Глава 6.
Ситуация складывается не слишком прекрасно, ведь меня сейчас могут закатать в асфальт в прямом смысле этого слова. Еще и в такую ужасную погоду.
За что мне это?
Непослушные пряди прилипли к моему лицу, а плечи ветровки уже промокали насквозь. Нижняя губа начала дрожать. А все из-за дурацкого холода.
– Мальчики, – я натягиваю улыбку, чтобы быть как можно дружелюбнее. – Вы чего тут?
Парень пониже толком не смотрит в мою сторону, ведь продолжает нервно оглядываться, иногда шмыгая носом. Видимо из-за влажности воздуха, у него начался насморк.
– Удали видео, – негромко, но достаточно грубо произносит Кас.
Он оглядывает меня с ног до головы и хмурится, когда его взгляд останавливается на моем лице.
Не сказала бы, что я уродина.
Просто не в его вкусе. И это не моя проблема.
– Я не собиралась показывать его кому-то, – пожимаю плечами и переминаюсь с ноги на ногу.
Холодно.
Дождь усиливается и это совсем не прикольно. Я ненавижу болеть, ведь это затягивается на три, а то и четыре недели. У меня слишком слабый иммунитет.
Тем более началась осень, когда риск заболеть становится больше и намного опаснее, чем в другие времена года.
Ангина и немного больные почки – мои лучшие друзья на этот осенний период. Стоит застудить ноги или выйти без шапки и теплого шарфа на шее – и вот ты уже лежишь с высокой температурой, болью в горле и ужасно ноющей поясницей.
– Удали видео.
Кас делает шаг ко мне. А его и так темные глаза становятся еще темнее. Могу сказать, что они черные.
– Я же сказала, что не собираюсь его кому-то показывать. Что не понятного? Если бы хотела – уже бы давно отправила его в нужное место.
Признаюсь, он начинает меня ужасно раздражать. Я не привыкла повторять одно и то же несколько раз. Он не кажется глупым парнем, но при этом ведет себя так, будто мама разрешила ему погулять всего час, а не два, как хотел этого сам Кастиэль.
И теперь он вымещает свое зло на всех, кого видит перед собой. И даже караулит каждого у их домов.
Самое забавное, что на углу моего дома стоит небольшая камера видеонаблюдения. И мы сейчас стоим как раз в ее диапазоне.
Мой отчим – коп, помешанный на безопасности дорогих ему людей. А наш новый райончик не такой уж и спокойный. Поэтому, если сейчас этот широкоплечий громила решит провернуть что-то против меня, то на него будет еще один компромат.
И это будет не по моей вине.
– Кас, у нас не так много времени, – второй паренек посмотрел на экран своего телефона и нервно сглотнул слюну.
– Ты же не глупая, – снова начал тот неугомонный, склоняя голову набок. – Чего ты добиваешься своим таким поведением?
– Я ничего не добиваюсь. Мне плевать, чем вы там занимаетесь в школе. Я лишь хочу закончить последний учебный год и со спокойной душой идти дальше.
– Удали видео. Сейчас, чтобы я видел.
– Даже если я удалю его сейчас. Вы же не оставите меня, – я качаю головой и складываю руки на груди.
– Вы все одинаковые, – произносит Кастиэль и замахивается на меня так резко и быстро, что я не успеваю увернуться.
Ноги подкашиваются, и я падаю на мокрый асфальт, в небольшую лужицу. Капроновые колготки намокают моментально, а ткань юбки вся в грязи.
Левая щека горит так, словно по ней ударили не ладонью, а чем-то слишком тяжелым. Меня пошатнуло в сторону за секунду до моего падения.
Было больно, но не так, чтобы здесь и сейчас разреветься перед этими двумя. Были ситуации намного хуже, чем эта.
Нож в моем боку – отличное сравнение. Но это единственная ситуация из-за, которой я плакала. Да, было чертовски больно, но тогда я больше переживала за свою маму.
Вижу, что Кас поднимает свою ногу, собираясь нанести удар. Хочу подняться с сырой дороги, но мне ужасно холодно. Зубы стучат друг по другу, а кожа изредка покрывается мурашками.
