14
-МА-А-А-А-АЙК! -собственный голос пугает своей реалистичностью. Уилл падает на колени, больно ударяясь о землю. Но это не имеет значения, потому что понятие «больно» слишком изменилось для него за последнее время. Как и понятие «время».
Уилл потерял все время в этом месте. Это даже не похоже на Изнанку. В Изнанке хотя бы были звуки и альтернативная версия Хоукинса. Мерзкая и смрадная, но все же. И то место, в котором находился Уилл, как ему казалось, уже много лет, было…ничем. Под ногами что-то твердое и холодное, но это нельзя назвать каким-то существующим словом. Вокруг ни стен, ни потолка. Казалось, нет даже кислорода. Здесь не холодно и не жарко. Здесь никак. И ты чувствуешь себя ничем. И постепенно растворяешься в этом отсутствии, теряешь рассудок и любую надежду хоть когда-то увидеть свет или услышать голоса родных.
А потом приходит он…этот голос. Почему из всех услышанных Уиллом голосов, в своем небытии он раз за разом слышит мерзкую речь Винсента Дорсона? Он бы отдал все, чтобы слышать маму или Майка. Тогда даже пребывание в этом небытии не казалось бы ему таким мучительным. Но Дорсон появлялся снова и снова, как заевшая пластинка. Порой Уилл даже не успевал отдышаться от очередного испуга, как эти звуки снова наполняли его без остатка. От этого нельзя было спрятаться или убежать. Уилл пытался, он бежал часами, стараясь скрыться от кошмара, но все равно оставался на одном месте.
И еще эта боль. Невыносимая физическая боль, хотя он не мог обнаружить на себе увечья в этом месте. Ломило все конечности, выворачивало руки и ноги, голова кипела и раскалывалась… И это не заканчивалось. Он устал терпеть, устал кричать и плакать от боли.
А затем появились они. Эти видения.
Уилл так обрадовался образу матери, которая улыбалась ему, стоя посреди этого ничего. Она тянула к нему руки и роняла слезы облегчения, а потом…жизнь покидала ее тело, как по щелчку пальцев. Кровь отливала от лица, а улыбка превращалась в болезненный оскал.
Затем то же самое случалось с Джонатаном. И было так реально, так чертовски реально. Его брат истекал кровью у ног Уилла. Давился и захлебывался густыми красными сгустками, синел от удушья, после чего замирал.
Уилл вновь побежал, быстрее прежнего. Без оглядки и права на остановку. Он не слышал даже стука собственного сердца, пока не споткнулся о что-то теплое и мягкое. Колени сильно болели от жесткого приземления, юноша замер, не решаясь оборачиваться. Он знал, что позади осталось что-то ужасное. Что-то…мертвое. Зажмурившись, постарался восстановить дыхание, но это было бесполезно. Руки нещадно тряслись, от чего все тело парня ходило ходуном. Он осторожно выпрямился и, все так же стоя на коленях, обернулся.
Крик, разрывающий ушные раковины, поразил Уилла, прибивая к месту. Он не сразу осознал, что кричит он сам.
То, обо что Байерс споткнулся, было отдаленно похоже на Майка. Безумно обезображенный труп с широкой ровной раной вдоль всего горла. Лицо и видимые участки рук приобрели сине-фиолетовый оттенок, а темные волосы полностью залила такая же темная кровь. Глаза Майка были распахнуты, белки покраснели от лопнувших капилляров, а зрачки устрашающе сузились.
-Это мне кажется, это мне кажетсяэтомнекажется…-Уилл обхватил колени руками, раскачиваясь из стороны в сторону.
Очевидно было одно-ему не убежать. Оставалось только сидеть на месте и ждать, когда этот ад закончится. Если он закончится вообще.
Если понятие времени и существовало в этом месте, то теперь оно растянулось в года и десятилетия. Иногда у Уилла была возможность отдохнуть от ужасных видений, но страх не успевал проходить, как все начиналось заново.
Мама, Джонатан, Майк.
Из раза в раз одно и то же.
Мама. Джонатан. Майк.
И кричать уже не было сил, его все равно никто не слышит. Он не чувствовал голода или жажды, не нуждался во сне, не мог сделать хоть что-то. Только находиться здесь и ждать, неизвестно чего.
А если это навсегда?
