В огне собственных желаний

ТГК: Лина Джеймс | начинающий писатель

Серебренников приехал домой уже спокойным. Прошло раздражение, гнев поутих. О Кире и её новом приятеле он и думать забыл. В квартире Кирилл убрал посуду, которая осталась после завтрака. Закатив глаза, поставил на место обувь своей соседки, которую она в спешке выронила из полки сегодня утром. Мужчина старался держать всё под контролем, и хаос, что тянулся за Кирой ему совершенно не нравился.

Кир собрал сумку для тренировки и ушёл. В зал ему только вечером, но оставаться дома не хотелось. До тренировки Серебренников успеет съездить к сестре. Первый учебный день в этом году, нельзя упустить возможность увидеть свою малышку.

После пары Кира пошла домой. Оставалось пару часов до смены в кафе, а подруги ещё не освободились, так что идти девушка собиралась одна. Артём составил компанию. Всю дорогу Кира смеялась с его историй. Парень был приятным, лёгким в общении и добрым. Лисовец с удовольствием обменялась с ним своими страницами с соцсетях, чтобы поддерживать общение. Артём был спокоен, обходителен, вежлив, поэтому прощаться совсем не хотелось, но Кира должна была доделать важные дела перед работой.

— Я ещё в магазин пойду, так что до встречи, — Кира развернулась к Артёму, чтобы обнять его на прощание, но парень не собирался так просто уходить.

— Понял. Короче, мы сходим в магазин, и я отстану, — Артём открыл дверь супермаркета, пропуская Киру вперёд, — я же не оставлю тебя одну с тяжёлыми сумками?

И действительно не оставил. По магазину Кира ходила быстро и уверенно, складывая в тележку всё необходимое. Свежие овощи, мясо, злаковые батончики и кучу банок с колой и энергетиками. Конечно она знала, что это вредно, но избавиться от этой привычки было трудно. 

Из магазина вышли в неловком молчании. Артем, как покорный слуга, нес три больших пакета, а Кира довольно улыбалась, потому что на кассе отвоевала своё право самой оплатить покупки. Этим ей и нравился Артём. Он слушал, чего она хочет, хотя толком не был с ней знаком. Это было уважением, которое Кира, как и любая девушка, хотела видеть по отношению к себе.

Дом был уже совсем близко, осталось лишь перейти дорогу. В этот самый момент мимо проезжала машина. Лужи после утреннего дождя ещё не высохли, грязная вода щедро хлопнула на ноги Киры, пачкая белую обувь и джинсы до колен.

— Черт! Придурок! — не стесняясь возмутилась Кира, глядя вслед уезжающему автомобилю. Тому самому черному Мерседесу, на котором сегодня утром ехала в университет. За рулём сидел Кирилл, а рядом какая-то девушка со светлыми волосами, которую Кира и не пыталась рассмотреть, сразу определив для себя, что он просто бабник, который в очередной раз хотел её унизить.

В чём-то Кира была права. Девушки у Серебренникова были и правда одноразовыми. Но бабником он себя не считал. Как и сама Кира, он просто боялся отношений, хотя и не признавал это. Какой же крутой парень признается, что чего-то боится? Мотивы конечно были разными, но причина одна. Недоверие. Кира не доверяла людям из-за родителей. Если уж идеальный брак Елизаветы и Дмитрия был построен на лжи, то чего ожидать от других? А Кирилл из-за ошибок прошлого. Он был влюбленным наивным мальчишкой, который безоговорочно доверял кому-то, но его обманули. Очень больно и жестоко обманули, разрушая жизнь. Потому Серебренников не искал отношений, и даже всячески их избегал. Любая девушка, что оказывалась в его постели, знала, это одноразовая акция. Всё было честно, он ничего не обещал, прямо предупреждал, что второго раза и тем более длительного общения не будет. Так что да, в какой-то степени он был бабником. Но в одном Кира сейчас ошибалась. Кирилл не хотел её унижать и специально пачкать. Он просто был занят дорогой и разговором со своим пассажиром, и совсем не видел пешеходов, что стояли на тротуаре в ожидании нужного сигнала светофора.

— Ты в норме? — спросил Артем. Он отставал на пару шагов, поэтому ему повезло остаться сухим.

— Да! — излишне грубо ответила Кира. Она всегда была такой. Знала, что близкие люди привыкли к резкости и не обижались, ведь Кира не со зла так отвечала. Но с новыми знакомыми приходилось сдерживать свой пыл. Она могла показаться злой и спугнуть тех, кто относился к ней хорошо.

