Нас убивает отражение

POV: Кэтрин.

— Кэтрин, что ты там делаешь? У тебя всё в порядке?

Я уже который час стою под холодным душем, облокотившись о стену. Капли воды стекают по волосам и телу. Я так и чувствую, как из меня паром выходит всё, что накопилось. В дверь ломится Рон, стучит по этой доске, словно от этого что-то изменится. Глаза томно закрываются. Хочется спать... Я поворачиваю ручку крана и выключаю воду.

— Кэтрин, немедленно выходи оттуда! Ты слышишь меня?

Открываю дверь, накинув на себя полотенце и, виновато посмотрев в глаза брата, отправляюсь в свою комнату.

— У тебя всё в порядке? — бросает мне вслед, и я отвечаю подтверждающим мычанием.

— Привет, Кэтрин... — на телефоне одно пропущенное голосовое сообщение от Хлои. Высушивая волосы и надевая чистую одежду, я включаю запись и пытаюсь не потерять смысл её слов. — Слушай... Прости меня, — она делает паузы после каждой фразы. Её голос холодный, как лёд, а тон ровный и бесчувственный. — Я, наверное, вела себя странно, да?.. В общем... Я хочу поговорить, — она снова делает паузу, но на этот раз я слышу тяжёлый вздох, будто она пытается сдерживать слезы. — Мне тяжело... Мама думает, что я начала принимать наркотики, — сквозь всхлипы она издаёт лёгкий смешок и шмыгает носом. — Увидимся в школе. Пока.

Запись прерывается.

Я сажусь на кровать, устремив взгляд в пустоту. Хлоя изменилась. Так странно слышать её голос в перемешку с дрожью и отчаянием. Как много изменилось за это время...

За окном веселится солнце. Середина весны не заставляет разочаровываться. Горячие лучи нагревают асфальт, а в моей комнате становится душно. Я смотрю через прозрачное стекло. Глаза расширяются от удивления и ужасного волнения. Я мигом срываюсь с места, подхватив по пути рюкзак, и лечу к выходу.

— Эй, Кэтрин, ты куда?

— Прости, Чарли. Сегодня завтракайте без меня.

Дверь открывается, на двор вылетаю я, а соседские собаки рвут глотку, увидев мою быстро передвигающуюся фигуру. Я налетаю на блондина в кожаной коричневой куртке и хватаю его за воротник, постоянно тряся и тыча указательным пальцем ему в грудь.

— Ах ты маленький засранец! Ты расскажешь мне всё! Ты ответишь на все мои вопросы!

Барри в шоке пятится назад, выпучив глаза.

— Эй,-эй, спокойнее, мочалка. Неплохой видок.

— Выкладывай всё!

— Да что я должен тебе сказать?

— Откуда ты знаешь адрес Нейтана? Зачем ты дал его Хлое? Как Нейтан узнал про это? Ты хоть знаешь, что из-за тебя произошло?!

— Так, всё! — парень психанул и оттолкнул меня от себя. — Во-первых! Я когда-то тесно общался с Нейтаном и его компанией. Я знаю не только это. Во-вторых, она попросила, я сказал. В-третьих, откуда я могу знать, как он догадался? — он повысил тон, будто его обвинили в убийстве, которого он не совершал. — И в-четвертых. Из-за меня?! По-твоему это всё из-за меня? Из-за меня вам не хватило мозгов не лезть в его дом? Из-за меня ты попала в больницу? Может, скажешь, что из-за меня у тебя на руках ЭТО?

Он сильно и грубо дёрнул меня за руку, показав синяки от кисти до плеч.

— Хватит! — я выдернула свою руку, отойдя от мальчишки на несколько шагов.

— Спасибо, Кэтрин. Теперь я знаю, какого ты обо мне мнения.

Всё это уничтожает меня. Разбивает, как стекло молотком. Я смотрю вслед уходящему парню и понимаю, что слишком быстро стала терять недавно появившихся в моей жизни людей. Я не знаю, кому стоит доверять, а кого нужно послать куда подальше и напрочь забыть имя. Я не знаю, нужно ли вообще переживать по этому поводу.

