Возвращение
Чонгук заходит в дом и сразу же снимает с себя массивные кроссовки, после чего направляется на кухню, где играет тихий джаз. Он аккуратно проходит в помещение, оставляя свой чемодан при входе, и стучит кулаком об деревянную стену, привлекая внимание мужчины, что стоит рядом с плитой и что-то там помешивает.
Когда их взгляды встречаются, то мужчина сразу же начинает улыбаться и, кладя палочки на специальную тарелку, подходит ближе, заключая гостя в крепкие объятия.
– Ты так вырос! – улыбается Усик, беря парня за плечи и рассматривая. – Сколько же мы лет не виделись!
– Да, больше четырех. – кивает парень. – Я рад тебя видеть. Ты ни капли не изменился! – удивляется, тепло улыбаясь.
Усик машет рукой, приглашая к столу и, подойдя к тумбочке, достает дополнительную тарелку, сразу же насыпая порцию пасты с томатом, от которой исходит вкусный запах и горячий пар. Он ставит сначала три тарелки с пастой, одну подвигая ближе к Чону, а потом на отдельную выкладывает сочные кусочки говядины с овощами, ставя на стол и садясь напротив парня, что с блаженным выражением лица ест и хвалит готовку.
– Когда вы успели купить себе собаку? – запивая водой, спрашивает Чонгук.
– Ты про что? – Усик поднимает глаза и улыбается, показывая свою радость при встрече с Чоном.
– Ну, будка на дворе появилась, вот я и подумал, что вы собаку себе купили. – он пожимает плечами.
– Ах, будка, точно. – вспоминает он, кивая. – Да, наверное, года четыре назад нашел щенка на улице. Решил забрать себе, не оставлять же не улице.
– Что-то она даже не решилась выйти и посмотреть кто пришел. – усмехается парень.
– Немного пугливая вышла. Никак приручить не могу, лишь цапнуть пытается. – Усик хмуриться и машет рукой, показывая, что ничего необычного и не стоит этому придавать внимания.
– Упертая?
– Не то слово. За все время ни разу в руки не далась, только и делает, что прячется в будке и скулит по ночам. – смеется.
– Можно будет потом посмотреть? – мужчина кивает, говоря, чтобы он сначала поел, а потом уже шел делать что хочет.
Пока они перекидываются редкими фразами в дом заходит Чимин, сын мужчины, который не ждал чтобы Чон приехал так рано. По его расписанию он должен был приехать только через три дня, но вот он тут, закончил дела в Сеуле немного раньше и решил сделать другу сюрприз, из-за которого тот сейчас стоит на месте. На его лице с каждой секундой все ярче начинает расцветать улыбка.
Пока Пак быстрым шагом направляется к Чонгуку, тот успевает встать из-за стола, чтобы ничего не задеть, а потом ловит Пака в свои объятия, крепко прижимая к себе и радуясь встрече.
Они не виделись больше года, после того как Чимин закончил университет в Сеуле, он вернулся в Пусан, чтобы помогать больному отцу и быть рядом. Парни дружили с самого детства, оба жили чуть ли не через дорогу и учились в одной школе. А потом у Чона погибли родители в автокатастрофе, и отец Пака решил его усыновить, так как тот раньше чуть ли не жил у них, постоянно проводя время рядом. С Чимином парень всегда был близом, но дальше чем простые поцелуи для проверки на умение нормально целоваться ничего не заходило, так как оба принимали это чуть ли не за инцест. Тем более, Чимину отношения были совершенно не интересны, даже если брать во внимание, что ему уже 23 года. Чонгук же был к отношениям более благосклонен. Он уже хотел иметь кого-то рядом с собой, чтобы заботиться и следить за тем, чтобы его пара была постоянно в комфорте и безопасности. Но найти отношения, в которых бы он чувствовал себя как в своей тарелке сложно, тем более что после каждой попытки он все больше расстраивался и опускал руки. И вот, после очередного расставания он все же решил поменять обстановку и приехать к своей семье, чтобы расслабиться и немного отдохнуть.
– Ты на долго к нам? – когда все снова сели за стол, спрашивает старший.
– Пока что, думаю, что на месяц. – кивает. – Если не будет новых проектов, то может останусь еще ненадолго.
Чимин снова начинает широко улыбаться и часто сжимать руки от нетерпения снова обнять. Он поджимает губы так как ему есть что рассказать, и он просто до невозможности желает оказаться с Чоном один на один, так как хочет просто расслабиться и насладиться их временем вместе.
Ужин продолжается почти час. И лишь когда все устают от насыщенных эмоциями дня, то решают отправляться по кроватям чтобы отдохнуть. Чимин уходит в свою комнату лишь на пару минут, чтобы переодеться и взять подушку с одеялом, после чего приходит к Чонгуку, кидая все на кровать. Он снова подходит к парню и крепко его обнимает, утыкаясь носом в твердую грудь.