А что такое «навсегда»? Разве оно уже не длится?
Он сходил с ума. Буквально. Все чаще впивался ногтями в кожу на руке и скручивал ее, чтобы отвлечься на физическую боль, которой тоже будто не существовало. Уже не существовало ничего.
Только он. И пустота.
В какой-то момент все изменилось.
Атмосфера небытия будто сотряслась от чьего-то вторжения. Будто кто-то ворвался в его голову и копошился там. Наверное, это очередные проделки разума.
Сильнее сжав колени, Уилл зашептал громче спасительную мантру.
-Это мне кажется, это мне кажется…
Может быть, это новый уровень безумия? И теперь перед смертью дорогие ему люди будут еще и беседовать с ним? Это уже перебор.
-УИЛЛ! –кто-то отчаянно звал его совсем близко, но он никого не видел.
И этот голос казался таким знакомым и одновременно чужим.
«Оди» -сознание подкинуло заветную подсказку. Юноша поднял голову и притих. Казалось, что он провел здесь так много времени, что забыл про существование других людей. Только вечно мучающиеся Джойс, Джонатан и Майк.
Голос Оди сейчас был глотком свежего воздуха.
-Кто здесь? –собственный голос поразил громкостью и четкостью. Он знал, что Оди не причинит ему боли, если только она настоящая.
По сути, как таковой, боли он уже не боялся. Первое место заняла усталость, вытесняя все остальные чувства.
Он устал.
И, кажется, готов молить о смерти, ведь пути из этого места нет.
-Уилл, это я. Это Оди –голос подруги зазвучал совсем близко.
И Уилл понял. Это не она, это очередное видение. Он вновь сжался, не желая видеть еще и ее смерть.
-Пожалуйста…не надо –голос надломился, потому что Уилл до боли сжал виски руками.
Он не желал открывать глаза, потому что знал, что все не просто так. Сейчас начнется.
Раскачиваясь на месте, как безумный, Байерс тихо заскулил, когда голос Винсента разрезал тишину.
Юноша чувствовал присутствие кого-то рядом, но не мог открыть глаза. Он устал видеть мертвых родных. Больше так не может продолжаться.
Плач и просьбы девушки прорывались к нему через хрипы Джонатана.
Оди все же здесь?
Замерев, Уилл поднимает голову. Одиннадцать здесь нет, но все вокруг него усыпано телами. Умноженные в сотни раз, тела близких окружают его, выстилаясь в ужасный кровавый ковер. Глухо застонав, парень закрывает лицо руками.
-Поговори со мной! Что нам сделать? –Оди будто кричит сквозь стену, Уилл слышит ее голос, но поверить в происходящее не может.
Он судорожно выдыхает в колени и шепчет.
-Убить… –и это звучит, как настоящая мольба. Измученно и искренне, будто для него сейчас нет ничего важнее. Может быть, так оно и есть?
-Кого убить? –настороженный тон Оди заставляет усмехнуться, но только мысленно. Кажется, в комнате, полной трупов и с единственным живым человеком, не так много вариантов.
-Меня — почти шепчет, открывая глаза и не видя перед собой больше ничего.
И эта темнота кажется такой любимой, такой привычной.
Голос Оди больше не слышно, что только подтверждает теорию Уилла о том, что это очередная галлюцинация, которую ему подкидывает воспаленный мозг.
Передышка длится не очень долго. Байерс, кажется, уже научился наслаждаться темнотой и тишиной, если так вообще можно выразиться. Он лежал на спине, пытаясь абстрагироваться от всего происходящего, но выходило ужасно плохо. Самым страшным было то, что он терял воспоминания. Пытался вспомнить яркие моменты из своей жизни, но не мог. Будто память отформатировали.
Если это смерть, то ее действительно стоит бояться.
Тело Майка снова появилось перед ним. Вне очереди и без предвещающего этого голоса Винсента. Просто оказалось перед Уиллом, заставляя его вскочить и напрячься всем телом.
Уилер лежал, устремив мертвый взгляд вверх. Все как и всегда.
-Ты даже не представляешь, как сильно я виноват перед тобой –до боли знакомый голос выбил из легких весь воздух.
Байерс замер, тщетно вслушиваясь в ускользающие слова Майка.
