Замуж за Мафиози

[утро следующего дня]

Молодой мужчина в строгом костюме разгуливал по комнате, держась за подбородок. Последние десять часов он размышлял об одной вещи, которая не давала ему покоя с того момента, когда он увидел девушку, сидящую рядом с Чоном. Он и предположить не мог, что давний друг когда-нибудь обзаведется женой, а уж тем более сейчас, когда вражда между кланами стремительно нарастает.

Сехун задумчиво прикусил губу и вернулся на свое рабочее место. Сев на стул, он опрокинул голову назад и стал тереть пальцами у виска.

— Господин, вас что-то тревожит? — поинтересовался помощник Бэн Бэкхен, поправив очки на переносице.

— Почему Чонгук решил жениться? — спросил недоумевающий О, не обращая внимания на слова парнишки.

— Возможно, это его опора, — предположил Бэк.

— Мне нужна информация об этой девчонке. Найди абсолютно все и принеси мне в течение следующего часа.

— Слушаюсь босс, — откланялся брюнет и сразу же скрылся из виду.

В кабинете наступила тишина; Сехун был погружен в собственные мысли, а девушка, находившаяся в другом конце помещения, тихо наблюдала за ним. О ей определено симпатизировал, причем уже очень давно, но сказать об этом не сможет — гордость не позволит.

— Я знаю, что ты смотришь на меня, — хриплым голосом произнёс блондин, всматриваясь в темноту, где стояла она.

— А мне нельзя?

— Тебе можно все. Только... — наступила долгая пауза, — не влюбляйся в меня, малышка, я не подхожу такой хорошей, как ты.

В углу комнаты раздалось еле слышное хмыканье, которое заставило Се приподнять уголок губ. Он хорошо знал, она — его девочка, и никто этого не исправит.

Блондин услышал приближающиеся шаги и улыбнулся ещё шире, наблюдая за тем, как силуэт превращается в красивую фигуру девушки, длинные волосы которой рассыпаются по плечам, а карие глаза мелькают огнем, глядя на него.

— Я никогда не была хорошей.

— Знаю, — согласился О.

— Мы оба плохие, и ты это прекрасно знаешь.

— Согласен.

— Поэтому не называй меня хорошей, О Сехун, — усаживаясь на колени к мужчине, промурлыкала девушка.

— А мы это сейчас проверим, — ответил блондин, страстно впиваясь в алые губы возлюбленной.

***

— Правда, что Юнги не позволил проститься с Чимином и перегородил дорогу к гробу?

— Да, он рвал и метал, но не дал подойти к телу Пака ближе чем на десять метров. Вот это я понимаю — сила дружбы.

— Это не сила дружбы, а психическое расстройство! Мин с катушек слетел, а вы херню несете.

— Серьезно, что ли?

— Серьезно! Вы что, не заметили, какие у него были глаза в тот момент? Как у психа, честное слово!

— Эй, вы, бабки на базаре, а ну расходитесь, — подошедший Намджун окинул всех серьезным взглядом.

— Простите, — в голос ответили парни, — мы не хотели...

— Мне плевать. Соберитесь и идите за стол. Сегодня такой день, а вы, — Ким махнул рукой и тяжело вздохнул, уходя, чтобы найти Юнги, который уже несколько часов не появлялся.

По дороге Намджун спрашивал у каждого, знает ли тот, или может видел, где Мин, но всякий раз ответом служило короткое «Нет». Один участок, один дом и так много мест, в которых можно спрятаться ото всех.

— Шеф, кажется я нашёл Юнги! — закричал кто-то вдалеке.

Ким сразу же сорвался с места и направился на зов. Удивительно, но когда он подбежал к месту, там не было никого, кроме самого Мина. «Юнги сам позвал? Играет? Ему весело?» — крутилось в голове у Кима.

— Что ты делаешь?

— Хён, я ненавижу себя, — тихо сказал парень.