— Согласен, — Артем улыбнулся, игнорируя грубоватый тон девушки, — он точно придурок. Идём скорее, замерзнешь.

Парень не знал, чья это была машина. Просто посчитал, что кто-то очень наглый поступил тупо и облил пешеходов. Киру он проводил до самой двери, не напрашиваясь войти. Короткие объятия на прощание смягчили девушку. Дома она разложила продукты в холодильник и приняла душ. Пока Лисовец приводила себя в порядок, телефон зарядился, так что к нужному времени она спокойно вышла из дома и направилась в кафе. Влажный асфальт, хмурое небо и любимая группа в наушниках расчистили голову Киры, оставляя чистое поле для размышлений.

По дороге она всё злилась. Стоило ей лишь подумать о том, что Кирилл не такой уж и плохой, и зря она так остро на него реагировала, он тут же доказал обратное. Хочет войны? Он её получит. Трепать нервы этому демону хочется изящно и не слишком открыто, так что Кире захотелось придумать какую-нибудь пакость в ответ. Всё, что приходило на ум, тут же отметалось, как слишком глупое или слишком грубое.

Наконец, внимание привлекла одна из вывесок на пути в «Миранду». Маленькая месть созрела в голове сама собой, растягивая хитрую удовлетворённую улыбку на девичьем лице. Нахал получит свой сюрприз…

***

Кирилл заехал за сестрой в школу, чтобы провести с ней немного времени. Поэтому, получив сообщение от брата, Злата предупредила водителя отца, что ее не нужно забирать. Училась Серебренникова в элитной гимназии, где и было положено учиться дочери влиятельного человека. В одном ряду со сливками общества. По правде говоря, эти самые сливки ей совсем не нравились. В свои четырнадцать лет ее одноклассники уже были типичными мажориками, что не уважают других, считают себя лучше за счёт родительских денег, но в действительности ничего в жизни не стоят. Злата была избалованной, отец окружал ее заботой, трое старших братьев ценили свою принцессу, любой каприз мог бы быть исполнен, но это не отменяло ее воспитания. Не лишенная нотки высокомерия, она всё равно одинаково уважительно общалась с могучими друзьями отца и с уборщицами, продавцами, кухарками. Не считала их обслугой, ведь какая разница, кто чем зарабатывает на жизнь, если люди делятся на плохих и хороших не в зависимости от денег.

— Как ты себя чувствуешь дома?  Непривычно? Всё ещё живёшь один? — спрашивала Злата, глядя на брата большими карими глазами.

Она была умной девочкой, развитой не по годам, и замечала слишком многое, о чем и не думают другие в её возрасте. И с Кириллом у них была особая связь, старшие братья даже шутили в детстве, что они, Кирилл и Злата, читают мысли друг друга. Между ними было полное доверие, искренность, которую больше всего в людях ценил Серебренников. Но он был взрослым, и считал, что сестре незачем думать о чужих проблемах, поэтому мелкие в неприятности, как и появление Киры в его жизни, посвящать девочку не хотел.

— Держи свой красивый носик при себе, — Кирилл улыбнулся и щелкнул сестру по носу, зная, что она терпеть этого не может, — у меня всё хорошо. Не надо беспокоиться, поняла?

В это самое время машина Серебренникова проезжала не особо оживленную улицу недалеко от его дома. На дороге никого не было, поэтому Кирилл, отвлекаясь на сестру, не заметил пешеходов, что стояли на тротуаре. Горел зелёный свет, так что он имел полное право ехать дальше, не притормаживая. Знал бы он, как сильно облажался в этот момент, хотя и сам не заметил.

— Как твои мажорики? — снова обратился к Злате, — Никто не обижает? Я с удовольствием вырву чьи-нибудь кривые ручки с дорогими часами, если тебя кто-то достаёт.

В этом Кирилл не шутил, хотя и улыбался. А Злата прекрасно об этом знала, потому нахмурила тонкие брови и поджала аккуратные губы в недовольстве.

— Кир, будь осторожнее, — серьёзно сказала она покровительственным тоном, будто сама Злата была взрослой и поучала маленького Кирилла, — меня никто не обижает, но и ты никуда не лезь, ладно? Тебе ли не знать, что всё может плохо кончиться. Снова.

