Тень в Свету
Пыль после боя всё ещё висела в воздухе, гулко отдаваясь в стенах разрушенного зала. Солнечный свет пробивался сквозь трещины, ложась на разбитые колонны.
Пьюр Ванила тяжело дышал, его жезл всё ещё светился мягким золотом, но взгляд был устремлён не на победу — а на противника. Перед ним стоял Шэдоу Милк: измученный, с растрёпанными крыльями тьмы, глаза горели холодным огнём, но в них впервые мелькнуло что-то другое, не только ярость.
— Ты можешь встать, — мягко сказал Ванила, протягивая руку. — Я не враг тебе... Я хочу быть твоим другом.
Тишина давила. Шэдоу фыркнул, скривился, будто собирался отвергнуть предложение, но пальцы дрогнули.
Слишком много раз он слышал от других лишь крики, проклятия, удары. Но в голосе Ванилы не было ни капли осуждения — лишь светлая усталость и какая-то настоящая вера.
И вдруг... Шэдоу коснулся его ладони.
Мир будто дрогнул. Ванила почувствовал тяжесть чужой боли, глубину пустоты, в которой жил этот тёмный воин. Но он не отдёрнул руку. Напротив — сжал крепче.
— Почему?.. — хрипло спросил Шэдоу, не отводя взгляда. — Почему ты тянешься к тому, кто пытался уничтожить тебя?
— Потому что свет без тьмы — всего лишь слепота, — улыбнулся Ванила. — А в тебе есть нечто большее, чем ты сам думаешь.
Сердце Милка болезненно сжалось. Эти слова резали, как клинок, потому что он никогда не верил в себя. Никто не верил.
Кроме этого безумца из света.
Он хотел оттолкнуть, вырваться, но впервые за всё время почувствовал... тепло? И это тепло не жгло, а согревало.
Шэдоу Милк опустил взгляд, позволив себе короткую, едва заметную улыбку.
— Хорошо, Ванила... Я попробую. Но если это ошибка — винить будешь только себя.
— Если это ошибка, — мягко ответил тот, — я всё равно останусь рядом.
И в этот миг тьма впервые не казалась такой одинокой, страшной, даже печально в каком-то смысле. Свет Пьюра осветил и частичку души самого Шедоу Милка...
⸻
Миссия.
⸻
Ночь опустилась на руины древнего храма. Слабый лунный свет ложился на камни, а откуда-то из глубины тянуло холодом.
— Осторожно, здесь ловушки, — тихо сказал Пьюр Ванила, поднимая посох. Его свет мягко разгонял тьму, вырисовывая путь вперёд.
— Да ладно? — с издёвкой бросил Шэдоу Милк, идя следом. — А я-то думал, это просто дизайнерское решение древних архитекторов.
Ванила улыбнулся, не оборачиваясь.
— Рад, что ты всё ещё находишь силы шутить.
— Это не шутка, — хмыкнул Шэдоу. — Это сарказм. Разница ощутимая.
Он шёл с видом того, кому вообще плевать на происходящее. Но внутри... внутри всё бурлило.
Он снова впереди. Светит своей глупой лампочкой, будто верит, что я не вонзу ему клинок в спину. Почему?.. Что он в этом видит?
Ванила вдруг остановился и протянул руку — на пути тянулась тонкая, почти невидимая нить ловушки.
— Не двигайся, — мягко сказал он. — Шаг влево — и сработает.
Шэдоу фыркнул.
— Ты слишком много командуешь.
— А ты слишком рискуешь, — спокойно ответил Ванила, обойдя ловушку и протянув ладонь. — И если уж мы идём вместе, я не позволю тебе упасть.
Милк замер. Его пальцы сжались в кулак.
Опять. Этот жест. Это доверие. Он словно нарочно напоминает мне, что я могу положиться на него. Но что если в конце всё это — иллюзия? Что если однажды он, как все остальные, отвернётся?...
Он сделал шаг, резко минуя ловушку, и оттолкнул руку Ванилы.
— Я справлюсь сам. Не думай, что я беспомощный ребёнок.
Пьюр лишь кивнул, не обижаясь.
Тишина навалилась снова. Шэдоу шёл чуть быстрее, будто убегая.
Чёрт тебя побери, Ванила... почему ты так уверен, что я стою твоей верности?...
