Искушенные защитой

Андрас

Мои губы все еще горели от ощущения ее кожи даже спустя десять минут. Физически я находился здесь, наблюдая, как Романи осматривал Соломона – одного из моих самый преданных силовиков, пострадавшего неизвестно от кого. Но мысленно... все еще прижимал к себе Кэролин, вдыхал клубничный аромат, наслаждался близостью.

Я чертовски влип, раз не получалось сосредоточиться на действительно важном деле, от которого напрямую могла зависеть наша безопасность. Только никогда не думал, что она завладеет всеми моими мыслями, станет зависимостью без возможности избавиться.

Сколько бы не пытался ни думать – в любом случае испытывал лютую потребность быть рядом, наблюдать как она спит, забавно морща прелестный носик, видеть робкую улыбку и слышать задорный смех, смотреть в завораживающие серые с вкраплениями карего глаза.

Приглушенный грохот заставил вернуться в реальность.

— Что ты так смотришь? — грубо бросил, взглянув на Романи, который косо посмотрел на меня.

— С тобой что-то не так. — Конечно, я никогда раньше не был настолько радостным.

— Моя жена чертовски упряма, если что-то вбила себе в голову.

— И что ты сделал с ней?

— Он что-то сказал? — перевел тему, не желая говорить с Романи о своей жене. Моя жена. Как же это потрясающе звучало, особенно от того, что ею была именно Кэролин.

— Потерял сознание, когда ты ушел.

— Где док?

Соломону необходим был профессиональный врач, нежели мой лучших друг и по совместительству Консильери – Романи Хантер, решивший пройти пару курсов по первой помощи. Но при нашей жизни – это даже лучше.

— Будет через... — взглянул на наручные серебряные часы, подаренные ему отцом. — Уже семнадцать минут.

— Хорошо, — устало прикрыл глаза и стиснул зубы от ноющей боли в месте ранения.

Когда Кэролин скрылась в ванной, а затем убежала из комнаты, чтобы быть дальше от нашей близости, я быстро подлатал себя. Пусть все еще и находился в шоке от того, что она сделала. Да, я так делал иногда, чтобы проверить глубину раны – что совершенно неправильно. Но, черт возьми, то, что она поступила так же, даже глазом не моргнуть. Я был зол из-за боли, впечатлен и возбужден такой ее стороной. Похоже, что моя жена – та еще загадка, которую так не терпелось разгадать.

— Ты тоже не важно себя чувствуешь похоже.

Я невидящим взглядом посмотрел на него, когда он глядел на мою рубашку. Посмотрев туда заметил, что ткань окрасилась в красный цвет. Кажется, что кровотечение еще не совсем остановилась. Выругавшись, взял валяющуюся на кресле толстовку, которую таскала недавно Кэролин, и надел ту. Необходимо было скрыть все это от нее, не желая, чтобы она расстраивалась и пугалась. Итак, зрелище, которое пришлось увидеть – точно как-то повлияло на нее.

Пока она склонялась над Соломоном, я звонил Романи, и сердце болезненно сжималось, когда наблюдал за страхом, сковывавшим ее тело. Она не привыкла к такому. И если бы мог полностью оградить от этого – то так бы и сделал.

— И не такое случалось, — теперь же не обратил внимания на изучающий взгляд Романи. Пусть думает, что хочет – мне глубоко плевать.

— Ты проверил окрестности?

Мне необходимо знать, что никто не смог проникнуть ко мне на территорию. Сильно настораживало, что Соломон пришел к нам домой в таком состоянии. Я не сомневался в его силе, но... это все выглядело нереально. Особенно учитывая, что, похоже, кто-то сильно над ним надругался, оставив без глаза с синяками и порезами на лице, а также неизвестно с чем еще, почти на грани потери сознания. Если, конечно, какие-то ублюдки не решили все это делать на моей территории. Вот только не важно, где это произошло, они однозначно поплатятся жизнью.

— Камеры показали, что его выкинули из машины чуть дальше по улице и скрылись из виду.

— Найдите машину и тех ублюдков, которые решили, что могли это сделать безнаказанно, — отдал приказ, доставая телефон, завибрировавший в джинсах.

