Глава 5.
Сегодня собирался совет дивана, во главе султана Сулеймана Великолепного. На этом собрании решались все самые важные вопросы, касающиеся империи и территориальной целостности, а так же вопросы по присоединению новых государств. Но, помимо этого, здесь терялись души, умоляли о прощении, в последние разы носили верные кафтаны и получали самые заветные поздравления от султана, за хорошую службу.
Во главе сидел Сулейман, который пытался всем видам скрыть свою усталость. Опасный, храбрый и отважный, должен был покориться судьбе и смириться с тем, что скоро настанет его судный день. Он чувствовал запах крови, смерти и большого переворота, исходящих от двух сыновей, что еще подростками невзлюбили друг друга. Его голову часто посещали наивные мысли о перемирии и деление власти на двоих, но он знал, что империя не встанет с колен, пока жив соперник. И настигнет османов Гражданская война, которая перерастет в мировую, ведь, видит всевышний, одни будут поддерживать одного, другие встанут на защиту второго. И прольется кровь тех, кто ему дорог.
В комнату смиренно вошли оба Шехзаде, не переставая видеть, как страдает их могущественный отец. Отдал все силы, чтобы империя процветала, а мальчишки, что родились на свет, смогли удержать величие династии. И если один замышлял большой переворот, другой смиренно выжидал, когда его армия заполнится до краев. И даже сверху, отец поможет. Утихомирит гнев второго принца, что должен отчаянно сражаться все свою жизнь.
— Я хочу начать с темы Египта — сказал хрипло Сулейман и повернулся к мужчине, что был там санджак-беем — Сулейман Паша, говори.
— Конечно, Повелитель.
Сулейман Паша поклонился и мгновенной взглянул на Баязида, взглядом посылая ему то, что он готов все рассказать. Баязид серьезно смотрел на бея, от которого зависела жизнь одного из наследников и повернулся к Селиму, хмыкнув. Рустем Паша тем временем лишь гадал, что замышляет Шехзаде Баязид и почему Сулейман Паша так на него смотрит. Сейчас должно все решиться. Либо так, либо по другому.
— Повелитель, здесь находятся многочисленные жалобы от жителей Египта, по вопросу увеличения сбора налогов. Люди должны отдавать последние деньги, которые они запасали на еду или им начинают угрожать — сказал Сулейман Паша и передал султану пергамент, где было много подписей от простых рабочих — Ситуация обострилась. Люди гибнут от голода.
Султан тщательно изучил письмо, что было передано ему в руки и, было видно, как у того вскипают глаза, при виде крика помощи, что изложено в письме. Он яростно отбросил пергамент, чем напугал большинство совета.
— Кто, Сулейман Паша?! Кто посмел повышать налоги, без моего ведома?! — сказал громко Сулейман и Паша посмотрел на Ахмеда Пашу, который выглядел совершенно спокойным
Сулейман Паша был растерян и не совсем понимал реакции Ахмеда паши, ведь, по его мотивам, он должен был бояться, так как в этом виноват он. Быстро отвернувшись, он уставился на султана, который не смог не заметить взгляд паши.
— Повелитель, давно известно, кто часто совершает неофициальные поездки в Каир. Приезжает туда со своими людьми и грабит рынки, дабы запугать людей — сказал Паша и уверено поднял голову — Великий визирь Ахмед Паша хазрет лери.
Сулейман, немного опешив, переместил взор на Ахмеда, который сглотнул, немного устрашаясь взгляда повелителя мира. Но, тот знал, чем отвечать. Знал, что проигравшим отсюда не выйдет.
— Повелитель, то, что я совершаю поездки в Каир, оставаясь скрытной личностью - правда. Но, я никогда не повышал налоги. Повелитель, я бы не смог пойти против вас и закона. Я давно знал, что против меня готовится заговор и, могу предоставить полное доказательство — сказал Ахмед Паша и так же вытащил пергамент, передав в руки падишаху — На нем видны все 12 подписей от благородных семей Египта, которые описывают жизнь в стране - лучшей, после присоединения к Османской империи.
Сулейман перевел скептический взгляд на Сулеймана Пашу, который начал нервничать, не ожидая такого исхода. Глаза начали искать Шехзаде Баязида, который отвел взгляд, думая, как выкрутиться, а после, посмотрел уверено на Сулеймана Пашу, мысленно говоря, чтобы тот продолжил.
— Повелитель, еще у меня есть версия того, что сам Шехзаде Селим помогал Паше — сказал немного неуверенно Сулейман Паша, не смотря на султана — Я лично проходил рынки Египта и расспрашивал простолюдин.
— Да как ты смеешь?! — крикнул Сулейман и встал — Как ты смеешь обвинять в этом Шехзаде?! Мало того, что бездоказательно обвинил в этом Великого визиря, так еще и на Шехзаде замахнулся?! Тебя казнить мало!
Селим, вскинув брови, перевел взгляд на Баязида, который сжал губы, ожидая слов отца, ведь, толковых доказательств не было, но брата нужно было опустить. Подорвать доверия отца.
