Глава 15
Зима была в самом разгаре. Шел второй месяц Сареного пребывания в Академии, а она все не могла привыкнуть к тому, как здесь все было устроено. Последние вечера она проводила в пустующей комнате Морэнтэ и обнаружила для себя там много чего интересного. Во-первых, ее поразило, что в ванной были завешаны все зеркала. Во-вторых, у него была куча книг и если он их читал, то они сходились в предпочтениях. Ее удивляло, что при том, что она уходила после полуночи Эдгар так и не появлялся в комнате. Она не представляла, как у него остаётся энергия на споры и конфликты с учетом что он бодрствует неприлично много. И у нее были огромные вопросы к директору, который допустил такую нагрузку на старосту.
Сегодня утром Сара проснулась под недовольное шипение Тины. Та копошилась в шкафу ища какой-то браслет. Саре не хотелось слишком долго находиться в одной комнате с Тиной и ее плохим настроением, поэтому она поспешила уйти.
В гостиной толпились ученики. Многие улыбались, вплетали ленты в косы и готовились к празднику всех святых. Главное событие зимы. Общий праздник короны и креста. Когда Артемиус сел на трон, волшебник без силы под покровительством своего брата и сестры. Золотой лев выведший страну к рассвету, который на взгляд Сары был закатом. Король был потомком Артемиуса и до сих пор восседал на троне. Однако пусть подражая своему предку он сидел во всем алом, но без сил. В глазах народа это была великая жертва правителя дабы не стать тираном. Сара же видела в этом слабость. Корона в руках слабака. Конечно, страна не тонула в монархии и будь у короля силы он бы мог претендовать на абсолютную власть. Уничтожить министерство и крест которые заправляли вместе с ним. Но кто-бы что не говорил влияние золотого льва угасало, все ждали, когда на трон взойдет его младший сын. Поэтому праздник святых был еще днем короны. Считалось что они несли их волю. Последние кто остался из потомков первых трех. Великие правители, измельчавшие за века.
По этой причине Академию заполонила символика первых трех. Олени, волки и львы украшали полотна, растянутые по стенам. Ленты свисали с потолков, обвивали колонны, струились из девичьих кос. Даже гостиной досталось. Сара заметила, что на статую у камина тоже повязали ленту с вышитым на ней львом.
В столовой ее ждала та же картина. Даже гербы факультетов заменили на полотна с изображением святых. На столах стояли розы и лилии. Только преподаватели оставались неизменны. Словно восковые фигуры сидели за своим столом и наблюдали за веселящейся молодежью. Исключением был только директор. Он преобразился. Нацепил на себя пиджак со спины которого струились сотни белых лент. На руках поблёскивали браслеты, и Сара была уверена, что на них символика креста или святых.
- Обещают просто невероятный спектакль, - услышала она голос Барри позади.
Сара обернулась. Барри улыбался ей во весе зубы и протянул ленту с изображением волка.
- Ты же в курсе что волк — это еще и символ дома Морэнтэ? – скептически поинтересовалась она, но ленту взяла.
- И что? – Барри наблюдал как она повязывает ленту вокруг запястья. – В первую очередь это знак Антареса.
- Не в этой Академии.
- Ну после его затяжной победой над тобой, считай, что волк на твоем плече символ ликования, а не связи, - улыбнулся он.
- Ага, - Сара разделалась с лентой и взглянула на Барри. – Про какой ты спектакль говоришь?
Они подошли к столу.
- Мы точно учимся в одной Академии? – усмехнулся парень. – Спектакль, Сара. Каждый год приезжает кто-то из церкви. Для нас это обычно Святослав вместе со своими компаньонами. Они приезжают на праздник, а мы устраиваем развлечения. В этом году это спектакль. Об этом говорили каждое субботнее собрание на протяжении последних месяцев. Набирали желающих и всякое такое. Как подобное событие могло пройти мимо тебя?
Сара пожала плечами и улыбнулась. Села за стол и удовлетворенно обнаружила что вместо привычного завтрака ее ждали слойки с заварным кремом.
- Нет, Сара я серьезно. Ты правда не знала?
- У меня нет времени для развлечений, Барри. Саверьен убивает меня своим давлением. – Она обреченно вздохнула. – В отличии от тебя на меня сыплются задания со всех сторон, а я так и не разобралась в рунах окружения. Половину из них я не знаю. Помнишь?
Частично это было правдой. Сара действительно пропадала за книгами, однако сиди она в своей комнате то наверняка бы стала свидетелем неугомонной болтовни и узнала, что готовят спектакль. Но она сидела в комнате Эдгара. Тот вообще словно там и не жил. Пару раз она даже уходила на рассвете, а он так и не появлялся. Оставалось только гадать были это привилегии старосты или привилегии его фамилии. А между тем задерживаться в его комнате стало привычкой и очень пагубной как она находила. Когда тьма за окнами сгущалась и превращалась в непроглядный мрак ноги и поясница затекали от сидения на полу, а глаза начинали слипаться от сонливости Сара то и дело ловила себя на подглядывании на дверь. Ей хотелось, чтобы Эдгар пришел. Словить взгляд голубых глаз. Было непривычно что кому-то было под силу вызвать у нее подобное. Скука, умные слова, глупый смех, наивность, да что угодно могло ее отвратить. Поэтому, когда она поняла, что Морэнтэ буквально самомнение, облаченное в форму, она ожидала от себя безразличия. Ей хотелось быть безразличной, а вместо этого, после их ночной вылазки она тайком косилась на стол Луны гадая дойдет ли он до завтрака. И он дошел. На его голове была повязана белая лента с вышитым волком. В этот раз нарочито неряшливая укладка исчезла и волосы свисали на лоб перекрывая белую ткань.
Послышался звон посуды.
Кто-то разбил тарелку.
Сара вздрогнула.
- Ты же не пожираешь взглядом Морэнтэ?
Вопрос вернул ее в реальность.
Луиза с прищуром смотрела на нее попивая чай. Святые она даже не заметила, как та пришла, в отличии от осуждения, которым сквозил ее взгляд.
- Ты же не пала жертвой его чар? – еще один вопрос Луизы заставивший ее хмуриться.
- Каких чар? – усмехнулась Сара. – Никакого обаяния не видно за раздутым самомнением. Я смотрела, что почти все на Луне пришли с лентами, на которых волк. А земля со львом. А вы, - она взглянула на Луизу и обнаружила что та пренебрегла всеобщим обрядом. – А где твоя лента или ну не знаю, крест на шее?
- Я не верю в богов, - ответила девушка, поправляя волосы. Ее синие глаза сверкнули. – А что до креста... - Она поджала губы. – Люди в рясах не даруют спасения.
- Как ты можешь не верить в богов если они буквально причина почему мы здесь? – удивилась Сара. – Их стараниями создалась страна, в которой ты живешь. Корона, министерство, церковь, то в каком оно виде — это все, первые три.
- Не утруждайся, - Барри коснулся ее плеча. – Луиза из тех, кто верит в науку. Понимаешь?
Он улыбнулся и убрал руку.
Луиза лишь пожала плечами.
- Думаю ты согласишься что в первых трех было больше от тиранов чем от людей, - сказала она.
Сара отставила чашку, которую до сих пор держала в руках. История первых трех была ей знакома даже лучше, чем история собственного рождения. Однако в ней она находила отклик своих мыслей о силе, а не то, что кто-то из святых был монстром. Конечно, примером благодетели их не назовешь, но миру они дали куда больше, чем забрали. В конце концов магия всегда требовала оплату долга и очень часто ее расценки бывали крайне высоки. Поэтому она спросила:
- Разве ты не благодарна им за магию?
- Благодарность и поклонение разные вещи, - ответила Луиза. – Мы же знаем, что потомки первых трех переродились?
- Их поубивали, - вставил Барри.
- Пусть так, - Луиза взглянула на друга. – Однако есть корона. Потомки Артемиуса живут по сей день и отказываются от магии дабы сохранять баланс между тремя столпами в управлении нашей страны. В то время как потомки остальных мертвы.
- Последнего из них убил Магистр, - вздохнул Барри так будто это касалось лично его. – Слышала об этом? – обратился он к Саре, и та кивнула.
- А представь, что он был бы жив, - сказала блондинка. – Представь, что его силу бы не контролировали с детства? Нас ждал бы хаос, но никак не третье пришествие. Понимаешь, о чем я?
- Считаешь, что истинную силу стоит запирать? – спросила Сара, пораженная ее словами.
Она находила это как минимум жестоким, а как максимум безрассудным.
- Считаю, что в истинной силе нет ничего божественного и что церковь, как и все в этой несчастной стране приклоняются не перед богами, а перед силой.
- Богохульно, мисс Райт, - засмеялся Барри. – Слышали бы тебя священники.
- Хорошо, что они прибудут только к обеду, - Луиза отставила чай и приступила к еде.
- И всё-таки боги новой религии создали тот мир, в котором мы живем, - задумчиво произнесла Сара. – Неужели появись потомок Веги, достойный всех ее даров ты бы не приняла его за нового правителя?
Луиза внимательно на нее посмотрела, обдумывая вопрос.
- Не думаю, что это в принципе возможно, - вмешался Барри, прежде чем она успела открыть рот.
- Почему? – удивилась Сара и даже подалась чуть вперед.
- Потому что ты говоришь о Веге, - ответила за него Луиза понимающе вздохнув. – Да, она сильнейшая из трех, но и ее потомки самые гонимые. Последние триста лет никто даже не слышал о возможном ее потомке. Словно это какой-то миф. И неудивительно. Их же истребили в первую очередь.
