Глава 2
Глава II
Лапочка отпустила Счастливчика и попятилась, Кусака и Бруно тут же бросились за ней. Пронзительный вой по-прежнему стоял в воздухе. Счастливчик с облегчением отряхнулся, его шея и прокушенная лапа дергались от боли.
— Это же гроза, что же еще? — беспомощно пролепетала Лапочка.
Счастливчик знал, что никакая это не гроза. Небо над их головами оставалось ослепительно синим, но вой и рев стояли такие, что шерсть тряслась. И дождя тоже не было, им даже не пахло.
— Я думаю, это как-то связано с Большим Рыком, — честно ответил Счастливчик. Он не хотел пугать Лапочку, но врать ей тоже не мог. Этот басовитый рев слишком сильно напоминал звук, раздававшийся перед тем, как на них обрушилась Западня, только сейчас он был гораздо громче и намного страшнее.
Стоявшие поодаль собаки испуганно уставились на него. Новый раскат ненастоящего грома заставил их с визгом подскочить на месте. Дейзи залилась истерическим лаем, мешая Счастливчику сосредоточиться. Сейчас как никогда нужно было положиться на свои инстинкты, впитать в себя все звуки и запахи, чтобы принять единственно правильное решение.
Есть! В ветре чувствовался странный едкий запах, привкус гнили. Счастливчик мгновенно вспомнил о ядовито-зеленой воде в отравленной реке. Он еще шире разинул пасть и сделал шаг перед, вытянув шею.
— Мерзкие запахи, — сказала Белла, подходя к нему.
— Да! — согласился Счастливчик.
Гнилостный смрад обжигал ноздри.
Теперь и остальные собаки почувствовали вонь. Самые молодые залились лаем, бегая кругами по поляне. У Счастливчика зачесались лапы от желания броситься наутек, но куда бежать? Для начала нужно было понять, откуда доносятся страшные звуки и гадкие запахи!
Издалека снова донесся раскатистый рев, и собаки залаяли с таким остервенением, что Счастливчик невольно посмотрел на Альфу, ожидая, что тот уймет панику. Но полуволк будто прирос к месту, глядя куда-то в небо.
— Что? — взвизгнул Микки. — Что там?
Счастливчик тоже повернулся в ту сторону, куда смотрел Альфа, и увидел черную хмарь, поднимавшуюся над лесом. У него перехватило дух от страха. Это было похоже на тучу, только гораздо чернее. Больше всего эта расползающаяся чернота напоминала облако дыма, которое Счастливчик однажды увидел в городе, когда две клетки-гремелки набросились друг на друга, покорежились и запылали.
Так вот откуда шел этот запах! Из города! Что же там случилось? Неужели земля снова расступилась и провалилась в бездну, как во время Большого Рыка? Но почему тогда они не чувствовали, как дрожит Собака-Земля?
Собаки одна за другой смолкали, в оцепенении глядя на черную тучу.
Микки прижал к макушке свои острые уши.
— Она же ничего нам не сделает?
Белла неуверенно переступила с лапы на лапу.
— Нет, конечно, она же… далеко отсюда.
— Ой, не знаю! — разойкалась пугливая Солнышко. — Ой, кто знает? Может, это только кажется, что далеко, а на самом деле — ой! — совсем-совсем близко? И сейчас ка-а-а-к напрыгнет на нас! Ой!
— Надо бежать! — тявкнула Кусака. — Только куда? — она посмотрела на Луну и ее щенков. — Разумно ли сейчас покидать лагерь?
— Боюсь, оставаться тут небезопасно, — проскулил Микки, не сводя черных глазок с поднимающейся над лесом черной тучи.
Прыгушка обернулась и зло зарычала на него:
— Беги, куда хочешь, поводочный трус! Это наша территория, и мы ее не оставим!
— Я не боюсь какой-то тучи! — пролаяла поджарая Стрела, но ее голос дрожал, а хвост сам собой спрятался между лапами.
Лапочка нерешительно перетаптывалась на месте.
— Я никогда ничего подобного не видела, — честно сказала она. — Что ты думаешь, Альфа?
Она оторвала глаза от черной тучи и посмотрела на полуволка.