— Монеты, которые Шехзаде Селим передает Великому визирю, идут на строительство мечети в Каире, для самого Ахмеда паши — сказал Сулейман Паша, понимая, что это его конец — Я лично видел это. Слышал, как Шехзаде разговаривает с великими визирем.
— Да как ты смеешь обвинять меня в этом, Паша?! Кто ты такой, чтобы так говорить обо мне?! — сказал гневно Селим, от чего Баязид выдохнул — Предоставь доказательства, а уж потом обвиняй!
— Шехзаде...
— Повелитель, строительство мечети, действительно есть и, все данные о расходах тоже — сказал Ахмед и кивнул стражнику, который предоставил повелитель все необходимые документы — Шехзаде никак в этом не задействован, падишах. Тем более, Шехзаде Селим лично посылал акче для строительства Вакфа, который он утвердил. Сулейман Паша был прав, когда говорил о том, что люди голодают, поэтому, было принято решение о скорейшем строительстве медресе, который смогут посещать бездомные и голодные.
— Они все продумали... — подумал Баязид, смотря, как Селим улыбается — Как же так...?
— Почему ты ничего не рассказал мне, Селим? — спросил Сулейман, удостоверившись в том, что его сын к этому не причастен — Почему я узнаю об этом последним? Я могу помочь.
— Я не хотел говорить раньше времени, повелитель. Хотел обрадовать тогда, когда строительство закончится. Мне хочется, чтобы наши земли процветали, а всюду восхваляли ваше имя — сказал Селим, чуть поклонившись — Чтобы знали, что султан Сулейман не забывает про своих рабов.
Сулейман удовлетворено кивнул, возвращая свой вздор на того, кто пытался очернить старшего Шехзаде перед султаном. Баязид огорчено вздохнул, понимая, что они выбрали другой путь.
— За то, что ты бессовестно обвинил великого визиря и Шехзаде в содеянном, я лишаю тебя звания паши. Ты будешь сослан к границам империи и станешь обычным беем. Будешь докладывать обо всем, что происходит на границе с Сефевидами — сказал Сулейман, увидев испуганный взгляд паши, который понимал, что на границе всегда происходит кровавое побоище — свободен. Через три дня ты должен уехать.
Сулейман вышел, оставляя весь совет в комнате. Бывший Паша закусил губу, грустно смотря на Баязида, который и пальцем не пошевелил, чтобы защитить его. Но, тот знал, что только обречет себя на смерть, если попытается защитить и так прогнившее тело. Рустем Паша недобро посмотрел на Ахмеда Пашу, который улыбался, словно Чеширский кот и вышел следом за повелителем. Селим блаженно развернулся на Баязида, который пыхтел, словно чугун, готовивший вкусный суп.
— Не получилось, да, Баязид? — улыбнулся Селим и приуныл — Не переживай, когда я стану султаном, разрешу просто покинуть Турцию.
Баязид, искренне ненавидел брата, у которого опять получилось выйти сухим из воды. Он понимал, что остается только один вариант, который никому не понравится. Будет жарко.
— Ты не оставляешь мне выбора, отец.
***
Рустем Паша заканчивал обход рынка, чтобы присмотреть украшения, сделаные для его дочери - Хюмашах султан. Его дочь освящала всю его жизнь. После того, как Михримах окончательно поставила точку в их отношениях, он пытался найти утешение в объятиях других женщин, но ничего не помогало. Он обошел все незаконные таверны Стамбула, но не чтобы их закрыть, а чтобы насладиться любовью девушек, что плыли перед Пашой. Но, что его действительно радовало - взросление родной дочери. Он любил ее, ведь она была точной копией Михримах, которую он желал. И Рустем решил отдать свое сердце и душу девочке, что обожала отца и почитала. Михримах это не особо нравилось, ведь, она ненавидела все, что связано с мужем, однако, нельзя было дочь лишать отца.
Обойдя рынок, его неожиданно схватили за руку и потащили силой за бетонную стену, от чего Рустем испугался, вырываясь из оков. Мужчину прижали к стене, а к горлу подставили кинжал, заставляя молчать. Он поднял испуганные от неожиданности глаза, натыкаясь на самого Шехзаде Баязида, который томно дышал, стараясь совладать с агрессией, лишь бы самолично не убить того, кто обижал его сестру.
— Шехзаде? — спросила Рустем, находясь в шокированном состоянии — Что вы...что вы делаете?
— Рустем Паша...разговор есть — сказал Баязид и убрал кинжал, заставляя мужчины выдохнуть — Дело касается Гражданской войны.
— Войны? О чем вы, Шехзаде? Я не понимаю вас... — сказал Рустем и прищурился — Шехзаде Селим готовит восстание?
— Не он. Я — сказал коротко Баязид, хмуря брови — Я хочу положить этому конец и ты мне в этом поможешь.
— Я? В чем?
— Собери людей, Рустем Паша. Мы идем войной.
— Шехзаде...Вы что, собираетесь объявить войну Шехзаде Селиму?