- Но это вовсе не означает, что убили их всех, - настаивала на своем Сара.
- Да, не означает, - согласился Барри. – Но даже родись ребенок из рода Веги его бы нашли прежде, чем он сотворил первую руну и отняли бы всю силу.
- Бред какой-то, - фыркнула Сара. – Неужели эти дети и правда так опасны?
- Еще как, - кивнула Луиза, доедая слойку. – Ты же слышала легенды и знаешь, на что способны потомки.
- В легендах говорится лишь то что в них зарождается сила подобная силе их предков, а смогут они ее развить или нет, это уже вопрос личных качеств каждого.
Луиза и Барри переглянулись так словно Сара сказала какую-то чушь и на долю секунды ей стало не по себе. Она даже прокрутила у себя в голове последние свои слов и убедившись, что сказала все верно вопросительно изогнула бровь. Этот разговор распалил в ней любопытство. Еще большее любопытство в ней распалили эти двое, которые так отчаянно отказывались верить в то, что они ближе к богам чем думают.
- Ты, конечно, права, - начал Барри размазывая крем по тарелке. – Но Сара, потомки Веги это другое. Я говорю про истинных потомков, тех в ком сила перерождается по-настоящему.
- Он о женщинах, - вставила Луиза и парень кивнул.
- Именно. Женщины с глазами цвета изумруда, чья сила может не только уничтожать, но и создавать. Вега - богиня начала и конца, ей подвластно ночное небо, а из звездного света она плетет нити судьбы. Если Антаресу и Артемиусу приписывали магию мира, природы, иногда света, то Вега по словам тех, кто с ней сталкивался управляла самой тьмой.
- Чушь, - отмахнулась Сара. – Это легенды и красивые слова. Магия есть магия.
- Но не для Веги, - сказала Луиза, глядя ей прямо в глаза. – Ее потомков боятся из-за того, что им проще всех получить подобную магию. Ту из которой уже соткали магию Альканты. Поэтому всех, кого подозревали в родстве с Вегой убивали и до сих пор если девочка рождается с глазами цвета изумруда ее проверяют еще когда она не встала на ноги. Уверенна так было и с тобой.
Сара моргнула, в инстинктивной попытке скрыть цвет своих глаз. Взглянула на Барри, что дожевывал слойку
- А насчет повязок, - начал Барри. – Луна отдает предпочтение волку из-за Морэнтэ. У них же там особая связь с Антаресом. Видимо, как и у вас, - все трое усмехнулась, глядя на их повязки. - Мы отдаем предпочтение Веге и ее оленю из-за того, кем она была. Хотя мне тоже всегда казалось логичным что Вега ближе к Земле, вон, - он кивнул на герб. – У них даже оленьи рога на гербе. Но нет, всезнайки предпочли тех, кто правит – символ короны. Цинично. Не находите?
Сара пожала плечами и решила уделить толику своего внимания слойкам.
В столовой витал сладковатый аромат меда, и еле уловимая музыка разливалась как молоко. Наверное, это был первый завтрак, который Сара бы назвала приятным. Но чего-то не хватало. Она украдкой взглянула на стол Луны. Эдгар и Джеймс смеялись. Над шуткой Лоры судя по всему. Каштановые волосы девушки спадали ей на глаза. Она вся светилась. Все там светились. Счастье. Они были счастливы. Саре хотелось того же. Однако она так и не продвинулась в поиске информации о матери, ровно, как и в изучении рун окружения. Отец предупреждал ее, что здесь она лишь сильнее запутается и разочаруется в знаниях, которые несут волшебники. Ей не хотелось признавать, но правда была в том, что на каждом занятии ей вспоминались слова отца:
- Ты не узнаешь ничего нового дорогая, лишь поймешь, как низменны их желания и наивны мечты.
Когда на астрономии они изучали звезды Сара скучала, глядя сквозь призму телескопа. Собственно, это было ее состояние на любой точной науке. Ей казалось, что пока она училась считать и писать эти люди ели землю. В любом случае другого объяснения она не находила как можно было не знать всех созвездий. На материи ей хотелось запустить в профессора Лэйс сферой, потому что та настаивала исключительно на рунах окружения, а они были крайне неудобными и громоздкими. Все что другие ученики делали в пять движений, Сара могла уместить в одно с руной носителя, но это было под запретом. Саверьен требовал знания всех трех блоков рун и еще кучу докладов. Он даже где-то выкопал задачи и Саре пришлось потратить целый месяц на создание личной руны. Здесь она признавала, что опыт был хорошим, однако ценой были трижды опаленные пальцы. Многие здесь казались ей переоценившими свои возможности. На одних рунах окружения далеко не уедешь и пусть они смогут создать себе комфортную повседневность Сара верила в то, что мир менялся. Пройдет год, а может быть десять и больше никто не узнает ни славную страну Альканту, ни ее жителей. Используя магию окружения люди истощали общую энергию, что в конце концов приведет к потере магии вовсе. Сара понимала это и была готова жить в новом мире, а они нет. Однако не все конечно. Были и те, кто ее поражал и даже восхищал. И зачастую уровень знаний был напрямую связан с деньгами. Например, Эдгар, она была в этом уверенна, знал не только руны окружения. Никто без должной практики не использует их с такой легкостью как он, когда создавал сферы. Да, Сара заметила, что он использовал упрощенную руну. Кроме этого, он был умен, а когда они играли в шахматы имел все шансы на победу. Еще была Луиза, и Сара могла поклясться, что в голове той храниться ответ на любой вопрос. Вот уж кто точно опередил учебную программу и не только. По правде, Сара не понимала почему та все еще здесь. Глупо было не признавать, что в этом заведении она уже перемолола все что видела. Луиза была лучшей последние пять лет и лишь иногда делила первое место с Эдгаром, наверное, именно поэтому у них и не заладилось общение. Другими словами, тащила на себе всю эту Академию. Вы только не подумайте, что здесь все были беспросветно глупы. Это точно не так. Просто идя сюда, Сара недооценила пропасть между двумя видами магии. Плюс ко всему она питала врожденное неуважение к магии окружения.
- Вам не кажется, что вы могли бы получить больше, изучая другой тип рун? – спросила она у друзей, как только дожевала последний кусок слойки.
Барри пожал плечами дожевывая свой завтрак. Луиза ответила за двоих:
- От рун носителя отказались непросто так, - сказала она. – Зачем усложнять себе жизнь и растрачивать энергию, которая продлевает нам жизнь?
- Ты что, собралась жить двести лет?
Барри подавился слойкой и закашлял.
- Ты в порядке? – спросила Сара. Он кивнул. – Ладно, ты, Луиза, - обратилась она уже к девушке. – Ты просто не можешь использовать ее, но ты же знаешь историю, уверенна изучала эту тему. Есть целые научные статьи с обоснованиями почему такая магия полезнее.
- А еще опаснее, - блондинка откинулась на спинку стула. – Те, кто пользовались магией носителя причинили уйму вреда. И те, кто пользуются ей сейчас тоже очень опасны.
- Ты судишь людей, а не их силу, -возмутилась Сара.
- Потому что магия носителя — это отражение волшебника.
- Но...
- Да ладно вам, - вмешался Барри. Он наконец доел и теперь допивал свой чай. – Магия и есть магия чтобы ей пользоваться. Ты – Сара, все равно будешь пытаться продать нам идею магии носителя, а ты Луиза все равно всегда будешь спорить так как вы представители разных волшебных слоев. И вообще, решать какой магии место быть тоже самое что решать какой нации не должно существовать, а это друзья мои попахивает уже... - Его прервал парень с Земли что подбежал и всунул ему какой-то конверт. – Отлично Алек, -усмехнулся он и хлопнул того по плечу. – Тогда сегодня в восемь, как и договаривались.
- Забились, - парень приложил ладонь к виску и подмигнув ушел.
- Ты плохо закончишь Барри Платт, - укоризненно произнесла Луиза.
- Не хуже, чем ты Луиза Райт, - улыбнулся он, пряча конверт в карман.
- И что на этот раз? – полюбопытствовала Сара.
- Змея вдоль позвоночника, - ответил Барри.
- Мерзость, - скривилась Луиза. – Прямо как у...
Она резко умолкла. Сара уловила едва заметное колебание в настроении и встревоженный взгляд Барри каким он одарил подругу.
- Так значит он хочет огромную змею? – поспешила отвести внимание Сара.
- Ага, -Барри моментально расплылся в улыбке. – С терновой веткой вроде. Он должен принести эскиз.
О том, что Барри бьет татуировки Сара узнала совершенно случайно. Однажды возвращаясь с библиотеки, когда время уже поджимало, а она изрядно спешила на нее налетела Рита. Красивая черноволосая девушка с черными как сама ночь глазами. Сара знала ее по занятиям материи, что проходили совместно с Землей. Ее можно было описать как неспешного, не очень общительного человека, в этот вечер она, однако, спешила. На ней не было пиджака только рубашка что выбилась из юбки. Рукава закатаны и в глаза сразу бросался бинт. Ничего не сказав девушка поспешила в сторону гостиной. Саре лишь оставалось проводить ее взглядом в полном недоумении. Но вот дверь хлопнула и перед ней появился Барри с сумкой в руках. Он аж подскочил на месте, когда она коснулась его плеча.
- Святые, - прошептал он. - Зачем так пугать?
- Прости, не хотела, чтобы ты убежал вслед за Ритой, - ответила Сара.
