Her.

Pov: Лиса.

Прошло несколько часов поисков, а Дженни всё ещё нигде нет. Чем дольше я иду по улице, лишённой огней, тем больше я думаю, что эта девушка точно не хочет быть найденной. Первый раз я поняла, что она сделала.

Её бабушка только что умерла. В этом случае нам нужно побыть одним, и, надеюсь, поэтому она ушла. Пережить потерю очень трудно. Требуется много времени для скорби, я поняла это, когда потеряла Лео.

Я поворачиваю голову к Чеён и глажу её пальцами по открытым плечам, чтобы успокоить.

— Она вернется.

Слеза стекает по её щеке, и она смотрит на меня. Как бы мне хотелось, чтобы ей стало лучше, но понимаю, что она расстроена тем, что происходит с Дженни. Я встречалась с её бабушкой пару раз, потому что часто играла со своей собакой в саду, и мы пару раз болтали. С ней всегда было приятно говорить, потому что она, как Тэхён — общительная и постоянно полна радости.

— А что, если нет? — Чеён спрашивает меня.

Её голос срывается, и это ранит моё сердце. Она, похоже, слишком остро реагирует, но это потому, что сильно заботится о нас.

— Хорошие новости! — Джису появляется перед нами, улыбаясь. — Мы нашли её.

Чеён выдыхает с облегчением, и неосознанно на моем лице появляется небольшая улыбка. Должна признать, что я рада, что Дженни нашли. Я прошла почти десять километров. Я устала из-за неё! Но я также чувствую облегчение. Это девчонка — настоящая заноза в заднице. Но я хочу, чтобы она была жива, потому что не желаю видеть, как плачет Чеён из-за её смерти.
     

***

Вернувшись в общежитие, первое, что я вижу, Момо и Дженни, державшую чашку с чаем в руках и накрытую теплым пледом. Джису и Чеён, не теряя времени, крепко её обнимают. Что касается меня, я смотрю на них с удивлением, пока Момо не предлагает присоединиться к групповым объятьям. Я вздыхаю и принимаю участие в этом.

— Ребята, я не могу дышать… — шепчет Дженни.

Я улыбаюсь и добавляю:

— Я так рада слышать это.

Комната наполняется смехом, когда мы разрываем объятья.

— Куда ты пошла? — спрашивает Джису Дженни.

— В бар… — отвечает Момо, громко смеясь.

Кажется, она знает что-то интересное о Дженни, потому что девушка закатывает глаза и закрывает рот Момо.

— Тсс, им не нужно знать.

Её ответ разжигает во мне любопытство, и я делаю шаг ближе к лучшей подруге Дженни. Со времен старшей школы она была мила со мной и так до сих пор. Я уверенна, что она влюблена в меня, потому что каждый раз, когда мы разговариваем, она часто краснеет.

— Пусть говорит, Дженнифер.

Брюнетка с кошачьими глазами смотрит на меня и убирает руку со рта Момо.

— Тебе повезло, что я всё ещё чертовски пьяная, грёбаная неудачница.

Не знала, что она много ругается, когда не трезва, и я предпочитала бы не знать этот факт. Это даже оскорбило меня.

— Мужчина домогался её, но я вовремя пришла.

Улыбки исчезли после её откровения. Я ожидала чего-то смешного. Домогательство — деликатная тема, и я расстроена, что Момо, кажется, несерьёзно к этому относится. А она должна. Даже если у меня нет большой любви к Дженни, я никогда бы не хотела, чтобы ей кто-то воспользоваться.

Это отвратительно.

— Чушь. Всё было под контролем, — возразила Дженни, но я ей не верю.

Неловкая атмосфера повисла в комнате, поэтому, чтобы избежать её, я говорю:

— Я пойду спать. Спокойной ночи!

***

Лежа на спине на кровати, которую мы с Дженни делим третью ночь подряд, я глубоко вздыхаю и встаю. Я получила сообщение от Тэёна пару минут назад, и он сказал мне, что хочет снова встретится со мной после школы. Я ещё ему не ответила, потому что боюсь разочаровать его. Так как я знаю, что нравлюсь ему, больше чем подруга, я должна принять его предложение, но в то же время, волнуюсь, что не оправдаю его ожиданий.

— Двигайся, неудачница, — до меня доносится голос.

Я смотрю на Дженни, которая потирает глаза. Лунный свет мне позволяет хоть как-то разбирать окружение. Я кладу телефон на прикроватный столик и передвигаюсь на левую часть кровати. Она наблюдает за мной издалека, и я слышу её вздох. Я хмурюсь и поворачиваю к ней голову.

