Глава 17
- Хад! - вскричала Алекса, недовольная, с набитым ртом.
Попкорн выспался у нее из рук. Элоиза сидела рядом и разливала по бокалам вино. У меня была цель напиться. Я хотела забыться, хотела перестать думать об этом всем.
- Пусть только сунется сюда, я разукрашу его прелестное личико! - продолжала Алекса, уперевшись руками в бока.
Выглядела она до того смешно, что напоминала птицу из очень популярного мема.
- Встань в очередь, подруга, - встряла Элоиза, который хлестала уже второй бокал. Этой малышке дали слишком много воли. - Будешь за мной.
Я вздохнула, ощущая всю абсурдность ситуации.
- Слушай, а может быть такое, что Андреас тебе соврал? - спросила Алекса, сев обратно. - Он мне еще в университет не нравился, гадкий тип. Что ты в нем нашла тогда?
- Сама не знаю, - проговорила я, перекладывая попкорн из одной тарелки в другую. - Он красивый?
Алекса прищурила глаза, Элоиза сморщилась.
- Прости, сестричка, но он не в моем вкусе, - бросила она, после чего приложилась к бокалу с вином.
Я выхватила его у нее из рук.
- С ума сошла? Кто малолеткам разрешал пить? - обратилась я к Алексе.
Она возмущенно ахнула.
- Я не несу ответственность за несовершеннолетних детей, которых вообще-то не я рожала!
Элоиза смотрела на нас так, словно перед ней сидели две идиотки. Возможно, так и было.
- Верните мой бокал. Мне вообще-то двадцать один, и я по законодательству всех стран уже совершеннолетняя!
Она выхватила его из моей руки и залпом осушила его, так широко улыбнувшись, словно выиграла миллион долларов.
- Как хорошо, - вздохнула она, немного поддатая, а я закатила глаза, невольно улыбнувшись.
М-да, и когда моя сестра успела так вырасти?
- Нет, я серьезно, - продолжила Алекса, беря кусок пиццы. Помидор упал на Элоизу, и та, немного присмотревшись, закинула его в рот. Вкуснятина. - Он может лгать, Эсмеральда. Я бы на твоем месте не была так уверена.
Я сняла с себя кардиган, оставшись в одной ночной сорочке, едва державшейся на лямках. Мне нужно было надеть ее сегодня вечером, чтобы почувствовать себя сексуальной, сильной, независимой от чужого мнения. В ней я ощущала себя королевой.
- Да, Андреас может лгать, - подтвердила я. - Мы это выяснили еще тогда, когда он кинул меня, - Алекса кивнула, Элоиза изобразила рвотные позывы. - Просто в момент, когда он рассказал мне это все про Уго, я не контролировала себя, мне казалось, что все рушится, что я снова наступаю на те же грабли, понимаете?
Элоиза взяла меня за руку, поддавшись вперед. Боже, она уже улетела.
- Твой Андреас - ползучий гад, которого ты должна послать в зад! А ты будешь полной дурой, если продолжишь дальше молчать и строить догадки относительно того, что может прояснить только Уго!
- Почему бы тебе не позвонить ему и не поговорить об этом всем? - поддержала мою сестру Алекса. - Зачем мучать себя, если проще узнать все от него самого?
- Он не звонил мне эти два дня, значит, я ему не нужна!
Алекса поморщилась, словно я сказала глупость. Залпом выпив еще один бокал, я налила третий. Обычно я не пью, оставаясь в трезвом состоянии, избегаю алкоголя как могу, но сегодня ничто не могло остановить меня. Я нуждалась в том, чтобы отпустить все эти мысли, которые так и крутятся в голове, так и крутятся.
- А ничего так, что ты телефон оставила дома? - прищурившись, бросила она. - Голова вообще соображает?
Логично. Я только вспомнила, что живу эти два дня со старым телефоном Алексы и новым номером. Память дырявая, честное слово. Элоиза подключилась:
- Мама держит его у себя, все пытается взломать твой пин-код, но никак не получается. Что-то мне подсказывает, что тебе придется покупать новый айфон, потому что этот в скором времени окажется заблокированным.
Я протяжно вздохнула, откинувшись на спинку стула. Какой идиотизм.
- Я надеюсь, что в скором времени она уедет из нашего дома. Пусть организовывает свою свадьбу и не трогает нас.
Элоиза кивнула, Алекса неотрывно смотрела на меня.
- Если бы я была мужчиной, Эсмеральда, честное слово, мы бы уже были женаты.
Я недоуменно уставилась на нее.
