Последнее Знамение

Сонный лес, Везер

Восемнадцатый день Сойнира, год 1490 с.д.п.

Безлюдная земля, некогда занятая аггрефьером, теперь превратилась в небольшую деревню данталли. Группа Даниэля разбила здесь лагерь, установила палатки, соорудила кострища, оборудовала хранилище для припасов и несколько отхожих мест. Удалые близнецы, которых, как запомнил Мальстен, звали Ран и Эрнст, много раз предлагали использовать для своих нужд и небольшое святилище Рорх, которое прежде любовно охранял аггрефьер. Однако их лидер — Даниэль Милс — отнесся к этому предложению с опаской.

— Нужно соблюдать определенные границы, — тоном учителя объяснил он близнецам. — Мы сможем оборудовать лагерь, не трогая святилище Рорх. В конце концов, богиня смерти — последняя, кого я хотел бы прогневать.

Мальстен был рад услышать это. Его немного пугало рвение близнецов переделать под себя все вокруг.

Вот уже восемнадцать дней группа Даниэля жила по соседству с Мальстеном и Аэлин. Впрочем, последняя слишком часто отлучалась, чтобы можно было утверждать, что она живет здесь.

Как Мальстен и догадывался, Аэлин без восторга отреагировала на новых соседей. Она встретила их безучастным взглядом и показательно повязала красные куски ткани на оба плеча, сделавшись еще более закрытой, чем была после своего воскрешения. От нее стало веять неприкрытой враждебностью. С новоприбывшими Аэлин общаться не стремилась, нарочито обходила их стороной, держалась молчаливо и всем видом показывала, что ей некомфортно жить в окружении стольких иных.

— Аэлин, если я могу хоть чем-то тебе помочь, скажи мне, — просил Мальстен, предпринимая очередную попытку поговорить с ней. Без помощи нитей он не мог угадать, что у нее на душе. Не мог оказать ей такой глубокой душевной помощи, какую оказывала ему она в гратском дворце. Он надеялся, что Аэлин хоть немного направит его, подскажет, что нужно сделать, чтобы ей стало легче. Но она только устало кивала, иногда сухо благодарила его и плохо скрывала раздражение, проявляющееся в ответ на каждую такую просьбу.

Мальстен понимал, что она все еще злится на него за то, почему он оказался обезоружен красной накидкой Ийсары в день налета на Грат. Что ж, ей было на что злиться.

Вот уже второй раз Аэлин сбегала прямо посреди ночи, оставив лишь короткую записку: «Ушла на охоту». Ближайшими городами к их нынешнему убежищу были Олсад и Фрэнлин, и Мальстен понимал, что для охоты Аэлин выбирает именно их. Его это беспокоило: оба города казались ему слишком опасными. Олсад вряд ли успел отойти от публичной казни Ганса Меррокеля, а Фрэнлин наверняка еще помнит пожар в трактире «Старый серп». Мальстен и Аэлин засветились в обоих событиях, и им не стоило показываться в этих городах, пока воспоминания жителей свежи.

Впрочем, похоже, это волновало его одного.

Мальстен не раз думал пуститься по следу Аэлин и отыскать ее во время охоты, но в последний момент отказывался от своей идеи. Теперь, когда дело касалось Аэлин, он против воли стал проявлять робкую нерешительность. Ему казалось, что любое его действие лишь ухудшит их и без того натянутые отношения. И в том, что они стали такими, он мог обвинить только самого себя.

Сейчас, в едва начавшихся сумерках, Мальстен бесцельно обходил лагерь, мучаясь от тревожного безделья. Его внимание вдруг привлек седой сутулый данталли с длинным крючковатым носом.

— Ей, ребятня! — озорным хрипловатым голосом крикнул он. — Я кому сказал следить за кострами! Так и оставь на вас что-нибудь!

Черноволосые, одинаково долговязые и смуглокожие тайширцы Ран и Эрнст прибежали на зов и заголосили наперебой:

— Да еще ничего не затухло!

— Сейчас мигом все поправим!

— Сайен, не ворчи!

— Одна нога здесь, другая там...