Простояв на улице какое-то время, я всё-таки вернулась домой и, получше просушив волосы, пошла в школу. Настроение было ужасное. Остановившись в школьном дворе, я долго думала, а стоит ли туда идти? Что испортится от одного прогула? Но всё же я решилась и пожалела об этом на первом же уроке.

— Эй, Кэт.

За стеклом снова шепчутся деревья. В голове, как и раньше, начинает играть медленная и спокойная музыка фортепиано. Я невольно начинаю стучать пальцами по парте, как по клавишам, и напевать песню, что никак не могу вспомнить полностью.

— Кэтрин, ты меня игнорируешь?

Нежный голос Хлои пытается пробудить меня и вернуть в реальный мир. Глаза заостряются на ребятах, что сидят у окна на соседнем ряду. За всё время, что я тут нахожусь, я усвоила для себя одну важную вещь. В этой школе все ученики делятся на группы. В одной — девочки, страдающие от неразделённой любви, во второй — несколько человек, что пытаются подняться по школьной лестнице популярности, в третьей — серые тихони, которые надеятся остаться такими до конца школы, чтобы им не помешали участники второй группы. Но ещё здесь много тех, кто просто боится определиться. Они не хотят быть мышками, но и не хотят фальшивой славы. Не хотят быть лицом школы, но и стремятся быть где-то посередине. Здесь много таких заблудившихся в себе людей.

— Уильямс!

— А?

— Да что с тобой сегодня?

— Я... Просто... Задумалась.

Третий урок — история.
Это день из главы книги под названием «Монстр за соседней партой». Нейтан закрыл лицо чёрным капюшоном, надев белые наушники и копошась в телефоне, иногда прокручивая в руке что-то острое и блестящее.
Я оторвала от задней страницы тетрадки кусочек и приготовила записку. Одно моё движение, и мятая бумажка врезалась в экран его телефона, а зелёные глаза обратились на меня сквозь тень от капюшона.

«Какой интересный урок, не правда ли?» — гласило моё «письмо».

Учительница распиналась у доски, стараясь максимально доходчиво втолкнуть нам материал сегодняшнего урока. Кто-то бездельничал, кто-то не отрывал взгляда от преподавателя. Краем глаза я заметила, как парень выпрямился и скинул с головы капюшон толстовки. На краю моей парты уже лежала записка с ответом в два слова.

«Очень смешно».

Моё безрассудство зашло на новый уровень. Наверное, я пыталась найти с ним хоть какой-то общий язык. Понять, чем он дышит.

«Зачем приходить на занятия, если всё равно уроки мимо ушей? Кому ты пытаешься что доказать?»

После второй записки я снова обратила внимание на учителя. Она стала ходить по классу, заглядывая в тетради.

— Ты не забыла, с кем вообще разговариваешь?

Я услышала тихий голос, полный недовольства. Похоже, такая мелочь уже начинала его злить.

— А ты что, даже записки читаешь с нахальным тоном?

— Так, тише там, на последних партах! — учительница сделала замечание и продолжила тему.

— Страх потеряла? Мне напомнить, где твоё место? Или о твоей беспомощности?

— А мне напомнить о твоей?

На секунду он замер, чуть нахмурив брови, давая мне возможность продолжить.

— Ведь не от хорошей жизни ты стал строить себе репутацию плохиша. От беспомощности.

С каждым моим словом он закипал от ярости. Это было видно по глазам. Спасало лишь то, что мы сейчас на уроке, и он не станет трогать меня при стольких свидетелях. А вот после школы мне лучше не ходить по тёмным переулкам.

— Что же случилось, Нейтан? Друг предал? А может, мама с папой таким тебя воспитали?

И тут он не выдержал. Кажется, сейчас ему было плевать, что на нас смотрит целый класс и учитель. Он встал с места и, подойдя ко мне, поднял меня со стула, а потом, ударил меня спиной об мою же парту, уложив на неё и сбросив с неё все вещи.

— Тебе ли говорить о семье, сучка? Тебе ли судить меня?! — он сразу начал с крика, уверенно намереваясь задушить меня одной правой рукой и не давая встать с парты.

Я не могла видеть, что происходит вокруг. Наверное, никто даже не шелохнулся. Я не могла этого видеть... Он заставлял смотреть в его полные злости и накипевшей ярости глаза. Он заставлял хорошенько запомнить этот момент и каждой клеточкой прочувствовать весь огонь внутри него. Он заставлял бояться... Горячая рука словно обжигала кожу на шее, а позвоночник стал болеть от такой позы.

