𖤍20
Хёнджин обнял Феликса со спины.
— Звёздочка, пора спать. Тебе нужно отдохнуть, за последние дни случилось слишком много всего
— Ты прав. Останешься со мной? — Феликс повернулся к Хвану и обнял в ответ.
— Я ведь лгал тебе.. Почему ты не отталкиваешь меня?
— Потому что я люблю тебя. Чтобы не происходило между нами, я всегда буду любить тебя. Давай пройдём через это вместе?
— Давай. Спасибо тебе и прости меня за то, что лгал тебе
Феликс не сразу ответил. Он просто крепче обнял Хёнджина, уткнувшись лбом в его плечо.
— Ты первый, кому я позволил увидеть себя таким.. уязвимым — прошептал он.
Старший провёл рукой по его волосам.
— И ты первый, кто принял меня, не требуя, чтобы я был другим
Они молчали. Комната была залита мягким светом от старого светильника, за окном ветер ронял капли дождя на стекло, и это мерное постукивание казалось почти колыбельной.
— Помнишь день в Заброшенных лугах? — спросил Хёнджин.
Феликс кивнул.
— Ты был так напуган… но тогда я понял: ты уже умеешь слышать. Не просто слушать – а слышать то, что другие отрицают. Даже само существование магии
— А я тогда подумал, что ты просто красивый и немного занудный, — усмехнулся Феликс.
— Немного?
— Хорошо, очень
Они рассмеялись. И этот смех, простой, живой, рассеял остатки напряжения, копившегося между ними.
— У меня есть кое-что для тебя, — сказал Хёнджин и достал из-под подушки тонкую, вырезанную вручную деревянную фигурку. Это был клевер — точь-в-точь как тот, что Феликс получил от Шептуна.
— Он ведь растворился. А я подумал, что тебе нужен какой-то якорь. Что-то, что будет рядом, даже если магия исчезнет
Феликс прижал фигурку к груди обоими руками.
— Ты правда сделал это сам?
— Ночью. Когда не мог уснуть. Всё думал как же тебе тогда было страшно. Но ты справился, ты сильный
Хёнджин склонился к нему ближе, их лбы коснулись. Его голос стал тише, почти шёпотом:
— Я не хочу, чтобы ты снова отдалялся. Ни в мыслях, ни в сердце. Обещаешь, что всегда будешь со мной?
Феликс закрыл глаза. Его голос тоже стал шепотом.
— Обещаю
Спустя время возлюбленные легли спать.
Феликс спал спокойно впервые за много дней.
Его дыхание было ровным, лицо — мягким и умиротворённым. Он лежал, прижавшись к груди Хёнджина, чьё сердце билось размеренно, успокаивая младшего в тишине ночи.
Но на границе снов — там, где заканчиваются мысли и начинается нечто большее — тень замерла.
Она не приближалась. Только смотрела.
Из неё будто бы исходил рваный свет, словно кто-то пытался говорить… но слова тонули в бесконечном эхе.
«…видишь меня?..»
Голос не был злым. Он был потерянным.
Феликс пошевелился, но не проснулся. Его ладонь чуть сжалась, всё ещё держа деревянный клевер, и странное сияние — слабое, тёплое — скользнуло по его коже.
Тень отступила. Медленно. Почти с сожалением.
Она знала, что это было только начало. Потому что Прорицатель начал вспоминать.
_______________________________________
Продолжение следует...