Мальстен невольно улыбнулся. Ему показалось, что старый лекарь Сайен Аргер по-отечески возится с энергичными близнецами и пытается их чем-то занять. Мысль об этом немного кольнула его: все здесь пытаются найти себе занятие, но ото всех веет ожиданием. Они пришли, чтобы учиться у анкордского кукловода искусству данталли, но за восемнадцать дней совместного проживания никакого обучения так и не началось. Мальстен не был уверен, что готов кому-либо демонстрировать работу с нитями. После того, как в Малагории он отдал огромную расплату Бэстифару, обеспечив его новым (и, как оказалось, бесполезным) оружием против захватчиков, у него не было времени научиться стойко терпеть новую расплату. Каждое утро он уходил поглубже в лес, связывался нитями с множеством зверей и держал их под контролем, чтобы после пережить боль и привыкнуть к ней.

Пока выходило с трудом.

Но такие тренировки хотя бы отвлекали его от гнетущих мыслей, которые атаковали разум, как только он оставался без дела. За все время, что они с Аэлин провели в жилище аггрефьера, он так и не сумел расспросить ее о том, что произошло в Малагории. Как поступили с телами погибших... особенно с Бэстифаром. Куда отправилась Кара после смерти Бэса, как Аэлин самой удалось добраться до Везера? Мальстен очень хотел разузнать обо всем, но не мог себе этого позволить: понимал, что это пробудит болезненные воспоминания у Аэлин и заставит ее страдать. Приходилось жить в неведении.

— Посторонись, — миролюбиво обратилась к Мальстену светловолосая женщина, неся с собой большой таз с замаринованным мясом. — Дани и Конрад удачно поохотились, сегодня будет настоящий пир.

Мальстен кивнул и отошел, слегка улыбнувшись.

— Нет ничего прекраснее мяса на огне, — улыбчиво добавила женщина. Мальстен вспомнил, что ее зовут Рахиль.

— Пожалуй. Когда им выступаешь не ты сам, — бросил он себе под нос.

Рахиль повернулась к нему и нахмурилась.

— Ты прямо, как Деллиг, — упомянула она одного из членов группы. — Во всем умудришься найти какую-то мрачность. У нас сегодня маринованная оленина. Поди плохо!

Мальстен опустил взгляд.

— Вы правы. Маринованное мясо на ужин — это прекрасно.

Рахиль поставила таз возле костра и по-матерински погладила Мальстена по плечу.

— У нас у всех есть такие ассоциации, — понимающе сказала она. — Но важно не давать им брать над тобой верх, иначе жизнь превратится в существование, полное страха. Тебе это не нужно.

Мальстен смиренно кивнул и повторил:

— Вы правы.

Внезапно двое данталли взялись за мечи и стали наизготовку недалеко от самого далекого костра. Мальстен напряженно уставился на них, готовый применить нити, если возникнет такая необходимость.

— Угомонитесь, это всего лишь я.

В лагере появилась Аэлин, и Мальстену пришлось напрячь зрение, чтобы разглядеть ее через новый красный кафтан. У корней серых волос, с которых еще не до конца сошла малагорская краска, пробивалось золото, которое было заметно даже в высоком хвосте. На поясе охотницы неизменно был закреплен паранг, за плечом болталась дорожная сумка, в другой руке она несла еще один мешок, намокший снизу от крови. Пройдя мимо Рахиль, она небрежно кинула увесистый мешок на землю.

— Поймала нескольких кроликов на закуску, — ничего не выражающим тоном сказала она.

— Спасибо, дорогая. Я ими займусь. — Рахиль одобрительно посмотрела на мешок, но слегка поморщилась, переведя взгляд на охотницу в красном. Похоже, ее обижало столь открытое недоверие.

— Отлично выглядишь, — заметил Мальстен, стараясь немного растопить холод, которым тянуло от Аэлин.

Охотница не обратила никакого внимания ни на недовольство Рахиль, ни на комплимент Мальстена и стремительно направилась в хижину. По пути она столкнулась с рыжеволосой Цаей Дзеро, несшей в руках кувшин. Юная девушка едва на расплескала воду на землю, вовремя отойдя с пути Аэлин.

— Ты очень красивая, — сказала она.

— Спасибо, — холодно ответила охотница.

Мальстен, которого она не удостоила и взглядом, направился вслед за ней. Он нагнал ее уже в комнате, где она прятала заработанные деньги в ящик комода.

— Рад, что ты вернулась в добром здравии, — осторожно произнес Мальстен. — Как все прошло?