Альфа стоял на том же месте, его хвост повис, бока тяжело раздувались.
Счастливчик вытаращил глаза, пораженный переменой, произошедшей в этом жестоком и всегда уверенном в себе хищнике.
«Он не знает, что делать! — с изумлением понял он. — Он растерялся! Кто-то другой должен принять решение!»
Он снова посмотрел в небеса. Клубы черного дыма поднимались над лесом все выше. Черная туча разбухала на глазах, словно надутая ветром, и подползала ближе. Пока она была еще далеко, но двигалась прямо на них, но хуже всего был запах — даже издалека Счастливчик чувствовал смрад тухлятины, обжигавший ноздри и поднимавший тошноту со дна живота. Что же будет, когда туча доползет до поляны? Разве бывает вред от тучи? Счастливчик никогда о таком не слышал, но ведь раньше он никогда не слышал и об отравленной воде, глоток которой может почти убить даже такого крепкого пса, как Бруно. Теперь каждый день приходилось делать новые страшные открытия.
— Я думаю, нам нужно уносить лапы, — сказал он Лапочке.
Собаки, стоявшие поблизости, услышали его слова и дружно повернулись к ним.
Хромой упрямо заворчал.
— Это наш лагерь! Хороший пес свое жилье не бросит!
— Жилье можно новое найти! — ответил Счастливчик. — Микки правильно говорит — здесь больше не безопасно!
— Да что он понимает, твой поводочный приятель!? — огрызнулась Стрела, скаля зубы. Она повернулась к своей стае и оглушительно затявкала: — Не слушайте его, он предатель! Это наш лагерь — наш, наш, наш! А он предатель и трус, такие всегда бегут от малейшей опасности — да, да, да!
Стрела посмотрела на Альфу, ожидая его поддержки и похвалы, но полуволк даже ухом не повел, будто не слышал. Он словно окаменел, не в силах сойти с места или отвести глаз от тучи.
Белла посмотрела на Стрелу и Хромого.
— Если Счастливчик считает, что нужно уходить, то я полностью его поддерживаю! Он знает, что делает!
— Но он нам не Альфа! — проскулил Хромой, в отчаянии косясь на своего впавшего в оцепенение вожака. — И ты тоже! Вы не можете нам указывать!
Счастливчик посмотрел на черную тучу, грозно надвигавшуюся на лес, на ее клубящееся брюхо, на расползающиеся во все стороны космы. Ужасный запах обжигал нос, от него уже першило в горле.
— Эта туча портит воздух. Мы можем заболеть.
— У Счастливчика очень хорошие инстинкты! — сказала Лапочка. Несколько мгновений она смотрела на тучу, потом перевела взгляд на Альфу и Счастливчика. Теперь в ее голосе звучала непререкаемая властность: — Я знаю это по своему опыту. Если он считает, что нам здесь опасно оставаться, то я полагаюсь на его слово.
В груди у Счастливчика все расцвело от этих слов. Он высоко задрал хвост и повернулся к собакам:
— Хромой, Прыгушка, у вас лучший нюх во всей стае. Что скажете — хорошая это туча или плохая?
Вся стая полуволка повернула головы к своим товарищам, ожидая их приговора. Альфа по-прежнему не шевелился. Его губы кривились в презрительной ухмылке, но лапы заметно тряслись, а желтые глаза вытаращились, став чуть не вдвое больше.
Хмурый шумно втянул в себя воздух. Прыгушка тоже глубоко вдохнула и сморщилась.
— Она плохая, очень плохая! — твердо ответила она. — Ты же чувствуешь, Хромой? Это чужой запах, плохой запах!
Хромой снова принюхался, его уши дрогнули и прижались к макушке.
— Верно, — нехотя признал он. — Опасный запах. Бедой пахнет.
Это вызвало у стаи новый приступ бешеного лая и беготни по кругу.
Счастливчик набрал в грудь побольше воздуха и залаял, пытаясь перекричать общее смятение.
— Нужно найти новый лагерь, подальше отсюда! Там, где есть надежное укрытие на случай, если туча и туда доберется. Но отсюда уходить нужно немедленно!
На этот раз никто не стал спорить, даже Хромой одобрительно гавкнул.