Ее взгляд блуждал по Барри она этого не скрывала. Видела, что его пальцы в чернилах, пиджака, как и у Риты нет, а белая ткань вся усыпана черными точками. Когда же ее взгляд дошел до его лица она улыбнулась торчащему из-за уха карандашу.
Парень взъерошил волосы и растерянно улыбнулся.
- Так ты видела Риту... - протянул он. – Потребуешь объяснений? – его тон умолял этого не делать.
- Вы вышли из мужского туалета Барри, когда комендантский час уже на исходе. Конечно, я бы хотела объяснений. Но, - она еще раз окинула его взглядом с ног до головы. – Лезть в чужую жизнь не в моих правилах. Чем бы вы не занимались это ваше дело. К тому же сомневаюсь, что действительно хочу это знать.
Сара улыбнулась. Барри рассыпался оправданиями. Она засмеялась.
- Святые, не думала, что ты так смутишься, - сказала она.
- Говорю тебе я просто делаю рисунки! Татуировки в смысле.
- И что же за рисунок попросила Рита?
- Руну внешних изменений, - ответил парень и взяв Сару под руку оттащил в нишу.
- Что? – удивилась она. – Зачем? Ну в смысле они же так не работают.
- Да, знаю, но говорят, что приносят удачу.
- Суеверия, - фыркнула Сара, а потом взглянув на Барри спросила. – Но у тебя я татуировок не видела. Покажи?
- Полегче, Лэдэр, - усмехнулся парень. – У меня их нет.
- Как-то неправдоподобно получается.
- Зато каждый раз, когда меня ловит Лэйс прокатывает.
- Как тебя не выгнали?
- Тех чьи родители великомученики войны не выгоняют, Сара.
- Точно, - Сара пнула его в плечо. – Почему сразу не рассказал? Такое чувство все в этом месте стремятся жить не по правила.
- В том числе и ты. Комендантский час начался, а ты не в гостиной.
- Святые! – Сара взглянула на часы. Стрелка замерла на девятке. – Это все ты виноват, заговорил меня. - Сара вышла из ниши и обернувшись на Барри улыбнулась. – До завтра, Барри.
- Увидимся на истории.
И они увиделись, а потом еще и еще. Пускай Сара не планировала заводить друзей, но как-то так получилось, что она шла на спектакль в полной уверенности что Барри и Луиза займут ей место. Но все было не совсем так. Они встретили ее до того, как войти в концертный зал. Луиза помахала ей рукой зазывая подойти. Сара уже было шагнула навстречу как люди стали становиться вдоль стены коридора и ей тоже пришлось отойти к окну. Уже через пару секунд она увидела причину. Директор шел вместе с мужчиной. Светлые волосы большие карие глаза взгляд которых был полон спокойствия и нежности что свойственна разве что хозяину собаки, когда та ласкается к его ноге. На фоне директора его фигура выглядела огромной. Казалось, рясу накинули на шкаф. Из-под сетки на руках проглядывались татуировки. Когда они зашли в зал Сара разглядела вышивку оленьих рогов на спине. Знак Веги. Но он скрылся в белом молоке беззвучных теней что следовали за Святославом попятам. Охрана креста. От них бежали мурашки.
- И не скажешь, что они с директором ровесники, - шепнул ей Барри.
И он был абсолютно прав. Святослав выглядел моложе. Казалось, время не коснулось его. Даже пляски теней в магическом свете не портили его.
Зал, где проходил спектакль представлял собой огромное помещение с рядами кресел, расположенными радиально. Лампы под потолком заливали все мягким розоватым светом. Отчего картинки на стенах казались оживали. Разнообразие росписей потрясало. Здесь были и сюжеты из заветов и самые разные исторические сценки.
Когда Сара впервые шагнула под своды этого помещения, то подумала будто попала в банку, в которую напихали побрякушек, подобранных на улице, и как бы в завершение ко всему обернули красным бархатом, который и был занавесом. На нем так же, как и на стенах плясали узоры, только они были золотой вышивкой и куда более осмысленные. Пускай сама Академия и была исключением в плане своего религиозного характера, однако символика первых трех встречалась везде, мешалась с символикой основателей. Так и на занавесе в обилии оленьих рогов, звезд, волчьих пастей и львиных голов, пускались в пляс Мера, Элиф и Рэйм. На возвышении в среднем ряду сидели преподаватели, директор и Святослав в окружении своей охраны. От взгляда Сары не ускользнуло какими были все взволнованными. Кроме Саверьена, он держался как всегда отстраненно.
- Вон места, - услышала она голос Барри и оглянулась в сторону куда тот указывал.
И они заняли их. Барри сел между девушками и продолжал свой рассказ про лето, проведенное вблизи тенистого леса, который он начал, когда завидел оленя на одежде священника.
- Я думала сегодня нас заставят сесть по факультетам, - сказала Сара, наблюдая как возле Луизы сели девушки с Земли.
- Это бы показало неравенство, - ответил парень. – А церковь...
- Его не любит, - продолжила за него Сара.
Она вновь взглянула на Святослава. Этот мужчина плотно вплетался в историю ее матери судя по дневнику. Однако она упоминала о нем как о жестоком и себялюбивом человеке. Наверное, Сара могла бы испугаться его. Могла бы, но тогда она не была бы собой.
Пока она гадала, о чем тот говорил с Роланом, обзор ей преградила мужская фигура в белом костюме, но уже через секунду силуэт исчез. Парень сел рядом с ней. Эдгар все также ходил с повязкой на голове. Сара постаралась не обращать внимания ни на него, ни на Джеймса с Лорой, что сели рядом.
Свет стал медленно угасать. Ученики заняли оставшиеся места. Постепенно зал погрузился в тишину, которую нарушила музыка.
- Нравятся священники? – спросил Эдгар.
Сара повернулась к нему будучи неуверенной к кому он обращался. Однако Морэнтэ смотрел прямо на нее.
- О чем ты? – спросила она, отвернувшись от этого въедливого взгляда, который продолжил прожигать ей лицо.
- Ты так смотрела на Святослава, даже на меня так не смотришь, - ответил тот, и Сара могла поклясться, что он улыбается.
- Я на тебя вообще не смотрю.
- Как же.
- Ты сел сюда чтобы выяснять кто на кого и как смотрит? – спросила она как можно спокойнее.
А между тем занавес уже распахнулся и на сцену вышла девочка с первого курса. Ее курчавые волосы нелепо торчали во все стороны, но терялись на фоне ее праздничного платья, цвета самых прекрасных рассветов.
- Похоже моя компания устраивает тебя только по ночам.
Сара закатила глаза и ничего не ответила на это. Пускай последнюю свою фразу Эдгар прошептал ей, она не хотела потом объясняться перед Барри. Морэнтэ имел по меньшей мере странную репутацию. С одной стороны, наследник почитаемой семьи, которую многие хотели видеть на престоле, с другой стороны семьи тех, кто по слухам поддержал Магистра. Он был как лед и пламя, соединённое в одно. Сара неосознанно импонировала ему, понимая, как тяжело бывает соответствовать требованиям семьи, особенно когда она стоит на верхушке. Однако даже несмотря на то, что временами он вызывал в ней сочувствие как на той партии в шахматы, она всегда помнила, что от льда в нем больше. Его резкие слова не редко становились причиной чужих слез. Только ее эта его черта как-то обходила стороной.
Искоса взглянув на Эдгара, она вновь устремила свой взгляд на сцену, где сейчас пел хор, но перед ее глазами продолжало стоять его лицо. Волосы, в которых заплутала бы сама ночь. Глаза, цвету которых позавидовали бы сами ледники севера. Повязка. Печаль.
Мысленно выругавшись, Сара постаралась сосредоточиться на песне. Хор пел о том, как расцветает миндаль в горах, как зарождается жизнь и как безликая сестра смерть пожинает плоды творения первых трех. Но ее мысли все равно возвращались к Эдгару что сидел рядом.
И о чем он сейчас думает? О том, что они не одни в этом зале. Может, он не один раз видел этот спектакль и знает, что это такое, и теперь думает о своем? Как бы она хотела узнать это! Сара еще раз взглянула на Эдгара. Он по-прежнему смотрел на сцену, но в его глазах не было ничего, лишь скука и... По спине Сары пробежал холодок. Она отвернулась. Печаль.
Его личный призрак, который ходил за ним попятам. Поселился в его взгляде, движениях, словах. Не знай Сара с кем имеет дело, то решила бы что перед ней смертельно больной человек, что смотрит на жизнь сквозь призму упущенных возможностей. Но Эдгар Морэнтэ не был из тех, кто что-то упускал или о чем-то сожалел. Казалось, он получал все чего только мог желать, и она не могла судить его за это. Мир всегда принадлежал только тем, кто готов был брать, не спрашивая разрешения. Поэтому даже после всех скандалов семья Морэнтэ была на вершине пищевой цепочки элиты и им прощалось все. Их обряды не осуждали, контракты подписывали. Никто не думал о соглашениях, которые заключали они до брака и о тех соглашениях, которые они заключали внутри семьи. Они возрождали и убивали традиции и так по кругу, а все остальные смотрели на них разинув рты и потакали в ожидании чего-то что смогут перенять, очередной бесполезной подачки. И сейчас Сара видела себя такой же. Ее мысли занимал парень, которому не было дела ни до кого кроме себя самого и это, пожалуй, было единственным его недостатком. А в этом и была проблема. Будь он идеальным на него никто бы и не взглянул, потому что идеал отталкивает. Отвращает. Идеала боятся. Но для таких как Сара идеал был конечной точкой в их жизни. Единственным стремлением. Поэтому сидя здесь и вслушиваясь в пение хора, что заполнял собой все пространство она корила себя за то, что с каждой мыслью делала шаг назад. Но разве не могла она себе позволить расслабиться?
