Ангелок
***
Ева проснулась в ледяном поту, сердце колотилось так, что казалось, сейчас выскочит из груди. Сновидение было настолько ярким, насыщенным ужасом, что пару минут она просто лежала, не в силах пошевелиться, боясь открыть глаза и вернуть тот тягучий страх, что сковывал её внутри.
Постепенно дыхание начало выравниваться, но в голове всё ещё гудела страшная сцена, в которой Илья превращался в монстра, а её собственное тело было его заложником. Сжавшись в комок на кровати, она снова ощутила вкус той жгучей боли, ту тяжесть, что оставило в душе ночное видение.
Но день не подождет, и, как натяжной шнур, упрямо тянул её обратно к реальности план — награждение лучших игроков «Киберспортивного союза Европы», а именно престижная церемония «КСЕРОВ». Команда G2 была приглашена в числе лучших, и Ева пыталась подчинить себя и тело, чтобы не посрамить ни себя, ни коллег.
Собирались ребята долго. Хлопоты и суета царили в командном офисе. Парни обсудили наряды, выбрали одинаковые темно-синие костюмы, чтобы выглядеть единым целым и шикарно. Ева, хоть и чувствовала ломку, готовилась с особой тщательностью — макияж, прическа, платье с аккуратным мерцанием. Илья появился поздно, с ухмылкой, словно владел всем миром.
Наконец, весь коллектив, ведомый Ильей, сел в чёрный минивэн и устремился в центр города, к величественному зданию конгресс-центра, где должно было пройти мероприятие. Дорога казалась бесконечной — мысли Евы метались от страха и усталости до попыток заставить себя улыбнуться.
Прибыв на место, их встретила толпа фанатов и журналистов, ловившая каждый кадр. Огромные экраны, сверкающие люстры, красная дорожка, где под вспышками камер шагали известные лица — всё это погружало Еву в другой мир, где тысяча глаз были прикованы именно к ней и её команде.
Пока она осторожно освоилась в этих декорациях, разглядывая наряды других звезд киберспорта и светских львов, начало церемонии уже было объявлено. Залы наполнились приглушённым разговором, легким шорохом платьев и блеском костюмов.
Ведущий – харизматичный, чуть ироничный мужчина в смокинге — поднялся на сцену и открыл вечер короткой речью о достижениях года и значении командной работы.
Среди наград, посвящённых лучшим играм и игрокам, прозвучали имена многих фаворитов.
Настал момент, которого все ждали — «Награда за Снайпера года». Лица в зале напряглись, камеры направились на сцену.
- Илья "m0NESY" Осипов, снайпер G2! — объявил ведущий.
Илья встал, грациозно поднялся на сцену под аплодисменты и вспышки камер. Он выглядел уверенным и обаятельным, натянул на себя улыбку, словно жил лишь ради этих моментов. Подойдя к микрофону, он взял паузу, окинул взглядом собравшихся и заговорил, голос его звучал уверенно и сдержанно.
- Спасибо всем за эту честь. Для меня и для всей команды G2 этот год был полон... вызовов. Мы играли вместе, сражались и поддерживали друг друга. И я хочу сказать вам — не переживайте, но набирайте номер 8-1-2)
Он улыбнулся шире, намекая на секретный тренировочный код или внутриигровой трюк, известный избранным фанатам.
Зал рассмеялся, воспринял это как иронию и одновременно приглашение к общению с командой. Илья одарил публику лёгким поклоном и покинул сцену, где его момент славы продолжал сиять вместе с яркими огнями и звуками оваций.
Ева почувствовала, как внутри что-то сжалось — сочетание гордости за команду, усталости и внутреннего беспокойства. Взгляд её невольно задержался на Илье, его уверенной осанке и скрытой в глазах тайне. Это был ещё один вечер, когда она должна была быть частью его мира.
***
Речь Ильи на церемонии награждения, его циничная ухмылка и эта кодовая фраза — "не переживайте, но набирайте номер 8-1-2" — стали последним гвоздём в гроб Евиных надежд. Она осознала, что для него она не человек, не партнёр, даже не муза. Она была его проектом, его заложницей, частью его образа, которую он мог выставить напоказ или раздавить по желанию. Он не просто контролировал её тело через зависимость, он пытался сломить её дух, заставить полюбить свою клетку.