- Ты слишком красивая, Эсмеральда, слишком сексуальная, - она потянулась к моим волосам, накручивая их на палец. - Я всю жизнь мечтала о таких!
Алекса стала тянуть их, и они, смешно подпрыгивая, возвращались обратно в свою форму.
- Ты безумно красивая, - подтвердила Элоиза. - Вобрала в себя все самые прекрасные черты лица наших предков.
Я смущенно улыбнулась, а затем на ватных ногах подошла к каждой и обняла, чувствуя, как кружится голова. Как хорошо. Так легко, так беззаботно. Алекса, уже тоже напившаяся, громко рассмеялась, когда пролила вино мимо бокала, а затем наполнила все наши и включила громкую музыку.
- Позвони ему, малышка, - прошептала она, после чего схватила Элоизу и пошла танцевать.
Недолго думая, я взяла ее телефон и набрала номер Уго, как вдруг увидела его имя. Миндальная связь? Заволновавшись, я присела на стул, чувствуя, как прерывисто дышат легкие.
- Алекса, - голос Уго был напряженным, низким как всегда,- я битый час пытаюсь дозвониться до тебя, но ты не берешь. Что с Эсмеральдой? Она уже второй день не отвечает на звонки. телефон выключен!
- Привет, Уго, - произнесла я, икнув и рассмеявшись.
Уго замолчал на несколько секунд, а затем облегченно выдохнул.
- Что ты со мной делаешь, Эсмеральда...я уже такое надумал...где ты была? Я хотел попасть к тебе в дом, но мне никто не открывал дверь.
- Как дела, Уго?
Я ласкала его имя, пила вино, пила из этого бокала, не зная, сколько было выпито до, но было так хорошо: я чувствовала себя свободной, раскованной, собой, что не хотелось останавливаться.
- Эсмеральда, ты в порядке? - спросил Уго, и его голос завибрировал во мне, отдавая желанием.
Обида отошла в сторону, все воспоминания о сегодняшнем дне забылись, уступая место только наслаждению, которое я испытывала всякий раз, когда слышала этой волшебный, чарующий голос. В нос ударил запах Уго, словно он стоял рядом со мной, и стало так невыносимо, что я томно выдохнула, ощущая напряжение между ног.
- Я соскучилась.
Настал черед Уго вздыхать.
- Ты пьяная, - это не был вопрос - это было утверждение. - Ты у Алексы?
Я рассмеялась, подставляя телефон к колонке, из которой гремела музыка.
- Хорошо, я тебя понял.
Он бросил трубку. Разозлившись, я кинула телефон на диван и налила себе еще один бокал вина, ощущая дикую потребность ударить Уго, влепить ему пощечину за все, что он сделал, за то, как он заставил меня страдать. Я вновь подошла к зеркалу, разглядывая свое отражение: девушка, глядевшая на меня, была одета в черную полупрозрачную сорочку, лиф которой был отделан кружевом, а вырез обнажал золотую цепочку, опоясывающую бедро. Часть ее соблазнительно свисала, нежно касаясь кожи при каждом движении ноги. Поверх всего был накинут атласный халат, пояс которого лежал где-то на стуле. Мой взгляд упал на грудь, едва прикрытую тканью, совершенно ее не поддерживающей. Тяжелая, налитая, она выглядела так сексуально, что я невольно провела по ложбинке рукой, улыбаясь той девушке в отражении. Красивая. Дерзкая. Сексуальная. М-м-м...
Я сделала несколько глотков из бокала, смотря на девочек, как они танцуют, улыбаясь, совершенно расслабленная, веселая, когда прозвучал звонок.
- Роллы! - вскричала радостно Алекса, и я открыла дверь, видя перед собой курьера, который в изумлении уставился на меня.
- Алекса Маккуин? - сглотнув, произнес мужчина.
Я невинно улыбнулась, зная, что он чувствует, и, не спеша забирать заказ, обернулась к Алексе.
- Тут тебя.
Сказав это, я вновь повернулась к мужчине, совершенно не ожидая увидеть рядом с ним Уго. Лицо беспристрастное, плечи такие широкие, напряженные, руки, такие большие, сжатые в кулак, дыхание, такое теплое, прерывистое, и он, такой потрясающий, горячий, огромный...Уго выхватил заказ у мужчины, всучив ему в руку стодолларовую купюру, а затем прошел в квартиру, с грохотом закрыв дверь. Я отступила на несколько шагов, не сводя с него взгляда. Черный, идеально выглаженный костюм, белая рубашка с распахнутым воротом, кожаные туфли - Уго был воплощением элегантности и сексуальности. Он быстро прошел в ванную, вымыл руки и вышел к нам, ничуть не поменявшись в настроении, а затем положил пакеты на стол.
