Глава 6
Соня ушла рано утром.
Она оставила на столе кружку с недопитым чаем и его толстовку, в которой пряталась последние недели. Оставила лёгкий запах сигарет в комнате. Оставила тишину.
Саша понял это сразу, как проснулся.
Квартира была пуста.
Он позвонил ей. Гудки шли долго, но ответа не было.
Он написал сообщение:
"Где ты?"
Секунды, минуты — никакого ответа.
Саша быстро натянул куртку, выскочил на улицу.
Он знал, где искать.
Крыша. Пустая.
Старая автобусная остановка, где они когда-то сидели до рассвета. Никого.
Место под мостом, где они курили, спрятавшись от дождя. Тишина.
Он заходил в каждый двор, заглядывал в каждый подъезд.
А потом пошёл к её дому.
И даже не был удивлён, когда дверь открыла мать Сони и устало посмотрела на него.
— Её нет, — сказала она, не спрашивая, зачем он пришёл.
— Куда она ушла?
Женщина пожала плечами.
— Не знаю. Но она… она что-то оставила тебе.
Она протянула маленький сложенный листок.
Саша медленно взял его.
"Саша, прости. Мне страшно, но я не хочу, чтобы тебе было больно. Ты заслуживаешь кого-то, кто умеет жить. Я не умею.
Не ищи меня. Просто… будь счастлив."
Буквы дрожали, как будто писались в темноте, в спешке.
Он перечитал записку три раза.
А потом разжал пальцы, и бумага медленно упал на пол коленями.
Саша не знал, как быть счастливым без неё.
Прошёл день. Потом два. Неделя.
Саша искал её везде.
Он заходил в те же места снова и снова, надеясь, что в этот раз она будет там. Он смотрел на каждого прохожего, вглядывался в силуэты на остановках, в окна заброшенных домов, где они иногда прятались от дождя.
Никто не видел Соню.
Телефон молчал.
Он пытался связаться с её знакомыми, с кем-то из её старой компании — те лишь пожимали плечами, отворачивались.
Ночами он не спал. Просто сидел, вжавшись спиной в стену, глядя в пустоту.
Его комната всё ещё пахла ею.
Он не убирал кружку, не трогал её толстовку.
Однажды он снова поднялся на крышу — туда, где она сидела в ту последнюю ночь.
Сел на холодный бетон, закурил.
И вдруг понял, что больше не может дышать.
Грудь сдавило так сильно, что стало страшно.
Он закрыл глаза.
— Соня… — его голос дрожал.
Но в ответ был только ветер.
Он не знал, жива ли она.
Не знал, вернётся ли когда-нибудь.
Но внутри него всё разрывалось от ужаса, что, возможно, он потерял её навсегда. Но в один из дней Саша смотрел на бутылку с таблетками в своей руке.
Он не помнил, как взял её.
Не помнил, когда в голове родилась эта мысль — просто вдруг понял, что сидит на полу, а в ладони дрожит пластиковый флакон.
Простуда, или что-то вроде того. Эти таблетки валялись в аптечке ещё с прошлого года.
Он высыпал их на ладонь.
Они выглядели так… безобидно.
Саша сглотнул, чувствуя, как в горле встаёт ком.
Рука дрожала.
Он хотел перестать чувствовать. Хотел, чтобы пустота внутри наконец растворилась.
Вдох. Выдох.
Он зажал горсть таблеток в кулаке.
И не смог.
Саша закинул голову назад, стиснул зубы, чувствуя, как к горлу подступает рвота.
— Чёрт… — выдохнул он, швыряя таблетки в стену.
Они рассыпались по полу, звонко ударяясь о паркет.
Саша закрыл лицо руками.
Он не мог.
Не мог оставить этот мир так же, как она.
Потому что если вдруг, если когда-нибудь…
Если Соня всё же вернётся — он должен быть здесь.
Должен быть тем, кто не уходит.