Пианино на луне

На закате я снова вернулся к холму. Луну было видно сегодня плохо, и музыкант вышел именно в тот момент, когда облака начали рассеиваться. Я снова слышал его гениальную музыку, каждый раз он играл что-то новое, но по-прежнему красивое. Этот талантливый человек словно был одним целым с пианино. Старичок не казался мне сумасшедшим, я искренне не понимал, почему люди видят в нём какое-то безумие. Он на безумца не похож (да и на старичка, кстати, тоже).
И вот через несколько минут пальцы музыканта отделились от клавиш инструмента, и сам пианист принялся задвигать сидушку. Я подумал, что ждать больше нельзя.

- Здравствуйте, уважаемый! - выскочил неожиданно для него я.

Старичок схватился за сердце от испуга и глубоко вздохнул.

- Извините, не хотел вас напугать, - постыдился я. - Меня зовут Иван Иванович.

Я протянул ему руку, но старичок продолжал смотреть на меня непонимающе.

- Это вы мне? - дрожащим голосом произнёс он.

Музыкант выглядел весьма прилично. Широкая футболка с кофтой, домашние штаны (наверное, очень удобные), слегка небритое лицо с чуть заметной щетиной, морщинки в уголках маленьких тёмных глаз. Старичок не вызывал чувство страха или беспокойства. Скорее он будил во мне желание развеселить его или обнять.

- Конечно, вам! Вы очень красиво играете, - похвалил музыканта я.

- Спасибо...

- Я в Звучном только третьи сутки, но ни одна ночь не прошла без вашей музыки.

- Прошу прощения, моё пианино и правда очень громко воспроизводит звуки, но я никак не могу убрать его отсюда или перестать играть.

- Что вы, - я присел рядом с инструментом прямо на зелёную траву на холме, - дело не в том, что ваша музыка мешает мне. Я намеренно прихожу сюда, чтобы послушать её.

- Мне правда приятно, - улыбнулся старичок едва заметно. - Но остальные жители Звучного не особо оценили мою игру.

- Я слышал об этом. И что вы думаете с этим делать?

Старичок вздохнул и подсел ко мне, теперь мы оба рассматривали вид на деревушку в ночи.

- С жителями деревни мы не общаемся уже очень много лет. Не думаю, что могу с этим что-то поделать. Честно говоря, я уже давно живу сам по себе. Никто из них неинтересуется моей жизнью, но они и не должны. А так наш народ прекрасен!

Ваш народ считает вас странным, подумалось мне, но я ни за что бы не сказал это вслух. Меньше всего мне хотелось задеть бедного музыканта, которого и без того здесь не взлюбили.

- А почему же вы не можете убрать пианино отсюда? - поинтересовался я, стараясь быть чрезвычайно осторожным.

- Этот холм - самое идеальное место для инструмента. Просто посмотри, Иван, со стороны - как волшебно пианино стоит на холме.

- Очень красиво, - согласился я.

- Когда на небе появляется луна, то с какой стороны на холм ни взглянешь - везде кажется, что пианино принадлежит этой луне, словно инструмент находится на ней. Пианино на луне, понимаешь? А иногда луна находится так высоко, что создаётся впечатление, что она посылает весь свой свет моей музыке. Чувствую себя сразу музыкантом под софитами.

Старичок посмеялся, и меня это обрадовало.

- Так значит вы делаете это, потому что хотите быть выступающим музыкантом?

- Я и был когда-то, - сказал мой собеседник и очень меня удивил. - Но сейчас играю не только потому, что люблю музыку. А ещё потому, что люблю её.

- Кого? - озадачился я.

Музыкант слегка поднял голову вверх и посмотрел на небо.

- Свою Луну.

Произошло минутное молчание. Я уже слышал это, но до сих пор не мог осознать сути слов - как можно любить луну и посвящать ей песни настолько всерьёз? Самое загадочное то, что старичок называет небесное тело - своим. Это его луна. Но почему его?

- Извините, вы посвящаете музыку спутнику Земли? Я вас правильно понимаю? Вы любите не только музыку, но и луну...

- Да, именно её. И всегда любил, и буду любить. Моя Луна. Моя Маргарита.