И вот с этой мысли все пошло вверх дном.
Начался спектакль. Среди буйства красок и декораций можно было понять, что действия происходят на улице города. Здесь кишит людьми. Кто-то ругается, кто-то смеется. Это была не просто улица, а главная площадь. По ее периметру вздымались колонны со статуями правителя. Мужчины со знамёнами на груди. Потом сцену залил лиловый свет, что постепенно превратился в алые огни пожара. И Сара поняла, о чем будет спектакль. Они покажут приход первых трех. Покажут с чего все началось.
Первой пришла старшая из них. Черный саван развивается от невидимых порывов ветра. За покрывалом одежды не видно лица, а в руках блестит жертвенный нож, выплавленный из ее крови.
Среди языков фальшивого огня проглядываются лица людей. Жители Альканты, как и положено, встречают свою богиню с благоговением. Поднимают руки к небу, к ее ногам, шепчут молитвы. В их голосах слышится страх. Они боятся ее, но боятся и не получить ее благословение. На лицах читаются разные чувства: радость, ненависть, надежда, страх, печаль. Но всех их объединяет одно — желание получить милость богини. И все они мечтают о том, чтобы в один прекрасный день стать подобными ей. Некоторым это удается, и они становятся самыми могущественными волшебниками.
Вегу всегда описывали как бесстрашную богиню, честную и справедливую к чьим словам непременно прислушивались Антарес и Артемиус пока она не сошла с ума. Но здесь в этой религиозной пьесе поставленной Академией, Вегу наделили еще кое чем. Смирением. Когда темные нити материи поползли к подолу ее савана, когда костер стал утихать под ее взором, а жадное воронье в виде бумажных чудищ услало землю у ее ног, та вскинула голову и печально взглянула в противоположный конец сцены, за занавес. И когда оттуда вышел юноша в красном костюме она склонила голову потупив взгляд.
Саре хотелось списать это на внезапную вспышку смущения, что девушку, играющую всесильное существо, настиг земной страх. Но это был спектакль, а считывать ложь Сара училась всю свою жизнь. Прекрасная брюнетка с нарочито плавными движениями не боялась. Она была уверена в себе. И в своей игре. Это была часть спектакля, а ее трепетом видимо решили показать уважение к Антаресу и Артемиусу выходящим из тьмы кулис. Первым показался Антарес. Во всем красном. Он всегда являлся вторым. Его играл красивый, высокий юноша с земли с под стать Антаресу черными волосами и смуглой кожей. По нему было видно, что это честь изображать кого-то столь великого и прославленного среди народа. В его волосах блестели золотые бусины вторя блеску золотых ниток на черных сапогах. На поясе висел изогнутый меч, чья сталь по легенде отливала кроваво красным. И пока Сара завороженно рассматривала столь дивный и нарочито воинственный образ Антарес подошел к Веге. Межу его пальцами бегали серебряные огни, словно молния лихорадочно билась в его руках. Сара все гадала как им удалось это.
Встав рядом с Вегой Антарес нежно, даже полюбовно, взглянул ей в глаза, а потом повернувшись к залу вытащил из ножен меч и казалось, что на его острие засияло солнце. Свет померк. Тени сгустились. Как только Антарес опустил меч за его спиной показался третий из богов. Артемиус был бледен, высок и поразительно худ. Одного взгляда хватало, чтобы в голове поселилась мысль о том сколь слаб он. Будто ветер способен его поднять ввысь, а волна похоронить под собой. И вновь Сара поразилась сходству парня, играющего роль не бесславного святого с изображениями какие можно было встретить в церквях, на рисунках и в книгах.
Земля под ногами Артемиуса вспыхивала с каждым его шагом, оставляя после себя пустоту. Когда же он встал по правую сторону от Веги на сцене остался лишь пепел. Потом за спинами богов появилось несколько горожан что, судя по всему, сжимали в руках черствый хлеб. Сара ни раз слышала, что если приход Веги ознаменовали тени и звезды, Антареса – раскаты грома и истлевшая земля, то Артемиус принес с собой засуху и голод.
Горожане за ними рухнули на колени в мольбах, а потом картинка стала меняться. Святые оказались по правую сторону сцены, в то время как с левой ее стороны возникла толпа пестро одетых стражников, а когда они расступились из нее вышел юноша с гривой золотистых волос, в которых затерялась корона из янтаря. Это был король. Сара узнала его по знамени креста на груди, по длинному мечу и черному, что сама ночь одеянию. В то время именно черный цвет означал власть и силу. Королевская семья тогда правила в одиночку на всем материке. У них, конечно, был совет, но тут по сути ничего не решал. Странно было что в спектакле не показали тогдашнюю королеву, что бросила вызов Веги, как только та рассказала о их планах на материк. Но здесь все было иначе. Именно король возмутился тому, что боги хотят построить новый мир и упразднить существующие устои. Он попросил назвать цену их ухода, но те лишь рассмеялись ему в лицо сказав, что они тут надолго. Тогда же Артемиус и Антарес упразднили все беды, что пришли вслед за ними и вместе с Вегой поселились в одном из дворцов, что дал им король в знак того, что не желает войны. Однако после того унизительного смеха король вынашивал план как вернуть себе влияние, ведь с каждым днем народ Альканты все с большим теплом относился к трем богам, сошедшим к ним из неоткуда, и были они прозваны святыми за дары, которыми наделили ближайшие земли своего обитания.
Теперь действия на сцене разворачивались в зале дворца, где Вега взмахом руки исцелила недуг служанки, и та с благодарностью припала к ее ногам.
Эдгар хмыкнул, когда та опустилась на колени и Сара украдкой взглянула на него. Его лицо выражало призрение. К самой сцене оно относилось, к действию служанки или к Веге Сара понять не смогла.
Когда земли вокруг дворца стали славиться плодородием, а слухи о волшебных силах трех разнеслись по всему материку король решил действовать. Его голову обрамлял венец, в руках он сжимал лук, а во взгляде сияла жажда победы. Он послал наемных убийц чтобы разделаться с богами, но те не вернулись. Трижды он повторял сей обряд и каждый раз в ответ получал тишину. Но после четвертого раза к нему явилась Вега и предложила крупицу своей силы взамен на корону. Она знала, что король готовил армию и не хотела войны. И король согласился. Тогда он стал одним из первых кого наделили святые магией, но вместо того, чтобы сдаться, он возомнил себя равным им и пошел с войной.
Потом на сцене развернулось сражение. Сара видела, как сбоку от нее одобрительно закивал Барри и весь зал зашелся гулом согласия. Удивительно как люди сами находящиеся на пороге войны, могли так одобрительно относиться к прошлому ее проявлению.
Битвы были жестокими. Полные багряных красок. В какой-то момент вся сцены была залита алым светом. Вега стояла на коленях в самом центре, а возле нее Антарес и Артемиус взирали за горизонт.
Сара поняла, что сейчас будет и все в зале поняли. На сцене появились чёрные пятна. Раздался звериный рык и воцарилась тьма. Так закончилась битва и был свергнут король. Вега создала монстров и с их помощью завершила войну окончательно запугав народ и убив короля. Теперь на сцене красовалось три трона. Алый и белоснежный трон стояли по бокам черного. На них восседали святые и их головы украшали короны. Сара заметила, что на голове Веги была такая же корона, какую носили Артемиус и Антарес, а не звездная диадема.
Это был конец спектакля. В зале зажегся основной свет. Послышались перешёптывания.
- Это было впечатляюще, - сказал Барри потирая руки.
Сара взглянула на друга и скептически изогнув бровь сказала:
- Впечатляюще неправдоподобно.
- Ну местами они, конечно, исказили факты, - согласился Барри. – Но никто же не знает, как там оно на самом деле.
- Про королеву могли и упомянуть, - фыркнула Луиза, поднимаясь с места.
Она, судя по всему, тоже осталась недовольна спектаклем.
- Тебе, Райт, не угодишь, - услышала Сара слева от себя и обернулась к Эдгару. – В том году тебе не понравились реплики про наделение магии и то, как показали первые семьи.
- Потому что из вас, Морэнтэ, там тоже сделали почти богов, - ответила та.
- Правда есть правда, - сказал Эдгар, поднимаясь, и пожал плечами.
- Лучше бы рассказали о тьме у вас под ногтями, - фыркнул Барри.
- Поверь мне, Платт, мой маникюр идеален, и он есть, чего не скажешь о твоей семье, - ответил Эдгар и взглянув на Сару добавил. – Ты нашла друзей себе под стать. Вечно чем-то недовольны. Проявили бы хоть каплю уважения к тем, благодаря кому стоите на этой земле.
- И к кому же — это уважение проявлять? – усмехнулась Сара. – К тебе что ли?
- Хотя бы, - Эдгар провел возле ее лица рукой. - Перстни целовать так и быть не попрошу.
Сара стукнула его по ладони.
- Ты стоишь прямо в проходе, - напомнила она. – Иди уже. А то притворно приторно что-то с тобой говорить. Упадешь еще.
Эдгар лишь улыбнулся и обернувшись на Лору с Джеймсом что ждали его у выхода пошел к ним.
- Невероятно, - сказал ей Барри выходя из зала. – Как это Морэнтэ оставил последнее слово за тобой?
- Тут все дело в силе. Нужно показать кто тут вожак, - пошутила Сара и улыбнулась, но оп лицу парня поняла, что тот принял ее слова за чистую монету. – Барри он просто любит всех доставать. Меня, возможно, достает чуточку меньше, но поверь мотивы у него точно не благородные.