После церемонии Илья в приподнятом настроении вернулся в командную квартиру, окружённый восхищёнными взглядами и поздравлениями. Он почти не обращал внимания на Еву, но его самодовольный взгляд скользил по ней, словно он проверял, на месте ли его ценный трофей. Ева чувствовала, что задыхается в этой атмосфере фальшивого триумфа. Ломка усиливалась, но физическая боль меркла перед огнём, пылавшим внутри.
В ту ночь, пока Илья праздновал с командой победу, а затем провалился в пьяный сон, Ева не сомкнула глаз. Она лежала, глядя в потолок, и её разум работал лихорадочно. Страх никуда не делся, но к нему добавилась дикая, отчаянная решимость. Она должна выбраться. Сейчас. Или никогда.
Её план был прост, настолько, насколько это было возможно в её состоянии. Она вспомнила о старой, забытой банковской карте, которую держала на случай экстренных ситуаций, и о небольшой сумме наличных, спрятанных ещё до того, как Илья взял под контроль её финансы. Самое главное — ей нужен был телефон, недоступный для его слежки.
На цыпочках, словно тень, Ева прокралась в гостиную. На журнальном столике лежали несколько телефонов парней, оставленные без присмотра. Выбрав самый простой, с разряженной батареей, она быстро подключила его к зарядке, спрятавшись за диваном, чтобы никто не заметил свет экрана, если кто-то вдруг проснётся. Каждая секунда казалась вечностью.
Когда телефон, наконец, включился, она дрожащими пальцами нашла номер своего дальнего родственника в небольшом городке на юге Германии, куда когда-то ездила в детстве. Тётя Агнес, почти не интересовавшаяся её киберспортивной карьерой, но всегда отличавшаяся добротой. Ева быстро отправила короткое сообщение: "Тётя, мне нужна помощь. Срочно. Я еду. Не спрашивай ничего, просто встреть меня."
Затем она собрала самый минимум вещей: рюкзак, немного одежды, паспорт, ту самую карту и спрятанные купюры. Её руки тряслись, голова гудела, а тело ныло от боли, но адреналин заглушал всё. Она оставила пустую упаковку от "таблеток" на тумбочке Ильи, как последнее послание, безмолвный вызов.
Рано утром, до рассвета, когда Берлин ещё спал, Ева тихонько выскользнула из квартиры. Холодный воздух бодрил, но каждый шаг давался с трудом. Она еле дошла до ближайшей станции метро, оттуда — до вокзала. На перроне, среди редких пассажиров, она купила самый ранний билет на поезд, уезжавший на юг.
Поездка была адом. Ломка накрыла её с головой. Тело била крупная дрожь, тошнота подступала к горлу, сознание временами мутнело. Но каждый раз, когда ей хотелось сдаться, перед глазами вставало лицо Ильи, его издевательская усмешка, его слова "ты моя". И этот образ давал ей силы держаться, цепляться за реальность. Она больше не позволит ему ничего ей дать. Ничего от него не примет.
Когда поезд, наконец, прибыл на маленькую станцию, тётя Агнес уже ждала её с тёплым одеялом и чашкой горячего чая. В её глазах не было вопросов, только беспокойство и любовь. Это был первый настоящий, нетоксичный контакт за долгое время.
Первые недели были самыми тяжёлыми. Под присмотром тёти Агнес и местного врача, Ева переживала настоящий ад. Детоксикация была мучительной: судороги, галлюцинации, рвота, бессонница, бесконечные кошмары, где Илья-пугало преследовал её. Но каждый день, когда она просыпалась и понимала, что она свободна, это давало ей силы. Медленно, по крупицам, она возвращала себе своё тело.
Тем временем в киберспортивном мире поднялся шум. Исчезновение "музы" Ильи, Евы, вызвало волну слухов. Илья сначала пытался отшучиваться, ссылаться на "творческий отпуск" или "разногласия", но его поведение становилось всё более нервным и агрессивным. Без Евы, без её вынужденного присутствия, его образ "идеального снайпера и возлюбленного" начал трещать по швам. Его перформанс на играх ухудшился, он стал чаще срываться на команду, его нарциссизм и скрытая жестокость стали проявляться наружу, теперь уже без прикрытия.