По-началу мне напрягли его слова - неужели музыкант действительно сумасшедший? Но всё встало на свои места именно в тот момент, когда мой собеседник назвал имя девушки. Маргарита.

- Простите? - спросил старичка я, показывая, что я заинтересован в его истории.

И музыкант рассказал мне всё.

***

Маргарита была его музой. Сильной страстью и самой настоящей любовью. Он был её творителем, талантливым художником, единственным и неповторимым. Они понимали, что нашли своё счастье. Они также осознавали, как им повезло - в мире, где столько печали, измен и предательств, им удалось испытать взаимные и безусловные чувства друг к другу.

- Сыграешь мне что-нибудь перед сном, солнышко? - мягко произнесла Маргарита, облокотившись на крышку пианино и скловнив на руки голову.

Он никогда не мог ей отказать. Особенно, если дело касалось музыки.

- Конечно, любимая, - кивнул музыкант. - Как насчёт небольшой импровизации?

Маргарита непременно согласилась, и композиция её возлюбленного ей определённо понравилась. Она смотрела на него с восхищением и ощущала, как сердце даже спустя долгое время после их первой встречи продолжало биться так же, как и тогда.

- Какой же ты талантливый, солнце! - восхищалась она, сладко целуя его в щёку и оставляя на ней блестящий след от губного бальзама. - Как у тебя получается сочинять такие шедевры на ходу?

- Потому что ты рядом, - отвечал он, нисколько не смущаясь от правды. - Ты моя вдохновительница, знаешь же, дорогая. И только с тобой я по-настоящему чувствую, что создаю искусство.

И его слова были нисколько не обычными красивыми цитатами. Его слова были фактом, даже неким его собственным негласным законом. Он знал, как сильно Маргарита любит его музыку, и он играл ей на пианино, потому что сильно любил её.

Однажды, когда они были молоды и девушке пришлось уехать на долгое время на большое расстояние от музыканта, тот понял, что не может творить без неё. Он писал ей письма, в которых постоянно повторял: "Моя муза, скорее вернись домой..." . Его жизнь состояла лишь из двух удовольствий - музыки и Маргариты, но было невозможно существовать, когда одно зависит от второго. Поэтому музыкант сам признавал то, что без своей любимой окружающий его мир никогда не станет идеальным.

Они не были из тех, кто до безумия погружён друг в друга, но они любили чисто и искренне. Они не кричали, что принадлежат только друг к другу, но по сути они принадлежали.

Это была любовь с поддержкой, заботой, уважением и страстью. И пришло такое время, когда сильные чувства приносили не только радость, но и невозможную печаль - Маргарита заболела. Самое страшное для любого любящего человека - осознать, что объект твоей любви находится в ужасном состоянии и ты в любой момент можешь его потерять. Это был бы сильный удар по музыканту, это бы лишило его смысла.

Он приходил к ней в больничную палату каждый вечер, умудряясь как-то скрыть себя от сотрудников больницы. Вход к пациентам был запрещён, но музыканту была важна каждая минута, проведённая с любимой. На закате в палату к пациентам уже не заходили врачи, ночью в больнице попасться чужим людям было сложнее.

Маргарита видела своего возлюблённого и всегда улыбалась так, как будто у неё впереди ещё вся жизнь.

- Знаешь, что я заметила, милый?

- Что? - произнёс ласково музыкант, поправляя девушке подушку.

- Ты приходишь каждый раз в тот момент, когда солнце полностью уходит за горизонт, а небе появляется луна, - Маргарита загадочно посмотрела в окно и указала на яркое небесное тело. - Она потихоньку поднимается у того зелёного холма. Прямо в одно и то же время! Так удивительно, согласись?

- Соглашусь, любимая. Что тебе принести в следующий раз? Хочешь свои любимые шоколадные конфеты?

Девушка засмеялась.

- Хочу. А знаешь, по чему я больше всего соскучилась?

- По чему? - спросил я с любопытством.

- По твоей музыке, солнце! Здесь её так не хватает. Они бы скрасили эти серые стены.

- Ох, дорогая, если я принесу сюда пианино, то точно не смогу остаться незамечанным, - музыкант с нежностью провёл по волосам любимой, убирая переднюю прядку за ухо.

- Мне бы хотелось напоследок послушать твою игру, - расстроено произнесла девушка и отвела взгляд в сторону, наблюдая за небом из окна.