⸻
Коридоры становились всё уже. Тьма сгущалась, будто стараясь задушить свет посоха. Исцелитель шагал осторожно, прислушиваясь к каждому звуку.
И вдруг — треск. Камень под ногами дрогнул.
— Ванила, назад! — рявкнул Шэдоу, но было поздно: плита ушла вниз, и из стены метнулись острые копья.
Ванила замер, понимая, что не успеет выставить щит. Но в следующее мгновение сильный рывок выдернул его в сторону — прямо в руки Шэдоу. Копья прошли мимо, гулко вонзившись в камень.
На мгновение они замерли: Ванила прижат к груди Шэдоу, их лица опасно близко.
— Ты в порядке? — выдохнул Шэдоу, сам не замечая, что его голос звучит хрипло и слишком... заботливо.
Ванила моргнул, растерянно, но тепло улыбнулся.
— Благодаря тебе.
Шэдоу Милк сразу оттолкнул его, резко отвернувшись.
— Не льсти себе. Просто не хочу тащить твоё сияющее тело на плечах до выхода.
— Конечно, — мягко согласился Ванила. — Но всё равно спасибо.
Шэдоу зашипел сквозь зубы.
Спасибо? Серьёзно? Он благодарит меня, будто я сделал что-то особенное. Я ведь просто... инстинкт. Рефлекс. Я не собирался его спасать. Не собирался...Я вообще убить его хотел недавно!..
Ванила пошёл дальше, как ни в чём не бывало, а Шэдоу остался на секунду, сжимая кулаки.
Чёрт тебя побери, Ванила... почему каждое твоё «спасибо» звучит так, будто я действительно заслуживаю его?...
⸻
Они шли дальше по коридору, когда потолок обрушился — осколки камня полетели вниз. Один из кусков рассёк воздух, целясь прямо в Шэдоу.
Ванила толкнул его в сторону, и сам оказался под ударом. Камень задел плечо, прорезав ткань и кожу.
Шэдоу замер, обернувшись.
— ...Ты что, с ума сошёл?! — рявкнул он, вглядываясь в кровь на белой мантии. — Зачем?!
Ванила, тяжело дыша, улыбнулся — как будто это ничего не значило.
— Я просто... не хотел, чтобы пострадал ты.
Эти слова ударили сильнее любого обвала. Милк почувствовал, как в груди что-то сжалось.
Он... ради меня?.. Какой же идиот. Абсолютный, ослепший идиот.
— Прекрати улыбаться, — процедил он, подхватывая его под руку. — Ты выглядишь как герой в дешёвой пьесе.
— Возможно, — тихо выдохнул Ванила. — Но всё равно я рад, что с тобой всё хорошо.
Шэдоу зашипел, едва не сорвавшись на крик, но сдержался.
Какого чёрта ты делаешь со мной, светлячок...
⸻
Позже, у костра, Ванила сидел, опершись о стену. Посох лежал рядом — свет его потух, сил не хватало даже на простое исцеление.
Шэдоу опустился рядом, вытащив бинты из сумки.
— Покажи рану.
— Не стоит, — мягко улыбнулся Ванила. — Я сам справлюсь, когда немного восстановлюсь.
— Заткнись, — отрезал Шэдоу, резким движением распахнув его мантию на плече.
Он начал туго наматывать бинт, злобно прикусывая губу.
Зачем я это делаю? Он же исцелитель. Он бы всё равно справился. Почему мне вообще не всё равно?!
— Ты слишком груб, — заметил Ванила, морщась, но не отталкивая его.
— Терпи, святой, — буркнул Шэдоу. — Или хочешь остаться дырявым?
Ванила тихо рассмеялся.
— Даже когда заботишься, звучишь так, будто хочешь меня прикончить.
Тот отвёл взгляд, чувствуя, как внутри всё клокочет.
Я не заботюсь. Не заботюсь! Просто... не хочу, чтобы ты сдох у меня на глазах. Вот и всё. Только и всего. Просто ты слишком жалок..Да! Именно! Кинуть тебя умирать не будет весельем для просмотра спектакля. Слишком уж скучая будет твоя смерть, святоша.
Но пальцы его, вопреки злым словам, двигались осторожно, стараясь не причинить лишней боли.