- И что же это за мотивы?
- Думаю Сара считает, что Эдгар хочет с ней переспать, - сказала Луиза, беря Барри под руку, тот скривился как от лимона. – И пока ты не начал плеваться хочу тебе напомнить, что нас ждут в главном зале.
Барри пожал плечами, злой блеск в его глазах показывал, что ему крайне не хочется туда идти. Насколько Сара знала, то сегодня в Академии появятся семьи тех, кто здесь учился. Ежегодная традиция в день всех святых собираться всем вместе под одной крышей. На вопрос о посещении Академии отец ей ответил резким отказом, и Сара испытала облегчение от того, что не увидит его. Но зайдя в зал, украшенный лентами и цветами, она испытала нечто на подобии обиды. Здесь была целая куча народу.
Это был тяжелый период для многих учеников. Помимо обеспокоенных мам в зале ходили серьезные отцы, которые то и дело одергивали своих жён, когда те излишне окружали заботой своих детей.
Сара наблюдала за тем, как Тина на протяжении десяти минут закатывала глаза, разговаривая с матерью, а когда та сказала, что не понимает, как Тина может быть такой безответственной, девушка обижено посмотрела на мать и, резко развернувшись, пошла в сторону комнаты. Сара смотрела на всех этих людей, приехавших сюда, чтобы побыть со своими детьми, и чтобы поддержать их. Вся эта забота, волнение и любовь напоминали ей о доме. Напоминали о том, чего у нее никогда не было.
Уже когда они вошли Луиза мило улыбнулась им и ускользнув в толпу исчезла из поля зрения. Барри сказал, что поищет дядю и тоже ушел. Сара еще раз окинула взглядом зал, набитый людьми думая куда бы ей спрятаться. Уйти прямо сейчас было плохим вариантом. Она рассчитывала подкараулить директора и расспросить его о священники которого он сопровождал.
Отойдя к окну, Сара оперлась о подоконник и принялась наблюдать. Но уже чрез пару минут ее нашел довольно улыбающийся Барри. Рядом с ним стоял невысокий хорошо одетый мужчина и тоже улыбался. В его янтарных глазах блестели золотые огни. Он плохо вписывался в пафосную атмосферу этого вечера. Саре хотелось назвать это все «приемом». Именно так себя все здесь вели и преподносили. Будто их ждал светский рауд, а не долгожданная встреча с членами семьи. Были конечно и исключения. Однако люди, что здесь собрались не были обычными. Их было не встретить на улице, с ними нельзя было заговорить просто так. Большинство учеников Академии принадлежал к семьям, о которых можно было говорить лишь шёпотом. Таких людей не каждый встретит и один раз в жизни. Девушка вздохнула при виде счастливой улыбки Барри и попыталась изобразить нечто подобное на своем лице. В зале приятно пахло благовониями. Их жгли на каждом углу.
- Это Сара, - представил ее Барри. – А это Дарен, - указал он на мужчину. – Вы друг о друге наслышаны.
Дарен улыбнулся, еще шире показывая ровные зубы и протянул Саре руку. Она охотно пожала ее и тоже улыбнулась.
- Очень приятно, - сказала она. – Рада что мы познакомились.
- О, я крайне рад, что Барри спустя столько лет научился заводить друзей, - ответил ей Дарен. – У него крупные проблемы с этим. Часто один.
Он подмигнул парню и тот недовольно нахмурился.
- Мне показалось что Барри наоборот редко бывает один, - сказала Сара.
- Полагаю ты про Луизу? – Дарен сложил руки на груди. – Она считай член семьи.
- О. Ясно.
Сара еще раз улыбнулась.
Интуитивно она ощущала, что этому мужчине в ярко-малиновом сюртуке можно верить. В нем не было и капли тех ужимок хитрых и коварных людей какие она встречала в Академии у всех. Его взгляд широко распахнутых глаз веял искренностью. В каштановых волосах отражался свет свечей и делал его призрачно неосязаемым. Сара даже могла бы сказать, что он красив. Вид портили только ожоги, проступавшие из-за воротника. В точности такие же украшали руки Барри. Она поспешила отвести взгляд.
- Украшение от проклятого Магистра, - сказал Дарен проследив за ее взглядом. – Барри достались браслеты, а мне вон целое ожерелье. Отметины тех, кто почти пал от рук этого монстра.
Сара сглотнула.
- Я бы смотрела на них как на отметины силы, - сказала она. – Отличительный знак тех, кто встретился с ним и выжил. Знак жертвы, что победила своего мучителя.
Дарен засмеялся и хлопнул ее по плечу от чего она подпрыгнула на месте.
- А мне нравится твоя новая подруга, Барри, - сказал он. – Ты первая, кто правильно охарактеризовал нас. Назвала жертвой, а не героем.
Барри ей улыбнулся.
- Сара знает, что истории всегда куда сложнее чем их рассказывают, - сказал он.
- В таком случае я бы хотел послушать твое мнение о грядущей войне, - заявил Дарен.
Сару пробила едва заметная дрожь.
- Брось, Дарен, - Барри укоризненно посмотрел на дядю. – Говорить о войне в день святых? К тому же ты единственный кто любит это обсуждать.
- Все нормально, - вмешалась Сара. – У меня есть пара мыслей об абсурдности всего происходящего.
- Похоже Барри не соврал что у тебя на все свое мнение, - усмехнулся Дарен и пристроившись рядом с ней приготовился к обсуждению.
Оставшуюся часть дня она провела с Луизой, Барри и его дядей Дареном. Сначала она думала отказаться, но Барри на том, что раз ее отец не смог приехать она должна быть с ними. Дядя Барри оказался действительно приятным мужчиной. Он много шутил, да и в принципе, улыбался весь день. Многие родители не смогли приехать к ученикам из-за ситуации с Магистром. За последние недели нападения и убийства участились, а многие ученики были инвентами. Их семьям грозила постоянная опасность. Семьи Луизы тоже не было.
Спустя два часа слоняний из угла в угол и болтовни они вчетвером перешли к зоне с удобными диванчиками и уселись на них. Луиза объявилась так же внезапно, как и ушла. Когда та отошла за напитками, а Дарен с Барри увлеченно обсуждали брауни и условия их жизни, Сара вновь погрузилась в созерцание зала. Но вместо директора которого искала весь вечер она увидела статного мужчину не старше пятидесяти. Его идеальная осанка, черные прямые волосы и пронзительные голубые глаза. Она в нем без труда узнала отца Эдгара. Как они были похожи. Это даже пугало. Она будто смотрела на взрослую версию Эдгара. Но его взгляд... Нет, эти глаза смотрели по-другому. В них был не просто холод, надменность или высокомерие. Они смотрели с непоколебимой жесткостью. По этому взгляду сразу было понятно, жалости ждать от такого человека не придется. Он стоял в расстёгнутом бардовом пальто. На воротнике блестела брошь. Мужчина беседовал с блондинкой в изысканном красном платье с таким видом будто она принадлежит ему, будто все это место до каждого камня и человека его. Эта властность завораживала. Но она было холодной. Так смотрели, говорили, касались своих рабов люди, владевшие ими веками. Не зря Морэнтэ приписывали к монархам и сравнивали с королевской семьей. Пускай вторые были посланы Альканте святыми, семья Морэнтэ носила на своей голове корону из мирского признания. Сразу было понятно, что этот мужчина считал себя выше всех в этом зале. Возможно даже выше всех в этой стране.
В блондинке Сара узнала маму Тины. Ее нельзя было назвать красивой, но все свои недостатки она умело скрыла за горой рюш и драгоценностей. Она вместе с отцом Эдгара что-то оживлённо обсуждала и тот, казалось, полностью поглощен беседой, пока он не взглянул в сторону столов с закусками и напитками. Его взгляд переменился, и он улыбнулся. Вместо холода в глазах читалась страсть.
Сара удивленно приподняла брови.
Что вызвало такую перемену в нем?
Девушка пыталась найти причину перемены настроения мужчины. Рассматривала группы людей, пытаясь выяснить, куда же он смотрит пока ее взгляд не остановился на Луизе. Сара не сразу допустила мысль, что он смотрел на нее. Она еще раз посмотрела на мужчину, чтобы убедиться, что ей не кажется. Теперь она была точно уверена в том, что эти двое смотрели друг на друга. Никто не обращал внимания на них, так как все были увлечены болтовнёй. Если ей была непонятна реакция мужчины, то Луиза просто поразила ее. Это была определенна не та Луиза, которую привыкла видеть Сара. Спина стала прямее. Подбородок вздернут. Выглядела непривычно грациозно, ее красный пиджак выглядел на ней неестественно, а светлые волосы качнулись в такт движениям головы. Сара видела лишь часть лица Луизы, та стояла в пол оборота. Но она отчетливо разглядела, что девушка улыбается, показывая белые зубы, а в ее глазах играют огни, какие могли позволить себе разве что влюбленные пары. Она разделяла эмоции мужчины, в этом не могло быть сомнений. Сара наблюдала как та опустила ресницы, а после снова взглянула на мужчину, улыбаясь. Он же в свою очередь поправил брошь на воротнике, и уголок его губ скользнул вверх. Эту страстную игру взглядов прервал звон стекла. Один из учеников опрокинул стаканы с напитками. Переведя взгляд на парня с Земли, Сара заметила, что была не единственной, кто видел это странное действие, развернувшееся в разгар и без того странного по атмосфере вечера. Профессор Саверьен тоже наблюдал. Он был мрачнее обычного, но его лицо не выражало никаких эмоций.