- Не говори так, - прошептал осторожно музыкант, у которого на секунду останавливалось сердце после таких неприятных слов. - Когда тебя выпишут, я буду играть тебе каждый день. Я обещаю.

- Меня не выпишут, солнце.

Это было единственное, что отчаянно произнесла девушка. Музыкант встал на колени и упал на постель, обнимая свою Маргариту. Они долго молчали, просто наслаждаясь временем проведённым друг с другом.

- Луна красивая, - подметила спустя часы девушка. - Жаль, что нет никакой возможности принести сюда пианино. Я бы всё отдала за твою музыку.

- Я бы всё отдал за тебя. Я постараюсь сделать все возможное. Маргарита, - он взял её за руку, - ради тебя я отнесу это пианино даже на луну.

- Пообещай мне играть каждый день...

И он сдержал своё обещание. Музыкант хотел, чтобы его возлюбленная была счастлива. И, конечно же, здорова. Он был готов сделать всё, чтобы угодить её желаниям. Уже следующей ночью он в одиночку перевёз тяжёлый инструмент к больнице. И пианино стояло прямо под окнами Маргариты. У музыканта было не больше двух минут, чтобы сыграть одну из любимых композиций девушки, пока на територрию не выскочат сотрудники больницы и не прогонят ворчливо и грубо пианиста, нарушающего покой людей.

Так и случилось, но Маргарита, выглянув в окно, всё равно успела заценить игру своего возлюбленного. Пару раз она даже беззаботно улыбнулась. А на следующее утро она ушла. Врачи с сожалением сообщили об этом музыканту, повергнув его в шок. 

Конечно, он понимал, к чему приведёт болезнь любимой, но никак не мог смириться с тем, что главная Муза его жизни исчезла. Слёзы наворачивались сами по-себе, музыкант, уже сомневался, что имеет возможность чувствовать. Ему как будто не было больно, потому что Маргарита, уходя, забрала ещё и его душу с собой. Но в тоже время боль раздирала его сердце на кусочки. И он сидел у старого пианино, не мог лишний раз подвинуться или издать звук. Печаль была не в том, что он остался один. А в том, что Маргарита где-то теперь одна.

Вместе с вещами девушки врачи отдали молодому человеку ещё и записку, которую сочинила по всей видимости сама Маргарита. Музыкант вспомнил о ней только вечером, когда в принципе начал о чём-то думать, а не сидеть в страшном ступоре. Он медленно достал бумажку из кармана и раскрыл перед собой. Бледное лицо пианиста стало ещё мрачнее, когда он начал читать содержимое записки:

"Хотя меня уже и нет, но я до сих живу в твоём сердце. Ты талантливый, поэтому никогда не бросай музыку.

Я буду ждать момента, когда ты отнесёшь пианино на луну. Обещаю, что буду слушать твою игру именно на ней. Ты всю жизнь был моим солнцем, моей главной звездой. Теперь я - твоя Луна, и пусть она станет твоей музой. 

Люблю тебя невозможно и бесконечно, солнце,

Твоя Маргарита"

***

Я был поражён, услышав историю старика. Мы продолжали сидеть на холме у пианино в полной тишине и ночной темноте. Я разглядывал маленькие домики жителей Звучного и видел, как раз за разом в окнах потухает свет - все уже ложатся спать, либо уже давно видят седьмой сон.

Я поймал себя на мысли, что все эти люди спокойно живут и даже не догадываются о том, что у объекта их насмешек и презрения есть сердце, которое умеет любить. История музыканта дала мне понять, что настоящая любовь существует. И преданные люди никакая не выдумка, они есть. Есть те, кто будет верен своей любви до конца.

- И с тех пор вы каждую ночь ходите на этот холм, чтобы сыграть своей любимой? - спросил я после долгих минут молчания.

- Я ни за что не оставлю Маргариту без своей музыки. Ни на один день не лишу её возможности послушать то, что она любит.

- Потому что вы любите её?

- До сих пор и навсегда.

Музыкант говорил тихо и устало. Я понял, что навёл на него тоску, заставил погрузиться в болезненные воспоминания.