-Ты никогда не был для меня просто другом…-казалось, брюнет где-то рядом. Он говорит с ним, он жив! Осознав это, Уилл с болезненной усмешкой посмотрел на очевидно не настоящее тело Майка. Теперь это точно не может быть он.
Слова Уилера звучали обрывисто, иногда стихая вовсе. Уилл метался глазами по небытию, отчаянно хватаясь за каждый звук любимого голоса. Он знал, что все, что творится сейчас с ним –не реально. А голос Майка, такой живой и родной, реальнее всего на свете. Майк говорит с ним, пусть и не может услышать ответа. Но Уилл здесь, он все слышит и в какой-то момент начинает громко звать Уилера.
Бесполезно.
Как и всегда.
-…я бы никогда не бросил тебя –голос Майка ломается и прерывается. Ему тяжело. Уилл тяжело сглотнул, стараясь не думать о том, с чем сейчас разговаривает Майк. Перед кем так искренне извиняется за то, в чем не виноват.
Безумно хочется ответить, сказать, что все это полная чушь. Майк никогда не был виноват в том, что произошло с Уиллом. И даже сейчас он не имеет к этому никакого отношения! Уилл даже рад, что попался Винсенту, когда был один. Он рад, что Майк в это время был в безопасности…
-Я на самом деле не знаю, слышишь ли ты меня, но я должен сказать.
-МАЙК, Я ЗДЕСЬ! Я СЛЫШУ ТЕБЯ! –Уилл рвался куда-то наверх, словно над его головой был приемник, через который Майк смог бы его услышать, если кричать громче.
-Я люблю тебя. Так сильно, Уилл –и эти слова раскаленным железом вонзились в сердце. Голос Майка звучал так…измученно.
Уилл задрожал, цепляясь за эти слова. Он бы мог прыгать и скакать от счастья, ведь Майк его любит. Но почему-то на душе стало еще тяжелее. Он не может ответить, не может сказать Майку, что он здесь. Он слышит. И любит.
Эта мысль грела душу и сильно меняла ситуацию. Стоило Уиллу узнать, что Майк все еще с ним, что он жив и в полном порядке, умирать перехотелось моментально. Байерс был настроен бороться, непонятно, как и с чем, но сил в нем будто стало в разы больше.
Майк там. И он ждет его.
И даже смотреть на трупы якобы его родных стало проще. Это все бред. И он скоро из него вырвется.
Но все изменилось в одно мгновение. Пустота вокруг начала приобретать очертания, структуру. Вокруг выросли кирпичные стены, а воздух наполнился душащим запахом гниющих продуктов и сырости. Уилл почувствовал, как его трясет от холода. Он обхватил себя руками, оглядывая переулок за моллом. И это не несло облегчения, а пугало еще сильнее. Страх стоял позади него, изредка царапая спину длинными костлявыми пальцами.
В переулке появилась высокая фигура. Майк Уилер шел навстречу, опустив голову. Почему он в куртке и теплой кофте, если на дворе сентябрь? Уилл нахмурился, но решил не вмешиваться. Очевидно, его самого здесь не существует. Но что еще очевиднее –он видит не очередную ловушку разума, а самую настоящую реальность. От этого тревога стягивает горло.
События разворачиваются слишком быстро. Винсент нападает на Майка, грубо прижимает его к стене, а в это время Уилл в метре от них срывает голос, пытаясь повлиять на ситуацию хоть чуть-чуть. Дать Майку фору, заставить его убежать! Неважно! Сейчас важно только то, что Уилер один, а озлобленный Винсент достает из кармана нож.
И вот она-настоящая пытка. Уилл осознавал реальность происходящего, он чувствовал страх Майка и ярость Дорсона. Боль потихоньку начала заполнять тело, завладевая каждой его клеточкой от кончиков пальцев. Будто его медленно погружали в кислоту.
Пистолет оказался в руках Дорсона так быстро, что Уилл не успел заметить этого движения. Только ледяной ужас, схвативший за горло, когда звук спущенного предохранителя рокотом пронесся по переулку.
-МАЙК! –голос звучал ничтожно тихо, по сравнению со звонким выстрелом.
Уилл пошатнулся. В ушах начало звенеть, будто его хорошенько приложили по затылку. Тело отказывалось двигаться, хоть парень и рвался к месту. Он знал, что не сможет помочь. Но стоять и смотреть не мог.
