Обнажённая

Я стояла босая и разбитая в клочья. Передо мной была сотня людей, но видела я только Чонгука. Его злой и решительный взгляд, прожигавший во мне дыру, а за спиной стоял мой жених, и его глаза наверняка смотрели мне в спину. Зачем же ты дал мне этот выбор, Тэхён? А что, если я сейчас шагну ближе к Чону, ты кинешься за мной? Или вся моя значимость уже не имеет значения перед угрозой смертельного кровопролития? Конечно, нет. На его месте я бы и сама швырнула такую невесту обратно к барсам. Глупая, вспыльчивая и недальновидная. И если не Лаура, я бы спала сейчас мирно в его доме и даже не о чём бы не догадывалась.

— Чего ты ждёшь? Иди сюда, — голос мачехи немного отрезвил меня. Её слова были похожи на злобное змеиное шипение. Я сделала глубокий вдох и передёрнула плечами. Тэхён был тем, кто по-настоящему давал мне выбор. А вот мачеха и Чонгук настаивали только на своём и так было всю мою жизнь. Только сейчас я поняла, как сложно мне принимать решения. Я не умею этого делать, потому что всегда это делали за меня.

За моей спиной была полная тишина, и лишь завывающий ветер напоминал мне, что и с той стороны моего ответа  ждут. Я была уверена, что если бы я выбрала свою семью, никто не выстрелил бы мне в спину. Чего теперь я не могла сказать о Чонгуке и его матери. Медленными шагами я попятилась назад и, видя, как меняется выражение лица сводного брата и мачехи, зажмурила глаза. Отворачиваться от них было страшно, я опасалась рокового выстрела, который должен был сегодня свершиться. Я упёрлась спиной во что-то твёрдое, а потом сильные мужские руки прижали меня к себе и только сейчас я поняла, как сильно замёрзла. От Тэхёна шло тепло и веяло защитой. Он отстранился и накинул на меня своё черное пальто, я лишь в последний раз успела увидеть его чёрные перчатки, плотно обтягивающие длинные изящные пальцы. Он оттянул меня назад и подтолкнул, я развернулась и быстрыми шагами понеслась отсюда прочь. Вслед мне донеслось злобное:

— Traditrice!³ — я вся сжалась. Теперь в глазах своей семьи я проклятая предательница, и Джису никогда меня не простит, если узнает об этом. Может, ещё не поздно развернуться и помчаться назад? Упасть перед ними на колени и вымаливать прощение, упрашивать, чтобы Чонгук нашёл себе другую невесту и оставил меня в покое. Но было уже слишком поздно, у меня едва остались силы, чтобы сесть в машину. Водитель открыл передо мной заднюю дверь, и я залезла в чёрный джип. Когда дверь закрылась, я прислонила голову к окну и разрыдалась.

Меня мучили сомнения, не совершаю ли я ошибку, оставаясь здесь? Но назад пути уже не было, и мне оставалось только надеяться, что я всё сделала правильно.

Авто, на котором я сюда примчалась, наверное, уехало сразу, как только я покинула салон, потому что сейчас его нигде не было. Не знаю, сколько прошло времени, но когда Тэхён сел рядом со мной, я взволновано посмотрела на границу и увидела, что армия Чона уже почти скрылась из виду, а вот он всё ещё стоит и гневно смотрит на машину, в которой я сижу.

— Всё хорошо? — спросила я у Тэхёна, когда он подал сигнал водителю, и мы тронулись с места, оставляя произошедшее здесь, позади. Чувство опасности меня не покидало, и совесть где-то внутри что-то нашёптывала мне, но я никак не могла понять что. Все мысли были хаотичны, и никак не удавалось собрать их в кучу.

— Не о чем переживать, кроме того, что я знатно повеселюсь сегодня, выпоров тебя вместе с Данте.

— Тогда и про Лауру не забудь, — саркастично сказала я, хотя огонь переживаний вновь вспыхнул в моей душе.

Надеюсь, что с Данте всё будет хорошо, ведь, насколько я помню, с ударом то перестаралась. В голову лезли противные мысли о его смерти, и я тщетно пыталась убедить себя, что всё хорошо, Лаура ведь вызвала врача. Вызвала же... Я широко раскрыла глаза, вспоминая, как надменно женщина общалась с мужчиной и явно ненавидела его, также как и меня. А что если она просто воспользовалась мной, чтобы избавиться от него и никакого врача вызывать не собиралась? Отчитывающий меня Тэхён резко замолчал, когда я кинулась к нему и почти слезла с сиденья, пытаясь встать перед ним на колени.