⸻
Королевство встретило их тишиной. Миссия завершена, но усталость висела тяжким грузом. Шэдоу первым скрылся в сторону покоев, бросив на ходу:
— Восстанови себя, Ванила. Хватит выглядеть, как полусломанный витраж.
Голос его звучал привычно ядовито, но в этих словах слышалось другое.. — скрытая забота?
Пьюр Ванила остался в зале один. Его взгляд упал на сумку, где лежал цветок, добытый с таким трудом. Он осторожно достал его. Белые лепестки сияли в полумраке, словно снег, но острые шипы тревожно блестели в свете свечей. Цветок напоминал одновременно и розу, и лилию — странный, чужой, и в то же время прекрасный.
Пьюр провёл пальцем по краю лепестка, вздохнув.
Белый... и всё же с колючками. Как Шэдоу. Чистота внутри, но спрятана за острыми словами и холодом.
Издалека донеслись шаги — Шэдоу уходил в душ, даже не обернувшись.
Пьюр улыбнулся едва заметно. Он бережно положил цветок обратно в сумку, словно боялся повредить, и поднял свой посох. Лёгкое сияние зажглось в его ладонях. В этот раз сил хватало — свет мягко окутал его тело, исцеляя рану на плече.
Тёплое свечение коснулось кожи, а где-то за стеной шумела вода.
И в этой тишине Ванила впервые позволил себе подумать:
Может быть, даже самые колючие цветы могут цвести рядом со светом?...
⸻
Шум воды стих. Шэдоу Милк вернулся в зал, волосы ещё влажные, а на губах привычная ухмылка. Он увидел Ванилу — тот сидел у стола, рядом сумка, а в руках всё ещё тот самый белый цветок.
— Ну и ради этой зелёной фигни мы чуть не подохли в горах? — язвительно бросил Шэдоу, скрестив руки. — Я уж думал, внутри хотя бы будет золотой камень или что-то достойное. А это... садоводство.
Ванила поднял на него спокойный взгляд, пальцами бережно касаясь лепестков.
— Это не просто цветок. Он хранит силу, которой нет ни у одной печеньки. Его энергия может стать ключом к тому, чего мы никогда прежде не знали.
В его голосе звучала тихая серьёзность, и в зале стало будто тише. Даже Шэдоу замер, приподняв бровь. Секунда — и язвительный комментарий застрял в горле.
Он лишь фыркнул, но без привычной злобы, и опустился на стул рядом.
— Хм. Тогда ладно...
На удивление он замолчал. И это тишина от него — прозвучала громче любого сарказма.
Шэдоу отвёл взгляд, но глаза всё равно скользнули по фигуре Ванилы. И вдруг его внимание зацепилось за... мантию.
— ...А эта твоя накидка, — протянул он с прищуром, — она как вообще держится? На честном слове? Она ж плечи не закрывает, толку от неё ноль. Красуется, святой.
Ванила чуть растерялся, посмотрел на мантию и мягко улыбнулся.
— Возможно. Но мне нравится ощущение свободы.
— Свободы? — Шэдоу скривился, но глаза блеснули. — Да ты просто носишь театральный занавес и называешь это стилем.
Ванила засмеялся тихо, почти смущённо.
— Пусть будет так.
Шэдоу отвёл взгляд, будто ему снова стало нечего добавить. Но в голове вертелось одно:
Идиот в мантии. Но почему-то... этот идиот выглядит по-настоящему светлым.?...
⸻
Вечером Пьюр Ванила вышел из зала — на совет к другим печенькам. Сумка с цветком осталась на столе.
Шэдоу, оставшись один, сделал вид, что ему всё равно. Сел в кресло, закинул ногу на ногу. Но взгляд всё время тянуло к сумке.
В итоге он рывком открыл её и достал цветок. Белые лепестки светились мягко, а острые шипы блеснули при свете свечей.
— Тьфу, — скривился Шэдоу. — Белый, сияющий и с колючками. Как символика, блин.
Он покрутил цветок в руках, скользя пальцами по лепесткам.
Чистота и свет... но с ядом внутри. Это больше похоже на меня, чем на Ванилу. Чего ради он так держится за эту штуку?
Его губы искривились в ухмылке, но в груди было тяжело.