Уилер упал навзничь, даже не поморщившись. Его лицо выглядело умиротворенно и расслабленно, словно он не чувствует боли. Будто он просто прилег на землю, чтобы перевести дух. Ужасающее бардовое пятно окрашивало куртку и кофту. Подбежавшая Нэнси что-то кричала и сразу же зажала рану Майка своим шарфом, но сознанием он уже был далеко от этого переулка.
Сердце ухнуло в пятки, стукаясь и крошась о твердые стены. Уилл понял, что остался один. Совсем один. И это стало настоящим адом. Где-то в горле застревали слезы и вдохи, он весь будто оцепенел. Кажется, еще чуть-чуть и смерть. Наконец-то примет его в свои объятия и заберет из этого ужасного места. Убаюкает его голову на своих ледяных коленях и поможет забыть обо всем.
Но он продолжал стоять, замерев вместе с этим моментом. Ничего не происходило, ничего не облегчало давивший на грудь груз. Шок не желал оставлять Уилла, который немигающим взглядом смотрел на Майка.
Тело пронзила нестерпимая боль, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что бушевало внутри.
Далеко не от физической боли…
Он закричал.
***
Левое плечо ныло от жгучей боли. Разве это не должно было уже прекратиться? Кажется, Винсент выстрелил в него много дней назад, но почему вокруг все еще темно и так чертовски больно?
Майк зажмурился, зашипев сквозь зубы, и открыл глаза. Яркие огни плясали перед ним, от чего голова сразу же начала нещадно кружиться. Кто-то нес его на руках, но, из-за тряски в воздухе при каждом шаге человека, Майка жутко тошнило. Голова казалась чугунной, поднять ее стоило Уилеру больших усилий.
-Майк! Что случилось? –голос Джойс Байерс был единственным, который парень узнал.
Он разглядел силуэт женщины в слишком светлом помещении. Она подбежала к нему и охнула, тут же приложив к губам руки. Видимо, все дело было в насквозь пропитавшейся кровью куртке и мертвенной бледности парня. Уилер хотел улыбнулся, посмотреть на нее трезвым взглядом, чтобы миссис Байерс не волновалась. Она всегда так волнуется и за него тоже, будто он ее третий сын. И сейчас теплые ладони женщины гладили его лоб, убирая от лица мешающиеся пряди. Она шла по коридору больницы следом за Хоппером, который нес Майка на руках.
Стоп.
Что она делает в больнице?
Желудок брюнета сжался до ничтожных размеров, подтверждая его мысли о том, что сейчас его стошнит. Но этого не происходит. Однако, Майк чувствует отрезвляющее оцепенение.
Джойс в больнице поздно вечером!
Это не может быть просто так.
-В него стреляли –Хоппер басит где-то над правым ухом –Мы задержали их, Джойс. Те…кто напал на Уилла сейчас в участке и просто так они не отвертятся, поверь –в голосе шерифа слышится дикая злость.
Он слишком громко дышит, наверное, даже пар из ноздрей идет, подумал Майк. Но, тем не менее, мужчина очень бережно кладет Уилера на каталку, которую уже притащили санитары.
-Ч…что… Уилл…-Майка внезапно начинает трясти, как от холода. Зуб на зуб не попадает, а в глазах постепенно темнеет. Но Джойс, все еще держащая свои ладони на его голове, понимает, о чем говорит Майк.
-Он проснулся, милый –в ее голосе слышится улыбка и слезы, но она решает поделиться новостью с брюнетом, чтобы дать ему лишний повод бороться –Он почувствовал, что с тобой случилась беда, и вернулся, чтобы предупредить об этом –Джойс приходилось практически бежать за каталкой, на которой почти бессознательного Майка транспортировали в операционную.
Губы Уилера отказались что-либо произносить, но смогли растянуться в эфемерной улыбке.
Ему что, уже успели вколоть снотворное?
***
Боль проходит вместо со сном. Майк медленно и осторожно открывает глаза, не до конца понимая, где он и что с ним. Незнакомая комната на секунду выводит из эмоционального равновесия, Майк неосознанно дергается в попытке сесть, и тут же шипит от боли, пронзившей левое плечо.
-Ч-черт –воспоминания врезаются в сознание, от чего голова идет кругом.
