𝗣𝗮𝗿𝘁 𝟭𝟴
«Мосты прошлого»
ʏᴇʀɪᴍ
— Мам, здравствуй, это я, Йерим, — тихо произношу я, склоняясь перед холодным камнем под нежный перезвон мелкого дождя, омывающего мои волосы и две алые розы в дрожащих руках. — Знаю, я долго не приходила, прости. Слишком многое случилось, и я боялась сюда ступить. Но, ты только не тревожься, мам, у меня всё хорошо, — шепчу сквозь горькие слёзы, солёные капли которых смешиваются с дождём на губах.
Я ставлю розы к основанию камня, стараясь, чтобы стебли не повредились от дождя. Она всегда говорила, что цветы — это как воспоминания: они могут увянуть, но их красота остаётся в сердце.
— Вспоминаю, как мы вместе с тобой высаживали эти же розы в нашем саду, смеясь и шутя, а теперь они здесь, чтобы напомнить о тебе. — Я поднимаю голову, всматриваясь в родные глаза на портрете, которые больше не откроются под напором тяжёлых век.
— Словно слышу, как ты смеёшься, и этот звук греет мою душу. Я хочу рассказать тебе о том, что происходит в моей жизни: о моих успехов, о том, как я учусь справляться с трудностями. Но прямо сейчас мне сложнее всего... — слова застревают в горле, и я просто снова замолкаю, позволяя дождю смыть слёзы. — Здесь, на этом месте, я понимаю, что ты всегда со мной, несмотря на расстояние. Ты — мой ангел-хранитель. Я обещаю, мам, что не буду забывать о тех уроках, которые ты мне дала, и каждый день буду жить так, чтобы ты гордилась мной от туда. Я очень люблю тебя, ты же знаешь? — С каждой каплей дождя наполняется надеждой и красотой моя жизнь. Дождь усиливается, а значит, она здесь, рядом и слышит меня. Отвечает. — С каждым днём мне становится все труднее и труднее, но я держусь, потому что меня окружают только лучшие из лучших! И, потому что у меня есть твоя любовь, которой не забрать. Любовь Минхо, — мальчика, который с детства оберегал меня как только мог. Ты ведь помнишь его, да? Хах.. Конечно помнишь, ты любила его как родного. Он стал для меня опорой в самые трудные времена, — продолжала я, ощущая, как теплота воспоминаний медленно проникает в сердце.
— Каждый раз, когда мне было тяжело, он находил способ поднять настроение: будь то забавные истории о наших детских шалостях или просто объятия, от которых на миг забывалось всё плохое. Я не могу поверить, что ты уже не рядом, чтобы видеть, как он заботится обо мне.
Я вновь склонилась к камню, прислушиваясь к звукам дождя, словно в них заключались ответы на все вопросы, которые я не решалась задать.
— Мамуль, я мечтаю о будущем, о том, что нас ждёт впереди.. О твоей улыбке, о любящем отце, о том, как мы снова соберёмся вместе всей семьёй. Это придаёт мне сил идти дальше. Ты бы гордилась тем, как я стараюсь. И пусть иногда бывает трудно, я знаю, что ты смотришь за мной, за каждым шагом.
Ощупывая в темноте лепестки роз, я почувствовала, как они хранят память о прошлом, о миге, когда мы были счастливы вместе.
— Я обещаю, мам, что буду бережно хранить все воспоминания о тебе, чтобы они всегда согревали мою душу. Ты — мой свет, который никогда не погаснет. Мой Горизонт.
Поднимаясь с колен, сквозь тяжкий труд, я вновь обретаю силу.
— Прощай, мама. Я обещаю вернуться.
Внезапно вспоминаю о раскладном зонте и, хотя промокла до нитки, решаю достать его из сумки. Но его там нет. Забыла.
Иду по кладбищу, оглядываюсь вокруг. Как давно я здесь не была, и всё осталось прежним. Лишь гробниц стало больше. Проходя мимо нового, на вид, надгробия, поднимаю взгляд на портрет и замираю от шока. Переступая через слякоть, перечитываю имя покойного — нет, покойной — снова и снова.
— Ли Джи Ен... — Провожу кончиком пальца по гравировке, и вдруг замечаю, что дождь больше не касается меня.
Надо мной возвышается огромный черный зонт, защищая от настойчивых капель, а его крепко держат сильные мужские руки.
— Мои соболезнования, Минхо, — медленно поворачиваюсь к нему, хватаю за воротник пиджака. — Почему не сказал раньше?
— Не хотел тебя расстраивать. У тебя и так хватает забот, — его широкая, теплая ладонь касается моей холодной щеки, голос звучит тише шепота.
— Тетушка Ли была удивительным человеком. Мне так жаль...
— Нет-нет, только не грусти, хорошо? — он беспокойно мотает головой. Минхо на грани, и я это чувствую. — Прошлое осталось позади, нужно отпустить.
— Ты прав, — вытираю слёзы. — Просто она... заменила тебе всех и всё. Стала твоей семьёй, а теперь я узнаю, что её больше нет. Как мне быть, зная, что совесть грызёт меня изнутри? Меня не было рядом. — Обернувшись к гробнице, ищу глазами дату смерти. — О боже.. Это же та самая дата?
— Угу, — кивает он, сдерживая пелену слёз, но прежде чем я успеваю продолжить, заговаривает, осторожно обхватывая мою талию и направляя к выходу. — Пойдём в машину, Йерим. Ты можешь простудиться, на улице не лето.
Пять лет назад*
ᴍɪɴʜᴏ
— Ма-а, — зову я, еще подросток, чтобы меня услышали, но в ответ — тишина. — Завтра, после занятий, я сразу в парк! Йерим позвала, что-то срочное... Мам? Ты где?
В квартире царит мертвая, леденящая тишина. Обходя комнаты в поисках Джи Ен — моей тети и опекуна, я стараюсь не поддаваться панике. И вот, входя в ванную, замечаю ее.
— Мама! — кричу я, опускаясь на колени рядом с едва дышащим телом. Она была серьезно больна. Я знал, что этот день наступит, но не ожидал, что так скоро. — Мама, ты слышишь меня? Держись! Потерпи, прошу тебя!
Вызвав скорую, я долго сижу на холодном кафеле, придерживая на коленях женщину, ставшей мне родной. Но, как ни старался, это произошло.
— Открой глаза, прошу... Не оставляй меня одного.
Долгая ночь, измученная бессонницей, подтолкнула меня бросить учебу и начать работать. Я молод, полон сил, и надеюсь, что без дела не останусь.
***
— Мне нужно тебе кое-что сказать, — в унисон произнесли мы с моей девушкой, встретившись.
— Ты первый, — уступила Йерим.
— Нет, лучше ты. — Я старался казаться спокойным, но она заметила мое напряжение.
— Джисон сказал, тебя не было в университете. Что случилось? — спросила она, легким прикосновением своей хрупкой руки коснувшись моей.
— Все в порядке. А ты что хотела сказать? — спросил я, не подозревая, что ее слова разобьют мне сердце.
— Я тебе изменила. — Йерим нервно перебирала пальцы, но взгляд ее был тверд.
— Как это — изменила? — я моргнул, не в силах осознать услышанное.
— Я не люблю тебя, Ли Минхо, и никогда не любила. Любви, которую ты считал сказкой, не было.
Хван Йерим, моя первая и, вероятно, последняя любовь, сказала, что не любит меня.
— Йерим, стой! Подожди! Это потому, что я неудачник? Я стану лучше! Клянусь! — кричал я вслед ее удаляющейся фигуре, но она больше не обернулась.
Теперь я один.
• Как вам глава, дорогие?