Спустя несколько месяцев, когда Ева уже чувствовала себя значительно лучше, она решилась. Пользуясь анонимностью, она написала подробный пост на одном из крупных киберспортивных форумов. Она рассказала свою историю: о зависимости, о манипуляциях, о "метке" на груди, о постоянном контроле. Она не назвала имени Ильи напрямую, но детали были настолько точными, что любой, кто следил за G2, легко понял, о ком идёт речь. Она упомянула фразу "8-1-2" как один из кодов, которыми её контролировали.
Пост взорвал интернет. Началось расследование. Другие девушки, бывшие партнёрши Ильи, осмелели и начали делиться своими историями, подтверждая его токсичность и манипулятивность. Пузырь его идеального образа лопнул. Его контракты стали расторгаться, спонсоры отвернулись. Его карьера, построенная на харизме и лжи, рухнула.
Ева не радовалась его падению. Она просто чувствовала облегчение. Её собственное исцеление стало для неё куда важнее мести. Она начала писать. Не о киберспорте, а о своей борьбе, о том, как выбраться из токсичных отношений, о силе воли и о том, как важно найти себя.
Год спустя, она стояла на сцене крупной конференции, посвящённой психическому здоровью и безопасности в киберспорте. Ева, теперь уже без макияжа и показного лоска, но с ясными, сияющими глазами, делилась своей историей. На её груди, под одеждой, всё ещё была татуировка "метки", но теперь это было не имя Ильи, а символ её собственного выживания и триумфа.
— Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что свобода — это не отсутствие страха, а решимость действовать, несмотря на него, — сказала она, и её голос звучал сильно и уверенно. — И я здесь, чтобы сказать вам: если вы чувствуете, что вас контролируют, что вас заставляют быть кем-то другим, что ваша жизнь вам не принадлежит... помните, что всегда есть выход. Всегда есть возможность вернуть себя.
Ева не вернулась в профессиональный киберспорт. Но она нашла своё призвание в помощи другим, став голосом для тех, кто оказался в похожей ситуации. Она продолжала жить, строить свою жизнь, теперь уже по своим собственным правилам, без шепота Ильи в голове, без страха перед пугалами из снов. Она была сломлена, но не уничтожена. Она была собой. И это было главное.
***
Падение Ильи было быстрым и оглушительным. Его карьера, репутация, всё, что он строил на лжи и манипуляциях, рушилось со скоростью света. Команда G2 открестилась от него, спонсоры разорвали контракты, а бывшие фанаты сменили обожание на презрение, когда одна за другой стали всплывать правдивые истории о его жестокости. Мир, который он так тщательно выстраивал, разлетелся в прах, и он, привыкший к абсолютному контролю, не мог этого вынести.
Илья не знал, что такое поражение. Его гордыня, болезненно уязвлённая, трансформировалась в безумную, всепоглощающую обиду. Он не признавал своей вины, перекладывая всю ответственность за свой крах на Еву. Это она посмела выступить. Это она осмелилась рассказать правду. Это она разрушила его мир.
Он бросился на её поиски, как загнанный зверь. Деньги, связи, шантаж — Илья использовал всё, что у него осталось. Его когда-то лояльные поклонники, его информаторы в даркнете, его бывшие хакеры, которым он платил за грязную работу, — все были подняты по тревоге. Он хотел найти её, чтобы заставить замолчать, чтобы вернуть свою игру, свою куклу. Но на самом деле он хотел отомстить.
Несколько недель спустя, когда Ева начала потихопился возвращаться к жизни, занимаясь садоводством с тётей Агнес и наслаждаясь простыми радостями сельской жизни, Илья нашёл её. Он выследил её через одну из старых, давно забытых социальных сетей, где она когда-то выкладывала фото с тётей. Его появление было внезапным и шокирующим.