— Уже работают над этим.

— Чертовы... — у меня даже не хватало слов, чтобы описать все, что творилось сейчас внутри, — Что? — гневно выпалил, ответив на вызов, даже не думая посмотреть на имя абонента.

— Неужели так расстроился?

— Кваттроки, — прорычал, на что Романи поднял пылающий гневом взгляд. Теперь понятно, за кем все это стояло. — Я говорил держаться подальше от моей территории. Но, смотрю, тебе мало было прошлого.

— Дружище, — его противный издевательский смех только больше бесил меня, вновь поднимая из глубины безумное желание придушить этого подонка. — Я просто решил сделать тебе немного запоздалый подарок на свадьбу.

— Какого черта? Что ты, блядь, задумал?

— Твоя жена такая хорошенькая. Будет жаль, если с ней что-то случится.

— Держись подальше от моей жены.

Мне было даже плевать на чертову территорию, на которую он позарился еще несколько лет назад. Но если он тронет Кэролин, то наказание будет намного хуже, нежели смерть, которую дарую, за то, что решил творить здесь беспорядок.

— Так и будет, пока буду наблюдать. А потом, после того как сделаю вдовой, сделаю своей женой, и она станет согревать мою постель.

— Черта-с-два.

Ни за что моя жена не достанется ему, даже если я буду похоронен глубоко в земле.

— По началу буду утешать ее, — корпус телефона затрещал под хваткой моей руки, — а затем заставлю забыть о твоем жалком существовании.

— А теперь послушай меня. Ты не подойдешь к моей жене даже на гребанный километр. Если тронешь ее – тебе будет некуда спрятаться. Достану хоть из Ада, но заставлю пожалеть. Я выколю тебе чертовы глаза, если хотя бы посмотришь, и выпотрошу, если просто подумаешь о ней.

Я однозначно выполню все это, как только мы найдем этого подонка, пытающегося спрятаться от меня как какой-то жалкий трус.

— Ты недооцениваешь меня, раз думаешь, что я такой же как пару лет назад, — продолжал, слыша его сбившееся дыхание. Это раздражало, и еще сильнее хотелось заставить издать последний вдох, но при этом не дать так легко умереть.

— Я предоставил тебе услугу. Ты же теперь сам управляешь кланом.

— Я предупредил тебя, — прорычал, пропуская его слова мимо ушей, чтобы не сорваться.

Он выводил меня из себя, пытался получить реакцию. К сожалению, я дал ему ее, когда Кваттроки заговорил о моей жене. Но большего не добьется. Сбросив вызов, я крепко сжал телефон в руке и глубоко вздохнул. Мне нужно успокоиться, чтобы не разгромить ничего.

Романи в это время молчал, что было хорошо. Не был уверен, что не сорвусь. Стук в парадную дверь вывел его из гостиной и оставил одного. Возникло ощущение, что передо мной прямо сейчас трясли красным полотном, гневя еще сильнее.

Голос дока и Романи звучали как будто издалека, но проходили мимо меня. Я не слышал их, не понимал слов, мог только думать о всей мерзости, которую сказал Кваттроки.

— Усиль охрану у дома, — не задумываясь, начал говорить. — Пусть за моей женой наблюдают всегда, когда находится вне дома. Два человека обязаны сопровождать ее, куда бы она не пошла. И с сегодняшнего дня будешь тренировать ее.

Перевел стальной взгляд на Романи, напряженно стоящего рядом со мной. Он хотел что-то сказать, вероятно, неудачно пошутить, но понял всю опасность настроения.

— Почему я?

В его мыслях это, несомненно, звучало: «Почему не ты?». И на это был очень простой ответ. Я не был уверен, что смогу сконцентрироваться на тренировках и дать ей нужные уроки.

— Потому что я доверяю тебе.

Я точно знал, что он не посмеет лезть к моей жене или же неподобающе думать о ней. Иначе пришлось бы убить, что не хотелось бы.

— Сообщи, как док закончит, — хлопнул Романи по плечу и пошел к выходу из гостиной.

— А ты куда? — вдогонку прокричал.

— Вероятно, на верную смерть, — пожал плечами.