-А вот и напитки! – Сара услышала голос Луизы и обернулась, она подходила к ним держа в руке импровизированный поднос из папки. Это получилось у нее на удивление грациозно. – Берите.
- Спасибо. – Сара улыбалась и взяла стакан с красной жидкостью. Отпив, она поняла, что это был брусничный сок. – Это же отец Эдгара? – спросила она, кивнув в сторону мужчины.
Луиза лишь мельком взглянула на него и сев рядом с Сарой отпила немного сока.
- Да, они ж похож как две капли воды, – ответил Барри, мотнув головой в сторону Эдгара.
Сара обернулась и увидела парня, стоящего у стены вместе с Джеймсом и его семьей. Он хмуро смотрел на всех присутствующих.
- Мутный тип, - сказал Дарен. – Вся их семья сплошное воплощение пороков.
- Сложно судить, не побыв в их шкуре, но мне кажется у них не сильно есть выбор какими быть, – сказал Барри, видя удивленный взгляд девушки. – Ну в смысле, когда о вас столетиями говорят плохо разве не проще и вести себя так?
- Хочешь сказать, что Морэнтэ ведут себя так только публично? – удивился Дарен. Он присвистнул и хлопнул Барри по плечу. – Будь это хотя бы частично правдой, то о них бы не ходили такие слухи.
- Обо всех ходят слухи.
- Но не обо всех говорят будто они пляшут перед Магистром и убиваю девственниц.
Саре стало не по себе, и она отвернулась. Сколько раз она слышала о всех ужасах что оплетали семью Морэнтэ как ветви лозы? Припомнить было сложно. Учась здесь, она наслушалась всего. О их мании величия и злобе на мир.
- Все Морэнтэ ужасны, – произнесла Луиза ни к кому толком не обращаясь. – Я не понимаю, почему весь мир так старательно игнорирует это. Люди готовы приклониться перед любым, у кого есть деньги. Забывают о прошлом. В настоящем закрывают глаза на пороки в их семье, на мужчин, что подавляют любого, кто встает у них на пути, на отсутствие морали и на красные от крови руки. Никто не святой, но многие хотя бы претворяются что хорошие. Морэнтэ же гордятся своими пороками, семейными устоями, контрактами и средневековыми законами внутри семьи.
Все что осталось Саре, это лишь повести бровью и промолчать. Заглянув в свой стакан, она решила взять еще один. Не то чтобы сок был вкусным, ей просто захотелось уйти от разговора, в котором осуждают чью-то семью. В порицании не было ничего прекрасного. Только желчь и зависть. Какие бы слухи не ходили о Морэнтэ, Сара была склонна верить только той части, которую могла увидеть. А факты были таковы, что пускай о Эдгаре и говорили, как о законченном эгоисте и что он наслаждается всем чем занимается в этих стенах, но Сара прекрасно помнила все ночи, когда она могла вылететь из Академии просто потому, что он караулит в гостиной. Что тут уж говорить о публичных унижениях. Да, иногда он бывает жесток, но чаще Сара не видела ничего кроме печали в его взгляде. Какое уж тут удовольствие. Видела, как он безразлично провожал взглядом тех, кому бы по рассказам давно метнул нож в спину. Веселился с друзьями. Прощал. Предложил помощь. К тому же на него каждый день столько грязи лилось, что Барри был прав, хочешь не хочешь, но образ придется поддерживать. А что до его отца... Сара украдкой взглянула на Луизу. Та не имела права называть их семью ужасной. Точно не после тех взглядов, которыми она одарила ее главу. Льюис Морэнтэ безусловно выглядел как прекрасное воплощение пороков, о которых все говорят, но тем не менее он весь вечер был со всеми учтив, а что до его надменного взгляда, это скорее издержки воспитания, чем крови младенцев на руках. Еще раз взглянув на Эдгара, а после на его отца девушка сделала для себя вывод, что не берется судить эту семью и гадать насколько они ужасны. Безусловно иметь с ними что-то общее ей не хотелось. Она четко решила, что ни за что не вручила бы свое сердце такому парню как Эдгар и уж точно, никогда не доверилась кому-то с фамилией Морэнтэ. Они могли общаться и может в некоторой степени стали друзьями, но большее было невозможно.
- Я скоро вернусь, - пробормотала она, вставая с дивана и направилась к столам с напитками.
Выбор оказался обширным.
Сара смотрела на стаканы, но все равно мыслями возвращалась к Эдгару. Вспомнила вечер, когда он вернулся намного раньше обычного. Она тогда начала собираться, чтобы уйти, а он ее остановил и предложил остаться. Они тогда провели больше трех часов в одной комнате. Ее так удивило и одновременно напугало, что она совершенно не чувствовала напряженности в его присутствии. Он весь вечер читал, какую-то книгу, сидя за столом, а она разучивала руны и изредка наблюдала за ним. Она не помнила, чтобы когда-нибудь чувствовала себя спокойно в присутствие другого человека. Дома с ней были в основном Брауни или она была одна. А с отцом она перестала ощущать себя в безопасности и покое, наверное, после шести лет. В последнее время, когда он возвращался домой, она старалась уходить либо в комнату, либо в сад. Ведь невозможно было угадать, с каким настроением он пришел. Да и сложно сказать, что было хуже, когда у него было хорошее настроение, а с ним и желание передать ей какие-нибудь «полезные» навыки или, когда он приходил злым. Когда он был в скверном расположении духа, попадало в основном только Брауни. Саре всегда было их жаль. Ее же он обычно звал к себе и смотрел, что же твориться у нее в голове. Если ему не нравилось то, что он видел, вечер переставал быть просто пугающе мрачным. Он становился непредсказуемым, что пугало и вызывало желание держаться подальше от отца и его скверного настроения.
От этих размышлений оторвала Сару Луиза.
- Ты в порядке? – спросила она. – Мне показалось, что тебя задели мои слова о семьях волшебников. Я иногда забываю, что ты тоже из подобной семьи. Извини, если обидела.
- Все хорошо, - Сара ей улыбнулась. – Я просто уставшая. Уже вечер.
- Можешь идти отдыхать если хочешь. Я попрощаюсь с остальными за тебя.
- Было бы здорово.
- Отлично.
Блондинка обняла ее и улыбнувшись пожелала спокойной ночи. Сара еще несколько секунд смотрела на ее удаляющийся силуэт и гадал, какая она на самом деле.
****
Лора смотрела на Сару через разделяющий их столик. Они сидели в гостиной возле стены. В комнате было тепло, пламя свечей отражалось в глазах Лоры, держащей в руках книгу.
Сара опустила глаза и со вздохом помассировала виски. Голова трещала. Сколько она не старалась, но у нее не получилось вывести руну, что зажгла бы бумагу в ее руке. Лора же справлялась за секунду. С такой же легкостью они открывали рунами двери, тушили свечи, ловили предметы.
- Ты делаешь успехи, - заявила Лора. – Но для Саверьена этого мало. Раз уж я вызвалась объяснить тебе как быстрее освоить руны, то твои успехи для меня так же важны, как и мои собственные.
- Вы что, опять сделали ставки?
- Возможно, - пожала она плечами. – Когда сидишь в четырех стенах надо себя хоть чем-то развлекать. Но когда ты придешь на весенний экзамен к Саверьену, я хочу получить свои деньги от Эдгара.
В лице Сара не изменилась, но внутренне фыркнула: «Когда придешь на экзамен»
Святые, она уже два месяца билась над рунами окружения и смогла освоить только половину блока.
Сара вздохнула.
Когда она ушла от Барри, Луизы и его дяди, то застала Лору в гостиной. Та сидела на пуфике и читала книгу, но услышав, что кто-то зашел, встрепенулась. Они перебросились парой слов, и девушка предложила ей потренироваться с рунами. Сара сперва посчитала это предложение ловушкой, ведь еще недавно Лора проиграла ей в поединке. Она так и сказала, но что та ответила, что переживет, то что ее сместят в рейтинге по обороне, но, если тот, кто ее сместит вылетит из Академии из-за плохой успеваемости – вот это будет позор. Сару устроил этот аргумент, и она согласилась. Руны проще осваивать, когда тебе объясняет тот, кто тоже сталкивался с подобными ей проблемами. Сара как-то узнала от Барри, что Лора была единственной из Луны, кто пришла в Академию с только раскрывшейся силой. По сути, все уже что-то умели, а она только начала узнавать магию. Так и получилось, что они вместе просидели в гостиной за рунами уже два часа. Постепенно и другие ученики начали стекаться в гостиную. Но пока ни Джеймса с Эдгаром, ни Барри с Луизой видно не было.
- Смотри, - Лора ловко вывела руну и в ее руке загорелся листок, который она только что вырвала из тетрадки на столе. – Я сейчас сделаю все тоже самое, но очень медленно. Наблюдай.
Сара кивнула. Лора затушила бумагу и начала медленно вырисовывать линии рукой, но она не успела закончить.
- Я знаю, что вы скучали по мне! – раздалось на всю гостиную.
Лора прервала руну и обе девушки повернулись на голос.
