Врач

Прошло пару дней с того момента, как Гриффен Джонсон принес мне бумагу и краски. Я принялась рисовать вид из окна. Честно, я рисовала и лучше, но не хочу оправдывать себя тем, что я набрала в руки кисточку больше двух лет. Почти всё время, что я в палате — я рисую. Маргарет и Гриффену Джонсу интересно, что я нарисовала, но я прячу свои мазки кисточкой глубоко в прикроватную тумбочку.

— ТИ, как ты себя чувствуешь? — спрашивает Гриффен Джонсон

Я сразу же прячу бумагу, обращая внимание на Гриффена .

— Хорошо. Мы сегодня пойдем гулять? — спрашиваю я, взглянув на него. Выглядит немного «помятым».

— Конечно, — он тепло улыбнулся мне, и я держу пари, что если я была бы плиткой шоколада, то уже бы растаяла от его улыбки.

Вечер.

Прогулка была замечательной. Гриффен Джонсон мне рассказывал истории, которые происходили с ним, когда он учился в университете. Он рассказывал, что как-то угнал машину ректора, но его не поймали. Теперь я понимаю почему ваш сын такой активный — весь в вас, Гриффен Джонсон

Мы сидим в моей палате, продолжая разговаривать. Время летит жутко быстро, от этого мне становится грустно. Сейчас можно было бы подумать, что мы с ним лучшие друзья, которые рассказывают друг другу истории, произошедшие с ним задолго до их знакомства.

— Тебя что-то беспокоит? — он чуть щурит глаза, смотря на меня.

— Нет, Гриффен Джонсон. Всё хорошо, — я опускаю глаза. Так ты ещё больше говоришь о том, что всё далеко не так, ТИ.

— ТИ, я вижу, что что-то случилось, — он обеспокоенно посмотрел на меня.

Да, случилось, ГРИФФЕН ДЖОНСОН.

— Всё хорошо, правда, — я пытаюсь улыбнуться, но понимаю, что как-бы я сильно не хотела, всё равно ничего не выходит.

— ТИ, — его голос становится чуть твёрже.

— Я просто хочу кое-что сделать, но понимаю, что от этого станет только хуже, — я виновато опускаю глаза. — Всем.

— Что ты хочешь сделать, ТИ — его взгляд чуть смягчается, становясь немного задумчивым.

Я глубоко вздыхаю. Неужели я собираюсь и правда сделать это? Я смотрю на Гриффена Джексона то, как его глаза непонимающе на меня смотрят. Сердце в моей груди стучит жутко быстро. Глубокий вдох. Я обхватываю щеки Гриффена Джексона, ощущая небольшую щетину ладонями, и сразу же касаюсь своими губами его. Я чувствую, как он напрягается, и я начинаю осторожно двигать своими губами. Я уверена, что он сейчас находится в огромном шоке. Он не отвечает и даже не пытается меня оттолкнуть. Я не понимаю вас и ход ваших мыслей, Гриффена Джонсона. Я начинаю двигать губами настойчивее, заставляя его хоть как-нибудь отреагировать и сразу же чувствую, как он неуверенно поддался губами вперед. Господи. Чувствую, как тысячи мурашек пробежались по моей спине. Он ответил мне. Он чуть расслабляется, двигаясь губами мне навстречу. Я чувствую как умираю. Какие у вас мягкие губы, Гриффен Джонсон. Но он останавливается, плотно сжимая губы. Что вы делаете? Его руки касаются моих плеч, чуть отталкивая назад. Открываю глаза, смотря с недопонимаем. Он ошарашенно смотрит на меня, его глаза отражают жуткий шок, но одновременно с этим, я вижу некую злость. Его брови хмурятся, а я открываю рот в немом: «О».

— Что ты делаешь, Ти? — он со злостью в глазах смотрит на меня. Я опускаю голову, проглатывая ком в горле.

Качаю головой, не в силах объяснить своё поведение. Мне просто захотелось поцеловать вас, Гриффен Джонсон.

— ТИ что ты творишь? — его голос стал ещё тверже. — Ты понимаешь, что я женат, ТИ? У меня дети!

Я чуть дрожу от его повышенного тона.

— Извините, — тихо выдавливаю я.

— ТИ, я не могу изменять своей жене! — он глубоко вздыхает и я вижу, как он сжал кулаки.

Я киваю.

— Доброй ночи, — он быстро выходит из палаты, чуть прихлопывая дверью.

Я не поднимаю своего взгляда, продолжая разглядывать свою ночнушку. Боже, что я надела?

Чувствую, как слезы, одна за одной, катятся по моим щекам. Что я наделала?! Я громко всхлипываю, откидываясь лицом в подушку. Я захотела поцеловать женатого человека, у которого есть дети и жена, которых он безумно любит! Я дура, самая настоящая дура!

Не знаю сколько ещё плачу, но я засыпаю с головной болью.

Простите, Гриффен Джонсон.