Кирилл нахмурился также, понимая, о чем говорит Злата. Ему не хотелось касаться этой темы, поэтому наставления сестры его злили. Но Серебренников не срывался на младшую никогда, и сейчас вновь быстро взял себя в руки.

— Отвезу тебя домой, маленькая заноза, — усмехнулся Кирилл и потрепал девушку по голове, беспощадно растрепывая длинные светлые волосы.

***
Первый рабочий день выдался труднее, чем могло показаться. Полина показала Кире кухню, подсобные помещения, диванчик для отдыха и раздевалку. Дважды провела инструктаж по обслуживанию, ознакомила с правилами заведения и выдала форму. Кафе было обычным, не ресторан высокого уровня, поэтому штаны официанты носили любые, какие нравятся им самим, но обязательными атрибутами были белые футболки с вышитым логотипом кафе и короткий набедренный фартук цвета какао, в котором имелись специальные кармашки для блокнота и ручки. Посетители ни в коем случае не должны обнаружить в своих блюдах или на столах волос, поэтому официантки носили высокий хвост и повязку с узелком в стиле солохи, подходящую к фартукам по цвету.

Лисовец не оценила новую прическу, но с правилами смирилась и всё же натянула аксессуар на голову, оставляя лишь чёлку, уложенную на две стороны. Сегодня Кире было комфортно работать с Полиной. Она помогала с заказами, контролировала чеки и напоминала Кире номера столиков на всякий случай. Девушка почти запомнила в первый день названия всех блюд и напитков и их состав, чтобы быть готовой рассказать посетителям при необходимости или предупредить на случай возможной аллергии на что-либо.

Скучного и долгого инструктажа не было, Полина обучала Киру в процессе работы, потому что сегодня свободных мест в «Миранде» почти не оставалось. Все столики были заняты, а Кира оказалась не готова к такому наплыву. Делать всё приходилось быстро, а времени на отдых между заказами совершенно не было. Даже поесть она вновь не успела, поэтому взяла ужин с собой. Перспектива наесться фаст-фуда на ночь и без сил свалиться в постель? Отличный план.

Кафе закрылось в 23:00, но официанты уходили позже, потому что нужно было убрать столики и посчитать кассу. Кира была довольна тем, что уходила домой с хорошими чаевыми, хотя это и был ее первый рабочий день. Но вместе с тем она безумно устала,  ноги были ватными, голова гудела желудок болезненно сжимался от голода. 

К половине двенадцатого девушка уже была на полпути к дому.  На плече на одной лямке болтался все тот же небольшой рюкзак, а в руке пакет с остывшим и наверняка размокшим бургером. Почти у самого дома Кира подумала о том, что предстоит снова разговаривать с демоном.  Вспомнила, как сегодня Кирилл назвал ее ущербной, а потом и вовсе облил из лужи, будто доказывая свою правоту. Ущербной Кира не хотела себя чувствовать, а позволять кому-то унижать ее не хотела еще больше.

Они могли бы примириться еще в первый день, могли просто извиниться и простить друг другу все глупости, что успели наговорить. Но нелепые случайности и обидные слова снежным комом липли друг к другу, увеличивая пропасть из неприязни между ними. Оба были слишком горды, чтобы принять перемирие. Если за обзывательство Кира еще могла бы простить нахала, дать ему шанс показать себя с хорошей стороны, то эта чертова лужа стала последней каплей, стала прямым объявлением войны.
Именно сейчас Лисовец вспомнила, что за вывеска по дороге на работу привлекла ее внимание, и почему ее рюкзачок стал немного тяжелее.

Перед тем, как прийти в «Миранду», Кира побывала в автомастерской. Идея пришла к ней случайно, только потому что она увидела яркую вывеску, на которой была нарисована машина, похожая на автомобиль Кирилла. Мастерская была не очень высокого уровня, что было только на руку Кире. Там работали простые мужики, которые днем ремонтируют машины, а вечером заливают скуку дешёвой водкой. Невинный щенячий взгляд, глупый повод и пара купюр из тонкого кошелька Киры смогли убедить работников помочь советом и инструментом.

Прямо сейчас, рассмотрев, что свет горит на кухне в их квартире Кира убедилась, что Серебренников находится там. Окна его спальни выходят как раз на парковку, где стоит его машина, но с кухни и лоджии парковку не видно. 

