-Блогер-

Ночь, начавшаяся с нарастающего гула моторов, превратилась в ад. "Серп" обрушился на завод как лавина, их байки ревели, словно стая голодных зверей, а в воздухе разрывались очереди и крики. Братство, верное своим принципам, встретило их яростным отпором. Каждый байкер, каждый член команды сражался с невероятным упорством, превратив свой дом в неприступную крепость.

Соник, словно рожденный для этого хаоса, носился по полю боя, его скорость и ловкость были неоценимы. Он уклонялся от пуль, опрокидывал противников, проносился по флангам, нарушая строй врага. Шэдоу, его надежный щит и меч, сражался рядом, их движения были настолько слаженными, что казалось, они предвидят каждый шаг друг друга. Их совместная атака была сокрушительной.

В самый разгар боя, когда Соник мчался по одной из проходных аллей, перекрывая путь вражескому отряду, он заметил движение в тени. Резкий, холодный удар пронзил его руку. Соник вскрикнул от боли, чувствуя, как горячая жидкость хлынула из раны. Это было ножевое ранение, глубокая диагональная царапина, прочертившая путь от локтя до кисти. Боль была жгучей, пульсирующей, но в тот момент у Соника не было времени думать о ней. Враг был рядом, его товарищи нуждались в нем.

Стиснув зубы, Соник игнорировал боль. Он тряхнул рукой, пытаясь остановить кровотечение, но оно лишь усилилось. Однако инстинкт бойца взял верх. Он схватил оружие, опираясь на оставшуюся сильной руку, и с новой яростью ринулся в бой. Кровь стекала по его броне, оставляя кровавый след, но это лишь подпитывало его решимость. Он видел, как Шэдоу сражается неподалеку, его движения были безупречны, но в его глазах мелькнула тень беспокойства, когда он заметил состояние Соника.

Три долгих, мучительных часа битва продолжалась. Шум, огонь, крики – все сливалось в единый, оглушительный рев. Но Братство держало оборону. Благодаря их слаженности, знанию территории и невероятному боевому духу, они начали переламывать ход сражения. Вражеские ряды стали редеть, их атаки – слабеть.

Наконец, с первыми признаками рассвета, наступила тишина. Воцарилось зловещее затишье, нарушаемое лишь треском догорающих обломков и тихими стонами раненых. "Серп" отступил. Они потерпели сокрушительное поражение. Братство одержало победу.

Но победа досталась дорогой ценой. По всей территории завода лежали раненые и поверженные враги. И среди своих, измотанных, но гордых, Соник, наконец, позволил себе остановиться. Он почувствовал, как ноги подкашиваются. Шэдоу, который видел, что Соник держится на последнем издыхании, тут же оказался рядом. Он подхватил его, не дав упасть.

«Соник!» – голос Шэдоу был полон тревоги. Он быстро осмотрел его руку, увидев масштаб ранения. – «Ты ранен!»
Соник, обессиленный, но с победным блеском в глазах, посмотрел на него. «Победили, Шэдоу… Мы победили».
Шэдоу прижал его к себе, не обращая внимания на кровь, испачкавшую его собственную одежду. Он чувствовал, как дрожит тело Соника от пережитого шока и боли.
«Да, мы победили», – прошептал Шэдоу, прижимая Соника еще сильнее. – «А теперь тебе нужна помощь».

Сильвер и Мефелис, которые тоже получили легкие ранения, но держались, подошли к ним. Увидев рану Соника, они мгновенно оценили ее серьезность.
«Берем его в медпункт», – решительно сказал Сильвер. – «Мефелис, помоги мне. Шэдоу, ты как?»
«Я в порядке», – ответил Шэдоу, его взгляд не отрывался от Соника. – «Я принесу все необходимое».

Пока Сильвер и Мефелис помогали Сонику добраться до временного медпункта, Шэдоу бросился к запасам медикаментов. Он нес с собой перевязочные материалы, антисептики, обезболивающее – все, что могло понадобиться. В медпункте, когда Соник, наконец, позволил себе лечь, Шэдоу начал обрабатывать рану. Его руки двигались с удивительной ловкостью и нежностью, несмотря на общую усталость и стресс. Он аккуратно промыл рану, наложил плотную повязку, стараясь минимизировать боль.
Соник смотрел на него, его взгляд был полон благодарности и нежности. Боль все еще пульсировала, но теперь она была приглушена близостью Шэдоу, его заботой.