Мне не передать, что тогда происходило у меня в голове. Хотелось выпалить ему что-то, что заденет его до самой глубины души. Что разобьёт его остатки сдержанности. Я не боялась перестать дышать. Мне хотелось отомстить за всех нас.

— Тебе, жалкой девчонке, что ноет от одной только потери друга, никогда не понять. Ты будешь меня бояться. Как и они все, будешь. Я заставлю! Ты даже сейчас смотришь на меня, умоляя остановить это всё.

Он приставил в моей челюсти кулак, вдавив костяшки в мягкую кожу, принося больше боли. Я вздохнула воздух, как только хватило сил.

— Наверное, так же на тебя смотрит сестра, когда ты падаешь в её глазах, пока бьешь её.

В этот момент в его взгляде изменилось всё. Будто перевернулся целый мир... Может, это от того, что я упомянула о его сестре, может, от того, что сказала это при всех. А может, это касается того, о чём я не знаю. Может... Но в этот момент я увидела, как он искренне захотел убить меня. Он уже поднял меня с парты и, скорее всего, хотел ударить мою голову об угол, но в это вмешались.

Учительница пыталась разнять нас, сказала что-то парням, и они подхватили Нейтана за руки, заломив их ему за спину. Ему удалось вырваться на пару секунд, врезать в нос стоящему рядом мальчишке. Но потом на него навалилось ещё двое. Они еле вытолкнули его за дверь, пытались успокоить, пока он рвался в кабинет за моей душой. Даже парни из его компании сейчас успокаивали его пыл. Они понимали, что эту смерть оправдать не удалось бы. Слишком много свидетелей.

— Так, ребята, глазеть не на что. Рассаживайтесь по местам, ждите звонка. Урок на этом окончен, — она подошла ко мне, положив руку на плечо. — Всё в порядке?

— Да, всё отлично.

— Зайдешь ко мне после уроков.

*****

— О чём ты думала? Вернее, чем?!

— Хлоя...

— Что Хлоя? Что Хлоя?! Кэтрин, ты пыталась вывести из себя самого опасного человека города. И у тебя это успешно получилось. Ты хоть представляешь, сколько тебе нужно теперь носить железных доспехов, чтобы он не добрался до тебя?

— Да, пара железяк мне бы точно не помешала.

Мы сидим на лестнице у входа в школу. Мимо нас проходят десятки учеников. Некоторые из них на меня косо смотрят, обсуждают...

— Кстати, ты давно виделась с Барри? Он пригласил меня погулять. Пойдёшь с нами?

— Да, будет неплохо. У меня к нему есть разговор.

— Кстати о разговорах...

— Да, точно. Обсудим всё после школы, ладно?

— Ладно, — она поднялась со ступенек и, отряхнув юбку, попрощалась со мной, зайдя в здание школы.

От автора.

В кабинет истории входит юноша в чёрной толстовке и джинсах. Он кидает взгляд на учителя, сидящего на первой парте, и нескольких крепких молодых людей, пристально наблюдающих за каждым его двидерием. Возле двери стоит мужчина в солидном чёрном костюме и забавной лысиной. Директор.

— Здравствуй, Нейтан. Как поживаешь?

Он похлопал парню по плечу и приветливо улыбнулся.

— Кто это? — Нейтан указал на двух накаченных парней, и директор тяжело вздохнул, опустив взгляд вниз.

— Видишь ли... Все давно заметили за тобой частые... приступы ярости. Это всего лишь меры предосторожности на случай, если ты снова...

— Я понял.

— Хорошо. Присаживайся.

Парень сел за первую парту рядом с учителем истории, иногда с издёвкой поглядывая на двух головорезов.

— А теперь будь добр рассказать, что же произошло.

— Что мне рассказывать? Я думаю, Вам уже всё рассказали.

— Ну, мне бы хотелось услышать твою версию. Зачем ты это сделал, что тобой манипулировало. Сделаешь ли ты это снова...

— Сделаю.

Директор вздохнул, облокотившись о парту соседнего ряда.