Счастливчик заметил, что никто не посмотрел на Альфу, чтобы узнать его мнение.
«Они знают, что их предводитель струсил», — с презрением подумал он. Наверное, случись это чуть раньше, он бы порадовался такому позорному унижению жестокого полуволка, но сейчас ему было не до этого. Сейчас нужно было спасать стаю.
«Я не знаю, куда нам идти, но точно знаю, что нужно держаться подальше от города», — решил он, глядя на поросший лесом склон, протянувшийся в противоположной стороне от тучи и источника жутких звуков. Пожалуй, под прикрытием этой горы и густых деревьев они будут в большей безопасности, чем где-нибудь еще.
— За мной! Быстрее! — рявкнул Счастливчик, бросаясь в сторону холма, прочь от черного дыхания ползущей тучи, прочь от разрушенного города. Лапочка немедленно очутилась рядом, Прыгушка и Кусака бросились за ней. Луна подхватила с земли Вьюна, Порох взял Носишку.
Собачки-на-поводочке тоже потянулись следом за всеми, Белла привычно заняла место вожака. Счастливчик обернулся на бегу, чтобы взглянуть на Альфу, и даже заскулил от облегчения, увидев, что полуволк засеменил за стаей, правда, держась отдельно.
Промчавшись через рощицу, Счастливчик выскочил на скалистый склон и стал подниматься вверх. Мелкие камешки шуршали под лапами, затрудняя подъем. Слева от него земля круто обрывалась в глубокое ущелье.
Счастливчик содрогнулся, бросив взгляд на острые скалы, торчащие на дне, как собачьи клыки, и на единственное кривое деревце, цеплявшееся за голые камни. Он услышал, как Лапочка бесшумно подошла к нему сзади, остановилась.
— Вперед! — пролаял Счастливчик. — Через гору — и не смотрите вниз!
Он помчался вверх по склону, круто изгибавшемуся вправо, и вскоре почувствовал, как камни под его лапами сменяются мягкой землей. Здесь росли низкорослые деревья с колючими плодами, болтавшимися на ветках, так что приходилось сгибаться в три погибели, чтобы не подставлять шерсть этим хищным иголкам. Еще через какое-то время бежать стало совсем легко — собачьи когти цеплялись за траву и мох.
Они добрались до широкого горного плато. Отсюда открывался вид на новую часть леса, густой запах листвы заглушил смрад тучи.
Счастливчик залился довольным лаем. Вскоре Лапочка и Белла подбежали к нему, но остальные собаки сильно отставали. Счастливчик подождал немного, потом не выдержал и потрусил обратно. Обогнув крутой выступ скалы, он увидел, как крохотная Солнышко, выбиваясь из сил, хромает по камням. Некоторым диким псам тоже приходилось нелегко, труднее всех было коротконогому плоскомордому Нытику и бедняге Хромому с его искалеченной лапой.
Счастливчик спустился вниз и, не глядя, пробежал мимо Альфы, который молча шагал вперед, устремив невидящий взгляд прямо перед собой.
Добравшись до Солнышко, Счастливчик увидел как бедняжка скользит вниз по мелким камешкам, не в силах ухватиться лапками за какую-нибудь опору. Сползая, она случайно задела большой камень, который сорвался с места и скатился прямо в ущелье. С пронзительным визгом Солнышко шарахнулась от края обрыва и больно ударилась боком о соседнюю скалу. Но неудача не остановила храбрую собаку — вскочив, она снова упрямо полезла вверх, шажок за шажком приближаясь к вершине.
Счастливчик вытянул шею, схвати Солнышко за пушистый загривок и перенес через острые камни. Когда он бережно поставил ее на землю, она важно отряхнула шерстку и задрала мордочку.
— Ой, спасибо, Счастливчик! Наверное, я бы и сама справилась, только… ой… тут такие камни… Ой, как здорово, что ты мне помог!
— На здоровье, — кивнул Счастливчик и невольно улыбнулся до ушей, когда маленькая собачка, привстав на цыпочки, прижалась своим мокрым носиком к его носу. Когда она с визгом бросилась вперед, Счастливчик проводил ее задумчивым взглядом. Неужели это та самая Солнышко, которая еще недавно не могла двух шагов пройти и закатывала истерики от малейшего шороха?