Она, похоже, устала.

— Ты… в порядке?

Когда её карие глаза останавливаются на мне, я осознаю, насколько я тупая, задав такой идиотский вопрос. Я сжимаю губы и смотрю на стену.

— Я…

Она прерывает меня.

— Мне кажется, я умираю, — отвечает Дженни. Я смотрю на неё, когда она садится на кровать. — Когда я видела её в последний раз, она ругала меня за то, что я провожу с ней мало времени. Как иронично. Словно она знала, что её время на исходе.

— Ты… хочешь поговорить об этом? — спрашиваю я, нервно потирая шею.

Я не знаю, что делать, когда человек потерял бабушку или кого-то любимого. Я должна остаться или уйти? Что касается меня, мне бы хотелось побыть одной и поразмышлять над этим. Её, должно быть, раздражает моё присутствие, и я могу это понять. Если бы я потеряла кого-то, кого люблю, я бы не хотела, чтобы она была со мной.

Я встаю с кровати и, обойдя её, собираюсь уходить из комнаты. Я смотрю вниз и говорю:

— Я должна идти…

— Пожалуйста.

Я замираю, когда слышу мягкий голос сзади. Я поворачиваюсь к ней и вижу, что она смотрит на холодный пол, а затем поднимает голову в мою сторону.

— Останься, Лиса.

В её тёмно-карих глазах я вижу боль. Может быть, я параноик, но клянусь, я чувствую её грусть. Комната освещена лунным светом, и чем ближе я подхожу к ней, тем отчетливей вижу, как блестят её глаза.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — тихо спрашиваю я.

— Я хочу, чтобы ты… была со мной… и заткнись к чёртовой матери, — она берет меня за запястье и сажает рядом с собой.

Я не ожидала, что её последнее предложение будет нежным, но в тоже время грубым. Сглатывая слюну, я не могу смотреть на неё и даже говорить с ней. Это первый раз, когда мы не спорим. Я не привыкла к этому. Она выглядит такой… хрупкой сейчас. Она казалась маленькой и уязвимой, словно может расплакаться в любой момент.

— Как много ты выпила?

Думаю, она хочет поговорить о чем-то другом, а не о бабушке. Люди говорят, что я хорошо завязываю разговор, но мне трудно это сделать, когда дело касается Дженни.

— Десять… или шестнадцать стаканов, не знаю.

Мои глаза расширяются, и я чешу шею. Я впечатлена, что она в здравом уме и в хорошем физическом состоянии. На её месте, я бы уже выплюнула свой ланч в туалет.

— Ты, по крайней мере, повеселилась? — спрашиваю я спокойным голосом.

В прошлой жизни я была психотерапевтом.

— Ага. Пока ублюдок не коснулся моего бедра.

Я быстро киваю. Она отвечает на мои вопросы с поразительной прямотой, но с другой стороны, она не на грани срыва. Она снова стала холодной сукой, которую я прекрасно знаю, но это отлично. Не очень, но все же!

— Надеюсь, ты врезала ему, — смеюсь я.

Наши глаза встречаются, и мы одновременно улыбаемся. Прежде чем стало неловко, я поворачиваю голову к двери и падаю на кровать. Вздох облегчения срывается с моих губ, и думаю, это привлекает её внимание, потому что она смотрит на меня, хмурясь.

— Что ты делаешь? — спрашивает она.

— Что? Я не могу прилечь?

Она закатывает глаза и толкает меня на левую часть кровати. Я поднимаю одеяло и залезаю под него. Я чувствую тепло рядом с собой, поворачиваюсь и вижу её спину.

— Тэён сказал мне, что ты раньше ела с ним и его друзьями, — говорю я кратко.

Когда мы ели мороженое, то много говорили о прошлом, и так как Дженни его лучшая подруга, она была в нескольких его историях. Они очень близки, и я уверена, что она для него как семья. Из его историй я узнала, что Дженни может быть крутой девчонкой.

А затем он рассказал мне кое-что, что я не могу до сих пор понять. Когда-то Тэён и Дженни постоянно проводили время вместе, пока всё резко не прекратилось. Она сказала ему, что не может больше быть рядом с его друзьями, ничего не объясняя. Он не пытался лезть глубже, потому что знал, что она не хочет говорить об этом.

Что его друзья сделали?

Дженни вздыхает и поворачивается ко мне.