— Мы не желаем тебе зла, Нейтан. Мы хотим помочь тебе.

— Я не просил, — его ответы были резкими. Этот разговор не приносил удовольствия, как и обстановка в помещении.

Дверь открылась, и в проёме появилась женская фигура, что поспешно закрыла за собой дверь в класс.

— Здравствуйте, я немного опоздала, извините, — девушка с одышкой, но весёлым голосом обратилась к учителю, ещё не обернувшись. Но когда её глаза встретились с одним из присутствующих, задорный настрой исчез.

Парень закатил глаза, а Кэтрин непонимающе уставилась на учителя истории.

— Проходите, мисс Уильямс. Мы Вас как раз ждали, — директор стал перед учениками, а девушка села на его место. В кабинете воцарилось напряжённое молчание. — Итак... Я надеюсь вас выслушать и наконец закрыть эту тему, покрыв её хэппи эндом.

Кларк, нервно переплетая пальцы рук и надеясь поскорее уйти отсюда, прервал паузу:

— Ладно, всё. Я виноват, у меня был плохой день, и я сорвался на этой, — он указал на Уильямс. — Дайте мне какое-то наказание, я всё сделаю. Теперь можно идти? Меня всё это раздражает.

Юноша поднялся со своего места, намереваясь идти к выходу, а находящиеся в кабинете парни оживились, думая, что пора выполнять то, зачем их позвали.

— Так-так, давайте все успокоимся. Нейтан, присядь. Тебя никуда не отпускали.

— Да это всё просто глупо.

— Сел на место, Кларк, — в этот раз директор сказал строго, а мальчишке ничего не осталось, как послушаться, сдавливая в себе раздражение. — Итак, — продолжил мужчина. — Кэтрин, что скажешь?

Она несколько секунд молчала, подбирая нужные слова.

— На самом деле, я сама виновата. Не надо было нарываться.

Нейтан шокировано нахмурил брови. При всём его умении предсказывать действия людей, такого ответа он не ожидал.

— Миссис Финли... — директор улыбнулся, подходя к учителю истории. — А Вы уверены, что проблема вообще была? Как по мне, то молодые люди вполне умеют отвечать за свои поступки. А Вы всё так же любите преувеличивать...

— Но...

— Я думаю, что дальше разговор не имеет смысла. Прошу прощения за потраченное время.

— Но как же так?

Кларк поднялся из-за парты и поспешил к выходу из кабинета, проходя мимо девчонки.

— Хорошая попытка подлизаться, — бросил он в её сторону, прежде чем выйти и закрыть за собой дверь.

POV: Кэтрин.

Тем же вечером мы, как и договаривались, встретилась с Хлоей. Мы решили пройтись по парку, куда привезли аттракционы.
Может, мой поступок в школе показался многим безрассудным... Но мне лучше сказать пару слов, чем потом неделю или даже больше дежурить по всей школе с человеком, которого я ненавижу. А это 100% заставили бы делать. «Методика примирения» известна всем школьникам. В нашей школе именно так «мирили» учеников.

— Так о чём ты хотела поговорить? — спросила я у Хлои, что ела мороженое и смотрела по сторонам на большие цветные карусели.

— Да так... Уже неважно. Просто мне действительно было тяжело после того случая. Иногда я сидела дома и просто смотрела в никуда, пока мама меня не «разбудит». Не хочется ни смеяться, ни шутить...

— Но я же была в точно такой же ситуации. Меня держали в той же клетке столько же времени.

Она замолчала и опустила глаза под ноги.

— Прости, я не хотела. Столько навалилось. Я иногда сама себя не узнаю, — виновато проговорила я.

— Да, Кэт, я заметила.

Я непонимающе посмотрела на неё. О чём она говорит?

— Только сумасшедшая на голову станет подливать масло в огонь, когда её душат, — она сделала паузу, а затем улыбнулась. — Ну, или Кэтрин Уильямс.

Её улыбка, как тёплый шоколад, разлилась по всему телу. Давно я не чувствовала такой радости от хорошего настроения других людей. Приятно снова ощущать это тепло.
Я закинула ей руку на плечо и приобнимая пошла вместе с ней по аллее, поедая сладкое мороженное. Кажется, именно этого мне не хватало.