Реакция.
Реакция на то что Т/и приняла на себя удар предназначенный для них.
Майки
Ты стоишь, едва держась на ногах, кровь течёт из раны на боку. А он просто смотрит на тебя. Несколько секунд — тишина. Абсолютная. Даже его взгляд кажется пустым. А потом — резкий шаг вперёд.
— ...Ты... что сделала?
Он берёт тебя за плечи. Не грубо. Но хватка крепкая. Глаза потемнели.
— Это удар был для меня, Т/и. Для меня. Ты знала это.
Зубы сжаты. Он не кричит, но напряжение в нём — как пружина перед разрывом. Говорит тише, почти опасно.
— Больше никогда так не делай.
Пауза. Его голос срывается.
— Я не смогу пережить, если ты пострадаешь... из-за меня.
Он отворачивается, кулаки дрожат. Тишина снова сгущается, но теперь она полна боли.
Кенчин
Он вбегает сразу после удара. Ты стоишь перед ним, с раной на плече, тяжело дышишь. Он мгновенно подхватывает тебя под руку.
— Чёрт... Т/и?! Что ты творишь?!
Он трясёт головой, срывается на крик.
— Это был мой бой! Моя драка! Почему ты полезла?!
Он зол. Не на тебя — на себя, на мир, на того, кто напал. А потом смотрит в глаза — и всё уходит. Только страх остаётся.
— Ты могла погибнуть.
Голос глухой.
— Я не прощу себе, если из-за меня с тобой что-то случится.
Он садит тебя, прижимает к себе и сжимает зубы.
— В следующий раз... я закрою тебя собой. И точка.
Баджи
Ты перехватываешь удар, встав между ним и противником. Он кричит:
— Т/и!
Ты падаешь, он успевает поймать тебя, его глаза в панике, дыхание сбивается.
— Ты... Ты совсем с ума сошла?!
Голос срывается на хрип.
— Это был мой удар! Мой! Зачем ты полезла?!
Он прижимает тебя к себе, кровь на его ладонях, лицо искажено болью.
— Ты же... Ты даже не дерёшься как мы...
шёпотом
— А ты... всё равно...
Он замирает, трясётся от злости и отчаяния.
— Никогда больше так не делай, слышишь? Никаких героизмов. Это моя грёбаная война, а не твоя.
И всё же, не отпускает. Не сейчас.
Чифую
Он сначала даже не понимает, что произошло. А потом — видит, как ты пошатнулась, а на одежде проступает кровь.
— Т/и...
Он бросается к тебе, ловит, пока ты не упала. Руки дрожат.
— Нет. Нет-нет-нет...
Он осматривает рану, глаза уже в слезах, но голос ещё пытается быть ровным.
— Зачем ты это сделала?.. Это же должен был быть я.
Он трясёт головой, как будто пытается стереть увиденное.
— Ты даже не должна быть на этом месте...
Пауза. Он стискивает зубы, глядя куда-то в пол, сжав кулаки до побелевших костяшек.
— Я защищаю своих. А ты... ты закрыла меня собой.
тихо, с надрывом
— Прости. Я должен был среагировать первым.
Казутора
Он в ярости. Не просто злой — он полностью выходит из себя, когда понимает, что ты встала между ним и ударом. Он видит твою рану — и что-то внутри просто ломается.
— Что. Ты. Сделала.
Он хватает тебя за плечи, не сразу замечая, что тебе больно, и резко отпускает, врезая кулаком в стену.
— Ты... из-за меня?!
смех, больной и нервный
— Я должен был быть на земле. Не ты. Никогда ты.
Он дышит резко, глаза пылают.
— Я... Я даже не заслуживаю, чтобы кто-то так поступал ради меня.
Он отворачивается, кусает губу до крови. Потом, не глядя:
— В следующий раз — я разнесу всех, кто только подумает тебя тронуть.
Хокай
Он замирает, как только видит, что удар достался тебе. Несколько секунд — просто неподвижен. Потом — подбегает, подхватывает тебя аккуратно.
— Это был мой удар...
Голос глухой, тяжёлый. Как будто камень на сердце.
— Почему ты?..
Он не смотрит тебе в глаза, будто не может вынести этого.
— Я тренировался, я был готов... Почему ты встала передо мной?
Он держит тебя бережно, как будто боится сделать больнее.