- Ты с ума сошла? - его голос был полон ярости.
Я отвернулась от него, все так же держа в руке бокал вина, и, налив еще немного, принялась пить, двигая бедрами в такт музыке. Элоиза и Алекса бросали напряженные взгляды на нас с Уго. Нет уж, я не позволю ему испортить мне настроение. Нет! Уго, до этого стоявший у входа, проводя рукой по лицу, зло уставился на меня, подходя все ближе и ближе. Я отвернулась и ощутила его присутствие спиной. Жар его тела не спутать ни с чем.
- Сколько ты выпила? - спросил он. Я ничего не ответила. - Зачем ты стояла голая перед этим мужиком?
Злость охватила меня.
- Ты не имеешь права спрашивать об этом! И посмотри внимательнее, я не голая, на мне вообще-то есть одежда!
Я вновь прикоснулась губами к ободку бокала, но Уго выхватил его, выплеснув содержимое в раковину, а затем схватил за руку и потянул в сторону комнаты, не ожидая сопротивления.
- Что ты делаешь?! - вскричала я, упираясь ногами в пол. - Отпусти, Уго, отпусти!
Ничего больше не говоря, Уго схватил меня за ноги, как пушинку, и закинул себе на плечо. Пока я кричала и требовала прекратить это все, обрушивая удары на его чертову каменную спину и не менее стальную задницу, Уго уже бросил меня на кровать, с грохотом закрыв дверь. Я вскочила, встав на матрас, из-за чего оказалась чуть выше Уго, совсем чуть-чуть, и в опасной близости от него. Мы оба тяжело дышали, буровя друг друга взглядами.
- Зачем ты приехал сюда? - зло спросила я. - Разве у тебя нет более важных дел?
Уго грозно двинулся ко мне, сократив расстояние еще сильнее, так, что между нами оставались считанные сантиметры. В нос ударил аромат го духов, кожи, волос, и я невольно приоткрыла рот, ощущая жажду прикоснуться к этому мужчине. Он смотрел на меня, откровенно разглядывал каждый миллиметр кожи, проходился взглядом по сорочке, обнаженной груди, покачивающейся от моего неровного дыхания, по бедру, что выглядывал из-под разреза. Он не знал, на чем остановить свой взгляд. Ничего не говоря. Уго по-хозяйски положил руку на мою ногу и провел ею вдоль кожи, вызывая самые острые ощущения. Мы оба рвано дышали.
- Ты сведешь меня с ума! - хрипло прошептал он. - Ты меня погубишь...
Он остановил руку недалеко от моей промежности и сжал бедро, вырвав стон из моей груди. Невыносимо, Боже, как же это невыносимо прекрасно...я закрыла глаза, когда он стал массировать ногу, вызывая самые противоречивые чувства, а затем провел пальцем по внутренней стороне до колена, из-за чего на миг показалось, что я умру от удовольствия, выдержать которое была не в силах. И я сорвалась, набросившись на губы Уго, целуя его так, словно была путницей, потерявшей надежду утолить жажду в этой огромной пустыне под палящим солнцем.
Обвив ногами пояс мужчины, я запустила руки волосы, желая съесть этого мужчину, впитать его в себя, раствориться в нем, заполнить ту пустоту, что требовала его присутствия. Уго схватил меня за ягодицы, сжимая их, шлепая, щипая, и я, задыхаясь от нахлынувших чувств, застонала, ощущая, как его язык проходится по моей шее, оставляя влажные следы, от которых миллионы мурашек разбежались по коже.
- Моя, - рычал Уго, - моя, ты моя!
Бросив меня на кровать, поставив на колени и развернув к себе спиной, Уго положил руки мне на талию, двигаясь то вниз, то вверх, натягивая ткань, которая распаляла еще больше, когда дергала вставшие соски. А затем, когда я нетерпеливо застонала, подталкивая его, он наконец сжал мою грудь, параллельно скидывая лямки, благодаря которым и держалась сорочка. Воздух, нагретый от нашей страсти, прошелся вдоль обнаженной груди, вызывая эффект гусиной кожи, и я, выгнувшись. обхватила Уго за шею, не зная, как избавиться от напряжения, скопившегося внизу.
- Хочу войти в тебя, - прохрипел он на ухо, вжимаясь членом, спрятанным под тканью брюк, в мой зад. - Хочу оказаться в тебе, а затем входить и выходить, ощущая, как мой член натягивает тебя, как я погружаюсь в тебя, такую мягкую, податливую, влажную...