- Вы герой, уважаемый, - улыбнулся ему я. - Уверен, ваша дама благодарна вам за то, что вы для неё делаете по сей день. Ваша музыка восхитительна, её должен услышать каждый. Думаю, Маргарита имела в виду это, когда говорила вам не переставать играть.

- Возможно, однажды люди Звучного потянутся и буду слушать вечерами мои композиции. А пока у меня есть один, но самый главный слушатель.

- Луна, - произнёс я, понимая, кого имеет в виду музыкант.

- Луна.

- Послушайте, уважаемый, ваше пианино хочет снести приезжая бригада строителей, - спохватился я. - Дело в том, что по плану здесь должны стоять совсем другие объекты, но никак не старое пианино.

- И что же делать, Иван? - в глазах старика читался испуг.

- Мы всё исправим. Деревня должна узнать о вашей истории.

Следующим днём пианино должно было быть снесено командой моего отца. Но такого позволить я им точно не мог. Ещё утром я забежал к Марфе Петровне, чтобы обсудить с ней всю ситуацию. Но поговорить с ней удавалось гораздо сложнее, чем я думал.

- Пожалуйста, Марфа Петровна, дайте мне лишь объяснится!

- Уходи, негодник!

- Я понимаю, что мог выглядить плохо в ваших глазах после того, как прогулялся с вашей дочерью до холма с пианино, но послушайте...

- А если бы Лизонка заразилась от него сумасшествием? Ты об этом не подумал? Ух, мальчуган, ух, негодник!

- Нет никакого сумасшествия! - пытался спокойно разъяснить я, но Марфа Петровна совсем не желала меня слушать.

- Мама, что ты творишь? - выскочила во двор Лиза, и я на секунду потерял дар речи. - Ваня?

- Привет, Лиза!

- Зайди в дом, Лизонька! - ласково произнесла мать девушки. - Здесь ничего не происходит.

- Лиза, это не сумасшествие!

- Что? - переспросила она своим хрупким и нежным голосом.

- Совсем ничего, Елизавета, зайди домой, - уже серьёзнее продолжала Марфа Петровна. - А ты иди обратно к отцу. Бездельник!

- Лиза, это любовь, - объяснял я заинтересованной девушке, которая большими глазами смотрела на меня. - Он не безумен. Он просто влюблён.

- В искусство? - уточнила она неуверенно.

- Уходи, Иван! - не унималась мать.

- Марфа Петровна, Лиза, послушайте: пианино хотят снести! Бригада уже надвигается к холму, чтобы убрать инструмент. Разве вы хотите, чтобы к этому холму прикасались?

- Что? - удивилась дама. - Холм нельзя трогать! Это может только навести беду на наш Звучный. И что делать?

- Срочно позовите всех жителей к холму. Пусть народ соберётся там в течение часа.

- Это точно безопасно?

- Более чем. Иначе пианино снесут, а вам это не нужно.

Я был горд собой, ведь смог убедить Марфу Петровну, а главное - всех жителей деревушки, прийти к заветному холму. Уже через час огромная толпа стояла передо мною.

- Сынок, что ты затеял? - не понимал мой отец, которому точно не нравилось то, что я устроил здесь целое городское собрание.

- Пианино нельзя сносить.

- Опять ты за своё! Я тебе тысячу раз говорил про план работы...

- Доверься мне, - попросил отца я.

Жители уже начинали потихоньку шуметь и высказывать свои недовольства.

- Зачем нас сюда позвали? - слышалось из толпы.

- Почему стоим у этого пианино? Это проделки сумасшедшего старика?
- Неужели заставят слушать его песенки? Это же небезопасно!

- Народ! - громко произнёс я, обращая всё внимание жителей Звучного на себя. - Послушайте меня! Я собрал вас всех здесь, чтобы сказать, что пианино по рабочему плану по постройке и реконструкции деревни должно быть убрано с этого самого холма.

- Что? - сразу же послышались возмущения. - Разве это не опасно?

- Пианино нельзя убирать - это безумие! Что скажет старик?

- Он нападёт на нас всех! Лучше его не трогать, как и пианино...

- Тише, друзья, тише! - успокаивал людей я. - Я согласен с вами, что пианино должно остаться на своём месте. Вы должны мне в этом помочь! Ведь дело совсем не в (как вы полагаете) сумасшествии старичка, а в кое-чём другом...