– Я так соскучился. – на выдохе говорит парень, прикрывая глаза, когда его начинают гладить по голове.
– И я соскучился. – шепчет в макушку, целуя в темные волосы. – Ты устал, давай ложиться, нужно отдохнуть.
Чимин немного бурчит что хочет еще недолго так постоять, и с улыбкой Чонгук ему позволяет, оглаживая спину и волосы. Когда Пак отлипает и сразу же прыгает на его кровать, он лишь улыбается и, взяв спальные вещи, направляется в ванную, чтобы принять душ и умыться после долгой дороги.
Он возвращается, когда Чимин почти засыпает. Парень пытается как можно дольше оставаться с открытыми глазами, но усталость за день его почти что выигрывает, и когда он видит в проходе Чона, то с облегчением выдыхает, говоря, что еще минута, и он бы уже спал.
Парни засыпают в объятиях друг друга, крепко прижимаясь и прячась от прохладной температуры. Чонгук его часто поглаживает по спине и целует в макушку, слыша, как тот блаженно выдыхает и сильнее прижимается, желая ощущать его как можно ближе. Все-таки за более чем год успел сильно соскучиться.
Чонгук просыпается от тихого скуления под окном. Парень всегда спал чутко и из-за любого шороха просыпался, был ли это шум сильного ветра или стучащий по крыше дождь.
Полежав пару минут в темноте, Чон посмотрел на время. На часах было немного за три ночи, и глубоко вздохнув, он встал, нашел в своих вещах электронную сигарету, и направился на кухню, чтобы выпить воды. Взяв стакан воды и, недолго думая, прихватив с собой несколько квадратиков сыра, Чонгук вышел на улицу, медленно идя к будке, которую видел по дороге в дом.
Среднего размера будка была сделана из дерева. С середины был слышен тихий скулеж, но сама собака выходить не спешила. Она лишь ненадолго притихла, когда услышала, что кто-то подошел, после чего пару раз заскулила громче обычного, снова притихая. Чонгук нашел рядом кусок какого-то картона, придвигая ближе и садясь на него, сильнее кутаясь в кофту, которую взял перед выходом. Он отпивает немного воды, после чего достает с кармана сигарету, вдыхая мятный дым и наслаждаясь вкусом.
Собака в будке притихла, лишь иногда можно было услышать, как она громко и быстро вдыхала.
– Ей. – тихо зовет Чон, ноготком постукивая по краю дерева, чтобы привлечь внимание. – Выходи, мне тут самому скучно. – он выдыхает струю дыма вверх, снова смотря на будку.
Он несколько раз пытается цыкать и издавать разные звуки для привлечения собак, но через пару минут сдается, доставая все с того же кармана сыр, подкладывая ее глубже для собаки.
– Ну же, выходи. – он заглядывает внутрь, и видит лишь темный нос, который исследует сыр, после чего аккуратно его лижет.
– Она не выйдет. – раздается за спиной голос Чимина, который выйдя с дома в куртке направляется в его сторону, в одной руке держа миску с кормом. Парень по дороге берет маленький стул, чтобы сесть рядом. – Я более года не видел ее. Даю ей еду и воду, но, думаю, что она ест лишь ночью, когда никого нет рядом. – поджимает губы и пожимает плечами.
– С ней все хорошо? – переживает Чонгук.
– Скорее всего. Папа, как только принес этого щенка, был немного с ним груб, поэтому не удивительно что она боится людей. Чего-то кричал на нее, иногда руку мог поднять или даже ногой ударить. Я тогда часто с ним ругался, но видимо все равно было уже поздно. – Чимин вздыхает, смотря на будку.
– Это девочка?
– Я не знаю? – неуверенно сказал он, беря электронную сигарету с рук Чона. – Папа его принес и сразу же на цепь посадил. Я иногда пытался ее отпустить или пойти пройтись с ней, но он всегда меня на этом ловил и ругал, говоря, что собака должна быть на привязи. Я даже пару раз по голове за это получил, а потом долго обижался, так как не понимал, чего он так взъелся на беднягу.
В будке раздается громкий чих, поле которого следует и второй, из-за чего Чонгук начинает улыбаться. Он всегда животный любил. А особенно собак. С ними можно было ходить на прогулки, играть, разговаривать и понимать, что тебя и правда слушают. Была бы его воля, он бы и отношения с собакой завел, честное слово.
Чонгук снова заглядывает в будку, видя, что сыра на месте уже нет, поэтому подкладывает новый кусочек, непрерывно следя за тем, как в темноте сверкают темные глаза и черный нос, который снова начинает обнюхивать еду.
– Он еще такой красивый был, когда его только принес папа. Коричневый с редкими белыми волосками. Так испугано и умно на меня смотрел, сразу можно было понять, что малыш смышленый и совсем не дурной. Такого нужно было с самого детства обучать, тогда бы он стал самым умным и послушным, я в этом уверен.