— Он может умереть, если уже не умер! Нам нужно срочно ехать в особняк! Эта проклятая стерва и сама добьёт его, если надо!

— Кто умрёт, какая стерва?

— Данте... Я... — я замолчала, не зная, как правильно рассказать, что, возможно, стала причиной смерти его подчинённого.

— Я... В общем, я ударила Данте вазой по голове, и он потерял создание... Там... Там было много крови... — мне стало нехорошо, вдруг начала задыхаться, и слёзы сорвались с моих глаз, угрожая превратиться в сплошные рыдания. Только сейчас пришло осознание, какую самую большую ошибку совершила, и возможно, этот грех будет вечно со мной, и никакими способами мне уже не откупиться от содеянного.

— Oh Dei!⁴ Эй, прибавь газу, я должен ещё успеть посмотреть на труп этого дождевого червя.

Тэхён поднял меня на сидение и попытался успокоить. Однако стресс и переживания вылились из меня потоком слёз, и, в конце концов, он просто дал мне возможность выплакаться ему в плечо.

— Я знаю, что ты считаешь Лауру настоящим монстром, но она вовсе не способна на убийство моего лучшего друга.

— А я? Если я случайно его убила? — очередные рыдания вырвались наружу.

— А тебе надо очень хорошо постараться, чтобы отправить его на тот свет. Поверь, этот ползучий гад ещё переживёт нас всех.

Очень хотелось в это верить. Я видела, что Тэхён явно злился из-за моей опрометчивости и был недоволен тем, как я героически принялась закрывать его от возможного выстрела. И только мои слёзы и переживания за Данте останавливали его от того, чтобы начать читать мне лекции. А может быть, что-то и похуже.

* * *

В дом Тэхён отнёс меня на руках, потому что ноги мои были босые, а на бинтах проступили пятна крови. Как только мы вошли в гостиную, из меня вырвался вздох облегчения, Данте сидел с перебинтованной головой на диване, а напротив него сидела Лаура и что-то недовольно ворчала, но при виде нас тут же подскочила со своего места.

— Тебе крупно не повезло, Данте. К твоему сожалению, моя невеста тебя не убила, а значит, это сделаю я, но смерть не будет быстрой и лёгкой, — мужчина усадил меня на диван, но я тут же встала и хотела было ринуться к Данте, как он грубо вернул меня на место и силой завернул в своё пальто. Я недовольно посмотрела на него, но он только наградил меня угрожающим взглядом, и мне пришлось остаться на месте.

— А я говорил, что не подхожу для работы нянькой! Эти две женщины облапошили меня, как кого-то простофилю на рынке!

Судя по его речам, гораздо больше Данте волновала собственная гордость, чем разбитая голова.

— Ну, если бы у тебя было хоть чуть-чуть побольше мозгов, то никто бы тебя не облапошил. А теперь боюсь, что Дженни выбила из тебя остатки, — проговорила Лаура и уставилась на свои руки. Ситуация волновала её не больше, чем плохая погода. Сейчас она была совершенно непохожа на ту взволнованную женщину, которая ворвалась ко мне в комнату и обвиняла в войне!

— Да почему меня все пытаются принизить и убить в этом доме! — Данте наигранно обиделся и обратился к Тэхёну.

— Что там с нашими котятами? — мои глаза сузились и посмотрели на мужчину с недовольством. Вообще-то, я всё ещё являюсь членом снежных барсов, даже если они мысленно уже отреклись от меня и объявили предательницей. Свадьбы ещё не было, а татуировка не сделана. Но моя неудачливая нянька упорно игнорировала моё возмущение.

— Котята сбежали, поджав хвосты. Как я и думал, всё было не больше, чем блефом. А собранная армия — дешёвым показом. Не понимаю, как ты, Лаура, могла додуматься отправить Дженни ко мне? Хоть знаешь, какой опасности ты её подвергла?

Голос приобрёл опасные нотки, и Тэхён сжал руки в кулаки, продолжая расхаживать по комнате, пытаясь не накричать на женщину.

— Не стоит путать меня с этим безмозглым червем! — гневно произнесла Лаура, показывая на Данте. — Я прекрасно знала, что ни у тебя, ни у этих щенят не хватит смелости начать войну! Я просто надеялась, что у этой дряни хватит совести, чтобы самой вернуться на свою территорию, и тогда ты бы не смог её остановить! Но, видимо, она прочно запустила свою когтистые лапы в нашу семью!