– Лоуренс! – Николас появляется из ниоткуда и толкает Кастиэля в сторону. – Жить надоело?
– Симмонс, – громила усмехается, задирая рукава своей толстовки до локтей. – Этот вопрос я бы задал тебе.
Вечно трясущийся и нервно оглядывающийся парень быстро покинул двор моего дома, как только увидел нашего общего одноклассника.
– Советую тебе бежать так же быстро, как и твой дружок, – произносит мой сосед, смахивая мешающие пряди со своего лица. – Потому что ее отец – коп, – он кивает в мою сторону. – А вон та камера отлично сняла нас всех.
Николас переводит взгляд в сторону верхнего угла моего дома и махает прямо в камеру, хитро улыбаясь.
– Сука! – Кастиэль спешно накидывает черный капюшон, закрываясь от этого мира, и убегает вперед по дороге. Было уже поздно, ведь он отлично показал свое лицо.
– Цела?
Сосед аккуратно поднимает меня под руку с этого ужасно холодного асфальта и осматривает мое лицо.
– Ты что, сидел около окошка и ждал, пока я попаду в неприятности? – я хихикаю, стряхивая грязь с юбки.
– Зашел на кухню, чтобы попить воды и увидел тебя. Как хорошо, что я живу прямо через дорогу.
Он забирает рюкзак с моего плеча, и мы идем к калитке. Щека продолжает гореть и неприятно ныть, а холодный дождь никак не сглаживает эту ситуацию. Захожу в дом и сразу ставлю греться чайник, а сама иду в комнату, чтобы переодеться.
Снимаю мокрые колготки и замечаю небольшой синяк на коленке, уходящий немного в бок. Я ударилась не сильно, поэтому не думаю, что завтра утром проснусь и увижу огромнейшую гематому на всю ногу.
Натягиваю спортивные домашние штаны и футболку, в которой обычно сплю. Мои любимые махровые носки уже ждут меня на полу возле кровати. Расчесываю запутанные волосы и завязываю их в небрежный пучок.
Щека сразу открывается всем. А на ней красный отпечаток руки. Не знаю: перейдет он в синяк или нет. Но знаю точно, что нужно будет это как-то объяснить маме, а затем и отчиму.
Камеру они почти никогда не смотрят, ведь в этом нет необходимости. Она висит просто на всякий случай.
Николас сидит на диване в гостиной и что-то печатает в своем телефоне, а я быстро оказываюсь у холодильника и лезу в морозилку, чтобы достать лед.
Щека замерзает моментально от секундного прикосновения с пакетом, завернутым в кухонное полотенце. Легче не становится, ведь я даже не успела согреться.
– Что они забыли тут?
Николас убирает телефон в карман своей куртки и вопросительно глядит на меня.
– Лакеи Морриса, – произношу я, слегка улыбаясь.
– Амелия, я серьезно. А если бы меня дома не было? Они бы убили тебя тут.
Что-то он слишком нервничает для обычного соседа через дорогу. Даже не знаю, как на это реагировать.
– Они просто хотели припугнуть меня, чтобы я удалила это несчастное видео, – я вздыхаю и свободной рукой достаю кружку, закидываю три кубика сахара, а затем чайный пакетик, заливая все кипятком до половины. В конце добавляю холодную воду, чтобы было все 50/50.
Да, я немного странная. Но я не люблю слишком горячий чай, а также не люблю и слишком холодный. Поэтому ровно половина каждой температуры – идеальное сочетание для меня.
– Какое еще видео? – Николас хмурится, не понимая, о чем я сейчас говорю.
Хочется шлепнуть себя по лбу, ведь я и вовсе не хотела говорить ему про это дурацкое видео. Будет слишком много вопросов и нравоучений, которые мне совсем не нужны.
Но под таким напором серых глаз и серьезным выражением лица, я не могу даже элементарно сделать глоток своего чая, боясь подавиться от такого сверлящего взгляда.