«Она здорово выросла после Большого Рыка, — подумал Счастливчик. — Пожалуй, теперь она гораздо больше похожа на собаку, чем на изнеженную игрушку Длиннолапых».
Счастливчик перевел взгляд на Хромого, но гордый пес бросил на него свирепый взгляд, предупреждая, что не потерпит хватания за шиворот. Тогда Счастливчик забежал сзади и стал подталкивать Хромого вверх, помогая ему преодолеть крутой подъем. Поглядев на них, Порох переглянулся с Луной и осторожно выпустил из пасти Носишку. Луна подбежала к дочке.
— Что он делает? — пропищал Вьюн.
Луна ласково лизнула его в ушки.
— Он помогает, милый, — ответила она.
Порох вернулся к Нытику и без труда помог ему перебраться через самый трудный участок. Коротконогий уродец рассыпался в угодливых благодарностях и посеменил дальше, тяжело пыхтя от усталости.
Порох басовито тявкнул Счастливчику и вернулся к Носишке.
Счастливчик поглядел на черную тучу, уже наползавшую на их старый лагерь. С высоты ему было видно, что чернота поднимается из долины, лежавшей за низкорослыми деревцами неподалеку от города. Теперь он ясно видел, что это не настоящая туча — она не плыла в небе, как обычные облака, а висела над самой землей. Хорошо, что они вовремя ушли, теперь осталось только отыскать подходящее место для нового лагеря.
Он повернулся к вершине, за которой уже скрылись последние собаки, и вдруг подскочил на месте, услышав дикий вой.
Дейзи! Счастливчик сорвался с места и огромными прыжками понесся вверх. Дейзи уже ждала его в том месте, где склон круто изгибался вправо.
— Что? В чем дело?
— Микки! — протявкала Дейзи. — С ним беда!
Черно-белый пес соскользнул с вершины и стремительно сползал вниз. Одна его задняя лапа уже болталась над пропастью, вторая отчаянно скребла по камням.
— Давай, Микки! — залаяла Дейзи. — Давай! Забирайся наверх! Не падай!
Микки ухватился обеими передними лапами за кривое деревце и попытался подтянуться. Пыльная земля начала крошиться вокруг корней, камешки брызнули в ущелье. Дерево вырывалось из земли! Микки в ужасе отвернулся, но не разжал пасть, в которой сжимал свою перчатку.
Счастливчик добежал до него как раз в тот миг, когда вторая задняя лапа Микки сорвалась вниз. Стрела и Прыгушка испуганно обернулись, когда Счастливчик промчался мимо, и дружно взвыли, увидев Микки.
Счастливчик подавил вопль ужаса. Сейчас было не время для паники! Он крепко схватил Микки за ошейник и несколько мгновений стоял неподвижно, стараясь не спихнуть падающего с обрыва и не дать ему разжать передние лапы. Потом медленно, напрягая все силы, он поволок Микки прочь от обрыва. Мог ли он подумать, что когда-нибудь будет благодарен Микки за то, что тот наотрез оказался снять с себя ошейник? Сейчас этот символ служения Длиннолапым спас Микки жизнь. Он был слишком большой, чтобы Счастливчик мог схватить его за шиворот, как крошку-Солнышко. Шажок, еще один шажок — и вот уже оба пса в изнеможении рухнули на пыльную землю.
Отдышавшись, Микки отложил свою перчатку и от души вылизал Счастливчику морду.
— Я уж думал, конец мне настал, — прошептал он, все еще трясясь всем телом от пережитого страха.
Счастливчик зарылся носом в шерсть на шее Микки. Потом встал.
— Идем! — сказал он, как будто ничего не произошло. — Давай догоним остальных!
Когда Счастливчик во второй раз поднялся на вершину, то первым делом увидел Кусаку, которая помогала Марте отцепить свой пушистый черный хвост от колючей ветки. Видимо, могучая собака застряла на крутом повороте. Освободившись, Марта опустила свою крупную добрую морду, лизнула опешившую Кусаку в нос и поспешила дальше.