У меня в горле всё пересохло, обида заиграла на нервах. А ведь я действительно переживала за Тэхёна, и даже за неё, и вообще за всех людей на этой территории. Я по-настоящему опасалась войны и была готова на всё, чтобы защитить невинных людей. Хотелось бы мне ответить ей такой же яростью, но уставшая и обессиленная, поглощенная её ненавистью и оскорблениями, я только опустила голову, чувствуя, как слёзы возвращаются на глаза.

— Вот видишь! Да, мы оба стали жертвами этой коварной змеи! — Данте поднялся со своего места и присел возле меня, обнял за плечи и попытался успокоить. Я не выдержала, и моё тело затряслось от рыданий.

— Хватит! Данте, проваливай к себе, с тобой мы поговорим завтра, и убери руки от моей невесты, я и сам в состоянии её успокоить.

— Кто бы тебя в твоём состоянии успокоил!

Тэхён злобно рыкнул на него, и мужчина поспешил встать, отошёл от меня. Пожелал мне спокойной ночи и скрылся.

— А тебя я, кажется, уже предупреждал насчёт Дженни! Я не собираюсь терпеть твоё хамское отношение к своей будущей жене, а сегодня ты и вообще перешла все границы, подставив её смертельной опасности! — голос Тэхёна сорвался на разъярённый крик, что даже мне стало страшно. Лаура посмотрела на него испуганными глазами и вся сжалась. Она явно не рассчитывала, что его гнев обрушится на неё в столь грубой форме.

— Ты отправляешься в резиденцию Порта Гуэльфа, до тех пор, пока я не разрешу тебя вернуться.

— Ты отсылаешь меня? — судя по её интонации, она явно не ожидала, что это произойдёт.

— Понимай, как хочешь. Я предупреждал тебя, и если мои слова ничего для тебя не стоят, может, хоть поступки поставят на место.

— Я тебя вырастила, заменила тебе мать, и вот так ты отплатил мне, променяв на шавку собственных врагов, которую знаешь четыре дня?

— Я отплатил тебе достаточно, ты почти десять лет купалась в богатстве и любви народа. Я даже сейчас оставляю тебе всё это, отправляя не на улицу, а в шикарный загородный дом, твоё содержание всё также остаётся моей заботой.

— Свою жалкую заботу оставь невесте, — она кинула на меня презренный взгляд и, гордо подняв голову, зашагала прочь. Как только мы остались одни, Тэхён облегчённо выдохнул и буркнул себе под нос что-то вроде: «Эти женщины сведут меня в гроб». После чего легко и спокойно поднял меня на руки и отправился наверх.

— Оскорбления Лауры лишили меня гордости, но не возможности ходить.

— Ты и так достаточно навредила своим ногам, они ещё не до конца зажили, и я не позволю тебе травмировать себя ещё больше. Тебе стоит отказаться на время от туфель, тем более на каблуке и вообще от обуви или прогулок.

— С каких пор ты стал хозяйствовать в моей жизни? Я сама могу о себе позаботиться.

— Ты сегодня уже позаботилась, бежала босая по земле и камням, да ещё и в одном пеньюаре на холодном ветру! Я был готов начать войну только из-за того, что сотня солдат и этот ублюдок пялились на твою грудь!

Ну да, пеньюар не был застёгнут, он был лишь на скорую был заправлен в джинсы и можно было сказать, что я стояла там, на улице, перед сотней людей в одном лифчике. Но ранее меня это как-то не особо беспокоило, а сейчас щёки покрылись неловким румянцем, когда я поняла, что всё это время Тэхён придавал этому такое большое значение.

Мы оказались, судя по всему, в спальне дона. Первое, что бросилось мне в глаза — огромное зеркало, украшенное орнаментами из золота и кристаллов, выделялось прекрасной хрупкой роскошью, отражая свет и создавая чувство простора и изумления. Тэхён опустил меня на большую кровать в углу комнаты, я ощутила, как тону в мягкости бордового покрывала. Столики с фруктами и драгоценными украшениями, выставленные в противоположном углу, великолепно дополняли общий интерьер. Дикая кобра с высунутым языком словно отливала серебром при лунном свете. Огромное окно, украшенное тонкими шторами из льна, позволяло лунным лучам проникнуть внутрь, создавая игру теней и света на полу и мебели. Моя рука незаметно скользнула по поверхности серебряных платков, окутывающих кровать. Я ощутила мягкость и нежность ткани, чувствуя, как обрамлённые золотом и камнями серьги играют с лунным светом. Вся спальня пропитана дорогой парфюмерией, создавая атмосферу эксклюзивности и роскоши, которая полностью соответствует образу и статусу владельца.

