Глава 20: Алкоголь
Вечер был тихим и тёплым, словно город сам решил немного замедлить ритм, дать возможность своим жителям отдохнуть от дневной суеты. В парке горели мягкие фонари, освещая дорожки, а где-то вдалеке слышался лай собак и смех подростков. Но Анна сидела одна. На холодной лавочке, с бутылкой полупустого алкоголя в руках и сигаретой, догорающей между пальцами. Она выглядела раскованной, но в её взгляде сквозило что-то иное — усталость, желание отвлечься и забыть всё, что крутилось в голове.
Она сделала очередную затяжку, выпустила дым вверх и позволила себе лёгкую улыбку, будто этот никотиновый туман мог унести все её мысли. Но внезапно рядом послышался знакомый радостный лай. Анна вздрогнула и повернула голову — к ней бежала та самая собака, которая однажды уже пугала её, но в итоге вызвала искреннюю улыбку.
— Ох ты, снова ты, пушистик, — пробормотала Анна и погладила животное по голове. Собака, виляя хвостом, облизала её пальцы, и девушка на секунду даже забыла о бутылке и сигарете.
— Ты хоть ей не подавай пример, — раздался спокойный, чуть насмешливый голос сзади.
Анна резко обернулась и нахмурилась. Лу шёл к ней, руки в карманах, лицо серьёзное, но глаза горели знакомым внимательным блеском. Она поспешно выкинула сигарету под лавку, но было поздно: он всё видел.
— Ну конечно, Гуссенс, — буркнула она, делая вид, что ей всё равно. — Тебе что, делать нечего? Следишь за мной?
Лу тяжело вздохнул и сел рядом, не спрашивая разрешения. Его колено едва коснулось её бедра, и Анна почувствовала это слишком остро.
— Я за тобой не слежу, — сказал он спокойно. — Но тебя не так уж сложно найти. Ты смеёшься громче всех в школе, Анна. А теперь вот сидишь одна, пьёшь и куришь. Что случилось?
Его тон был не осуждающим, а скорее заинтересованным, даже мягким. Но именно это раздражало её больше всего. Она отмахнулась, поднесла бутылку к губам и сделала ещё глоток.
— Ничего. Просто захотелось, — ответила она, глядя прямо в его голубые глаза, словно бросая вызов.
Он посмотрел на неё пристально, с лёгким укором, но ничего не сказал. Только снова вздохнул и чуть склонил голову к плечу. Собака тем временем забралась лапами Анне на колени, а она машинально прижала её к себе, поглаживая по шерсти. Лу наблюдал за этой сценой и вдруг поймал себя на мысли, что ревнует... к собаке.
Анна заметила его взгляд и, прищурившись, усмехнулась:
— Ну что, Гусь, тебе завидно? Хочешь тоже, чтобы тебя погладила?
— Очень смешно, — ответил он, но уголки его губ дрогнули.
Они замолчали. Тишина между ними оказалась удивительно спокойной, даже приятной. Анна вдруг поняла, что не хочет отводить глаз. Она смотрела прямо на Лу, словно пытаясь прочитать в его взгляде ответы на свои собственные вопросы. И то, что он не отворачивался, только усиливало это странное напряжение.
Секунды тянулись мучительно долго. Сердце билось так громко, что Анне казалось — он слышит его. И прежде чем она успела придумать какую-нибудь острую шутку, чтобы разрядить атмосферу, её тело решило за неё. Она наклонилась и легко, почти робко, коснулась его губ своими.
Лу замер, но только на мгновение. Его руки сами собой потянулись к её талии, обняли и прижали ближе. Поцелуй стал глубже, увереннее. Он почувствовал вкус алкоголя и сигарет, смешанный с чем-то её личным — сладким и резким одновременно.
Анна закрыла глаза, её пальцы скользнули к его шее, а потом выше, в волосы. Она не знала, что ею движет — желание, протест, злость или всё сразу. Но в этот момент она жила только этим поцелуем.
Они отстранялись лишь для того, чтобы вдохнуть воздух, и снова тянулись друг к другу. Каждый раз всё сильнее.
Анна, ведомая внутренним азартом, вдруг скользнула губами ниже, к его шее. Лу резко вдохнул, собираясь возмутиться, но её горячее дыхание сбило все слова с языка. Она целовала, потом слегка прикусывала его кожу, оставляя маленькие отметины.
— Анна... — прохрипел он, будто пытаясь остановить её.
— Что? — прошептала она с усмешкой, снова прижимаясь губами к его шее.
Он хотел сказать, что это неправильно, что всё зашло слишком далеко. Но вместо этого поймал себя на том, что закрывает глаза и позволяет ей продолжать. Сначала он напрягался, сжимал кулаки, но постепенно расслабился и просто поддался этому странному удовольствию.
Собака, устроившаяся у их ног, тихо тявкнула, будто удивлённо. Анна расхохоталась прямо у него на шее, а Лу, несмотря на смущение, не сдержал улыбки.
Когда она наконец отстранилась, её глаза сверкали задорным огоньком. Щёки пылали, волосы растрепались. Лу смотрел на неё и понимал, что проиграл — не в игре, не в споре, а самому себе.
— Ты ненормальная, — выдохнул он, но в голосе не было злости.
— Зато тебе нравится, — ухмыльнулась Анна и снова прижалась к его губам.
В ту ночь они сидели на лавочке ещё долго, забыв обо всём. И алкоголь, и сигареты отошли на второй план. Всё, что имело значение, — это их дыхание, их руки, их смех и эти поцелуи, от которых кружилась голова.