Для жителей этого дома есть крытая парковка с пропусками и камерами, но Серебренников, вероятно, экономит, поэтому оставляет свой Мерседес на стоянке, где ему приходится самому следить из окна.  Или же он оставил машину там, потому что не собирался бросать ее надолго. Причина на самом деле Киру не слишком интересовала. Сейчас ей нужно было каких то 5 минут, которых, по словам автослесаря, должно хватить. 

Девушка присела на корточки у заднего колеса автомобиля, скрутила колпачок на ниппеле, а потом достала из рюкзака свой способ маленькой мести. Мужик из салона по доброте душевной подсказал, что спустить колесо машины не прокалывая его, можно с помощью дефлятора.

Портить чужое имущество Кира не хотела, это было бы слишком грязно и глупо. Особенно после первого рабочего дня, где она устала как собака за очень небольшие деньги, Лисовец понимала, что зарабатываются они слишком трудно, чтобы позволить себе испортить какую либо деталь в машине.  Вредить здоровью Кирилла она тоже не собиралась. Цель была только одна: вывести его из себя. Одна случайность в виде спущенного колеса вряд ли его слишком расстроит или разозлит, но если подкидывать мелкие неприятности постоянно, Кира будет с удовольствием наслаждаться его гневом и растерянностью.

— Любишь всё контролировать, да? — бурчала девушка себе под нос, пока ждала, что колесо спустится, — Посмотрим, как растворится твой контроль в моём хаосе, Мурчик.

Несколько минут и дело сделано. Кире пришлось тщательно протереть руки влажной салфеткой после того, как она закрутила колпачок снова.  Сегодняшняя лужа испачкала не только ее, но и саму машину.  Удовлетворённая своей маленькой шалостью и предвкушая реакцию Кирилла, Кира медленно поплелась домой.

Когда девушка вошла в квартиру, Кирилл мыл посуду после ужина.  Он всегда ел после тренировок, если был не слишком вымотанным для этого. Приятная усталость в мышцах вибрировала от больших нагрузок, свежая и чистая кожа после душа, вкусный ужин и чистота в квартире. Все эти мелочи и порядок радовали Кирилла, но гармонию нарушило появление ненормальной. 

Серебренников понятия не имел, где её носило так долго. Даже предположил, что она оказалась очень легкой добычей, и в первый же день отправилась на свидание с тем придурком из университета. Но в целом Кириллу не особо было интересно, где с кем она была. Сейчас его волновало лишь что, что своим присутствием она снова будет портить ему жизнь и выводить из себя.

— Привет, Мурчик, — удовлетворенная тем, что напакостила, Кира повеселела.

Лисовец впервые обращалась к Кириллу без негатива. Со внутренним злорадством? Да, но без внешних проявлений агрессии или неприязни. Ее веселило то, что она уже отомстила, а он ещё ничего не знает. Потому и рассказывать о том, что она знает, кто сегодня облил её, Кира не спешила. Иначе он мог догадаться, что она что-нибудь сделает в ответ.

— Как ты меня назвала? — мгновенно вскипел Кирилл, хотя, признаться, веселая дерзость Киры нравилась ему куда больше чем испуганная или злая, — ты головой ударилась, недоразумение?

— Ты посчитал что можешь называть меня лисенком, — Кира абсолютно спокойно объясняла своему соседу, будто ребёнку, почему теперь у него есть прозвище, присаживаясь за стол напротив, — Всё просто. Если я недоразумение, значит ты демон. Если я лисенок, значит, ты будешь Мурчиком. Это подходит тебе куда больше, нежели морок.

Пока Кира веселилась, Кирилл медленно закипал. Рука, лежавшая на краю столешницы, сжала угол стола слишком крепко, челюсти сомкнулись, отчего скулы стали острее, а взгляд злее. 
Бояться Серебренникова Кира не перестала, хотя и очень пыталась, но одной из ее задач было подчинить свой страх, чтобы не дать Кириллу его почувствовать. Как если встретишь дикого зверя, нужно казаться уверенным и сильным, иначе тебя просто растерзают. Пряча свои опасения глубоко внутри, Лисовец злорадствовала. Она считала это честным. Если Кирилл заставляет ее бояться, смущаться, и чувствовать себя какой-то нелепой, то она имеет полное право заставить его злиться, заставить его тоже почувствовать себя идиотом.

Кирилл шумно выдохнул и поднялся с места, намереваясь покинуть кухню, пока не сказал или не сделал что-нибудь ужасное. Он поставил себе цель, медленно портить Кире жизнь.  Хотел показать ей того, кем она считала Кирилла — демона. Но для этого ему нужно быть спокойным и все контролировать. Сейчас он ощутил, что именно этого контроля Кира его и лишает. 