– Они втроем избивали парня из средних классов, я увидела это случайно. Ну и решила снять на видео, – я сажусь за стол, поджимая одну ногу к себе – настоящая леди. – Я не хотела вмешиваться, но тот бедный паренек начал кашлять кровью, тогда я вмешалась и показала им, что у меня есть на них всех компромат. Кастиэль слишком сильно испугался и с того дня я для него враг номер один.
Николас молчит несколько секунд, переваривая всю эту информацию, я же пока попиваю свой чаечек. А затем наблюдаю, как сосед тяжело вздыхает, проводя ладонью по своему лицу.
– Ты в этой школе всего пару недель, а у тебя проблем, будто ты здесь все двенадцать лет, – он досадно качает головой.
– Зато со мной не скучно, – отвечаю я, пожимая плечами.
– И какой у тебя план?
– Нет у меня никакого плана. Я не планирую идти и жаловаться. Сняла их издевательство для личных целей, может и не понадобится мне вовсе это видео, – я переворачиваю край уже не совсем ледяного полотенца и снова прикладываю к щеке.
Кожа уже почти не горит, но внутри, будто что-то пульсирует. Не самое приятное ощущение, но плевать.
– Ты меня с ума сведешь. – Николас проводит ладонью по своим волосам и откидывается на спинку дивана.
– Я не просила помогать мне, – я пожимаю плечами. – Ты еще плохо знаешь и меня, и на что я способна.
Он начинает зачитывать мне лекции, как какой-то старший брат, отчитывающий свою младшую и неугомонную сестру. А я лишь умудряюсь закатывать глаза и выражать все свое недовольство. Потому что не люблю, когда меня недооценивают.
Да, я маленького роста и мне больше подойдут разборки с садовыми гномами. Я вешу слишком мало даже чтобы просто повалить кого-то на землю ведь, скорее всего я просто-навсего сломаюсь пополам. Я не блистаю умом, как Николас и не мечтаю получить золотую медаль за свои старания. Но это не значит, что я безнадежна.
Уже ближе к позднему вечеру отек на щеке стал поменьше, и кожа приобрела розовый оттенок. Ничего страшного в этом нет.
Мои родные знают, что я в любой момент могу поскользнуться на ровном месте или влететь в дверь, хотя вижу куда иду, – это мои базовые настройки.
POV Автор
Амелия встала раньше обычного, и чувствовала себя совершенно не выспавшейся. Она крутилась возле зеркала, стараясь замазать едва заметный синяк, который почти не видно под ее слабым освещением дома. Но в школе его увидят точно, да и кожа у него слишком бледная.
Тонкий слой консилера неплохо замазал его, но на всякий случай девушка решила оставить волосы распущенными и даже не убирать как обычно мешающие пряди за уши.
Чистая и глаженая форма уже висела на спинке стула, а колготки пришлось доставать новые, хотя обычно она могла носить одну пару хотя бы пару месяцев точно.
– Милая, во сколько ты сегодня освободишься? – Аврора встретила дочку на кухне, нежно целуя ее в лоб.
– Где-то в час, может чуть позже. А что?
– Сегодня завоз новых цветов, да и с нашего двора нужно собрать тоже. Работы будет много, – женщина устало массирует свою шею. – Боюсь, что одна не управлюсь.
– Я приду сразу же после уроков, не переживай.
Аврора благодарно улыбнулась и поставила на стол только что приготовленные панкейки с шоколадным сиропом. Их запах сразу же прошелся по всему дому, а у героини тихо заурчало в животе.
Она не могла не позавтракать маминой выпечкой и просто пойти в школу. Даже если она опоздает на урок – сначала хорошенько поест. Но так как сегодня Амелия встала намного раньше, времени еще хватало.
Они с мамой еще немного поболтали, а затем как обычно пришла Натали и уселась за стол, где уже стоял ее кофе.
Николас поприветствовал всех, кто был в этом доме и принялся ждать свою одноклассницу, которая что-то рассказывала его маме, и все начали хохотать. Это заставляло парня закатывать глаза от того, как эта новенькая и совсем безбашенная девчонка может так просто оживлять спокойную обстановку, легко заводить новых знакомых и быть такой веселой и спокойной одновременно.
