Глава 5
Октавия
После всего произошедшего я была в лёгком шоке. В голове хаотично крутились мысли, сталкиваясь друг с другом, будто вихрь, который невозможно остановить. Одни говорили, что так нельзя, что всё это не должно было случиться, а другие настойчиво твердили, что он мне начинает нравиться, и от этого осознания становилось ещё сложнее.
Вопросы один за другим всплывали в сознании, не давая ни на секунду расслабиться. Что теперь делать? Стоит ли как-то показать свой интерес? Может, попросить у него номер, чтобы продолжить разговор позже? Или, наоборот, попытаться поговорить прямо сейчас? А вдруг ему всё равно, и я просто накручиваю себя без причины? Эта неопределённость буквально съедала меня изнутри, оставляя странное чувство тревоги и ожидания.
Родители о чём-то оживлённо беседовали, их голоса сливались в единый невнятный шум. Я не слушала, не могла сосредоточиться ни на чём, кроме него. Мы просто сидели молча, не обмениваясь ни словом, но от этого молчания становилось только тяжелее.
Через какое-то время мы начали собираться. Вокруг раздавались привычные слова прощания, родители обнимались и договаривались о следующих встречах, а мы с ним так и стояли в стороне, будто чужие, будто между нами ничего не произошло.
И вдруг, совершенно неожиданно, он подошёл ко мне сзади. Я даже не успела среагировать, как ощутила его руки на своей талии. Этот момент длился всего несколько секунд, но мне показалось, будто время остановилось.
Он слегка наклонился ко мне и, почти касаясь губами моего уха, прошептал:
— Если веришь в судьбу, то мы обязательно встретимся, красивая девочка.
Я застыла, не в силах ни ответить, ни даже обернуться. В груди вспыхнуло странное, непонятное чувство — смесь удивления, волнения и чего-то ещё, более глубокого.
Когда я наконец пришла в себя и подняла глаза, он уже уходил к своей машине. Его движения были такими же уверенными и спокойными, как и всегда. Он сел за руль, завёл двигатель, и уже через мгновение красные огни его автомобиля растворились в ночи.
Я стояла неподвижно, словно прикованная к земле, и никак не могла осознать, что только что произошло.
— Ты идёшь? — раздался голос мамы.
— Да... — машинально ответила я, но в голове всё ещё звучали его слова.
После того как я приехала домой, ощущение странного волнения никак не отпускало меня. Мысли всё ещё хаотично крутились в голове, но усталость взяла верх. Я медленно сняла верхнюю одежду, переоделась в уютную пижаму и направилась в ванную.
Смывая макияж, я смотрела на своё отражение в зеркале. Глаза были немного уставшими, но в них всё ещё читался тот самый лёгкий блеск пережитых эмоций. Что это было? Почему он так сказал? Это всего лишь игра или что-то большее?
Я глубоко вздохнула и включила душ. Тёплая вода приятно расслабляла мышцы, позволяя хоть немного отвлечься от бесконечного потока мыслей. Казалось, что именно здесь, в маленькой ванной комнате, можно на мгновение забыться и просто насладиться тишиной.
После душа я завернулась в мягкое полотенце, вытерлась, легла в кровать и попыталась уснуть. Но сон не приходил сразу. Я долго ворочалась, прокручивая в голове события прошедшего дня, пока, наконец, не провалилась в сон.
Но ночь выдалась далеко не чудесной.
Около трёх-четырёх часов утра я резко проснулась от странного ощущения. Мне стало до жути холодно, будто в комнате внезапно выключили отопление. Я натянула на себя одеяло, но спустя несколько минут меня начало бросать то в жар, то в озноб. Тело ломило, было трудно найти удобное положение, из-за чего я то и дело ворочалась.
Я закрыла глаза и попыталась снова уснуть, но беспокойство не отпускало. Казалось, будто каждая секунда тянулась вечность. В какой-то момент я всё же провалилась в тревожный, прерывистый сон.
Утром стало понятно, что просто так это не пройдёт. Голова была тяжёлой, веки будто налиты свинцом, а всё тело ощущалось слабым и разбитым. Когда я попыталась заговорить, поняла, что горло саднит, а голос стал хриплым. Как будто этого было мало, добавились кашель и насморк.