В его мечтах.
—Али! —крик разбился об стены дворца.
—Мирай! —измученный мальчик лежал на руках у Ибрагима.
Мирай словно забыла о своём здоровье, сломя голову побежала по длинному коридору навстречу брату.
—Мой мальчик, мой малыш. —она прижалась к нему, целуя бледное исхудавшее лицо. Ибрагим продолжал держать и мальчика на руках, и свои слезы, подняв голову вверх.
—Дай, дай его мне. — девушка пыталась забрать Али на руки, но Ибрагим ещё крепче прижал его к себе, лишь отрицательно помотав головой.
—Отпусти меня, Ибрагим. —мальчик тянул руки к сестре, заливаясь слезами.
Мирай сидела на полу коридора, держа в объятиях брата, словно он сейчас испариться, снова попадёт в беду.
—Сынок!
—Мама!
Мирай ходила из стороны в сторону по своим покоям, не находя себе места, она ждала результатов от лекаря. Девушку насильно запихнули обратно в покои, не дав даже побыть с Али.
Она не верит свои глазам, она не верит, что её брат жив, что он рядом. Маленький, хрупкий, но такой отважный.
Мирай подлетела к двери, когда услышала открывающийся засов.
—Ибрагим! —воскликнула она, —Как он? Как Али?
—С ним лекарь, пока ничего неизвестно, лишь только что у него сильное истощение.
—Но от этого же не умирают?!
—Если бы мы задержались на пару дней, то всё было бы печально. Его накормили и напоили, теперь на счёт этого беспокоиться не стоит.
Мирай лишь кивнула и окунулась в объятия мужчины, который крепко прижал её к себе.
—Спасибо, спасибо,спасибо, Ибрагим!
—Это мой долг. —паша заглянул в глаза Мирай, застывая на месте, он рассматривал девушку, словно она неземная статуя, будто пытался запечатать её в своей памяти.
Склонив голову, обжигая кожу своим дыханием, нежно коснулся губ Мирай. Он обвил её руками словно лиана,сжимая в своих объятиях, смаковал бархатные губы и не хотел выпускать из своих объятий.
—Не уходи, Ибрагим-паша, побудь со мной.
За всё это долгое время,Мирай сегодняшний вечер наконец-то провела за ужином не в своих покоях одна, а с семьёй. Она чувствовала себя гораздо лучше и могла самостоятельно ходить по дворцу без чьей-либо помощи, но чтобы побыть с Ибрагимом лишние пару минут,он сопровождал её везде.
Когда паша рядом, он совершенно другой, нежный, ласковый, влюблённый, стоит вмешаться кому-то в их личное пространство, он словно отгорождал себя каменной стеной, лицо его не вызывало никаких эмоций, статная поза:руки сложенные за спиной и лишь всё то же покачивания с пяток на носок.
Мирай не могла отвести свой взгляд от мужчины, который заполонил её разум, душу, мысли, она старалась не подавать виду, но не могла. Она пыталась переключиться на брата, маму, падишаха, но её попытки были тщетны. С каждым днём девушку всё больше тянуло к Ибрагиму, всё больше она нуждалась в нём, так ещё и эта двухнедельная разлука заставила её соскучиться каждой клеточкой тела.
Ибрагим перевёл холодный взгляд на Мирай,которая не спускала с него глаз, и лишь уголками губ улыбнулся.
Ибрагим нервно кусал губы, сидя рядом с Сулейманом и пытался не смотреть в сторону Мирай, он смотрел куда угодно, но только не на неё. Он тосковал, тосковал так сильно, что сейчас готов при всех подбежать к ней, крепко обнять и слиться в жарком поцелуе, подхватить на руки и внести в покои, которые хранят все их запретные тайны.
После близости с девушкой ему стало тяжело себя контролировать, она словно пленила его, затуманила разум. Он словно стоял у колодца в знойный день и не мог напиться, поглощая в себя бокал за бокалом холодной влаги.
Мирай была хороша, её фигура, волосы, веснушки, зелёные глаза, пухлые губы, всё это казалось для Ибрагим чем-то неземным, как он говорит, неземной статуей, которая только с ним оживала и давала то, что никто не мог дать.
Как бы он мечтал быть рядом с ней каждую ночь, каждое утро и день, ходить по саду за руку, целоваться возле озера, где ему захочется, создать семью. Но всё это было только в его мечтах.