— Мы чуть не сдохли ради садового аксессуара. Великолепно.
Он хотел положить цветок обратно... но задержался. Взгляд зацепился за тонкие прожилки на лепестках — словно линии, такие же надломленные, как его собственное сердце.
Чёрт. Почему я вообще думаю, что этот дурацкий цветок похож на меня?
В этот момент дверь тихо скрипнула — вернулся Ванила. Шэдоу резко отдёрнул руку, сунув цветок обратно в сумку, и поднял глаза с привычной ухмылкой.
— О, святой. Твой сокровенный куст ещё цел. Я не сожрал его. Можешь спать спокойно.
Ванила тепло улыбнулся, будто ничего не заметил.
— Спасибо, что присмотрел.
Милк отвернулся, чувствуя, как внутри всё клокочет.
Спасибо. Опять это его «спасибо». Да за что?
⸻
Лунная ночь.
⸻
Комната погрузилась в тишину. За окнами царила ночь, лишь редкие огни горели в королевстве.
Пьюр Ванила проснулся от лёгкого холода. Приподнявшись, он заметил: рядом пусто. Шэдоу не было. Его постель даже не тронута.
Взгляд упал на распахнутые двери, ведущие на балкон. За ними тянулся ночной воздух, прохладный и свежий. Лунный свет лился серебром.
Пьюр медленно встал, подошёл ближе — и увидел Шэдоу.
Тот стоял, облокотившись на перила, смотрел в небо. Луна отражалась в его глазах, волосы блестели от её сияния.
Ванила остановился в дверях, не решаясь нарушить момент. Но тишина тянулась, и он тихо произнёс:
— Ты не спишь.
Милк даже не обернулся. Его голос прозвучал ровно, но с привычной колкостью:
— А ты наблюдательный, святой. Может, ещё скажешь, что ночь тёмная?
Ванила улыбнулся мягко, шагнул ближе.
— Просто... хотел убедиться, что с тобой всё хорошо.
Шэдоу хмыкнул, глаза всё ещё прикованы к луне.
— Со мной всегда «всё хорошо». Я же тень, помнишь? Тени не жалуются.
Пьюр замер рядом, глядя на лунный свет.
— Но..даже тени нуждаются в свете, чтобы существовать.
На этот раз Шэдоу чуть склонил голову, наконец бросив на него взгляд. В его глазах мелькнуло что-то, похожее на растерянность, но язвительная ухмылка вернулась почти сразу.
— Ты неисправим.
— Возможно, — тихо согласился Ванила.
Они стояли молча, под серебристым сиянием луны. И в этой тишине было больше сказано, чем в тысячах слов.
⸻
Ночь всё ещё держала их в своей тишине. Луна висела высоко, серебряная, холодная.
Шэдоу стоял, не двигаясь, только ветер трепал его волосы. Ванила молчал рядом, будто давая ему время.
И вдруг голос тьмы прозвучал глухо, почти с надрывом:
— Скажи... зачем? Зачем ты решил быть моим другом? После всего... — его глаза сверкнули мраком. — После того, как я издевался над тобой, ломал, когда я был....
Тишина ударила сильнее грома. Ванила смотрел на него мягко, без осуждения, но и без жалости.
—Шедоу. Я помню. — тихо сказал он. — Но я также помню, что это тоже был ты.
Шэдоу резко обернулся, в его взгляде мелькнуло раздражение:
— Ты хоть понимаешь, что говоришь? Я был чудовищем. Я мог уничтожить тебя!
— Да. — спокойно кивнул Пьюр. — Но чудовища тоже часть нас.
Он сделал шаг ближе, его голос стал глубже, почти звенел от убеждённости:
— Лучше быть другом тьмы... чем вечно сражаться с ней. Потому что если отрицать половину себя, никогда не будет гармонии.
Слова повисли в воздухе. Лунный свет блеснул на лице Шэдоу, его губы дрогнули — будто он хотел что-то сказать, но слова застряли.
И впервые за долгое время он замолчал.
Пьюр лишь мягко улыбнулся, протянув ладонь к ночному воздуху, будто показывая: вот — я рядом.
Шэдоу отвернулся к луне снова, но взгляд его был уже другим. Тень сомкнулась, но в ней впервые промелькнула искра доверия.
⸻
Продолжение следует?...
⸻