Если между ними завяжется маленькое сражение, Кирилл непременно в нем проиграет, потому что безумие и непоследовательность одним своим существованием разрушают его контроль.

— Проиграешь, лисёнок, — шею Киры обожгло дыхание, когда мужчина остановился возле нее, чтобы сказать это.

Сам он вдохнул запах ее волос случайно, тут же сходя с ума от злости. Ему нельзя думать о ее запахе, как и о том, о чем думал в лифте сегодня утром, когда понял, что лифчик девушка не носит. Она его раздражает, сводит с ума, уничтожает разум и веселится. Маленькая стерва.

Не желая задерживаться, Кирилл ушел в свою спальню, а Кира продолжала сидеть за столом. После близости того, кто её пугает, мурашки еще щекотали кожу на затылке. Нужно было перевести дыхание. Что он имел в виду? Объявил войну прямым заявлением, считая что она проиграет?

— Это мы ещё посмотрим, Кирюша, — фыркнула Лисовец себе под нос так, чтобы он не услышал.

Одно она поняла точно. Если называть большого страшного Кирилла в своей голове Мурчиком или Кирюшей, это преуменьшает его значимость, как опасного человека. Разве Мурчик может быть опасным и навредить? Пожалуй, нет. Это помогает ей меньше бояться.

Кира вымыла руки и вытащила из пакета контейнер с бургером и картошкой фри, которую взяла в кафе. «Листья салата и огурцы есть, значит, вполне себе сбалансированный ужин» успокаивала себя девушка. Достав банку колы из холодильника, она уселась ужинать за барную стойку и вытащила телефон из кармана.

— Я не просто устала, я заколебалась, — пожаловалась Кира в экран мобильного, где уже видела своих подруг.

Телефон с видео звонком стоял напротив, а руки уже были испачканы в соус. Нижняя булка размокла, поэтому всё благополучно вываливалось обратно в контейнер, но всё равно было вкусно.

Есть Кира не спешила, потому что параллельно болтала с подругами, слушая рассказ Лены о переписке в чате ее группы. В отличие от Киры, что молча наблюдала за разговорами своих одногруппников, Щербакова была одной из заводил в своём чате. Лена хотела всем понравиться, задавала много вопросов, поддерживала любую тему и конечно же узнавала все сплетни. Елецкая слушала это всё по второму кругу, привыкшая к тому, что подругу не унять. Сама же София отключила уведомления в первый же день и не заглядывала туда вовсе.

Пока Кира рассказывала о первом дне на работе, из спальни Кирилла доносилась ритмичная музыка и глухие хлопки.

— Что за шум? — коротко поинтересовалась Соф.

— У кого-то нервишки шалят. Или тестостерон хлещет изо всех дыр, — усмехнулась Кира, закидывая в рот ломтик картошки, — наверное, Кирилл занимается.

— Ты совсем-совсем не боишься его? — удивлённо спросила Лена, отмечая про себя, что нынешнее настроение подруги не особо вяжется с тем, как Лисовец вела себя сегодня утром.

Соф с интересом склонила голову на бок, глядя на экран, чтобы прочесть эмоции Киры.

— Лена, — серьёзно сказала Кира, понижая тон и наклоняясь ближе к камере, — он огромный и нервный, злится от одного моего существования, странно разговаривает со мной, а сила его удара, наверное, около 800 килограммов. При этом я всё равно не могу закрыть рот и продолжаю его бесить. Как ты думаешь, черт возьми, я боюсь?

— Думаю да, — я легкой полуулыбкой Соф ответила за Лену, пока та прикусывала палец.

— Бинго, ведьмочка, — раздражённо выдала Кира, оглядываясь на дверь спальни Кирилла.

Лисовец была права, он действительно упражнялся на тренажере. Назвать это тренировкой было нельзя, мужчина едва касался панелей, ударь Серебренников сильнее, девайс просто рассыпался бы. Это было скорее отвлечением, ритмичные легкие удары позволяли сосредоточиться на темпе и дыхании. Так Кирилл очищал голову, но сейчас не выходило. Он только и думал о том, как загнать в угол эту ненормальную. Ему хотелось, чтобы Кира, если не исчезла, то хотя бы стала послушной. Но она была до безумия странной, противоречивой. Утром она вздрагивает от его резкого движения рядом, будто боится. А вечером язвит и даёт ему прозвище с такой улыбкой, будто она уже победила. Серебренников хочет поставить её на место, но не знает, как это сделать. Как усмирить сплошное недоразумение, если не можешь себе позволить по-настоящему навредить ей?