«Где же Альфа? — подумал Счастливчик, оглядываясь по сторонам. — Наверное, ушел вперед. Странно, почему он не помог никому из своей стаи?»
Микки уже мчался в рощу, и Счастливчик побежал за ним, полной грудью вдыхая запахи леса. Он слышал, как вдалеке гудела черная туча, как воздух потрескивал, будто во время грозы.
Счастливчик заметался среди деревьев, пока не выскочил на какое-то подобие тропы, густо пропахшей запахами собак. Видимо, все пошли этой дорогой. Он пробежал мимо Луны и Пороха, которые несли щенков, поэтому шли медленнее других. Белла и Лапочка бежали сбоку от них, глядя по сторонам, не выскочат ли из кустов лисы или дикие царапки.
Счастливчик невольно остановился, любуясь ими. Только что эти собаки были смертельными врагами, а теперь объединились, защищая щенков.
Микки и Дейзи обогнали его и помчались дальше. Все остальные давно убежали вперед, но на этот раз Счастливчик не спешил занимать место вожатого. Пожалуй, он нужнее сзади, чтобы помочь тем, кто отстанет или не сможет справиться с неожиданным препятствием. Какое-то время он шел один, а потом неожиданно наткнулся на Стрелу, сидевшую под деревом. Она вся тряслась, ее глаза блуждали.
Счастливчик замедлил шаг и неторопливо подошел к ней.
— Пойдем, Стрела, — мягко сказал он. — Пойдем, догоним стаю!
Стрела вздрогнула и попятилась от него, косясь на черную тучу.
— Там… — провыла она. — Там наш лагерь!
Счастливчик понял, что придется набраться терпения. У него чесались лапы от желания поскорее догнать остальных, но он пересилил себя и сел рядом со Стрелой.
— У нас будет новый лагерь, — сказал он. — Гораздо лучше старого, с чистой едой и свежим воздухом. Честное слово!
Стрела подняла уши. Потом неуверенно встала и посмотрела на него.
— Ты уверен, что в лесу безопасно? — Она испуганно огляделась по сторонам. — А то я разное слышала… В щенячестве Мама-Собака рассказывала мне истории о шерстяных великанах. Ты не слышал о них? Мама говорила, будто они в десять раз крупнее самой крупной собаки, а когти у них длиннее веток на деревьях и острее, чем у царапок!
Счастливчик содрогнулся от страха, но заставил себя не подать виду.
— Таких зверей тут точно нет! — твердо сказал он. — Идем! Если мы будем держаться стаи, то нам не грозит никакая опасность.
Кажется, последний довод убедил Стрелу, потому что она окончательно выпрямилась и даже сделала робкий шажок вперед. Бросив благодарный взгляд на Счастливчика, Стрела слабо взмахнула хвостом и поспешила вперед, а вскоре издалека донесся ее громкий лай, которому ответил хриплый басок Хромого.
Счастливчик хотел броситься к ним, но остановился, как вкопанный, заметив возле березы могучую фигуру Альфы. Полуволк лихорадочно расхаживал под деревом, то срываясь с места, то снова застывая. Его уши были прижаты, хвост мелко дрожал. Останавливаясь, он каждый раз косился в сторону покинутой долины.
Счастливчик хотел подойти к нему, но тут у него за спиной раздались тихие шаги, и он узнал запах сестры.
— Я беспокоилась, куда ты подевался, — начала Белла, но вдруг осеклась, тоже заметив Альфу. Вместе с братом она медленно направилась к полуволку.
Счастливчик ничего не понимал. Он просто не мог поверить, что свирепый вожак стаи мог на глазах превратиться в это трясущееся от страха недоразумение. Что с ним такое? Может, заболел? Или заразился чем-то?
«Он такой несчастный…»
Счастливчик встряхнулся. Пришлось напомнить себе, что перед ним тот самый Альфа, который совсем недавно разжаловал его в Омеги да еще собирался оставить шрам на всю жизнь!
Он обернулся и тоже посмотрел на клубящуюся черную тучу, с которой не сводил глаз Альфа. И вдруг поперхнулся, вытаращив глаза. Туча… она росла, она разбухала на глазах, крутясь в воздухе, словно огромный вихрь!
