От ненависти до любви один шаг [457]

Ки Хун не мог так просто все оставить. Он не настолько слаб, чтобы просто сдаться и сидеть, сложа руки. Он сидел на кровати, облокотившись на стену, прожигая своим взглядом пол, будто скоро сделает дыру в ней. Его дыхание было тяжелым, голова гудела так, будто внутри нее били в колокол, боль с запястья перешла на всю руку от наручников, казалось, что он ее больше не чувствует. Мыслить мешала картина смерти Чжон Бэ-тот взгляд, полный ужаса, кровь, растекающаяся по всему полу..

«Если бы не я, он был бы жив..»
Чувство вины так не отставало от Ки Хуна.

Слезы продолжали течь, но что-то в его груди постепенно менялось. Сначала это было просто тепло, потом оно стало расти, расползаться по телу, заполняя пустоту внутри. Злость. Она шла рука об руку с болью, с ненавистью. К самому себе, к Фронтмену, ко всей этой проклятой Игре.

— Если я выберусь отсюда, — прошептал он, сжимая кулаки. — Я сожгу все к чертям.

Он поднял голову, в глазах больше не было слез — только решимость.

Ки Хун медленно оглядел комнату. Он больше не был жертвой, которая тонет в своем отчаянии. Теперь он был хищником, который ищет способ вырваться.

«Фронтмен забрал ключи, но разве это единственный способ выбраться?»

Он начал осматриваться внимательнее. Картины на стенах, дорогая мебель, декоры — все в этой комнате кричало о роскоши. Но даже в самых тщательно продуманных тюрьмах бывают слабые места.

И он их найдет.

Он продолжил анализировать эту комнату и ничего, что бросилось бы в глаза, не нашел, но он не терял надежду и жаждал месть.

Глаза бегали по комнате с одного края к другому, всматриваясь в каждую частичку этой комнаты. Прошло достаточно времени, но Ки Хун ничего не нашел, он уже хотел сдаться и подумал про себя, что ключи-единственный способ к свободе. Но это было не так, верно же?

У Ки Хуна начали смыкаться глаза от усталости. Он скорее устал не физически, а морально. Кровать была довольно не новой и не сочеталась с другой дорогой мебелью. Он наткнулся рукой на что-то острое. Из-за резкой боли он слегка сморщился и посмотрел на эту вещь. Это выпирали пружины матраса, Ки Хун задумался и решил, что это первый шаг к свободе. Не медля он попытался стянуть ее с матраса. С трудом, но у него получилось это и начал взламывать замок с наручников.

Он не знал как это делать, поэтому делал на бум. На удивление, это не заняло много времени, рука освободилась и почувствовалось облегчение в зоне запястья. Радоваться было еще рано, он вскочил с кровати и начал шариться по всем ящикам, который были в этой комнате

Ки Хун быстро обыскал прикроватную тумбочку — пусто. Затем кинулся к массивному комоду у стены, судорожно открывая ящики. В одном из них лежала коробка дорогих сигар, в другом — какие-то бумаги, но ничего полезного.

В третьем он нашел нож.

Холодное лезвие блеснуло в тусклом свете лампы. Ки Хун сжал его в руке, чувствуя, как внутри разливается новая волна решимости. Теперь у него было оружие.

«Фронтмен думает, что я сломлен. Думает, что я просто буду страдать в этой комнате. Он ошибся.»

С этой мыслью он подошел к двери и осторожно приложил ухо. Снаружи было тихо, но это ничего не значило. Возможно, за дверью стоял охранник.

«Если я хочу выбраться, мне нужно сделать это быстро и бесшумно.»

Он медленно повернул ручку — заперто. Ки Хун чертыхнулся. Его взгляд метнулся к петлям двери. Они были крепкими, но если ударить в нужное место...

Он вспомнил о тяжелой статуэтке, которую видел на тумбе. Подхватив ее, он сделал глубокий вдох, поднял над головой и со всей силы ударил по креплению двери. Глухой стук разнесся по комнате, но дверь лишь чуть подалась.

«Еще раз.»

Ки Хун ударил снова и снова, пока с резким треском дверь не скрипнула и не открылась. Он затаил дыхание. Никто не пришел?

В коридоре было темно. Ки Хун выглянул, сжимая нож в руке.

«Теперь самое сложное.»

Ему предстояло выбраться из этого здания. Он не знал, где находится, сколько здесь охраны и насколько далеко выход. Но он точно знал одно — он не остановится.

— Я уничтожу вас всех, — прошептал он, растворяясь в темноте.