— Я бы выдержал. Я всегда выдерживаю.
Тихо, почти шёпотом
— А ты... ты не должна страдать из-за меня.
Он опускает голову, прижимает лоб к твоему плечу.
— Не делай так больше, Т/и...
— Я сильный. Но не настолько, чтобы смотреть, как ты страдаешь вместо меня.
Мицуя
Он сразу подбегает к тебе, ловит тебя, пока ты не упала. Руки уверенные, но в глазах — растерянность и боль.
— Чёрт... Т/и?
Он видит кровь, и лицо в тот же момент становится серьёзным до жесткости.
— Ты... встала между мной и ударом?
Пауза. Он сжимает зубы, глядя в сторону. Потом — спокойно, почти холодно:
— Зачем? Ты ведь знала, что я справился бы.
Он обрабатывает тебе рану, руки дрожат, но движения точные.
— Я никогда не хотел, чтобы ты рисковала собой ради меня. Никогда.
Тихо, но жёстко.
— Я тебя защищаю, понялa? А не наоборот.
Смотрит в глаза, ровно, но глубоко:
— Второго раза не будет. Даже не думай.
Ханма
Как только ты падаешь, Ханма бросается к тебе — и не с обычной ухмылкой. Глаза бешеные, руки дрожат, и впервые он выглядит не развязным, а яростным.
— Эй, Т/и!
Опускается рядом, хватает за плечи.
— Что за идиотизм?! Это не твоя драка была!
Он срывается, голос хриплый от злости.
— Это был мой удар. Мой! Ты даже не должна была быть рядом!
Он резко встаёт, проходит пару шагов, сжимает кулаки, врезает по стене, возвращается — и уже сдерживает эмоции.
— Твоё дело — жить. Моё — сносить всё это дерьмо. Я вырос в этом. А ты...
Он опускается обратно рядом, прикрывает глаза, выдыхает тяжело.
— Если ты ещё раз полезешь под удар, я реально с ума сойду. Не геройствуй. Я это делаю лучше.
Инуи
Он застыл в тот момент, когда понял, что удар должен был быть ему. А ты — встала. Без слова. Просто... инстинктом.
Он подходит к тебе, медленно, как в замедленном кадре. В глазах — неверие и шок. Говорит тихо, почти шёпотом:
— Почему ты?..
Ты пытаешься пошутить, но он не улыбается. Он садится рядом, смотрит на твою рану и говорит глухо:
— Это был удар для меня. Я бы выдержал.
Он смотрит на тебя прямо, лицо без эмоций, но голос дрожит.
— А ты?.. Ты вообще понимаешь, чем могла закончиться твоя выходка?
Он берёт бинт, аккуратно обматывает тебе плечо.
— Больше так не делай.
Тихо, почти не слышно:
— Я привык терять людей. Но не тебя.
Коконой
Секунда — и ты перехватываешь удар, который летел прямо в него. Он вжимает челюсть, подхватывает тебя прежде, чем ты упадёшь, — и выражение лица меняется мгновенно.
— ...Ты, блядь, совсем рехнулась?
Смотрит прямо, холодно, но голос дрожит от внутреннего напряжения.
— Ты серьёзно решила, что можешь лезть под удар ради меня?
Он прикусывает губу, смотрит в сторону — чтобы не сорваться. Потом резко.
— Я справился бы. Это не твоя битва. Не твоя.
Он встаёт, проходит пару шагов, руки в карманах, но голос уже ниже:
— Ты просто больше так не делай. Поняла?
Пауза.
— Не потому что ты слабая. А потому что я... не хочу, чтоб ты страдала. Из-за меня.
Бросает через плечо, будто невзначай:
— Идиотка.
Ран
Ты подставляешься под удар, он видит, как тебя отбрасывает, и сразу же рвётся вперёд. Лицо — не весёлое, не игривое, а почти зверское.
— Т/и, твою мать!
Он поднимает тебя, встряхивает — не сильно, но резко.
— Ты чё творишь вообще?!
Глаза сверкают, голос сорван, и ты впервые слышишь, как он по-настоящему сорван.
— Это не кино, понялa?! Тут, если получаешь — то не встаёшь.
Он разрывает рубашку, чтобы перевязать тебе рану, и говорит сквозь зубы:
— В следующий раз, если полезешь вперёд — я сам тебя приложу. Без шуток.
