Глава 20. Дневник демона.
Блум выбежала из комнаты Валтора и бегом направилась в кабинет, который должен был быть местом встречи. Кажется, она задержалась и сейчас всей душой надеялась, что Астория ее не покромсает. Фея открыла дверь, восстанавливая дыхание и обдумывая, что же сказать ведьме, дабы она не заподозрила рыжую в обмане. Хранительница остановила взгляд на массивном деревянном столе, за которым восседала Тори, закинув ноги на переработанный дуб и скрестив руки, терпеливо ожидала, когда же Блум наконец нарушит эту гнетущую тишину, перебиваемую лишь глубоками вдохами, и начнет говорить. Наконец, началась беседа: ведьма рассказала о Тёмном Измерении и цветке, делала предположения по поводу его использования магами, выдвигала различные теории. Блум же, в свою очередь, лишь молвила о том, что не успела ничего нарыть, так как была пойманна Валтором, который четко дал понять: она ничего не найдёт здесь, а если сунется ещё раз — проблем не миновать.
На этой ноте дамы вышли из комнаты и разошлись в разные стороны.
А мы с тобой, дорогой читатель, направимся за феей огня дракона.
Блум быстро шагала по башне, пока не зная, где бы ей уединиться. В спальне ее могли увидеть девочки и тогда точно засыпали бы вопросами. Хранительнице не хотелось показывать кому-то дневник демона. Он казался ей чем-то личным и неприступным, чем-то, что могла прочитать только Блум, но имели ли она право на это?
Рыжая совсем погрузилась в свои мысли, уже не руководствуясь своим телом и движениями, она шагала все дальше и дальше по запутанным, мрачным коридорам, освященными лишь парой факелов. Неожиданно, взляд феи остановился на двери, не похожей на те, что она видела раньше.
Девушка прошлась кончиками пальцев по резьбе, украшающей одну из сторон, после чего осторожно надавила на ручку и приоткрыла дверь. Через секунду огненная фея оказалась в библиотеке.
Оглядев помещение, в котором Блум была далеко не первый раз, она прошла около книжных стеллажей, обросших пылью и создавши здесь мрачную атмосферу, благодаря книгам, содержание которых сильно отличалось от тех, что находились в Алфее, к большому столу. Присев на старую, потрепанную скамью, девушка вытащила дневник и увеличила его.
Сердце Блум пропустило удар, а время будто остановилась; по коже прошлась волна мурашек. Фея раскрыла нечто запретное, нечто странное и непонятное для ее. Как величайший тёмный маг всех времен может вести дневник? А что, если это ловушка? Или она нашла план по захвату всего измерения, за которым, собственно, и пришла в его комнату? Но ведь маг сказал, что она ничего не найдёт там.
Первым, что бросилось хранительнице в глаза, стал почерк. Красивый, аккуратный, такой обычно встречался в древних свитках, или же старинных книгах. Девушка провела пальцами по странице, будто пытаясь ощутить все те эмоции, что маг испытывал во время записей. Так же, фея заметила небольшие зарисовки, где-то сбоку или в середине страницы. Чтение практически не давалось. Маг писал крайне непонятно, хоть и очень каллиграфично. Блум быстро перелистывала страницы, разглядывая лишь иллюстрации, которые, надо заметить, были вполне себе ничего. Но... Что это? На одной из страниц рыжеволосая увидела... себя? Девушка нашла это довольно интересным: что же она может делать в личном дневнике Валтора? Какая честь... Это побудило в хранительнице немалый интерес к содержанию, поэтому она принялась разбирать писанину: «Сегодня на Андросе я встретил фею. Как позже выяснилось, ее зовут Блум. Не знаю, чем она меня зацепила, раз я пишу сюда о ней и рисую. Я чувствую огромную энергию, великая сила течет по ее венам но я не понимаю почему знаю это. Что-то притягивает меня, и это "что-то" даже не внешность, а то, что находится внутри... мне нужно узнать о ней побольше...» — Блум с трудом разбирала слова, во время чтения.
«Я узнал у Трикс: эта девчонка обладательница огня дракона. Теперь все стало предельно ясно. Наша магия стремится слиться воедино, но этого никогда не будет, она не захочет присоединиться к темному магу. До тошноты правильная и притерно-добрая фея. Придется забрать силой, ибо с ней я смогу достичь величия... » — далее фея не успела прочесть, так как услышала скрип двери. Черт, черт, черт! Только не он... Блум медленно голову и резко встала. Хуже и не придумаешь.
— Ты думала, что я не узнаю, маленькая фея? — выдавил Валтор. Последнее слово он искаверкал так, что показал хранительнице все свое отвращение и раздражение, которое, конечно, было фальшивым. Маг испытывал разные эмоции при виде огненной принцессы, однако среди этих эмоций никогда не было отвращения и раздражения к ней, — ты не имела права посягать на личное! — маг подошел ближе, обжигая ледяным взглядом, в котором то и дело пробегал огонёк.
— Прости, — произнесла Блум, залившись краской толи от стыда толи от такой волнующей близости. Девушка сделала пару шагов назад, в попытке уйти как можно дальше, но стол преградил ей путь. В это время демон продолжал делать шаги на встречу, не отрывая взгляда от небесно-голубых глаз рыжеволосой бестии. Он подошел вплотную к фее и уперся ладонями о стол, находившийся сзади Блум, в который она оказалась вжата.
— Что ты узнала? — низким голосом спросил маг. Он будто змея, гипнотизирующая маленькую беспомощную мышь. Однако, Блум только казалась такой. В следующий миг, она положила руки на грудь Валтора и с силой оттолкнула его от себя:
— Только твое впечатление о нашей первой встрече, — с легкой усмешкой произнесла фея, почувствовав храбрость где-то в районе желудка.
Валтор растянул рот в своей коронной ухмылке и слегка прищурился, протягивая руку, собираясь забрать свое. Хранительница Домино нехотя отдала тетрадь, лениво взглянув в глаза демона, в которых, не смотря на усмешку, читалось некое беспокойство.
— И снова прости...
— Еще такая выходка и тебе не поздоровится, принцесса.
— Ты это говоришь уже довольно давно, однако я все ещё жива и здорова.
На ее слова, маг хирто усмехнулся, облизнув сухие губы, после чего вышел из библиотеки. Блум ещё долго стояла на месте, не пытаясь даже пошевелиться, а все думач о произошедшем. В голове царил полный хаос, а истерика вот-вот собиралась прийти к ней, несмотря на внешнюю спокойность.