В комнату вошел юноша, которого Сара не видела здесь прежде. Держался он так же, как и Эдгар, а не просто какой-нибудь парень из трущоб. То же высокомерие во взгляде и то же нахальство. Да и его одежда... Тёмно-синие брюки с золотыми лампасами, теплое пальто отделано соболиным мехом. Из-под него торчала белая рубаха. На пальце у юноши сиял перстень с ярко-синим камнем. Его кожа, как и у всех, кто обладал определенным богатством была идеальной. Без вкраплений, шрамов или еще каких-то изъянов. Ровное полотно того эбенового оттенка, который многие сочтут самым глубоким и наиболее прекрасным. Белые, точно снег волосы спадали ему на глаза, в которые будто собрали смолу, и она застыла самым чудесным узором. Парень смотрел уверенно словно уже бывал здесь. Он улыбался во все тридцать два зуба и шел к ним навстречу. Лора подскочила с места и бросилась ему на шею. Они засмеялись
- Кай! – вскрикнула она, обнимая его. – Святые, ты как здесь оказался?! Отец же отправил тебя на север. Как ты его переубедил?
Кай отстранился.
- Ну они с мамой снова сошлись, поэтому до меня ему снова нет дела, - ответил он. – Они даже не появились у тебя на родительском дне.
- Так он не знает, что ты бросил обучение для королевской армии? – ужаснулась девушка.
- Мммм, - протянул Кай. – Зачем его расстраивать. Мы же не хотим, чтобы он как обычно грозился лишить меня наследства?
Лора поменялась в лице и в ужасе спросила:
- Он грозился лишить тебя наследства?!
- Милая сестра, - Кай поцеловал ее в лоб. – Давай не будем о грустном. Лучше расскажи, где наш король, а то я разминулся с Льюисом когда пришел, а Эдгар еще не дошел до своего трона.
- Он вечно пропадет, - отмахнулась Лора. – Пошли лучше познакомлю тебя кое с кем интересным.
Сара, наблюдавшая за ними, улыбнулась Каю, когда тот посмотрел в ее сторону. Она решила, что будет вежливо подойти самой раз уж судя по взглядам, его тут все знают, а она видит впервые.
- Сара, - Лора взяла ее под руку и подвела к брату. – Это Кай. Мой сводный брат. Большинство времени он очень себялюбив и легкомысленнен, но иногда бывает милым. Кай, - теперь она обратилась к брату. – Это Сара Лэдэр. Пришла к нам несколько месяцев назад и уже успела завладеть всеобщим вниманием.
- Это та девчонка, про которую ты писала? – спросил он.
- Да, та самая, - Лора приобняла Сару. – Как я и говорила, она просто само очарование.
Кай протянул Саре руку, и она ее пожала. Его рука оказалась холодной.
- И как же тебе удалось завладеть вниманием этих простолюдин? – спросил он.
Сара повела бровью и пожала плечами.
- Ты очень скоро поймешь, что мисс Лэдэр крайне незаурядная личность, способная превзойти тебя в обороне, - раздалось у них за спиной и все обернулись.
Эдгар стоял рядом с ними вместе с Джеймсом. Они оба улыбались. Все внимание Кая тут же переключилось на них.
- Святые, - Кай усмехнулся. - Твою мать Морэнтэ, ты определенно стал еще выше. Твой счет в банке так же вырос?
- Не знаю, - пожал он плечами. – Вроде дела семьи идут неплохо.
- Он скромничает, - усмехнулся Джеймс. – За время твоего отсутствия много что изменилось. Никто даже не сбегал к проституткам.
Кай рассмеялся. Он сперва обнял Эдгара, а после и Джеймса. Сара, воспользовавшись моментом опять улизнула к пуфикам. Она взяла в руки книгу Лоры по рунам и принялась читать, изредка поглядывая на компанию друзей в центре гостиной. Те весело смеялись и вспоминали прошлые годы. По их разговорам Сара поняла, что Кай какое-то время учился в Академии, а потом ушел. Сейчас он снова вернулся, но никто не знал на долго ли. Когда Эдгар спросил его о причинах, тот сказал, что грядет война и он хочет быть поближе к семье.
Тина пришла поздно, и Сара с удивлением наблюдала как они с Каем поцеловались. Сели вместе на диван, и все принялись дальше болтать.
Сара зажала страницу пальцем и смотрела на Эдгара уже добрые пять минут. Она никогда не видела его настолько счастливым рядом с друзьями. Похоже они и вправду скучали по Каю. Внезапно она подумала, что все они странная семья и Кай ее часть. Да, именно так и выглядело их воссоединение. Весело. Легко. Долгожданно. Так воссоединяются семьи. Но чувствовалось что все не так просто. Идиллии не было. Был надлом.
Что-то в словах и жестах кричало об этом. Даже огонь в камине утих чувствуя, как это воссоединение закончится бурей. Сара не знала в чем причина. Но еще в свой первый день поняла, что все очень сложно между ними. Для Академии эта компания друзей могла быть кем угодно, и Сара не видела их раньше, не могла сравнить. Но сейчас, что-то определённо трещало по швам. Эти люди жили в прекрасную эпоху, но проклятую. И это рано или поздно их сломает.
Кай упомянул Магистра, и Эдгар ощетинился.
- Не говори о том, чего не знаешь, Кай, - прорычал Эдгар.
- Я лишь предположил, что тебе стоит предупредить нас в случае чего на какую сторону идти.
- Ты не маленький мальчик. Заимей свое мнение.
- Как скажешь, - спокойно пожал плечами тот, но в его взгляде было что-то такое что говорило о том, что его задел этот выпад Морэнтэ. – Может тогда покурим?
Он достал из кармана белый сверток и положил на стол.
- Мы прекратили, - ответил Эдгар.
Сара вздрогнула, когда он кинул на стол что-то тяжело. Присмотревшись, она увидела портсигар.
- Теперь только сигареты.
- Скукота, - протянул Кай и Лора хохотнула.
Комендантский час уже начался, и все ученики вернулись от родителей. Кто-то расселся в гостиной, а кто-то ушел в комнаты. Сара еще раз взглянула на компанию друзей и решила воспользоваться случаем пока никого нет в комнате посидеть там. Тихо улизнув, она удобно устроилась на кровати и принялась тренироваться с рунами. У нее было чуть больше месяца чтобы продвинуться в этом, иначе Саверьен съест ее живьем. Утешало то, что завтра был выходной, а значит никуда не надо вставать, а судя по тому, как весело хохотала Тина она тоже ее не разбудит. Наверняка девушка будет спать до самого обеда.
Когда Саре наконец удалось расправиться с руной похожей на те, что в носителе позволяют видоизменять рисунки уже наложенных рун, она чувствовала себя смертельно уставшей. Откинув книгу, Сара растянулась на кровати смотря в потолок. Она зевнула. Ее взгляд впился в белоснежную штукатурку. Протянув руку к потолку, она принялась на нем вырисовывать узоры. Спустя несколько минут ее воображение рисовало там животных и птиц. Это напомнило ей о доме. В гостиной, где она особенно любила лежать на топчане, потолок украшали рисунки животных.
Сара вздохнула и повернулась на бок. Наверное, отец сейчас по горло в делах. Последнюю неделю он ни разу не написал ей, хотя Дорина наверняка рассказала ему о том, что передавала ей яд и противоядие. Но Сара так и не получила ни одной строчки, что сквозила бы недовольством. Интересно мама тоже так ждала писем от родителей?
Сара улыбнулась сама себе.
Ее мама всегда с особой любовью отзывалась о семье. Пускай она писала о них мало, но эти упоминания были пропитаны теплом и нежностью.
Саре стало горестно, что она так ничего и не узнала. Архив уничтожили, а вместе с ним пропала и надежда найти ответы о ее жизни. Узнать каким человеком она была на самом деле.
В комнате было тихо, но Сара уловила какой-то непонятный звук за дверью и напряглась. В воздухе витал сладковатый аромат ее духов и свеч. Она нахмурилась, прислушиваясь к каждому шороху. Села на кровати и пристально посмотрела на дверь. За ней определенно стоял человек.
Несколько секунд девушка наблюдала как незваный гость медленно отворял дверь, а потом увидела Эдгара. Очевидно, он хотел бесшумно войти, но увидев ее вопрошающий взгляд парень скорчил разочарованную гримасу и вошел в комнату.
- Ты что пытался подкрасться ко мне? – спросила она посмеиваясь.
- Не хотел будить если ты спишь, - ответил Эдгар, облокачиваясь о стол.
- В комнате же горит свет. Его видно из-под дверей.
- И что? – он изогнул бровь. – Ты могла уснуть и со светом.
Сара усмехнулась. Он определенно пытался к ней подкрасться, чтобы проверить ее слова о том, что она двигается более бесшумно. В любом случае прогонять она его не собиралась. Казалось, Эдгар был в хорошем настроении, а ей хотелось поболтать чтобы разогнать грустные мысли о маме.
- У меня к тебе дело, Лэдэр, - сказал он когда Сара встала с кровати и кинула книгу на стол. – Помнишь ты спрашивала про архив?
Сара кивнула и встала напротив.
- Я соврал, - заявил он движением головы скидывая со лба волосы. – Архив не уничтожен. Его перенесли.
У Сары загорелись глаза.
- Но почему ты не сказал сразу?
- Лэдэр, ты незнакомка, ворвавшаяся в кабинет директора и обломавшая мне ночь с девчонкой, - ответил он. – Я был в паршивом настроении и в целом считал тебя никчемной пронырой.
Сара окинула его взглядом. Сколь бы не был красив Эдгар Морэнтэ вел он себя как мудак. И все же с его помощью она избежала катастрофы с ядами. К тому же отец всегда говорил использовать любого человека, даже если он проклятый пьяница, если то тебе выгодно.
- Знаешь, Морэнтэ, - она сложила руки на груди и улыбнулась ему. – Как правило в Академии все себя ведут несколькими способами. Одни видят меня врагом, которого надо сразить. Другие вещью, которую можно использовать. И только третьи видят человеком способным стать им другом. Мой тебе совет, Волчок, выбирай последний вариант, иначе я для тебя выберу первый.