— Что ты хочешь узнать, неудачница?

— Что случилось? — спрашиваю я.

Луна освещает её лицо, а голубоватый и сероватый цвет подчеркивает каждую черту ее лица. На долю секунды в её глазах появляется страх.

— Извини, если я…

— Я услышала щелкающий звук, когда… с-собиралсь лечь спать. Я… Я посмотрела в окно и тогда увидела его, — говорит она мне. Я в шоке смотрю на неё и жду продолжения истории. — Была почти полночь, поэтому… я п-подумала, что у меня галлюцинации, понимаешь? Я легла на кровать, когда снова услышала щелчок. Мне было так страшно…

Она начинает морщить нос, и это сигнал для меня, что надо притянуть её к себе. У неё такой же тик, что и у Юнги. Прежде чем заплакать, они начинают щуриться и немного морщить нос. Её голова покоится на моей шее, и я пытаюсь не думать о том, насколько близко я к человеку, которого больше всего презираю.

Это дерьмо становится все страннее.

— Я пыталась поймать его, но мне не следовало это делать. Я… Я узнала, что его комната увешана моими фотографиями, на которых я переодевалась… — говорит она и обнимает меня. — Он пересек грань.

— Как его зовут?

Тепло её тела уходит, когда мы разрываем объятья. Она смотрит на меня, наклоняя голову вбок.

— А что? Ударишь его? Спорим, ты это не сделаешь. Черт, зачем я рассказала тебе это. Забудь. Я пьяна, просто напоминаю, что могу рассказать много разных глупостей, — говорит она, пряча лицо в руках от смущения.

— Но то, что ты сказала, это не просто глупая вещь. Так?

Она не отвечает мне сразу. На самом деле, казалось, что она глубоко погружена в свои мысли, где решала, говорить правду или нет. Что бы она не ответила, я знаю, что её история — не ерунда. Она ничего не выдумала. Это действительно произошло, я чувствую, что она была честна, когда начала говорить об этом.

— Я солгала.

Она даже не попыталась быть убедительной! Я смеюсь и тискаю её пухлые щечки. Так весело надоедать ей, но надеюсь, она завтра забудет этот разговор. Иначе она порежет мои щеки утром.

— Малышка, ты такая плохая лгунья.

Она сморщила нос, и я понимаю, что улыбалась все это время.

— Я не малышка, — тихо простонала она.

Её пьяное состояние все больше меня удивляет, потому что она не ударила меня по рукам. Это невероятно! Она похожа на послушную кошку.

— Ты большая малышка.

— Я не большая! — возражает она и дуется.

Я хохочу из-за её детского поведения. Обычно она взрослее своего возраста. Когда мы были в старшей школе, её всегда избирали представителем класса, потому что люди считали ее ответственной.

— Как скажешь, маленькая.

— Это эффект от алкоголя, или ты похожа на кактус?

Из моего горла вырывается смешок, и я быстро встаю с кровати.

— Я принесу тебе воды, — говорю я, и она кивает.

Когда я почти вышла из комнаты, её голос пугает меня.

— Подожди!

Я поворачиваюсь к ней и вижу телефон в её руке. После нескольких секунд я понимаю, что это мой.

— Он продолжает вибрировать. Забери его, прежде чем я разбила его об стену, — говорит она спокойным голосом.

Я закатываю глаза и подхожу к ней. Я забираю телефон из её руки, и что-то привлекает мое внимание. Мне пришло сообщение, поэтому я открываю его.
     
От Тэёна: Если ты не хочешь, то это нормально, я не хочу, чтобы ты волновалась, хахаха.
     
Я кусаю губы и смотрю на Дженни.

— Тэён — вуайерист?

— Не-а.

Я киваю и включаю клавиатуру.
     
Тэёну: Увидимся на следующем свидании. В этот раз ты выбираешь, куда мы идем :)
     
Пальцы Дженни касаются моего запястья, и от этого простого жеста моё тело содрогается. Её прикосновение заставило меня желать большего, словно меня не удовлетворяли вечность. Что происходит со мной? Горло сохнет, а лёгким не хватает воздуха. Я сбита с толку тем, как моя кожа запястья горит под её пальцами.

— Какого черта, — спонтанно говорю я.

Она обхватывает меня за шею. Теперь мы в дюйме друг от друга, и я тону в её карих и сказочных глазах. Я облизываю губы, и тогда она говорит:

— Да пошло оно.

Через мгновенье наши губы соприкасаются.