Чонгук слушая, все время смотрит на животного, и когда черные глаза цепляются за его лицо и на некоторое время замирают, он улыбается, наклоняя голову на бок и протягивая на руке новый кубик сыра. Животное дергается и вжимается в глубь будки, тихо скуля, из-за чего Чон поджимает губы.
– Тише, малыш, тише. – тихо проговаривает парень. – Я не причиню тебе вреда, просто хочу подружиться. – он нежно улыбается, ощущая грусть и боль за такой страх животного. Ему очень обидно, что с ним так несправедливо поступали, когда он был совсем еще малышом.
Пак смотрит на него нежно и немного грустно, но когда видит, как с руки парня аккуратно забирают сыр, то открывает от удивления рот, смотря то на руку, то на довольного Чона.
– Ты как это сделал? – шепчет пораженно Пак, смотря как Чонгук снова просовывает руку с сыром.
– Собаки очень восприимчивы к эмоциям и звукам. Будешь спокоен ты — будет спокоен он. – он мимолетно смотрит на Чимина, после чего снова на будку, где виднеется темная мордочка, которая за ним наблюдает. – Что такое, малыш? Не хочешь выйти? – спрашивает у животного. Собака как будто все поняв отрицательно качает головой, из-за чего парень тихо смеется. – Не хочешь? – улыбается. – Ну же, малыш, давай. – Чонгук немного отодвигается, аккуратно махает руками, показывая, чтобы тот выходил на улицу.
– Ты зря... – парень начинает что-то говорить, закатывая при этом глаза, но, когда впервые за долгое время видит коричневую мордочку, вытянутую из будки, тут же замолкает. – Ты кто, блять, такой?
Чонгук лишь улыбается, не двигаясь следит за тем, как собака медленно выглядывает и все тщательно осматривает, перед тем как посмотреть на него и аккуратно высунуться еще больше.
Собака высовывается лишь наполовину, наклонив голову смотрит на парней, один из которых слишком удивленно на него уставился, а второй смотрит слишком спокойно и нежно. Он смотрит как парни замерли на одном месте, наверняка боясь его напугать, и не ощущая запаха опасности, садиться на деревянном выступе будки, негромко двигая цепью, которая тянется от ошейника до крепежа на домике, по дереву.
– Чимин? – шепчет Чон, неотрывно следя за животным. Парень переводит на него взгляд, молча спрашивая, что тот от него хочет. У него тут красивое животное, которое он увидел впервые за год. – Где твой отец нашел его?
– Я не знаю. Говорил, что где-то в лесу, когда гулял там с друзьями. А что?
– Это не собака. – махает головой, смотря в темные глаза. – Это волк. Это Евразийский волк.
– Ты как это понял?
– Посмотри на него. У него тонкая грудная клетка, вытянутая мордочка и крупные лапы, немного выгнутые вперед. Это точно волк. Твой отец говорил, что он никогда не гавкал, лишь скулит, это еще больше доказывает мои слова. Его шерстяной покров, цвет и уши подходят под описание или Евразийского волка, или Макензийского. Но второй водиться в горах, поэтому тут он оказаться не может.
– Разве у нас водятся такие? – шепчет Пак.
– Редко, но да. – Чонгук протягивает последний кусок сыра волку, который все время следил за ним.
Волк снова изучает еду, после чего аккуратно хватает его зубами, не цепляя кожу ладони. Быстро прожевав сыр, животное смотрит на парня, немного наклоняя мордочку на бок.
– Что? – улыбается Чон. – У меня больше нету. – он лезет ладонями в карманы, после чего указывает на пустые руки, показывая, что больше ничего нет.
Волк принюхивается, и немного наклоняется, приближаясь к карманам и, обнюхивая их, громко фыркает, садясь прямо и переводя взгляд на Чимина, который до сих пор не может прийти в себя. Волк осматривает парня так же пристально как это делает он сам, после чего наклоняется и нюхает корм в миске поставленной рядом.
Чонгук аккуратно дотрагивается до шерсти на боку волка, из-за чего тот дергается и поднимая голову смотрит на него. Парень показывает ладонь, после чего снова пытается дотронуться, но останавливается в нескольких сантиметрах от головы, смотря на мордочку и чего-то ожидая. Животное поднимает взгляд на ладонь, несколько раз дергая ушами на голове, а потом прижимается влажным носом к коже, ненадолго дотрагиваясь шершавым языком. Лишь потом он опускает голову и начинает тихо хрустеть кормом. Чонгук, думая, что это было разрешение, более уверенно дотрагивается до шерсти, которая оказывается более мягче чем кажется на первый взгляд.
Они сидят так пару минут. Чимин наблюдает, а Чонгук гладит немного расслабившегося волка. Сидят до того момента, пока с дома не выходит Усик, смотрящий по сторонам и наверняка выискивающий их.
Чонгук ненадолго отвлекается от животного, а когда поворачивается, его уже и след простыл, из-за чего вздыхает и смотрит на Пака, который поджав губы смотри на будку. Парень встает и, кивая головой, направляется в дом.