- Ваня, - послышался чей-то нежный голосок справа от меня. Я обернулся и увидел смущённую и в то же время напуганную Лизу. - Может, не стоит их переубеждать? Что если они правы?

- Лиза, нет... - прошептал девушке я, - они глубоко заблуждаются! И ты тоже.

- И я тоже?

- Лиза, это была любовь не только к искусству, но ещё и к человеку.

И я вновь обратился к толпе, поведав им историю потрясающего человека и талантливого музыканта. Никогда ещё публика не смотрела на меня с таким увлечением и так взбудораженно. Никогда я ещё не чувствовал мурашек по коже, рассказывая кому-то какую-либо историю. Но эта история впечатлила меня. И не только меня, заметил я - жители Звучного не смогли остаться равнодушными после рассказа. Я видел, как подтирает слёзы Марфа Петровна, как рыдают, прижавшись друг к другу, двое мужчин в старых клетчатых пиджаках, как обнимаются молодые люди, мечтающие о такой же невероятной любви.

Я видел, как среди всей этой одноцветной толпы стоит Лиза. Она улыбалась и плакала одновременно - настолько сильно её растрогала история музыканта. И я решил, что это самый подходящий момент обнять её. Тем более, что мне очень сильно хотелось коснуться её. И я это сделал, а Лиза даже не возразила - наоборот, она будто бы прижалась сильнее.

- Ваня, вот почему он играет уже несколько лет на этом холме... Боже, мне так стыдно! Так стыдно за все мои слова и мысли.

- Не переживай так сильно, я думаю, мы ещё сможем осчастливить его.

- Как же повезло Маргарите! - восхищалась девушка, пошмыгивая носом. - Даже после своего ухола она получает внимание и любовь от своего человека. Какая же верность у музыканта! И к искусству, и к любви.

- Вообще-то, Лиза, это даже могут быть слова-синонимы, - посмеялся я.

- Искусство и любовь? Да, могут. Ещё как!

Пианино всё же решили оставить на холме. Отец единственный раз не последовал плану, но это не было грубейшей ошибкой его жизни. На самом деле он тоже до невозможности растрогался историей музыканта. А вечером, когда старичок вновь вышел под лунный свет, чтобы сыграть на пианино, у холма его ожидала толпа людей. Жители Звучного с уважением и гордостью смотрели на музыканта и с нетерпением ждали, когда же он наконец порадует их своей игрой. Кто-то из ребят пришёл даже с букетами цветов, а их родители захватили угощения и чай. И всё это для того, чтобы отблагодарить музыканта за его труд.

В тот вечер плакали все - и жители Звучного, и мы с командой отца, и даже сам музыкант. Он абсолютно не ожидал такого исхода - и уж тем более никогда не задумывался о том, что однажды перестанет быть одиноким стариком. Каждый из жителей извинялся перед ним и благодарил за чудесный вечер. Всю любовь, которую музыкант столько лет отправлял к Луне, Маргарита вернула через этих людей. Они наконец оценили его талант и признали настоящим мастером своего дела.

Чтобы послушать игру музыканта, жители собирались каждый вечер. Это их невероятно сблизило: кто-то приносил зефир, кто-то - горячий шоколад, кто-то разжигал костёр прямо у холма, и все сидели вместе, укутавшись в тёплый плед. Жизнь музыканта тоже стала красочнее - и это не могло не радовать.

А я впервые почувствовал, что полюбил кого-то. Я надеюсь, что Лиза станет для меня кем-то вроде Маргариты для пианиста. И я верю в то, что всё у нас будет хорошо. Потому что верю в искусство. И верю в любовь. А наша с Лизой любовь - настоящее искусство.

Пианист ушёл от нас через некоторое время. Но он остался в памяти всей деревушки. Пианино оставили на холме в знак уважения к этому гениальному человеку. И каждый житель был горд, что знал музыканта и застал при жизни. Все безумно грустили по причине его ухода, но в глубине души искренне надеялись на их воссоединение с Маргаритой, и становилось спокойнее. И ведь действительно, взглянув на небо, казалось, будто они снова вместе.

Луна ночами блестела ярче. Будто солнце отдавало ей весь свой свет.