Кэролин несомненно была зла из-за моего поступка. Если она так безбоязненно видела кровь и проверила глубину раны, то даже не удивлюсь, когда решит прикончить меня ночью. Но даже тогда не остановил бы.

Единственная смерть, которую я приму – это смерть от рук моей жены. А если не сможет убить, то она будет единственной, кому сойдет с рук покушение.

***

Я стоял в дверях нашей спальни, завороженно смотря на жену, находящуюся там же, где оставил ее. Она лежала на животе, что руки, вероятно, болезненно тянули из-за галстука, которым привязана к изголовью. И мне хотелось подойти, чтобы освободить, однако не мог сдвинуться с места, любуясь ею.

Взъерошенные волосы, теплого пепельного блонда (как она мне сказала), хаотично лежали на спине. Одна из моих футболок, которые повадилась брать, как и короткие шорты, скрывали стройное тело от пристального внимания. Она была воплощением сексуальности и красоты, напрочь лишающими самообладания. Я хотел свою жену, но пока сама не захочет... Нет, не так. Пока сама не признается, что желает, то я ничего не буду делать.

— Долго ты там будешь стоять и пялиться? — ее тихий голос прозвучал в тишине спальни.

Губы скривились от понимания, что меня поймали. Но было ли мне стыдно? Ни капли.

— Может освободишь меня или решил оставить навсегда так?

Это была не плохая идея. Оставить в нашей спальне, чтобы никто даже не посмотрел на нее, чтобы один мог любоваться, и ни один ублюдок не причинил бы боли.

— Только не говори, что думаешь о таком, — прошипела, поворачиваясь на спину, что ее одежда сильнее задралась, заставляя меня напрячься и сглотнуть от такого идеального вида.

Мне нравилось, что она была остра на язык. Нравилось, как мог вывести ее из себя. И не мог не думать какой она будет в постели подо мной. Черт... Я ощущал, как мой член твердел под джинсами. И надеялся, что она этого не заметит.

— Что если думал?

— Тогда соври, — фыркнула раздраженно.

— Или что? — усмехнулся, наблюдая за тем, как она злилась.

— Безумно жду того момента, когда все это закончится и я получу развод, — стиснул зубы от этого. Никакого, черт возьми, развода. — И, наконец, избавлюсь от тебя.

— Тебе придется, — оттолкнулся от дверного проема, наклоняя голову в один бок, а затем в другой, наслаждаясь натяжением мышц, — ждать этого вечность, mia donna.

Она что-то тихо пробормотала, когда я остановился рядом с кроватью и почувствовал сильный укус стопы. Посмотрел под ноги, заметив пластик, затем осмотрелся и увидел около стены валяющийся ноутбук, части которого разбросаны по полу. Я вспомнил про непонятный грохот и с облегчением выдохнул, поняв, что Кэролин не покалечилась.

— Я не буду извиняться, — бросила, кажется, неправильно истолковав выражение лица.

— Это ерунда, — пожал плечами, полноценно вернув ей свой взгляд.

Стало трудно дышать, находясь так близко, но без возможности прикоснуться. Ее холодные глаза внимательно смотрели на меня, словно пытаясь проникнуть внутрь и понять, что творилось в голове. К ее сожалению, она не сможет этого понять. От части потому что и сам не мог разобраться.

Не говоря больше ни слова, наклонился над Кэролин и принялся избавлять от галстука. Я чувствовал взгляд, направленный на меня, однако старался сдерживаться, чтобы не посмотреть на нее. Пальцы изредка прикасались к запястьям, чувствовали нежность и теплоту кожи.

— С завтрашнего дня ты будешь тренироваться.

Мне необходимо было выстроить вновь стену между нами.

— Зачем?

— Не спорь со мной по этому поводу.

Не выпуская галстука, взял запястья в руки, немного растирая, и приблизил к губам. Оставил легкий поцелуй на каждом красноватом следе, чувствуя вину за это. Похоже, слишком сильно затянул узлы.

— Кто будет тренировать меня? — прошептала, что я едва услышал.

— Романи, — разочарованный вздох сорвался с ее губ.