И добавляет, почти шёпотом:
— Не умирай, блин.
Риндо
Он всё видел: как ты резко шагнула вперёд, как удар пришёлся не по нему. И как ты пошатнулась, зажимая рану. Риндо замер. Потом — короткий вдох, быстрый шаг к тебе.
— ...Ты серьёзно?..
Он не кричит. Он говорит тихо. Зловеще тихо.
— За меня?.. Ты?
Смотрит, как кровь стекает по твоей руке. На лице — злость, почти холодная ярость, но она не на тебя. А на себя.
— Это должно было быть мне.
Заметно, как он сжимает кулаки.
— Не смей больше так делать. Понялa?
Пауза. Он бросает тебе аптечку, отходит на пару шагов — потом резко оборачивается.
— Я не привык, чтобы кто-то закрывал меня собой. Тем более — ты.
Он уже уходит, но бросает через плечо:
— В следующий раз — я закрою. И не спорь.
Санзу
Ты резко встаёшь между ним и противником. Всё происходит за долю секунды — удар приходит не по нему, а по тебе. Санзу сначала не понимает. Потом — кровь. Твоя. И у него едет планка.
— ЧТО?!
Он врывается к тебе, хватает тебя за плечи, встряхивает.
— Ты охерела?! Серьёзно?!
Глаза бешеные, бледный, пальцы дрожат.
— Это... Это должно было быть по мне, Т/и. Ты в курсе, что могла не встать?!
Он резко оборачивается, бьёт кулаком по ближайшему ящику, ломая его пополам. Возвращается к тебе, садится на корточки, хватает тебя за подбородок.
— Ты не бессмертная. Не строй из себя героя.
Наклоняется ближе, тон — угрожающе тихий:
— Если ты ещё раз сделаешь такую херню — я сам тебя пристрелю. Понялa?
А потом просто... остаётся рядом. Молча. Сидит, как тень. И молчит, пока ты не начнёшь дышать ровнее.
Изана
Ты не думаешь — просто подставляешься. Он не успевает среагировать. Твоя кровь на его одежде. Он стоит, как вкопанный. Его лицо становится пустым, как будто душа вылетела.
— ...Зачем?..
Он подходит медленно, как будто боится тебя коснуться.
— Это... был удар для меня.
Тон абсолютно ровный, как ледяная вода.
— А ты...
Он не кричит. Он смотрит, как твои пальцы цепляются за его куртку, и садится рядом, безэмоционально. Но руки дрожат.
— Я всю жизнь теряю людей. Это привычно.
Пауза. Взгляд в пол.
— Но если потеряю тебя — от меня ничего не останется.
Он берёт тебя за руку. Крепко. Без слов. И больше не отпускает.
Шиничиро
Он видит, как ты подставляешься под удар. Видит, как пошатнулась. И сердце у него падает в пятки. Он подбегает к тебе, ловит.
— Эй! Эй, Т/и! Слушай меня! Слышишь?!
Он держит тебя, лихорадочно осматривая рану. Губы дрожат.
— Ты зачем это сделала? Я... я взрослый мужик. Я должен был справиться.
Он глотает ком в горле, пытаясь держаться, но в глазах паника.
— Я не хочу быть причиной твоей боли. Ни физической, ни... никакой.
Тихо, слабо.
— Я не справлюсь, если ты...
Останавливается, сжимает твою руку обеими ладонями.
— Всё будет хорошо, слышишь? Я с тобой. До конца.
Вакаса
Он не кричит. Не суетится. Просто резко хватает тебя, когда ты теряешь равновесие после удара. Его глаза — острые, прищуренные, как у хищника. Голос низкий, опасно спокойный.
— Ты чё творишь?..
Он аккуратно опускает тебя на землю, разрывает рукав, чтобы оценить рану. Потом смотрит в глаза — холодно.
— Это был не твой удар, Т/и. И ты это знала.
Пауза. Тихо, почти безэмоционально:
— У тебя инстинкт самопожертвования, да? Херовая штука.
Он достаёт бинт, оборачивает тебе плечо молча, чётко. Потом кидает через зубы:
— Если это повторится — в следующий раз я первым тебя вырублю, чтоб не мешала.
Он встаёт, глядит на тебя сверху вниз, затем медленно выдыхает и добавляет уже мягче:
— И не умирай. Мне это неудобно.