Юнги сидел на сырой земле возле кладовой, поджав колени и спрятав голову вниз, чтобы не показывать слез, которые как назло не переставали струиться из глаз. Он пытался скрыть дрожь во всем теле, но малейшее касание Кима раскрыло его подавленное состояние. Да что там, Мин был на грани срыва. Ещё вчера ночью, осознав, что перед ним мертвое тело друга, ему стало непереносимо больно, все сжалось в груди и до сих пор не отпускает.

— Это пройдет, — попытался успокоить его Намджун, присев рядом.

— Не лги мне. Боль не проходит и время не лечит, эти сопливые фразочки прибереги для девушек.

Ким тяжело вздохнул и утешающе похлопал приятеля по плечу. Это единственное, что он может сделать для него.

— Крепись, Мин Юнги.

Сказав это, Намджун приподнялся с коленок и направился обратно к столу, где все поминали верного товарища Пак Чимина, который отдал свою жизнь во благо клана. Эта была не пустая жертва, поэтому, многие не смогли остаться в стороне, зная, как сейчас тяжело их другу, потерявшему близкого человека. Они организовали эти поминки в честь Пака и для поддержки Мин Юнги, скорбевшего по нему.

Молодые люди сидели за столом, во главе которого находился Чонгук вместе со своей женой. Никто не плакал, хотя девушки еле сдерживали слезы. Они и представить не могли, какого это — потерять родного тебе человека. Чжихе, также сидевшая неподалеку, высматривала Намджуна, и когда она заметила его, немного успокоилась и расслабленно выдохнула.

— Что за взгляд? — поинтересовался Чонгук у Чжоу, которая прикрывала лицо ладошками. — Неужели плачешь?

— Нет, ты ошибся, — ровным голосом ответила брюнетка, убирая руки от лица.

— Да, конечно, я ошибся, — хмыкнул Чон и схватил жену за локоть, нехило так сдавливая его, от чего девушка тихо ойкнула. — Забыла мои слова? — прошипел он. — Не показывай свои слабости, иначе тебе не поздоровится. Запомни, даже сейчас, сидя за этим столом, за нами наблюдает враг и ждет не дождется момента, чтобы застрелить меня и тебя.

— Как ты можешь думать об этом в такой момент? — Цзыюй старалась не показывать, что ей больно — она терпела.

— Хм, а ты не так проста, как кажешься, дорогая. Чжихе бы давно ударила меня и ушла, а ты терпишь. Тебе ведь больно, Цзыюй.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Глупый вопрос, на который я посчитал правильным не отвечать, но раз ты так хочешь, ладно, — он притянул Чжоу за локоть поближе и прошептал на ушко: — Моя жизнь намного важнее, чем труп какого-то мальчишки из охраны. Ты уяснила?

После сказанного Чонгук отпустил руку девушки, поправил галстук и расслабленно уселся на стуле, параллельно наблюдая за происходящим. Цзыюй в это время потирала место на руке, где ее сжимал Чон. Неприятное чувство, точно такое же, как и после его слов. Он холодный как лед и закрытый как каменная стена.

«Как мне подобраться к нему? Как узнать его настоящего? Или это и есть он настоящий?» — думала девушка.

В близи показался Юнги, его глаза были опухшими, а кулаки сбиты в кровь; это не скрылось из виду присутствующих. Большинство были понимающими людьми и не осуждали мужчину за слезы, ведь они — не показатель слабости. Слезы — признак человечности.

Мин оглядел всех из присутствующих и подошел к своему месту. Он не горел желанием задерживать здесь, поэтому взял стакан с алкоголем и поднял его вверх, начиная свою речь, которую он готовил всю ночь вместо того, чтобы спать, он просто не мог заснуть, зная, что его друг уже никогда не проснется.