Он даже немного завидовал ее легкости, и некому пофигизму к некоторым вещам. А ее бесстрашие – это что-то с чем-то. Но за такую девушку стоит, и переживать, ведь она слишком часто лезет под горячую руку, тем самым подставляя себя.
Натали допила свой кофе и отвезла ребят в школу, где как обычно с утра пораньше было еще слишком мало народу. Коридоры пустовали, но все кабинеты уже были открыты.
Брукс уселась на свое место и, вытянув руку на стол, легла на нее щекой, прикрывая глаза и давая себе еще немного полежать. Одноклассники медленно и печально рассаживались по своим местам. А учитель всегда приходит после звонка.
Все были напряжены, ведь сегодня мистер Уотсон огласит результаты их проверочной работы, и не все смогли написать ее хотя бы на средний бал. Героиня тоже переживала по этому поводу, но не подавала виду.
Почти самым последним зашел Моррис, который сразу же оглядел класс и медленно направился к своему новому и ненавистному местечку.
Его помощников сегодня не было, и даже на звонки они не отвечали, что было слишком странно. Но Дилан уже успел занести их в список смертников, ведь не потерпит к себе такого отношения.
Учитель математики заходит в кабинет и приветствует своих учеников, а после начинает доставать все необходимое из своего портфеля-сумки.
По списку он начинает перечислять фамилии, а затем называет их оценку за проверочную работу. Каждый, кто слышит, что сдал плохо – тяжело вздыхает и нервно дергает ногой.
Всего два высших бала – Моррис и Симмонс, которые все также пытаются занять одно место. И только у одного это прекрасно получается.
Фамилию героини так и не называют, хотя она стоит почти в самом начале в списках журнала, учитель убирает все листы с ответами в отдельный ящик. А затем начинает писать новую тему на доске:
– Мистер Уотсон. – Амелия поднимает руку, после того как обратилась к нему.
– Да, слушаю, – он немного повернулся, одаряя девушку дружелюбной улыбкой.
– Вы не назвали мою оценку.
Героиня видит, как классный руководитель осматривает весь класс, а затем снова смотрит на новенькую:
– Зайдешь ко мне в учительскую после этого урока, мы все обсудим, – он убеждается, что девушка услышала его и возвращается к написанию темы на доске.
Амелия поворачивается и непонимающе смотрит на такого же удивленного Николаса, который лишь пожимает плечами. Все приступают к написанию конспектов, а Брукс обдумывает слова учителя и нервно дергает ногой, кусая свою нижнюю губу. Снова до крови.
Урок тянулся слишком медленно, новая тема была не понятна девушке, впрочем, как и предыдущие на прошлой неделе. Но она все равно записывала термины, которые нужно было.
Мистер Уотсон ушел раньше звонка на десять минут, оставив домашнее задание для учеников на доске. Амелия уже считала секунды до этого несчастного звонка, прижимая рюкзак к груди. В сотый раз облизывала свою кровоточащую губу и морщилась от металлического привкуса во рту.
Она подскакивает со стула, как только слышит противный звон на весь класс и спешит в учительскую, которая находится у самого выхода из здания.
Помимо классного руководителя там сидят еще несколько учителей, но они все что-то усердно печатают на своих компьютерах, сверяя это с документами, лежащими на столе.
В это время, пока идет перемена, Николас подходит к Моррису, заснув руки в передние карманы брюк.
Дилан печатал тысячное сообщение Кастиэлю, а затем и Тайлеру, в надежде получить ответ хоть от одного из них:
– Чего тебе? – не поднимая головы, спросил парень.
– Пошли, поговорим. – Николас медленно идет к выходу из кабинета, чтобы пойти на крышу.
Моррис нехотя поднимается, и плетется за ним, по пути зевая несколько раз подряд. На крыше никого не было, и Симмонс радовался, что разговор пройдет между ними двумя.
– Слушаю. – Дилан присел на край небольшого металлического ограждения, на котором можно сделать одно неправильное движение и смело полететь вниз.
Он же расселся слишком расслабленно, откинувшись немного назад и закинув ногу на ногу. Осеннее солнце светило не так ярко, как это бывает летом, но все равно без солнечных очков нормально никуда не посмотришь.
