17.06.1984 г.
Проснувшись очень рано, я сразу же осознал, что этот день будет особым для меня. А спустя несколько часов я выполнил свои домашние дела, и отправился вниз по лестнице прямиком на кухню.
За плитой уже что-то готовила мать, причём она напевала себе какую-ту молитву. Я не знал эту молитву, всего лишь пару слов знал из неё, которую всегда говорили перед едой. Мамина молитва была поистине певучей и светлой, складывалось такое ощущение, что поёт маленькая птичка в лесу около ручейка. Этот ручеёк был пресным и завораживающим, как и пение пташки. Всё это предавало спокойствие и надежду на что-то счастливое и доброе.
Тогда я потерялся во времени, не зная, сколько часов прошло, я долго прислушивался к этой молитве, но из всего, что услышали мои уши, было странным для меня, хотя возможно это были мои предрассудки, но забыть такие слова я никак не мог.
Мои губы, словно сами произнесли «Сохрани мя от обольщения близ грядущего богомерзкого и злохитрого...», но почему-то только эти слова мне запомнились, как будто дальше мне что-то мешало произнести, и тут я увидел свою мать. Её бездонные глаза говорили о многом, она увидела во мне какой-то луч света, как будто я из тьмы вернулся и расплакался от грешных своих дел, как маленький ребёнок. Мне было стыдно, но и без какого-то удивления мои мысли переключились от этого всего, и я направился к выходу, сказав своей матери, что к ужину вернусь.
Бежать, бежать... Куда глядят глаза мои, туда и я иду. Я всё думал, чем же мне заняться, тогда я стал искать глазами себе работу. Мои глаза разглядывали всё, и наконец они нашли то, что мне было нужно.
Я подошёл к садовнику, а он был сильно утомлён, наверно работает с самого утра, и когда я узнал, что садовник не просто устал, а устала его душа, то мне стало не по себе. Он рассказал о том, что у него скончалась родная мать, причём она ему была самым близким и родным человеком. Его мать воспитывала самостоятельно его, без какой-либо помощи, пыталась работать как можно больше, чтобы получать хоть какие-то деньги. Все эти денежные средства, пусть и маленькие суммы бумажек, она тратила только не него, всё ради него... Пыталась радовать его новой игрушкой, пусть и редко это удавалось совершать. Ради его будущей жизни мать копила деньги, чтобы он получил хорошее образование, но плата была высока, ей приходилось ходить в старой одежде, голодовать несколькими часами и даже днями. А для чего? Для сына своего родного.
Так спустя много лет садовник получал образование, но он решил, что лучше начать работать. В итоге, после пропусков занятий его исключили, ему было горько осознавать, что выбора не было другого, так как прекрасно знал, что мать болеет, ей требовались лекарства, но тогда она не могла работать и с каждым днём силы покидали её.
Вскоре матери нужно было на приём к врачу, и, конечно, с ней был единственный любимый сын. Доктор молчал, ничего не хотел говорить, лишь только тогда садовник понял, что не сможет отдать за тот дом, за который его мать оплатила ему жизнью. А после трёх дней его мать скончалась, так и не дождавшись сына с работы.
Мне от этой душераздирающей истории хотелось как-нибудь помочь садовнику. Он рассказал, что сегодня будут похороны его матери, на закате солнца, лишь только график работы не даёт ему проститься с близким человеком. Он даже просил у начальства дать ему сегодня выходной день, но ничего не вышло, они ему отказали, потому, что все рабочие в отпуске, что некому работать, кроме него.
От этого мне стало ещё печальнее, тогда я предложил ему свою помощь. Скажите, Вы когда-нибудь видели саму безысходность с отчуждением верой в хорошее будущее? Что ж, те глаза говорили именно такое, садовник был так удивлён моему предложению о помощи, что чуть не расплакался при мне.
Тогда я понял, что вера может быть хорошей мотивацией, но когда она покажется тебе угощающейся звездой, то знай, что в скором времени она обязательно будет светиться так ярко, что ты даже не поверишь в это.
Стричь газоны было для меня нелёгкой работой, ведь надо стричь по определённой форме каждый кустик и внимательно смотреть, когда нужно будет поменять на другой инструмент, как подойти правильно к зелёному кустарнику и такие заморочки действительно утомляют человека, ведь от этой работы зависит твоя зарплата. Практически весь день я провёл за работой, да, возможно за чужой, но всё равно за работой, ведь она была трудной, учитывая то, что погодные условия были не лучшие, ведь всё-таки работать в жаркую погоду не слишком просто!
Уже к началу вечера я выполнил всю заданную мне работу. Аккуратно сложил все инструменты и оставил там, где меня попросил садовник. После этого я отправился к моему любимому месту, а всё потому, что там не было людей, только природа, которая не была тронута людьми. Для меня это великолепное место было своим родным, как будто природа оставила мне это местечко для моего уединения. Там было всё, что мне было нужно. Такое место я называл «великим» потому, что природа действительно была величавой. То самое место было на обрыве скалы, при том, что этот обрыв был весь в зелёной и мягкой траве, а если оттуда посмотреть вниз, то можно было увидеть журчащую реку, которая была обитаема различными рыбами. Река уходила вдаль, где были горы. Сами же горы были огромными, казалось, что они достают небо, а облака останавливаются рядом с ними и садятся к ним на плечи, рассказывают, где они были, что видели, всякие житья-бытья; но эти беседы долго не продлеваются, ведь облакам нужно плыть дальше, плыть по своему пути. Так горы опять их ждут, верят, что они обязательно приплывут к ним в гости. На обрыве скалы росло одно красивейшее дерево, оно было длинным и имело раскидистые в разные стороны ветви. Этому дереву было хорошо жить, но жило то дерево не одно, а с алым цветком, который также восхищался своей жизнью. Поистине это великое место было для уединения души и мыслей.
Дойдя до этого «великого» места, я расположился рядом с тем алым цветком и свободным деревом, и начал погружаться в свои рассуждения, надеясь, что эти мои мысли никто не услышит и не узнает, что никто не пострадает от них...
Д.