула она, а после с шипением убежала, как тут перед носом актёра предстала странная картина, Длирт, Юлья, и неизвестный мужчина, который закрывал рот пальцем, намекая на то, чтобы он ничего не говорил сейчас.
– Здравствуй, Эван Лоуренс, я бы хотел кое-что с тобой обсудить... – кидая взгляд на француженку, которая скромно махала ему рукой, сказал Длирт.
За час до этого. В картинную галерею в поисках Эвана зашёл Архангел номер один. И там он встретил Юлью, которая всматривалась в портрет своей семьи.
– Уже два года прошло, ты до сих пор не оправилась? – поинтересовался культист, смотря на неё со спины.
– Да... Как тут оправиться. Я же... Сделала это всё ради любви. Ради того чтобы Чиеро просто обратил на меня внимание и был рядом... Всегда, – смотря на невозмутимое лицо своей матери, произнесла Ларен, слегка потрясываясь от страха.
– Политика Масамуно жестока, и... Не всегда оправдана, но, иначе бы их судьбу повторила ты, так как на тот момент уже знала слишком много, – сочувствующе проронил Риримон, положив руку ей на плечо.
– Я понимаю, но... Я очень жалею о содеянном, ведь из-за этой Лоуренс... Всё пошло насмарку. Я её ненавижу, – сказала девушка, сжимая ладони в кулаки.
– Юлья, ты можешь перестать играть железную леди. Он больше не слушает твои мысли, – произнёс он, печально оглядываясь на пустующую картинную рамку, в которой просто стоял белый лист.
– Длирт, я... Я так устала... – резко обняв его, француженка шмыгнула носом.
– Ты молодец, ты хорошо держалась всё это время... – погладив её по голове, Длирт придумал одну нехитрую идею. – Знаешь... Через час приди в парк неподалёку, у меня есть мысль о том, как тебе помочь.
– Помочь с чем?.. – вопросила Юлья, поднимая свой взгляд на него.
– Я знаю о том, что тебя хотят казнить, и я знаю как тебе помочь. Встретимся через час, – сказав это, архангел ушёл непонятно куда.
– Вот это интересно... – вытерев глаза и нос, она в последний раз посмотрела на картину, и стала ждать.
Приблизительно спустя минут двадцать на другой стороне Сеула, дом Эвана Лоуренса. Заплатив таксисту, Длирт подошёл к входной двери и нажал на звонок. По ту сторону раздался шорох, а после звук поворота ключей.
– Кто там? – раздался чей-то голос.
– Длирт Риримон, я ищу владельца этого дома – Эвана Лоуренса, – чётко ответил Риримон, поправляя пальто.
– Эвана... Кого? – поинтересовался неизвестный, находясь в недоумении.
– Владельца этого дома, мистера Лоуренса, – повторил свои слова парень.
– Эй, Ника, хватит бегать кругом вокруг да около Эна, помоги мне узнать, кто такой Эван Лоуренс! – выкрикнул незнакомец.
– Что, Эван?! – раздался грохот, недовольное ворчание, а и после открытие двери. – А... Шушу, это не Эван, это...
– Длирт Риримон, архангел номер один, – произнёс прибывший гость.
– Пёс Чиеро... Что тебе надо? – грубо спросил Ника, смотря на культиста.
– Мне нужен Эван, где я могу его найти? – поинтересовался Длирт.
– Мы не знаем... – ответил солнцеликий.
– А я знаю, – заявил Шушу, ловко прокручивая на пальце ключи.
– И где же он? – одновременно спросили они.
– Я не могу дать ответ пока не узнаю, зачем он вам нужен, – ответил бог воды.
– Я хотел предложить ему план по тому, как спасти Юлью МЧ Ларен, которую приговорили к казни. Также я хотел предложить ему свою помощь по тому, как его и его сестру вывести из лап мистера Чиеро в кратчайшие сроки, – высказал свои чёткие намерения Риримон.
– Хм... Я понял, думаю... Я могу доверить вам эту информацию, – заявил Шушу.
– Что?! Шушу, ты идиот?! Он же из этого тупого культа! Мы не можем!
– Можем, пройдёмте, мистер Риримон.
– Конечно, мистер Шушу, – сказал архангел, и они направились в сторону парка.
Нынешнее время.
– Там мы дождались Юлью, а после направились к тебе... Этот молодой человек – Шушу, божество воды, которое я нашёл в твоём доме, – произнёс Длирт.
– У меня дома? А... Мистер, а что вы там забыли? – поинтересовался Эван.
– Меня пригласил Ника, Адольф и... Рэндел, сказали, что я им нужен, – промолвил Шушу, лениво зевая, слегка поглядывая на культистов.
– Так... И как тебе... Дома?.. – спросил Лоуренс.
– Вполне хорошо, но мы здесь не за этим, – сказал бог воды, кидая свой взгляд на Юлью.
– А я вам зачем? Вы можете прямо сейчас её спасти, и идти дальше, – задал следующий вопрос актёр, продолжив мысль.
– Чтобы помочь тебе и твоей сестре, вам здесь не место, мы бы могли поговорить и с ней, но он уже смотрит её глазами и слышит её ушами, – ответил Риримон, скрещивая руки на груди. – Так что ты – наше связующее звено, а Шушу – инструмент для исполнения цели.
– Так... А я вам, зачем здесь? – спросила Ларен, неловко потирая свою сумку.
– Потому что ты должна знать дату, в которую ты покинешь контроль Масамуно, – промолвил ей архангел.
– Но, Длирт, а почему бы и тебе не уйти оттуда? – поинтересовался Эван.
– Я слишком долго в культе и под влиянием Чиеро, меня уже нельзя так просто вытащить из лап моего... Друга, – дал ему ответ культист, тяжело вздыхая от безвыходности. – Так вот... Завтра днём ты больше не будешь его пешкой, Юлья Ларен. Эван, а тебе стоит потерпеть пару дней, ведь после потери Юльи, Чиеро усилит защиту своих подчинённых.
– Я тебя понял, Длирт Риримон, я... Могу идти? – спросил Лоуренс.
– Да, можешь, как и все остальные, на этом всё... Встретимся здесь завтра.
«Реквием!»
Рыдали все близкие люди,
Рыдал и честной весь народ.
Она улетала бесследно,
В мир инфантильных забот.
Она уже не волновалась...
Она позабыла свой дом.
Она там одна оказалась,
Когда разожглась здесь искрой.
Её ярко-жёлтое пламя,
Её покупное пальто.
Она, уходя, прокричала:
«Мой реквием – мой тихий хор!»
Её неуклюжесть в походке,
Её хлипкий тот разговор.
Её серо-белые брюки,
И кофе тот тоже её...
Может быть, в следующей жизни...
Может, когда я умру...
Может, на этой планетке,
Я встречу её, и скажу.
«Послушай меня, журналистка!
Услышь меня, слёзно прошу!
Напиши мне хоть парочку писем!
Напиши, очень знать я хочу!
Как жила ты, кому улыбалась?
Как твой реквием, так же тих хор?
Расскажи мне, пила ли ты кофе?
И надела ли ты, то пальто...»