Не удержавшись, все же поднял взгляд, и тут же был заворожен глазами Кэролин. Она действительно была разочарованна, что будет тренироваться с Романи, или же это глупое воображение, озабоченное этой девушкой и пытающееся показать то, чего нет?

— Но я буду в зале.

Буду наблюдать за тобой, изводя тем самым самого себя.

— Как твоя рана?

— Кровоточит, — честно ответил, заметив, как ее носик сморщился от упрека.

Мы продолжали говорить шепотом, словно пытались скрыть от мира наш разговор. Но правда была в том, что нам не нужно было говорит громко, чтобы слышать друг друга.

— Я же говорила, что необходимо было позвонить Романи.

— Теперь внизу настоящий доктор. Я покажусь ему ради тебя, mia donna. — На ее щеках появился румянец, и я не сдержал легкой улыбки.

— Андрас. — Громкий голос прозвучал в комнате, и грозное рычание вырвалось в тот момент, когда руки быстро подхватили покрывало и прикрыли ноги моей жены.

— Романи, — злобно проговорил, резко поворачиваясь и уже слыша его смех. Но мне хотелось только одного – ударить и вышвырнуть ко всем чертям из нашего дома. — Какого черта ты здесь делаешь?

И я имел в виду спальню, где находилась Кэролин почти полуголой. Если кто-то приходил ко мне, то она всегда одевалась во что-то более прикрытое. И Романи, как никто другой, должен был знать, что приходить в спальню – самоубийство. И что-то мне подсказывало, что он помнил это, но делал назло.

Руки от ярости сжались в кулаки, изнывая от желания прикоснуться к довольному лицу Романи. Но неуверенное и легкое прикосновение заставило немного расслабиться. Я не посмотрел, чтобы удостовериться, что это не случайность. Просто повернул ладонь, обхватывая ее руку. И это действительно помогло избавиться от большей части злости.

— Док закончил.

— И ты приперся сюда, чтобы сказать мне об этом? — фыркнул, прикрыв глаза на пару секунд.

— Как тот мужчина? — спросила Кэролин рядом со мной, и я не собирался скрывать это. Возможно, это необходимо было ей сильнее, чем всем нам.

— Жить будет, но глаза лишился, — сухо ответил Романи, и тут же перевел тему. — Ты ведь уже в курсе, что мы завтра занимаемся, куколка?

— Романи, — прорычал на его чертово заигрывание. Он точно выводил меня из себя.

— Не терпится надрать тебе зад, пупсик, — парировала в ответ, и я не смог сдержать смешка. Как же обожал свою жену. Но еще было забавно наблюдать, как вытягивалось лицо моего друга на ее обращение.

— Если ты скажешь какую-нибудь пошлятину, — всячески старался сдержать смех, подходя к Романи, хотя внутри скучал по прикосновению к своей руке. Но мне необходимо было вывести его, — я оторву тебе то, о чем ты скажешь, пупсик.

Я развернул его, взяв за шкирку, и вывел из комнаты, перед этим бросив Кэролин:

— Будь готова через сорок минут. — И закрыл дверь, не дав ей что-либо сказать.

После этого Романи вырвался из моей хватки, раздраженно поправляя рубашку с закатанными рукавами.

— Если ты еще раз выставишь меня идиотом перед твоей женой...

— Перед моей женой, чертовски правильно сказал, это во-первых. Во-вторых, ты и так идиот, — пожал плечами. — И в-третьих, не забывай, с кем говоришь.

Хоть он и был лучшим другом, но даже ему не позволено подрывать авторитет и перечить мне. Я развернулся, чтобы спуститься вниз.

— Или что?

Сжал челюсть, восстанавливая самообладание. Но, недолго думая, развернулся и ударил кулаком его в живот. Он согнулся, похрипывая и держась за ушибленное место. Я не прикладывал всей своей силы, однако приложил столько, чтобы доставить достаточно боли.

— Не заставляй меня пожалеть, что взял тебя. — Имел в виду его тренировки с Кэролин, но он мог подумать и о другом. Только мне плевать.

Все же, развернувшись, я поспешил вниз. Необходимо все закончить, прежде чем смогу провести время со своей женой.