Уилл. Кино. Винсент. Выстрел. Джойс.
События яркими вспышками проносятся в голове, будто перед Майком мелькают слайды проектора.
«Он проснулся, милый…». Голос Джойс звучит так четко, будто она рядом. Но в палате пусто. Майк оглядывается, борясь с желанием подскочить и найти Уилла.
Он проснулся. Пришел в себя! И он где-то рядом. Майк не знает этого наверняка, но он чувствует.
Заметив на тумбочке стакан с водой, брюнет хватает его здоровой рукой и с жадностью выпивает. Левая рука крепко привязана к груди, ключица и плечо немного ноют, но это волнует меньше всего. К правой руке подсоединена капельница, но Майк без лишних церемоний тянет зубами за трубочку и вырывает катетер из кожи. Так-то лучше.
С ним в палате никого нет, это радует.
Жмурясь от боли, парень здоровой рукой сбрасывает одеяло и опускается голыми ногами на пол. Естественно, никто не приготовил для него тапочки, ведь ему нельзя вставать.
Хмыкнув, Уилер осторожно направляется к двери. Он никогда не пил, но сейчас был уверен, что чувствует себя примерно так, как люди с похмелья. Голова кружится, а земля нестабильно раскачивается под ногами, из-за чего приходится держаться за стены, чтобы не разбить нос о пол.
В коридоре Майк замирает, глядя на Нэнси. Девушка сидела в неудобной позе, но глаза ее были прикрыты.
Как же ты вовремя уснула, сестричка.
Ему нужно только прокрасться мимо и найти Уилла.
Большая цифра 4 на стене у выхода на лестницы говорит о том, что он на этаж выше, чем нужно. Только если Байерса держат так же, где и обычно.
Стараясь быть максимально тихим и невидимым, Майк выходит на лестницу и спускается вниз. Больница практически пуста, ночью здесь не ходят даже санитары, если это не необходимо.
Ноги не чувствуют холода пола, потому что все тело Майка горит от предвкушения. А вдруг ему показалось? Что, если Джойс сказала это, чтобы ему, Майку, было легче перенести операцию? Что, если с Уиллом что-то не так…
-Майк?! –миссис Байерс как раз покидала палату сына, когда заметила потерявшегося Уилера. Юноша выглядел не очень хорошо, но упорство в его глазах, казалось, сейчас и мертвого подняло бы –Тебе нельзя выходить! –женщина подлетела к брюнету и взяла его под руку.
-Мне нужно к Уиллу –твердо заявил парень, маленькими шажками направляясь к заветной палате.
-Я понимаю, милый, но тебе следовало подождать немного –голос Джойс звучит мягко и расслабленно, что внушает спокойствие –Иногда поражаюсь, как вы похожи –женщина улыбается, без лишних возражений помогая юноше дойти до палаты.
-О чем вы? –Майк останавливается у двери и хмурится.
-Он тебя ждет –Джойс улыбается шире и пожимает плечами –Я пыталась уговорить его поспать еще немного и набраться сил, но…
Дальше Майк не слушал. Он потянул на себя дверь и оставил миссис Байерс в коридоре.
Он ждет.
Уилл его ждет.
И что, по ее мнению, Майк должен делать? Сидеть в своей палате, пока этажом ниже его ждет Уилл?
Уилер замирает перед ширмой, вдруг почувствовав страх. Он так боится увидеть того же Уилла, который был с ними на протяжении последнего месяца.
Медленно выйдя, брюнет замирает.
Уилл полусидит, глядя в окно. Его лицо так спокойно и умиротворенно, что желудок становится одним тяжелым комом. Уилл выглядит так же, как и днем ранее. Все те же аппараты вокруг него, тот же писк кардиографа, тот же спокойный взгляд.
-Уилл? –Майк не узнает собственный голос. Он режет горло колючей проволокой и звучит низко и хрипло.
Все пропало. Майк готов разрыдаться от боли и обиды на месте, он уже чувствует, как всхлип поднимается к горлу, как…
Уилл поворачивает голову.
Секунду он смотрит прямо в карие глаза, а потом его тело пробивает сильная дрожь. Вместо слов из горла вырываются хрипы, но он все же произносит.
-М…Майк –Байерс опускается ниже на подушках, ища стабильную позу, в которой его голова не будет идти кругом.