– Не надоело?
Николас глядит на него, а его сережка в носу красиво переливается на солнце, отдавая чем-то серебряно-блестящим.
– Что?
Моррис немного хмурится, глядя на когда-то очень хорошего друга, но понятия не имеет о чем идет речь.
– Настолько задела девчонка, что ты посылаешь к ней своих подручных идиотов, вместо того чтобы разобраться самому или вообще оставить ее в покое?
Дилан напрягается и резко поднимается с ограждения, где сидит обычно и делает шаг к своему вечному сопернику в учебе.
– Что ты сказал? – желваки на лице нервно бегают, а кадык резко дергается. – Что они сделали?
И тут Николас даже удивился, ведь понимает, что он ничего не знает. И даже злится от своего незнания проблемы.
– Они подкараулили Амелию возле ее дома, хотели запугать, а Кас ударил ее. Но я вовремя подскочил.
Моррис чертыхнулся, поворачиваясь к парню спиной. Злость охватывает его настолько сильно, что он готов кинуться на любого встречного.
Проблема не в том, что его люди тронули эту девчонку – ему плевать на нее. Но он дал приказ не трогать ее, ведь хотел разобраться сам. Его ослушались и поступили по-своему.
А Дилан не прощает такого. Он сразу находит и наказывает таких людей за их непослушание. Ему все равно есть ли у них семья или больная бабушка, вечно ждущая своего внука. Максимально плевать на это.
Только Николас открывает рот, чтобы сказать еще что-то, но видит лишь спину парня, который на большой скорости покидает крышу и спешит к выходу из этой гребаной школы.
В голове уже есть четкий план, как он разберется с этими двумя. Он хищно улыбается, представляя их крики и просьбы, что так делать они больше не будут. Но это касается лишь Тайлера, который боится собственной тени и быстрее сам прыгнет с моста, чем Дилан дойдет до его дома.
А вот Кастиэль – это немного другое. Он может спорить и упираться, может даже кинуться в драку. Его вспыльчивость иногда перекрывает ему разум. С ним нужно придумать что-то похуже.
Парень не успел выйти из школы, ведь услышал голоса в учительской, которые заставили его остановиться и нагло подслушать.
– Амелия, у тебя всего три правильных ответа из двадцати вопросов. Это слишком плохо, – произносит мистер Уотсон, глядя на проверочный тест с решениями героини.
– Я прошу прощения, – она опускает голову. – В прошлой школе нас обучали немного по-другому. А учитель ставил оценки, не проверяя работ. Мне немного сложно перейти к этой программе.
– Я понимаю. Именно поэтому, я не поставил эту оценку в журнал. Тебе нужно найти репетитора по математике, чтобы он хоть немного помог тебе. До пробных экзаменов еще есть время, – учитель по-доброму улыбается ученице, давая ей шанс на исправление.
– У меня нет сейчас средств на это. Не думаю, что кто-то согласится заниматься со мной бесплатно, – она пожимает плечами.
Дилан ухмыляется, увидев эту девушку такой тихой и почти не смотрящей на своего собеседника. Это совсем не похоже на нее. Ведь парень запомнил ее как наглую хамку, которая не сводила свой недовольный взгляд, даже когда тот проиграл ей в гляделках.
– Давай так, – предложил классный руководитель. – У нас есть ученики, которые отлично понимают этот предмет. Я поговорю с ними, может кто-то согласится помочь тебе.
Амелия радостно улыбается, и кивает головой, соглашаясь с таким прекрасным предложением. Хотя она уже ждала, что ее выкинут с этой школы только из-за плохой оценки по математике.
Моррис загадочно улыбается и, засунув руки в карман темных джинсов, покидает школьный коридор. В голове у него только что родился гениальный план, от которого настроение парня сразу улучшилось, и он даже почти забыл про тех двоих, кого мысленно уже убил.
Спасибо за прочтение🤍
не забываем голосовать и делиться своими впечатлениями в комментариях, читаю все 💞
жду в тгк: maritmnv 🤍