Ева сидела на веранде, читая книгу, когда рядом с домом резко остановился чёрный автомобиль. Дверца распахнулась, и из неё выскочил Илья. Он выглядел измождённым, глаза безумно горели, а лицо было покрыто нездоровым румянцем. Он был в своём игровом костюме, словно не хотел расставаться с образом, который принёс ему славу, но теперь этот костюм выглядел на нём как изодранная шкура.
Тётя Агнес, услышав шум, вышла из дома. Но прежде чем она успела что-либо сказать, Илья схватил Еву за руку. Его хватка была железной, причиняя невыносимую боль.
— Ты! Ты всё разрушила! — прорычал он, его голос был хриплым от ненависти и отчаяния. — Ты думала, что сбежишь? Что ты свободна? Нет! Ты моя! И если я тону, ты пойдёшь за мной!
Ева пыталась вырваться, но он был сильнее. Она кричала, звала на помощь, но его сила была слишком велика. Он потащил её к машине, втолкнул внутрь, не обращая внимания на крики тёти Агнес, которая бросилась за ними, но была отброшена в сторону водителем Ильи.
Поездка была адом. Илья не выпускал её руки, его глаза были прикованы к ней, словно он боялся, что она исчезнет. Он бормотал бессвязные угрозы и обвинения, его сознание, казалось, полностью поглотила одержимость. Он приказал водителю ехать в центр Берлина.
Они прибыли в столицу уже затемно. Илья привёз её к одному из самых высоких, заброшенных зданий в центре города, которое давно облюбовали экстремалы и городские легенды. Ева поняла, что это его сцена, его последняя игра.
Лифт не работал, и он тащил её вверх по лестнице, этаж за этажом. Каждая ступенька была для Евы пыткой. Ломки не было, но страх, животный, всепоглощающий страх, был гораздо хуже. Наконец, они вышли на крышу.
Холодный ветер пронизывал до костей. С высоты город простирался огромным, сверкающим полотном, которое когда-то было его миром. Илья подошёл к самому краю крыши, ведя Еву за собой. Она упиралась, но он крепко держал её.
— Смотри, Ева, — сказал он, его голос был странно спокоен, но в нём слышались нотки безумия. — Весь этот мир был моим. Моим! А теперь... он смотрит, как я падаю. И ты будешь смотреть. Или пойдешь со мной.
Ева взглянула на него. В его глазах не было ни грамма сожаления, только извращённое торжество. Он поднял её руку, крепко переплетая свои пальцы с её.
— Ты моя. Всегда была моей. И если тонуть, то тонуть вместе, ангелок.
С этими словами, не дав ей опомниться, Илья шагнул с крыши.
Ева закричала. От ужаса, от осознания, что он пытается утащить её за собой. Но в последний момент, в самый последний миг, когда он начал падать, её инстинкт выживания сработал. Она рванулась назад с невероятной силой, отчаянно выдергивая свою руку из его хватки. Возможно, его хватка ослабла от безумия, или же её собственное тело, столько выстрадавшее, но наконец-то свободное от яда, выдало эту последнюю каплю силы.
Его пальцы соскользнули с её ладони. Она увидела его падающее тело, уменьшающееся на фоне мерцающих огней города, слышала его дикий, торжествующий крик, который слился со свистом ветра.
Затем — глухой, ужасный удар внизу.
Ева рухнула на колени, дрожа всем телом. Она плакала. Не от горя по нему, а от шока, от ужаса того, что только что произошло, и от осознания, что она выжила. Он не смог утащить её за собой. Его последняя, самая страшная попытка контроля провалилась.
Когда прибыли полиция и спасатели, Ева была в состоянии глубочайшего шока, но жива. Её рассказ, подтвержденный показаниями тёти Агнес и массой данных, собранных журналистами и детективами после её поста, был принят всерьёз.
Последующие месяцы были сложными. Ева проходила длительную терапию, пытаясь справиться с травмой. Кошмары всё ещё приходили, но теперь в них не было Ильи-пугала; вместо него была лишь пустая, страшная бездна. Но даже эта бездна была частью её новой свободы.
Ангел не дышит.
——————————————-
Все свои мысли на счет новых работ можете присылать в мой тгк! Всегда очень рада этому (и мне очень важно ваше мнение).
https://t.me/lanskayaf