7
Хосок следует своей цели очень упорно, долго, не собирается сдаваться настолько, что решает напоить всю компанию до ужасного состояния, алкоголя вливает в каждого столько, что кажется он планирует убийство одного из вас, или всех сразу.
В этот раз вы даже не играете, без конца пьёте, что-то обсуждаете, а ты не умеешь отказывать, позволяешь подливать алкоголь и пьёшь.
- Хосок, ей достаточно, - Юнги деликатно прикрывает твой стакан, отбивая руку друга, смотрит угрожающе и твёрдо, что все затихают, чтобы глянуть на Юнги, подавшего свой голос.
Мин говорит обычно тихо, мягко, будто ему тяжело шевелить ртом, но сейчас он сказал все громко, отчётливо рыкнул в сторону друга.
- О, - раскатом проносится от каждого, люди заостряют на тебе внимание, и это ужасно смущает. Ты не любишь быть в центре внимания, сразу хочется всех отвлечь, спрятаться или уйти.
- А кто ты ей, чтобы решать, сколько ей пить? - Хосок опасно щурится, а Юнги стреляет огненным взглядом в ответ. Он готов рычать и скалиться, Юнги темнеет весь и напрягается всем телом. Этим вечером он пил наравне, но пьян меньше всего. Юнги уверенно выдерживает вызов, не хочет поддаваться, но только молча подгребает тебя за талию и сразу же целует.
Он держит одной рукой твою щеку, направляя положение головы, сразу раскрывает рот и врывается в него. Его выдох отдаёт алкоголем и смертельным жаром, тебя он готовит на гриле, лаская губы языком, оставляет на тебе влагу и свой вкус, мычит довольно, перехватывая талию обеими руками и усаживая тебя рывком себе на колени.
- Тебе нравится, Хосок? - Юнги отрывается, чтобы через твоё плечо чёрными глазами впиться в друга, прохрипеть низко и гортанно, увидеть как тяжело смотреть на это зрелище всем остальным без зависти.
- Займитесь этим в спальне, - говорит Чонгук, а Юнги довольно кивает, уводя в знакомую комнату.
Ты еле дышишь и боишься того, что Юнги сейчас может сделать. Вы уже целовались, трогали друг друга, он прижимался своим стояком, но ни разу не давал понять, что готов заняться сексом с тобой.
Кажется, что за дверью все растает, лавиной ледяной сойдёт с твоего сердца, но Юнги прикрывает дверь и тут же вжимает тебя в неё.
- Хочу, - грозно, но сладко прокатывается в горле парня, он кусает твою ключицу, линию челюсти и снова вгрызается в твои губы. - Очень хочу, но я пиздецки пьян.
- Я тоже, - ты смотришь в его мутные глаза, а у самой лишнее движение отзывается сильным головокружением, комната вертится вокруг, а чужой язык во рту не помогает от тошноты. В тебе слишком много жидкости, так что когда Юнги укладывает тебя на кровать, ты ощущаешь себя в центре огромного шара, который катится с горы.
Хочется целоваться, обниматься, трогать, чтобы Юнги продолжал, несмотря ни на что, тебе желанно ощущать его губы, но только это говокружение убивает.
- Дай руку, - Юнги тяжело дышит, от него пышит алкоголем, а ты доверчиво вкладываешь ладонь, которую он ведёт к паху, утыкаясь лбом в твоё плечо. - Я безумно, мертвецки пьян, - шепчет он, разнося пары алкоголя на выдохе. С каждым вдохом в тебе просыпается тошнота, подкатывает позывами, а в руке совсем вялое чужое достоинство.
Вы оба совсем пьяные.
- Я даже не понимаю сколько у меня рук, не чувствую ноги и готова отключиться, - он выдыхаешь большую порцию воздуха, но это не спасает от тошноты. - О Боги, я сейчас.
Ты цепляешь руками стены, потому что не силах идти самостоятельно, перед тобой сейчас только одна задача, которая кажется восходом на Эверест.
- Тазик? - Юнги лежит на кровати, прикрыв глаза и взглянул на тебя лишь на секунду, стараясь дышать. - У нас же есть унитаз.
- Кстати об этом, - ты разворачиваешься и из последних сил летишь к сортиру, чтобы отправить туда все из своего желудка. Ты знаешь, что потом будет стыдно перед Юнги, потому что дверь даже не закрыта и кровать видно оттуда, но Мин не видит твоего позора, потому что его выворачивает в тазик и от того зрелища тебя рвет ещё сильнее.
- Пиздец, где ты только тазик достала, - хрипит парень, смотря себе под ноги. Его голос охрип до невозможности, слабый и невнятный, а ты его прекрасно понимаешь, смывая после себя.
- Убери за собой, пожалуйста, - ты умываешься, глядя на себя в зеркале. Там девушка с поплывшим макияжем и огромными синяками под глазами, ты ощущаешь себя смертельно больной и просто идёшь к кровати, не прекращая ощущать жжение в горле.
***
Как заснула ты не помнишь, но утром вас будит слишком шумный Хосок, которого Юнги бьёт ногой, отгоняет подальше.
- Как прошла ночь?
- Сдохни, - ты кидаешь подушку вслепую, не попадая совершенно ни в кого, потому что нет сил и желания. Ты сейчас была бы рада умереть. Во рту будто кто-то умер, от Юнги рядом пахнет алкоголем и мужским одеколоном, так что ты без зазрения совести прижимаешься носом к его спине. Легче не становится, ты все ещё ощущаешь ужасную головную боль, а Юнги тихо вздыхает.
- Обещай, что мы забудем этот позор, - наедине он кажется печальным и уставшим, а ты усмехаешься, немного радуясь, что не чувствуешь запаха из его рта.
- Неа.
- Где ты только тазик достала вчера? - он коротко смеётся, со стоном поворачиваясь на спину.
- Знаешь... - ты честно пытаешься хотя бы попытаться вспомнить. Ты прекрасно понимаешь как вчера взяла тазик, принесла, но только где, неизвестно. - Я без понятия.
И смеёшься тоже. Головная боль ненадолго отступает.