— Чимин был для меня одним из тех людей, которыми я действительно дорожил. Хотя нет, он был одним таким. Да, мы не были кровными родственниками, но я все равно считал его своим младшим братом. Дело ведь не в родстве, а в доверии, отношении к человеку. Чимин всегда относился ко мне с некой любовью, которую невозможно увидеть, её нужно прочувствовать самому, — блондин задержал дыхание, чтобы не проронить слез при всех и продолжил: — Чимин-а, прости меня... и покойся с миром, мой близкий друг.

***

Солнце сменилось луной, как и светлое небо темным, покрытым множеством маленьких звезд. Запах ментоловых сигарет, которые Чон выкуривал одну за другой, раздавался по всему этажу. Он не мог остановиться, он не мог заглушить боль дымом в легких, хотя очень сильно желал этого.

Терять людей из команды было привычным делом. Каждая драка с противником заканчивалась потерями, всегда были кровь, слёзы и трупы, но в этот раз что-то пошло не так.

Чонгук сидел на подоконнике и смотрел в открытое окно, втягиваясь и медленно выдыхая дым. Чимин был бы для него обычным человеком, если бы не один разговор, с тех пор изменивший его мировоззрение.

Когда семейство Чон потеряли единственного честного, любящего, искреннего человека, Пак первый решил заговорить с Чонгуком на эту тему. Он хорошо знал маму господина, она была хорошей женщиной, которая к сожалению умерла слишком рано. Её не отравили и не убили, она просто очень долго болела, скрывая тот факт, что у нее рак.

Пак в течение нескольких месяцев поддерживал Чона младшего, пока тот вставал на ноги после потери матери. Ему тогда было всего пятнадцать лет. Подросток, который ничего не смыслил в жизни, плакался помощнику, который искренне выслушивал и поддерживал его.

Воспоминания нахлынули с новой волной, и Чонгук не смог сдержать слез. Теплые струйки стекали по лицу и капали на дорогие брюки. Сделав очередную затяжку, парень не смог выдохнуть и сильно закашлял. Он выбросил окурок и стал бить себя по грудной клетке, чтобы хоть как-то унять боль, душащую его изнутри.

— Мне правда жаль, прости, Чимин, — шептал молодой человек, прикрыв рот рукой.

Чонгук сидел, откинув голову к стенке, и тихо плакал. Он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его таким.

Но какими бы не были его желания, они не всегда сбываются. Брюнетка стояла за приоткрытой дверью и наблюдала за рыдающим мужем. Она не понимала, почему это происходило с ним, но услышав имя Чимин все встало на свои места.

Сегодня Цзыюй узнала, что поведение Чона при всех — маска; он настоящий скрывается под покровом ночи, когда никого нет рядом и можно остаться с самим собой наедине, отдаваясь эмоциям.

***

«Чжоу Цзыюй, двадцать два года. Девушка из состоятельной семьи. Отец — Чжоу Джинхо. Матери нет. Единственный ребёнок в семье...»

— Ясно, богатенькая девочка, значит, — задумчиво протянул Сехун.

— Как вы поступите? — спросил Пак, вглядываясь в лицо босса, чтобы понять его намерения, но бесполезно.

О Сехун — скрытный тип, и прочитать эмоции на его лице дано только избранным, а Чанель таковым, увы, не являлся.

— Её глаза отражали страх, — вспоминая день встречи с Чжоу, Сехун задумчиво улыбался. — Она слабая. Растоптать её будет несложно. Только вот...

— Что-то не так? — поинтересовался Чонин, наблюдая за О.

— Смерть женушки Чона не принесёт мне пользы, а вот похитить её... — блондин прикусил нижнюю губу, рассматривая досье, в котором было детское фото девушки. — Мне нужна Цзыюй.

— Вы уверены, что это поможет в деле?

— Ты не доверяешь мне?

— Нет, что вы, я вам верю!

— Тогда исполняйте. Вы должны выкрасть жену Чонгука. Доставьте её целой и невредимой, — приказал О, — а я-то уже найду этой девчонке применение.