-Уилл! –ноги сами несут его к кровати, а руки тянутся в шатену. Слезы все же находят свое место среди бушующих в Майке эмоций.
Уилер накрывает ладонью щеку парня, желая успокоить его судороги. Видимо, отвыкшее от движения тело так бурно реагирует на чересчур подвижного Уилла.
-Тшш, я здесь, все хорошо –Майк ласково гладит скулу Байерса, пока тот полными непонятного страха и волнения глазами шарит по его лицу –Эй, привет, Уилл –брюнет сам не понимает, зачем это говорит. Он улыбается сквозь поток слез и касается большим пальцем дрожащих губ Уильяма –Не говори ничего, побереги силы –голос необычным образом теряет сухость и хрипоту, превращаясь в смесь ласки и любви.
Уиллу становится легче. Он еле заметно поворачивает голову, упираясь щекой в теплую ладонь Уилера. От усталости и переполняющих эмоций хочется прикрыть глаза, но он не смеет. Вдруг все исчезнет и кошмар вернется. Он может потерять Майка, который смотрит сейчас с такой…невообразимой нежностью.
-Тебе больно? –Майк встревоженно оглядывает неподвижное тело, бережно укрытое одеялом.
Уилл осторожно ведет головой из стороны в сторону и даже немного улыбается. Ему сложно даже просто держать глаза открытыми, но ради Майка он готов прямо сейчас встать и побежать.
-Уже…н-не…больно –это даже нельзя назвать шепотом, просто шевеление губами, но Уилер все понимает.
Он улыбается и кивает.
-Да, и мне тоже –в подтверждение своих слов, он аккуратно шевелит пальцами левой руки, которые видно из фиксирующей повязки –Уилл, позже мы обо всем поговорим, но сейчас я хочу, чтобы ты знал…-брюнет задыхается своими эмоциями, но решает больше никогда не тянуть время с этими словами.
-Я люблю тебя –Уилл прерывает его тихим шепотом. Смотрит на него своими огромными зелеными глазами и почти не дышит от нахлынувших чувств. Ради этого он готов вернуться в Изнанку, в небытие. Лишь бы мог вот так смотреть на Майка, щеки которого заливает яркий румянец.
-Ты…все слышал? –Уилер вскидывает брови, ощущая, как нежность и спокойствие разливаются по венам.
Байерс осторожно кивает, не отрывая от него свой взгляд.
И без того кружащаяся голова, кажется, сейчас вовсе оторвется и укатится к черту, но Майк лишь осторожно ею качает.
-Боже, Уилл…-брюнету хочется, прыгать, визжать, топать ногами, сжать Уилла в объятиях, целовать каждый сантиметр его лица и тела, но…сейчас не время.
-Майк? –Байерс проводит языком по засохшим губам, привлекая к себе внимание. Он хочет сделать кое-что до того, как снова отключится и провалится в сон.
-Что?
-Поцелуй меня –просьба такая робкая и осторожная, будто Майк может отказаться.
Да он желает этого больше всего на свете!
Секунду обдумав рациональность этого поступка, Майк бережно чуть приподнимает подбородок Байерса и нежно накрывает его губы поцелуем. По телу проходит электрический ток, сообщая, что в них обоих есть жизнь. Что они живы и совсем скоро будут здоровы.
Уилл тихо выдыхает в губы Уилера и приоткрывает рот. Он чувствует дикую усталость и головокружение, но не может отказаться от этого. Поцелуй Майка, его руки, его язык…все это сводит с ума, но это так нужно. И это достойно того, чтобы приложить усилия и поднять свою руку, а затем запутаться пальцами в мягких волосах Майка.
Уилер чувствует, сколько сил Уилл потратил, чтобы сделать этот маленький и очень приятный жест.
Он будто сказал ему «Я здесь и никуда не исчезну больше». И этого было достаточно.
Брюнет мягко и влажно ласкает Байерса, желая насладиться каждой секундой, каждым его выдохом в свои губы. Кардиограф, стоящий у кровати, начинает тревожно пищать, сообщая об ускоренном пульсе Уилла.
Майк тихо смеется и отстраняется. Он берет руку шатена и подносит к своим губам.
-Спасибо –и это меньшее, что он может сказать.