Аэлин не поворачивалась к нему.

— Заработала немного денег, охотясь на монстров. — Она особенно ядовито подчеркнула последнее слово. — Жаль, что здесь не придумаешь нормального тайника.

Мальстен услышал позади себя шаги: вошел Даниэль Милс. Обычно он не делал этого без приглашения, однако сегодня предпочел проигнорировать негласные границы между лагерем и хижиной. Он замер чуть подальше от Мальстена и стал с интересом разглядывать охотницу, которая не обратила на него никакого внимания.

— Нам без надобности красть ваши деньги, — сказал Даниэль, услышав последнюю фразу Аэлин. — Мы здесь не за этим.

Мальстен почувствовал, как взгляд Даниэля буравит ему затылок. Аэлин проигнорировала его слова.

— Скоро снова отправлюсь на охоту. Может, удастся собрать какие-нибудь новости о том, как обстоят дела на материке. Из Малагории слухи туманные, но, похоже, там идет тихая война.

Мальстен прерывисто вздохнул, услышав эти слова. Его так и тянуло расспросить Аэлин о Малагории, но он в очередной раз прикусил язык.

— Может, в этот раз выберешь другое направление? — предложил он. — В Олсаде и Фрэнлине опасно.

— Было опасно. Теперь там ничего не отличается от любого другого города, — покачала головой Аэлин. — А работы там хватает.

— Меня беспокоит, что ты ходишь на охоту одна, — тихо пробормотал Мальстен. Реакция последовала незамедлительно. Аэлин повернулась и смерила его гневным взглядом.

— А меня это не беспокоит. Я впервые за долгое время занимаюсь тем самым, чему учил меня отец. — Она резким движением закрыла ящик комода. — Соберу еще денег и смогу расширить зону охоты. А пока довольствуюсь тем, что есть.

Мальстен опустил голову. Смерть Грэга Дэвери была одним из самых черных пятен на его совести. Если бы он не поддался на уловку Ийсары, отец Аэлин был бы жив. Как и многие...

— Прости, — вздохнул он. — Я не хотел ограничивать тебя в твоих действиях. Просто пытаюсь сказать, что волнуюсь.

Аэлин раздраженно отвела взгляд.

— Хватит, — буркнула она.

— Что «хватит»? — не понял Мальстен.

Аэлин посмотрела на него, как на злейшего врага.

— Хватит таращиться на меня с видом неприкаянной сиротки! — От ее восклицания Мальстен удивленно округлил глаза, а Даниэль, стоявший позади него, сделал шаг назад. Охотница же шагнула вперед и продолжила, буравя Мальстена взглядом: — К тебе сюда пришли данталли, которые хотят, чтобы ты их обучал. Тебе есть, чем заняться. Весь материк считает тебя мертвецом, больше никто не охотится за тобой. Твой главный враг мертв. Откровенно говоря, сейчас у тебя нет проблем. Так что иди и займись обучением своих данталли, а меня оставь в покое!

Мальстен растерянно застыл.

— Аэлин...

Она резко качнула головой и прошла мимо него, отпихнув со своего пути Даниэля. Тот проследил за ней взглядом, на губах появилась оценивающая улыбка.

— Непростая женщина, — тихо пробормотал он. — Похоже, между вами кошка пробежала.

— Ты что-то хотел? — с трудом подавляя собственное раздражение спросил Мальстен.

— Отчасти твоя охотница уже озвучила то, что я хотел сказать. Мы пришли сюда, чтобы ты учил нас прорываться сквозь красное. Чтобы подготовил к возможному нападению людей Рериха.

Мальстен пожал плечами.

— Насколько я помню, это был ваш план. Я на него не соглашался. К тому же на ком мне, по-твоему, вас тренировать?

Даниэль сдержанно улыбнулся.

— Как насчет нее? Она как раз показательно носит красное. А ты, кажется, не против малость на нее повлиять.

Мальстен шагнул к нему, став угрожающе близко.

— Не впутывай в это Аэлин, — строго произнес он. — Ты не представляешь, через что ей пришлось пройти.

— Так просвети меня.

Несколько мгновений Мальстен внушительно смотрел на Даниэля, а затем качнул головой и стремительно покинул хижину, как это сделала Аэлин меньше минуты назад.