Я позволила себе, наконец, скинуть его пальто и стянула с себя джинсы, оставаясь в одной лишь атласной ткани. Тэхён внезапно появился с тазом воды и белыми платками. Он аккуратно опустился передо мной на колени и недовольно посмотрел на кровавые бинты.

Лёгким движением он стянул со своих рук перчатки и откинул их подальше. Его тёплые пальцы коснулись моей голени, заставляя вытянуть ногу. Мне вдруг стало неловко, я плотнее закуталась в атласный халат, но это не избавило меня от дрожи.

— Тэхён, это правда лишнее, я и сама могу о себе позаботиться!

— Какой тогда смысл иметь мужа, если всё равно сама будешь заботиться о себе?

Его слова ввели меня в ступор.

— Это всего лишь ступни... Да и ты пока мне ещё не муж.

— Но скоро стану. Считай это моей тренировкой.

Я хотела спросить, когда состоится наша свадьба, но поняла, что не хочу сейчас вникать во всю эту нескончаемую полосу тревог. Я слегка дёрнула ногой, когда мужчина резко оторвал кончик присохшего к моей ступне бинта. Под его искусными руками, прошедшими через огонь и воду бандитских улиц, мои израненные ступни почти не ныли от боли, хотя на всё моё тело вдруг навалилась жгучая усталость и захотелось откинуться на белые подушки, никогда не просыпаться. Не думать о том, возненавидит ли меня теперь сестра и будет ли Чонгук предпринимать что-то ещё, чтобы добиться своего. Я смотрела на заботливого Тэхёна и сейчас уже не видела в предстоящем браке ничего ужасного. Кто смог бы прикоснуться к ранам с такой нежностью, как дон мафии, чьи руки уже давно не знали тепла человеческой кожи, а пальцы безошибочно могли лишь орудовать каким-нибудь ножом или перезаряжать пистолет? Будучи хозяином жестокого и безжалостного мира, он находит в себе силы оказывать помощь и заботу в моменты уязвимости и слабости, ставшей неотъемлемой частью моей жизни. Он, по-настоящему свободный от оков обыденности и предрассудков, не был похож ни на одного члена моей семьи. Мы все справлялись со своими проблемами сами, закрывались в себе, отворачивались друг от друга. Никто не хотел, чтобы другие знали о его уязвимости, а он сидел передо мной и помогал справиться с проблемами, и, как бы впуская меня в свою жизнь, показывал свои. Вот только я не уверена, что он когда-то бы позволил помогать ему. Тэхён живёт по принципу: она имеет право знать, но не имеет помогать. Словно прочитав мои мысли, мужчина вдруг сказал:

— Хрупкие женские плечи не созданы для того, что нести на себе всю тяжесть жизни. Для этого существуют мужчины.

— А для чего же тогда они созданы?

— Для того, чтобы ночью обжигать их горячими поцелуями. Чтобы шёлк струился по нежной кожи, чтобы дорогие меха защищали от холода.

Его пальцы с любовью провели по моей ноге до колена. Только сейчас я нашла в себе смелости посмотреть на него. Черты лица выражают неукротимую силу и нежность, и его глаза пылают огнём страсти. Сейчас в нём было нечто загадочное, притягательное и одновременно устрашающее. В тёмных глубинах его зрачков казалось, что прячется огонь бунтовщика, безумно горящий жаждой власти, на грани нежности. Взгляд его был настолько проницателен, что словно проникал сквозь душу, считывал скрытые мысли и делал ясными самые тёмные намерения.

Мягкие бинты покрыли мои ступни, и когда Тэхён встал, я сонно зевнула, понимая, что ещё немного и провалюсь в сон. Мужчина уложил меня в постель, но я тут же оттолкнула от себя его руки и вновь села.

— Я не могу ночевать здесь. Я хотела бы вернуться в свою комнату.

— Боишься?

— Нет... Нет! Просто это считается неправильным... До свадьбы мы не должны спать в одной кровати. Да и вообще жить в одном доме... Или у вас нет таких традиций? — Тэхён какое-то время смотрел на меня, задумчиво трогая свой подбородок.

— Почему же, есть. Не думал, что кто-тот ещё соблюдает такое, но как скажешь. Я отнесу тебя в твою спальню, — и, не дав мне больше вставить ни слова, подхватил на руки и понёс.

— Эх, а ведь после того, как раны заживут, ты не будешь носить меня на руках!

— Сначала дождись, когда заживут, а там хоть на шею садись, — с лёгкой улыбкой ответил Тэхён и всю остальную дорогу мы не говорили ни слова.