«Спасибо», – прошептал Соник, его голос был хриплым.
Шэдоу поднял на него глаза. В них читалось не только облегчение от того, что Соник жив, но и глубокая, непоколебимая любовь, смешанная с гордостью за его отвагу.
«Ты герой, Соник», – сказал Шэдоу, его голос был низким и проникновенным. – «Ты всегда им был».

Он присел рядом с кроватью, на которой лежал Соник, и осторожно взял его здоровую руку в свою. Даже в этой тяжелой ситуации, среди шрамов и усталости, их связь казалась незыблемой. Победа была за ними, но она оставила свои следы. И эти шрамы, как и сам Соник, были частью той истории, которую они писали вместе.

Сон пришел к Сонику мгновенно, окутав его, как мягкое одеяло, после изнурительной битвы. Боль от раненой руки все еще пульсировала, но в объятиях Шэдоу она казалась далекой, приглушенной. Шэдоу, сидящий на краю койки в импровизированном медпункте, бережно держал Соника, его взгляд был прикован к спящему другу.

Тишина в медпункте была почти оглушительной после рева битвы. Лишь тихие стоны других раненых и редкие шаги тех, кто оказывал помощь, нарушали ее. Шэдоу перенес Соника на более удобную койку, когда тот почти потерял сознание от усталости. Теперь он сидел рядом, его рука покоилась на груди Соника, ощущая слабое, но ровное биение сердца. Он чувствовал, как напряжение, которое он сдерживал всю ночь, медленно отступает. Соник был жив, Братство победило, но цена была высока.

Он осторожно провел пальцами по волосам Соника, убирая прядь, упавшую на его лицо. Соник во сне чуть повернулся, прижимаясь к Шэдоу еще сильнее. Шэдоу почувствовал, как в груди разливается тепло. Это было ощущение, которое он боялся и одновременно жаждал – чувство ответственности, нежности, любви. Он смотрел на мирное лицо Соника, на его чуть приоткрытые губы, на ресницы, которые едва заметно подрагивали. Несмотря на всю брутальность их мира, в этот момент Соник казался таким беззащитным, таким дорогим.

Шэдоу не отрывал глаз от Соника. Он думал о том, как они оказались здесь, как их пути пересеклись, как эта суровая жизнь, полная опасностей, породила такую нежную, такую настоящую связь. Он вспоминал их первые столкновения, их соперничество, которое постепенно переросло во взаимное уважение, а затем – в нечто гораздо большее. Он помнил каждый момент, когда Соник рисковал ради него, когда его смех разгонял тени в его собственной душе. И теперь, когда он держал Соника в объятиях, раненого, но живого, он чувствовал, что обрел нечто бесценное.

Сильвер, закончив свои обязанности, тихо заглянул в медпункт. Он увидел Шэдоу, который сидел у койки, оберегая сон Соника. В его глазах не было осуждения, только тихое понимание. Он знал, что эти двое нашли друг в друге нечто большее, чем просто товарищей по оружию. Они нашли друг в друге дом, гавань, где можно было укрыться от штормов мира. Сильвер тихо вышел, оставляя их наедине.

Прошло несколько часов. Солнце уже поднималось над горизонтом, заливая цех золотистым светом. Соник начал медленно приходить в себя. Он почувствовал тепло, заботу, и это помогло ему проснуться без прежней боли. Он открыл глаза и увидел лицо Шэдоу, склонившееся над ним. В его глазах, таких обычно холодных и проницательных, сейчас читалась безграничная нежность.

«Шэдоу…» – прошептал Соник, его голос был хриплым.
«Ты спал», – ответил Шэдоу, его голос был тихим и мягким. – «Ты хорошо послужил нам сегодня, Соник. Ты герой».
Соник слабо улыбнулся. Он почувствовал, как Шэдоу осторожно поправляет повязку на его руке.
«Мне… мне очень повезло», – прошептал Соник. – «Что ты рядом».
Шэдоу наклонился ближе, и их лбы вновь соприкоснулись. В этот момент, среди разрушений и боли, их связь стала еще крепче.
«И мне повезло», – прошептал Шэдоу, его голос дрогнул от нахлынувших чувств. – «Ты – мое всё, Соник».

Эти слова, произнесенные впервые так откровенно, повисли в воздухе, наполняя его нежностью и обещанием. Несмотря на все опасности, которые им предстояло еще пережить, на все битвы, которые еще предстояли, они знали одно: они больше никогда не будут одни. Они нашли друг в друге ту тихую гавань, где могли быть самими собой, где их любовь была их силой, их щитом, их путеводной звездой. И даже шрамы, оставленные этой битвой, лишь напоминали им о том, как драгоценна их связь.

Конец