— Не только ему, но и султану Сулейману хану — сказал Баязид и Рустем расширил глаза — Мне нужны опытные бойцы. Всех, кого найдешь.
Рустем лишь наблюдал, как Баязид уходит, сказав свои последние слова. Война. Мужчина выдохнул, не понимая, что теперь делать, ибо, репутация у него была не самая лучшая. Он помнил, как люди подозревали его в смерти Шехзаде Мустафы. Помнил эти взгляды, крики о проклятии Аллаха. Тот день стал черным пятном в его жизнь.
***
Тот день стал роковым толчком, к ужасному недугу, что обрушился на великого султана. Из за переизбытка чувств, всплеску гормонов и нервов, султан отчаянно пал, но не от меча врагов, защищая земли, а от клинической смерти, что называлась - кома. В покоях было много людей. Стояли все приближенные султана, лекари, что пытались изменить ситуацию. Каждый понимал, что это могут быть последние минуты великого падишаха. Селим посмотрел на Баязида, который хмурился, не отрывая взора от отца, надумывая разные варианты. Он гадал, но надеялся, что брат не станет идти войной и, возможно, это можно будет решить мирным путем. Наверное. Рядом стояла Лале, которая беспокойно оборачивалась на двоих Шехзаде, разрываясь от того, чтобы поддержать обоих, ведь, это их отец.
— Аллах всемогущий, помоги нам — прошептала Гульфем Хатун, смотря на это собрание.
Хюррем повернулась и было отчетливо видно состояние, которое Хасеки не могла контролировать. Из глаз текли слезы, образуя бурные реки, что бушевали в минуты страданий жены султана. Селим отвернулся, наблюдая, как возле него стоит Нурбану, которая держится ровно, не давая себе слабину. Да и нечего было держать. Селим знал, что ей и Лале смерть султана ничего не принесет. Он понимал, что каждая печется за свою судьбу и судьбу детей, а значит, за своего Шехзаде. Но, кого же будет поддерживать Лале?
Рядом стояли Ахмед Паша и Рустем Паша, последний который пытался поддержать почти бывшую жену - Михримах султан. Самой близкой семье султана было тяжелее всех, не считая Баязида, который радовался от того, что справедливость восторжествовала. Селим случайно заметил, как переглядываются Ахмед Паша и Лале султан, разговаривая на немом языке и это еще больше вводило его в заблуждение. Она обзаводится сильными сторонниками.
Но, то, что чувствовал Селим, не чувствовал никто. Он чувствовал мощь. Силу, что медленно стекается к нему. То, что он наследует. На что претендует. Для чего был рожден и воспитан. Но, в то же время, в его сердце расширялась тоска, сметая все хорошее, что хранится там. Он переживал. Чувствовал боль и досаду за потерю того, кто поддержал его. Тот, кто не сомневался в нем. Тот, кто выбрал его, как главного наследника. Наставник, учитель, союзник, отец.
— Радуешься, Селим? — спросил сквозь зубы Баязид, смотря на султана — Прямая дорога тебе предначертана.
— Как ты можешь такое говорить при нашем повелителе, Баязид? Откуда столько ненависти? — спокойно спросил Селим, привлекая внимания всех — Я глубоко опечален недугом нашего отца.
— Не надо врать. Ты не огорчен. Тебе в радость от того, что трон пустует. — сказал Баязид и развернулся, равняясь с братом — Зазнался, чувствуешь себя победителем. Но, это не так. Есть я и посмотрим, кто выиграет.
— Баязид! Селим! Немедленно прекратите! — сказала Хюррем, вставая между ними — Вы что устроили!? Повелитель не умер, а вы уже говорите о таких вещах!
— Шехзаде, прошу вас, не надо. — сказал медленно Ахмед, но те не шелохнулись — Не нужно обострять ситуацию.
— А ты не лезь, Паша. Не тебе говорить об этом! — сказал Баязид и посмотрел на Селима — Вы все подстроили. Знали, что о делах в Египте дойдет до повелителя!
— А ты сразу побежал жаловаться отцу, как маленький мальчик! Что, Баязид, огорчен, что ничего не вышло? Ты как всегда внизу! — сказал Селим — Будь уверен, наш повелитель очнется и увидит, какие дела ты замышляешь!
— Послушай, ты...! — хотел сказать Баязид, но его остановила Хюррем, поворачиваясь лицом.
— Хватит! Баязид, прекрати провоцировать брата! В такие моменты нужно объединиться, а не враждовать!
— Правильно, прячься за юбкой Валиде! — усмехнулся Селим и отошел — Тебе не привыкать.
Селим посмотрел на Лале, которая кусала губу, нервничая от того, какой диалог произошел здесь. Медленно поклонился Хюррем и султану, и вышел, закрывая дверь. Но, этот взгляд ни остался не замеченным Баязидом, который хмуро посмотрел на Лале, не переставая моргать. Лале видела, как смотрит на нее Баязид и сглотнула, опуская голову. Баязид подозревает. Аллах, Аллах, не допусти этого.