Не знаю, шёл ли он так медленно из-за собственной усталости или же специально не хотел отпускать, но я настолько расслабилась, что голова моя опустилась ему на плечо, и его пальцы сильнее сжали моё безвольное тело. Рядом с ним было тепло и спокойно, и, кажется, мне стало гораздо легче дышать зная, что Лаура вскоре покинет этот дом. Я избавлюсь от постоянного источника унижений, и, возможно, замужняя жизнь не будет таким адом, каким я представляла.
Тэхён опустил меня на кровать и заботливо укрыл одеялом. Постель была холодная, и от мысли, что придётся быть здесь совсем одной, вдруг стало тоскливо, я пожалела о собственной просьбе. Он склонился надо мной, и его тёплые губы оставили невесомый поцелуй на моём лбу.

— Buona notte, la mia vita.[5]

И ушёл, словно тень, исчез в ночи. И только лёгкий стук закрывающейся двери служил мне доказательством, что он действительно здесь был и всё это не сон.

* * *

Всю ночь меня преследовали беспокойные сны, из-за которых я ворочалась в кровати, иногда плакала, иногда просыпалась и не могла отдышаться. Снилась Джису, проклинавшая меня за предательство. Снилась и мачеха, бранившая меня последними словами и иногда снился Тэхён. Мы сидели и разговаривали с ним в его спальне, и я не могла оторвать от него глаз. Вьющиеся чёрные волосы почти до плеч, спадающая на лоб небрежная прядь. Угольно-чёрные глаза, сверкающие при лунном свете, словно нацеленные на добычу. Вкрадчивый ласковый голос и всё внутри сжималось каждый раз, стоило ему улыбнуться. Не особо я была рада своим неожиданным снам, которым ничего не сопутствовало. Проснулась я достаточно поздно и оттого, что разбудила меня служанка, которая принесла завтрак. Странно, но первое, что я спросила, это где сейчас Тэхён и смогу ли я его увидеть. Внутри вдруг зашевелилось беспокойство, и все насущные вопросы, которые я отбросила вчера, стали очень важными сегодня.

Девушка ответила, что Тэхён, уважая и соблюдая традиции, переехал в свою квартиру в центре города, где и будет находиться до самой свадьбы. Эта новость меня немного расстроила, ведь перед свадьбой нам столько всего нужно обсудить! Где и как она будет проходить, кто будет из гостей, когда решится мой вопрос с учёбой и работой! А главное, как разрешится конфликт со снежными барсами? Будет ли он ещё что-то предпринимать и как поведёт себя моя семья?

— Госпожа, кажется, господин оставил вам небольшой подарок, — девушка кивнула в сторону, и я обернулась.
Действительно, на другом краю кровати лежал большой букет роз и коробка. Я встала и обогнула большое ложе, присела на противоположном конце. Розы оказались восхитительными, большие ярко-красные бутоны и дурманящий запах, который теперь наполнил мои лёгкие. А вот в коробке оказался дорогой телефон и записка. Буквы, выведенные красивыми завитками, совсем как та его красивая подпись, которую он оставил на нашем договоре.

Доброе утро, жизнь моя.
Я очень надеюсь, что ты примешь мой подарок, а возможно, он заставит тебя улыбнуться и сделает настроение немного лучше. Этот телефон полностью твой, у меня нет никакого желания контролировать тебя, поэтому ты можешь общаться, с кем тебе будет угодно, но я буду несказанно рад, если мой номер будет первым в списке твоих контактов.

Твой будущий муж.

Его подарок действительно заставил меня улыбнуться, а в особенности эта записка, на обратной стороне которой был ровно выведен его номер. Я включила смартфон и вбила его номер первым, даже сделала скриншот и отправила ему. Ответ пришёл незамедлительно.

Тэхён: Ты даже не представляешь, как обрадовала меня сейчас.

Дженни: Считай, что это благодарность. Мне было неловко просить тебя об этом, хотя мне очень нужен был телефон. Спасибо тебе.

Тэхён: Прекрати, ты скоро станешь моей женой, и ни о какой неловкости не может быть речи. Все твои желания должны выполняться незамедлительно.

Дженни: Не стоит. Мне нечем будет отплатить тебе за такие дорогие подарки.

Тэхён: Одного твоего спасибо будет достаточно, но в следующий раз я возьму с тебя поцелуй.

Я отключила телефон, запомнив на будущее — не принимать от него никаких подарков. Сейчас стоило сесть и, наконец, позавтракать. На душе вдруг стало легче, а будущая жизнь уже не казалась мне такой туманной.

³Предательница! (итал.)
⁴О Боги! (итал.)
[5]Спокойной ночи, жизнь моя (итал.)