«Я… сошел с ума? Это мне кажется?»
Не веря своим глазам, Счастливчик смотрел, как из жуткой колышущейся массы вытягиваются сначала четыре черные лапы, потом шея и, наконец, толстый черный хвост. На конце шеи выросла голова с длинными черными ушами. Это… было похоже на чудовищного черного пса, родившегося из дыма и пепла.
И тут Альфа заговорил низким сдавленным голосом, так тихо, что Счастливчик и Белла с трудом его услышали:
— Небесный пес. Злой Небесный пес.
Белла подошла ближе, не сводя глаз с тучи.
— Я думала, Небесные псы добрые!
— То же самое говорили и о Собаке-Земле, — провыл Альфа. — Говорили, будто она добра и щедра к нам! Будто она всегда будет давать нам свежую дичь и чистую воду, защитит нас от беды и укроет от непогоды! Но Собака-Земля не спасла нас от Большого Рыка!
Полуволк запрокинул голову и завыл, зажав косматый серый хвост между лапами.
Беспомощность Альфы потрясла Счастливчика. Он так растерялся, что просто застыл с разинутой пастью. Когда он пришел в себя и снова взглянул в небо, туча больше не напоминала пса. Она снова была похожа на черный дым, стремительно расползавшийся над лесом.
— Это просто туча, — тихо сказал Счастливчик. — Ничего страшного. Это ничего не значит! Давайте догоним остальных, сейчас нам нужно держаться…
Его слова были прерваны оглушительным воем, но на этот раз это был стон не Собаки-Земли, а самой обычной собаки.
Все трое обернулись. Белла первая сорвалась с места, Счастливчик и Альфа бросились за ней. Впереди раздался оглушительный разноголосый лай — это надрывалась вся стая. Счастливчик, Белла и Альфа выскочили из-за деревьев, нагнали собак и промчались вдоль растянувшейся цепочки к тому месту, откуда доносился вой.
Там они резко остановились. Хромой катался по полянке между двумя соснами и хрипло выл от боли. Свою искалеченную переднюю лапу он прижимал к телу и беспомощно взвизгивал всякий раз, когда пытался привстать.
Прыгушка звонок лаяла рядом, остальные в ужасе смотрели на происходящее.
— Что случилось? — пролаял Счастливчик.
Лапочка подбежала к нему.
— Там впереди заболоченный участок, по нему очень трудно идти, лапы то и дело проваливаются в воду. Хромой хотел пройти, но его задняя лапа завязла в трясине, и он упал. А потом оказалось, что он подвернул переднюю лапу.
Бока Хромого раздувались, глаза закатились под лоб.
Счастливчик не на шутку перепугался, но рядом с ними стояла Лапочка, поэтому он не мог показать свой страх.
Когда собака-бегунья тихо отошла от стаи к дереву, Счастливчик побрел за ней.
— Он подвернул ту лапу, которая у него и так искалечена, — негромко сказал он, когда они остались одни. — Это не так страшно. Хромой уже привык ковылять на трех ногах, щадя эту лапу. Значит, все будет хорошо, верно?
Лапочка посмотрела на Хромого, жалобно скулившего от боли.
— Я не думаю, что у Хромого все будет хорошо, — мрачно ответила она. — Конечно, я точно сказать не могу, но мне кажется, что он сломал лапу.
Хромой повалился на бок, задрав вверх искалеченную лапу. Трясясь всем телом, он принялся с воем вылизывать ее.
Счастливчик обернулся и посмотрела в сторону долины, уже скрывшейся за лесом. Страшная туча висела над верхушками деревьев. Ее черное тело расползлось и уже начало распадаться на отдельные облака, но даже это не успокоило Счастливчика.
«Что если Альфа прав? — думал он. — Что если черная туча — это никакая не туча, а злой Небесный пес? Вдруг Хромой тоже сломал лапу не просто так? Что если это Собака-Земля наказала его и скоро расправится со всеми нами?»
До сих пор его утешала мысль о том, что Всесобаки заботятся обо всех стаях и никогда не оставят их в беде. Но теперь Счастливчик уже не был в этом уверен.
Страшное подозрение закралось в его душу. Что если Всесобаки возненавидели их?