Его голос...- он сводил с ума. Каждую секунду, пока он говорил, каждую гребаную секунду я хотела всосать этот голос в себя, вылизать каждый сантиметр божественно прекрасного тела Уго, вырывать из его груди стоны, мое имя, просьбы дать ему войти в меня, трахнуть, как положено. Боже, я сходила с ума рядом с этим мужчиной.
Скинув сорочку и оставив абсолютно обнаженную, он мягко толкнул меня на кровать, и я упала на спину, словно кошка, приземлившись на локти, выгнувшись в спине, в плечах, глядя на Уго так, что он не выдержал, буквально сорвав с себя рубашку. Избавившись от обуви и носков, он расстегнул ремень.
Сексом. От него пахло сексом. Он сам весь был сексом. Невообразимо красивый, он стоял полуобнаженный, пожиравший меня взглядом, совершенно не стесняющийся, гораздо более опытный, чем я. В полумраке комнаты, в свете лишь прикроватной лампы, я разглядывала его многочисленными татуировки, которыми было покрыто это совершенное тело, а затем нетерпеливо чуть раздвинула ноги, не зная, что делать дальше. И Уго, принимая приглашение, медленно опустился на кровать, встав на колени перед мной, беря мою ногу в руки, оставляя на ней дорожку влажных поцелуев, изредка задерживаясь на особо чувствительных местах, после ласки которых я ощущала, как сильно дрожит мое тело, каким размягченным оно становится.
- Уго, - прошептала я, - Уго, пожалуйста...
Его губы коснулись пупка, и я задохнулась, резко втянув живот, затем они оставили свой след на ребрах, вызывая мурашки, заставляя нетерпеливо ерзать. Я инстинктивно подняла бедра, прижимаясь к Уго, и притянула его для глубокого, чувственного поцелуя. Мне нужен был Уго, нужно было все, что с ним связано, все, что хоть как-то могло удовлетворить это чертово напряжение, которое с каждой секундой становилось все сильнее. В какой-то момент я испытала боль внизу, тут же пропавшая, как только я вновь прижалась бедрами к паху Уго. Зашипев, он немного отстранился.
- Не так быстро, милая, - выдохнул он, поедая взглядом мою грудь.
Облизнув губы, Уго посмотрел мне в глаза, так пронзительно, так глубоко.
- Ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел, Эсмеральда...
Я смотрела в эти прекрасные ореховые глаза и понимала, что хотела быть во власти Уго, кончать от его взглядов, прикосновений, низкого, вибрирующего, отдающегося в каждой клеточке моего тела голоса. Он опустился, замедлившись возле груди, обдавая сосок жарким дыханием, а затем, качнувшись и коснувшись членом моей ноги, накрыл его губами, погружая в жаркие, влажные объятия. Громко застонав, я выгнулась, прижимаясь еще сильнее к голове Уго, словно это была жизненная необходимость, словно без этого мне грозила смерть.
Уго кусал сосок то на одной груди, то на другой, лизал, сосал, всячески дразнил, вырывая из меня хрипы, стоны, мольбы не останавливаться, а затем, когда я, казалось, готова была разбиться, подобно стеклу, рукой развел мои ноги и проведя рукой вдоль вагины, ввел в меня палец, начав им двигать. Весь мир как будто сосредоточился на этом движении.
- Уго! - стонала я.. - Уго! Уго, пожалуйста, Уго! Я так сильно хочу кончить, Уго!
Он улыбнулся, оторвавшись от моей груди, и, продолжая двигать пальцем, надавливать им на какую-то гиперчувствительную точку, прошептал мне в губы:
- И тебе нужно для этого мое разрешение?
- Что? - глухо прошептала я.
- Нужно или нет? - дразнил Уго.
- Да! Да! Нужно, да!
И Уго разрешил. И Уго сделал так, что напряжение, которое не давало покоя, лопнуло внутри меня, оглушив настолько, что я не соображала, выкрикивая полюбившееся мне имя, чувствуя, как пульсирует влагалище, как оргазм волнами обмывает тело, сотрясая, обостряя все фоновые чувства.
- Уго, - шептала я, задыхаясь, - Уго, Уго, Уго, Уго! Как хорошо, Уго, как хорошо...
Уго рассмеялся, уткнувшись мне в шею, пока мы лежали, восстанавливая дыхание, и последнее, что я услышала, прежде чем провалилась в сон, было:
- Я скучал по тебе, Эсмеральда. Я так сильно по тебе скучал...