- А ты умеешь убеждать, Лэдэр.
- Я могу больше, - пообещала она.
Он усмехнулся.
- Так ты пришел просто признаться в постыдной лжи?
Эдгар пожал плечами.
- Разве я могу чем-то помочь? – спросил он.
Сара вскинула темную бровь. Морэнтэ хотел, чтобы она попросила о помощи.
- Думаю тебе стоит уйти, - объявила она.
Эдгар изменился в лице. Сара мысленно усмехнулась. Видимо он редко получал такого рода отказы. Никто не прогонял его из собственной спальни посреди ночи.
- Разве ты не хочешь узнать о матери? – почти ласково спросил он.
- Твое ли дело чего я хочу?
- Нет, но, если девушка остаётся неудовлетворенной, она превращается в мегеру.
Сара слабо улыбнулась.
- И все же с какой стати мне с тобой обсуждать мою мать?
- Мы похожи, - пожал он плечами. – Оба не следуем правилам и готовы на все ради семьи. Ведь в конце концов в этом все дело? В семье. – парень улыбнулся и подступил к ней на шаг. – Мы с тобой оба храним тайны и лжем.
- Я не лгунья, Морэнтэ. Но если тебе так хочется помочь, то говори, что знаешь, а если хочешь, чтобы я умоляла – проваливай. Ясно?
Она сдула упавшую на глаза прядку волос.
- Встретимся через пятнадцать минут в библиотеке, - ответил он. – Только в этот раз надень ботинки и не заставляй искать тебе обувь.
****
Коридоры Академии пустовали.
Никто не обратил внимание на то, что Сара ушла, хотя в гостиной еще были люди. Темные коридоры окутывали учебные залы и вели в самые потаённые уголки здания. Здесь можно было затаиться или заплутать, а можно было спокойно дойти до библиотеки как это сделала Сара. На своем пути она не встретила ни одного профессора и решила, что Морэнтэ наверняка не просто так выбрал время. Стоит запомнить, что за час до полуночи вся Академия превращается в легкодоступный ящик с рунами.
Не встретив на своем пути никаких преград, Сара вошла в библиотеку и сразу же направилась к закрытой секции. Если Морэнтэ так хотел, чтобы она умоляла, то наверняка поведет ее туда. Что ж, если он придет с волшебным ключом и откроет эти огромные вороты, то вот считай и удача.
Сара провела рукой по металлическим прутьям и те замерцали голубоватым светом. В библиотеке было темно, единственный свет струился из полок, где стояли книги. Между стеллажами скользнула тень, и девушка затаилась между рядами. Но через мгновение из-за стеллажа вышел Эдгар и она, облегченно выдохнув, вышла из своего укрытия.
- Вижу ты сообразила, - сказал он.
- Я уже говорила, что я не дура, Морэнтэ.
Эдгар достал из кармана карточку с руной и протянул ее Саре. Она взглянула на рисунок и нахмурилась.
- Это руны носителя, - сказала она. – Что ты хочешь, чтобы я сделала с ними?
Эдгар почесал подбородок.
- Я ведь тоже не идиот, - сказал он.
Сара вопросительно изогнула бровь и протянула ему карточку обратно.
- Лэдэр, - Эдгар отодвинул ее руку. - Я не знаю рун носителя, но ты да. По-другому нам не войти.
- Я ничем не смогу помочь, - твердо заявила она. – Если единственный способ войти в эту секцию это руны носителя, то нам путь закрыт.
- Лэдэр...
- Нет, Эдгар, - перебила она. – Я не смогу здесь помочь.
- Святые, - вздохнул он. – Я же видел, как ты выводила руны для сферы. Это не магия окружения. Ты заставила меня закрыть глаза, когда активировала противоядие. К тому же ни у кого не может быть таких проблем с рунами одного вида если до этого он не использовал исключительно второй. Пускай остальные поверили в твою ложь о том, что ты просто редко пользовалась магией, я-то знаю, что это не так.
- То, о чем ты говоришь - полная чушь, - твердо заявила Сара.
Она была не намеренна давать ему живые доказательства использования мании носителя. Хватало того, что профессора знали об этом и это уже привело к тому, что один из них пытался залезть к ней в голову. К тому же взглянув на рисунок, Сара уже запомнила его и могла воспользоваться в любой момент. Он был примитивный до ужаса. Поэтому она всучила карточку Морэнтэ в руки и пошла прочь.
- Думаешь сможешь воспроизвести руну потом? – крикнул он вслед. – Лэдэр ты же не дура. Думаешь дал бы я тебе сразу правильную карточку зная, что ты не скажешь правду?
Сара мысленно выругалась и замерла. Если она вернётся, то даже без верной карточки и рун Эдгар поймет, что он прав. Если уйдет, то потеряет последний шанс на правду.
И она рискнула.
- Ладно, - сказала она возвращаясь. – Давай правильную карточку.
Эдгар достал из внутреннего кармана пиджака еще одну карточку и протянул ей. Вот это было больше похоже на правду. Сложный угловатый узор изрезал всю поверхность. Руна была с заковыркой, но Сара знала, что без труда с ней справится. Эту часть библиотеки закрывали от учеников, а никто из них не знал магию носителя даже на таком уровне.
Сара вывела руну. Свечение ворот исчезло, и они вошли в закрытую секцию. Здесь в потолке было круглое окно частично освещающее пространство. Деревянные стеллажи тянулись длинными рядами и все терялось в их тени. Сара увидела знакомые корешки и кожаные переплёты. Пыль на них поблескивала в лунном свете.
- Нам в самый конец, - сказал Эдгар. – После пожара архив перенесли сюда. На стеллажах руны, так что придётся без магии искать нужную папку. Думаю, на это может уйти даже месяц, а может и дольше. Но она хотя бы точно здесь.
Сара ничего ему не ответила. Они медленно продвинулись вперед между рядами полок пока не оказались в самом конце библиотеки. Крепкий деревянный стол стоял прямо у стены. Рядом с ним стояло три стула. Два задвинуты, а один подальше у стены. Оглянувшись, Сара увидела Эдгара. Он оперся на стеллажи. Здесь на них стояли не книги, а ящики с папками. Сотни, нет, тысячи папок. Хотя эти бледные куски бумаги напоминали скорее трупы своих предшественников.
Сара вдохнула запах пыли, воска и магии.
- Посмотри на пол, - порекомендовал Эдгар и она опустила взгляд себе под ноги.
Под ее туфлями простирались просторы Альканты. Огромная карта материка изрезала все свободное пространство и уходила дальше под стеллажи. Здесь была изображена Академия, дворец и все церкви. Страну будто рвали на части. Девушка невольно задумалась насколько обширно движение Магистра, раз он умудрился напугать каждый уголок этого огромного материка.
Сара оторвала взгляд от пола. Она стояла в библиотеке, где были собраны знания со всей Альканты. Более того, стоило протянуть руку, и она могла узнать все о своей матери. О том, кем она была, с кем дружила и как звали того, кто похитил ее сердце. В папках об учениках было все. И Сара намеривалась не упустить эту возможность.
- Дальше я справлюсь сама, - сказала она Эдгару беря одну из коробок и ставя ее на стол.
- Здесь нет никакой системы, Лэдэр, - парень тоже взял коробку. – Сама ты не найдешь нужную папку даже к выпуску. – Он достал первую папку и раскрыл страницу с фото. – Как зовут твою маму?
- Не важно, - ответила Сара и тоже взяла папку. – Хочешь помочь - смотри на фото. Отец всегда говорил, что мы очень похожи.
Сара посмотрела на бесчисленные папки на полках. Сколько же там хранилось немых тайн? Истории скольких людей скрывал слой пыли? Опустив взгляд, Сара раскрыла папку. В ее руках лежала история некого юноши по имени Сенфорд Агиро. С фотографии на нее смотрела пара черных глаз. Золотые волосы. Округлое лицо. Пухлые, почти женские губы.
- Почему? – спросила она у Эдгара откладывая папку в сторону. – Почему опять помогаешь?
- Может я благодарен тебе за то, что поддалась мне в шахматы, а может мне просто нравятся твои изумрудные глаза.
- Или ты хочешь, чтобы я была у тебя в долгу, а может пытаешься разузнать обо мне побольше.
Губы Эдгара изогнулись в искренней улыбке.
- А ты и правда очень умна, Лэдэр.
Сара закатила глаза.
- У меня такое чувство, что я заключаю сделку с мерзавцем, - сказала она.
- О, я намного хуже и намного коварнее мерзавцев. Однако мы с тобой ничего не заключаем. Ты уже должна мне действие, а это, - он махнул папкой. – Это, Лэдэр, мой способ быть к тебе ближе, чтобы в следующий раз, когда ты нас всех отравишь, быть в курсе.
Она улыбнулась ему. Присмотрелась к Эдгару Морэнтэ. В полумраке его белый костюм будто светился. Раньше она никогда не получала помощи. Дома со всем справлялась сама. А тут она ощущала себя так, будто полагалась на помощь зверя, готового отцапать ей руку.
- Брось, Лэдэр, - усмехнулся Эдгар. – Не злись, что я заставил тебя колдовать и не смотри на меня так будто я враг. Это останется, между нами.
- Я все равно ничего не могу тебе запретить, - пожала она плечами.
- Только скажи и я уйду.
Сара окинула его пристальным взглядом. Села за стол и молча отложила папку Сенфорда Агиро и взяла новую.