Глава 8
Я проснулась, когда Ягера уже не было. Встаю и иду в ванную, смывая с себя прошлую ночь, тру щёткой тело так, будто пытаюсь содрать с себя кожу. Одев халат, выхожу, садясь на кровать. В голове крутится множество мыслей и одна из них хуже другой. Побег, а куда бежать, и убегу ли я далеко? Но оставаться немецкой подстилкой я тоже не собираюсь, и тут меня озаряет мысль. Подхожу к окну, смотря в голубое чистое небо. Это небо не видело войны, но думаю ещё увидит. Ухожу обратно в ванну, закрыв изнутри дверь, и в ящике нахожу хорошо припрятанное лезвие для станка.
Ложусь обратно в ванну. "Прости меня, бабушка, ты говорила, что война не для меня. Может ты и была права... Извини Коля, хотя я знаю, ты бы никогда мне такого не простил." - с решимостью провожу лезвием по венам на левой руке и смотрю на кровь, которая стекает по руке, провожу такую же манипуляцию с правой рукой. Откидываю лезвие и ложусь на спину, ожидая решающего момента, пока я не умру от потери крови. Воспоминания проносятся перед глазами, детство, бабушка, учёба в техникуме, школа снайперов, первый бой, награждения... Не знаю сколько времени прошло, но глаза начинают закрываться. Я умираю. "Ну вот и всё. Вот так и закончилась моя короткая жизнь". - с горечью подумала я, окунаясь в темноту. Слеза скатывается по щеке, разбиваясь о холодный кафель.
****
POV Klaus Jager
Я проснулся в 5
утра, повернув голову, смотрю на Лизу, которая прижималась к моей груди, тихо сопя. Щека была красной от моих вчерашних ударов. Провожу рукой по мягким волосам, в которые так и хочется зарыться носом, ощутив аромат цветочного мыла, которое я приказал купить прислуге специально для неё. Сердце начинает учащённо биться в груди. Провожу костяшками пальцев по щеке, как бы извиняясь за принесённую боль. Аккуратно приподнимаюсь с кровати, чтобы не разбудить её, ещё раз смотрю на Лизу и нежно целую в лоб. Что говорить, такое пробуждение для меня было в новинку, но это всё мне очень сильно нравилось. Дальше всё по порядку, умыться, одеться и на работу. "И чем же она меня так зацепила? Что в ней есть такого, чего нет в других немецких девушках?" - задавался вопросами я, но так и не ответив ни на один из них, выхожу из комнаты, но перед этим оглядываюсь, смотря на неё, пытаясь запечатлеть это в своём мозгу как на фотоаппарате. Когда она лежит так спокойно, без напряжения, не смотря на него с ненавистью и желанием убить. Тяжело вздохнув, закрываю дверь. Выхожу из поместья, где меня уже ждёт машина.
- Доброе утро, Герр Ягер.
- улыбается мне мой друг.
- Доброе, Тиллике. - усмехаюсь я, садясь в кресло.
Особых разговоров мы не ведём, я полностью ухожу в себя, закуривая трубку. Как ни странно, мысли крутятся только вокруг одной девушки, которая сейчас спит в моей кровати. А ведь я соврал ей про Ивушкина, я не убил его. Николай сумел сбежать, перед этим вытащив меня из танка, который висел на краю моста. Головой я понимаю, что никогда не признаюсь, что благодарен ему за спасение, но душа говорит об обратном. Поморщившись от воспоминаний, вижу, что мы подъезжаем к зданию Гестапо и дальше всё как обычно, бумаги, допросы, пытки.
Неожиданным для меня стал звонок из моего поместья. Раздался стук в дверь.
- Войдите. - гаркнул я, устало откидываясь на спинку кресла. Всё таки допрос русского шпиона не прошёл даром, оставив меня совсем без сил. Да и ситуация на фронте была ужасной. Огромные потери и наступление русских Иванов.
- Герр Ягер, вас к телефону ваша служанка Мари, вся в слезах. - нахмуриваясь, беру трубку телефона.
- Мари, что случилось?
- Герр Ягер, фройляйн Лиза, она... - раздались рыдания, всё моё тело напряглось.
- Что с ней? Что с Лизой? ОТВЕЧАЙ! - уже срываюсь на крик я, сжимая трубку в руках до побеления.