Когда закончил, Кир отстранился и выключил тренажёр, музыка затихла. Он начал упражнения, слыша, как Кира говорит по телефону, но сейчас голоса затихли. Посчитав, что она убралась восвояси, Серебренников вышел из комнаты, чтобы попить. Он ошибся, Кира действительно договорила, но никуда не ушла. Она сидела в тишине, поедая с особым аппетитом ужасно вредную еду, которую запивала колой. Волнистые волосы разметались по спине, касаясь талии, бёдра казались ещё шире в сидячем положении, были округлыми и слегка подрагивали от того, что девушка качала ногой. Кирилл всего несколько секунд наблюдал за ней со спины, отчего-то фантазия заплясала буйный и волнующий танец. Кир представил, что мог бы подойти сейчас к расслабленной девушке и встать близко. Непозволительно близко. Касаясь грудью ее лопаток, вдохнуть запах волос. Переложить копну на плечо, чтобы освободить тонкую манящую шею, что наверняка пахнет так сладко… Провести кончиками пальцев вдоль позвоночника сверху вниз, заставляя ее покладисто прогнуть спину.

Кирилл тряхнул головой, вышибая оттуда наваждение, и ровным шагом прошёл на кухню. Он достал из холодильника бутылку воды и стал пить, не оборачиваясь к соседке. Не хотелось лишний раз на неё смотреть, ведь новые игры воображения были ни к чему. Эти глупые навязчивые образы в голове раздражали Кирилла, им было не место в его жизни, как и самой Кире.

— Жажда замучила? — наконец девушка сама прервала тишину, вынуждая всё же посмотреть на неё.

Уступать Кирилл не хотел, поэтому решил тоже задевать её при любом удобном случае. Как раз при таком.

— Не многовато газировки? — усмехнулся Кир, придирчиво рассматривая её ужин, — Не боишься, что от колы и жирной еды у тебя будут огромные целлюлитные ляжки?

Кира едва не поперхнулась от возмущения, но показать это было равно, слабости для неё. Серебренников вновь заставлял девушку чувствовать себя ужасно глупо, оставлял после каждой фразы горький привкус обиды. Взяв себя в руки, Лисовец мило улыбнулась и всё же ответила в его же манере.

— А ты боишься, что они могут не поместиться на твоих плечах? — дьявольские искры заплясали в глазах Киры, отражаясь тем же безумием в темных зрачках мужчины.

Ему понравилось, что она ответила. Впервые понравилось, как кто-то огрызается, потому что ломать сильных гораздо интереснее. Он хочет её подчинить, а значит, это будет интересная игра.

«1:1, недоразумение. Но не спеши радоваться» — отозвалась мысль Кирилла, оставшись не озвученной.

Парень снова давил насмешкой, каждое его движение казалось пренебрежительным, каждый взгляд. Он так же вернул бутылку на место и будто бы пошёл обратно в спальню, но остановился возле соседки.

— Ты ведешь себя очень неосторожно, — предупреждающий хищный взгляд был направлен прямо в серые глаза, ресницы девушки дрогнули, когда Кирилл легким движением стёр соус с её щеки, — советую тебе вести себя хорошо, Кира, ты поняла?

Мужчина легко скрылся за дверью, будто ничего не произошло, а Кира краснела от смущения и злости. Она снова оказалась в дурацкой ситуации. Теперь она язвила, чувствуя себя уверенно, а сама в это время сидела, перепачканная соусом. А из головы не выходил звук ее собственного имени, что звучало его голосом.

Аппетит пропал. Кира выбросила остатки еды и вылила колу в раковину, намеренно оставляя пустую банку на столе. Если его так раздражает беспорядок и хаос, пусть ими подавится. Быстрый душ, любимая пижама и мягкая игрушка с кошачьей мордой должны были успокоить девушку, а усталость усыпить. Но сон никак не шёл. Лисовец еще долго ворочалась в постели, ругая себя за нелепость и за то, как она мастерски оказывается в глупых ситуациях. Зато Кирилл, удовлетворённый распалённым взглядом Киры, что едва ли не провалилась под землю от смущения, уснул как младенец, понимая для себя кое-что.

Для него правила игры изменились.