- О-она порез-зала себе вены, я уже вызвала д-доктора. - раздалось в трубке. Как говорят русские, моё сердце ушло в пятки.
- НЕМЕДЛЕННО МНЕ СЮДА ТИЛЛИКЕ! - ору я, накидывая плащ и фуражу.
Едем обратно, меня всего потрясывает. Не знаю от чего больше: страха или ярости, которая сейчас клокотала во мне.
- Клаус, что случилось? - спрашивает Тиллике, обеспокоенно смотря на меня.
Ничего не отвечаю. Когда мы подъезжаем, я буквально вылетаю из машины. Забегаю в комнату, где только утром лицезрел прекрасную картину. Она лежала на кровати без сознания, халат в крови, лицо белое, как смерть, руки перемотаны бинтами, доктор, стоявший рядом, видимо уже закончивший свою работу и
Мари,
тихонько скулившая в углу.
- Доктор, она будет жить? - тихо спрашиваю я, садясь рядом с Лизой на кровать.
- Будет, благо, потеря крови не так значительна. Восстановление займёт недели две. Благодарите свою служанку, если бы она пришла на минут 20 позже, вы бы уже лицезрели труп. - ответил старичок, поправляя на носу пенсне.
- Спасибо вам. - прошептал я, тяжело дыша.
- Это моя работа. Только неспроста люди хотят заканчить жизнь самоубийством. Задумайтесь. - сказал доктор, выходя из комнаты.
****
Я увидела, как говорят люди, свет в конце тоннеля, он правда был, и я пошла на этот свет, но когда мне оставалось всего шагов десять, передо мной появилась бабушка.
- Бабушка? - со слезами на глазах прошептала я, кинувшись в её объятия. -
Бабушка,
прости меня, прости, что оставила тебя. - рыдала я.
- Всё хорошо, моя девочка, всё хорошо. Так было нужно. - говорила она, поглаживая
меня во волосам и спине.
- Бабуль, я так соскучилась по тебе, я так устала. - отстранившись, я посмотрела в её зелёные глаза, которые как и прежде смотрели на меня с любовью и теплом. - Но, получается... - слова встали комом в горле. - Ты... умерла?
- Да, внученька, я умерла, но вот тебе рано умирать. Твоё время ещё не пришло. - тихо проговорила она, поглаживая меня по руке.
- Неет... Нет. Прости, прости меня, прости. Я не должна была уходить. - снова обнимаю её, заливаясь слезами.
- Давно, давно уже простила.
Всё
будет хорошо, родная моя. Ты обязана вернуться, ты нужна там, ты нужна ему. - улыбается она мне.
- Кому
ему,
бабуль? - спрашиваю я, вытирая слёзы.
- Немцу. Он - твоя судьба, а ты - его.
- Что ты такое несёшь, бабуль?
- Прощай, родная моя, мне пора, как и тебе. - последний раз ощутив её поглаживания, она удаляется от меня всё дальше и дальше, пока её совсем не становится видно, а я не очнулась в кровати.
Резко сажусь, и открыв глаза, вижу спящего Клауса, который сидит рядом на стуле, держа мою ладонь в своей. От моего дёрганья он просыпается и тут же отшвыривает мою ладонь от своей, будто ошпарившись. Внутри разлилось горькое чувство обиды. "Он - твоя судьба, а ты - его, сомневаюсь, бабушка, максимум, что интересует эту немецкую гниду - моё тело". - подумала я, ложась обратно на спину. Тишина стояла минут пять, пока он не решил задать мне вопрос.
-
Зачем ты это сделала? - хрипло спросил он.
- Я же сказала, что только через мой труп. - ответила я, припомнив вчерашнюю ночь.
- Я настолько противен тебе? Хорошо, я больше не прикоснусь к тебе и перееду в другую комнату. - сказал он, резко встав на ноги. - Можешь не выходить за меня замуж, мне плевать. Как только тебе станет легче, я отправлю тебя обратно в твою страну. - Клаус забрал со стола документы и вышел из комнаты.
Слёзы опять потекли по щекам, в последнее время я слишком много плачу. Я добилась своего и даже смогу попасть домой, но почему же тогда в душе как будто бы образовалась дыра, а по сердцу прошла трещина...