4
- Что за извращения... - недовольно бросила Саша, вытирая пот со лба. Энни была с ней согласна. Ремни от привода натирали кожу, слишком плотно прилегая к телу, девушка была уверена, что ее ждут мозоли, спасибо регенерации, мучаться придется недолго, но это было не самое худшее, она начала подозревать их командора в специфических наклонностях, по-другому его приказ было не объяснить. Шадис пытал несчастных кадетов, заставляя снимать ремни и надевать их заново, и так по кругу, пока сие действие не дойдет до автоматизма.
Энни чувствовала прожигающие взгляды парней, только начавших познавать все прелести переходного возраста. Она была уверена, что ремни придумал озабоченный старый извращенец, и плевать, что трос-маневр бесперебойно работает только при таком креплении.
- Раздражает, скажи, - обратилась к ней Имир, застегивая ремешок под грудью, отчего та визуально приподнялась.
Энни просунула язычок в застежку, утягивая ремень на ляжке, боковым зрением наблюдая за Бертольдом, что стоял в паре метров от них и «незаметно» поглядывал на нее.
- Да, - согласилась девушка, выпрямляясь.
- А Микасе хоть бы что... - встряла в разговор Саша и кивнула на сослуживицу.
Энни посмотрела на Аккерман и ее безэмоциональное лицо. Та молча следовала указу, ловко скользя пальцами по кожаным ремням и не обращая внимания на изучающие взгляды поклонников. Леонхарт сравнила ее с машиной и отвернулась.
- И почему мальчишки такие озабоченные, - продолжала Саша, снимая снаряжение.
- А чего ты ожидала? - разговорилась Имир, - как бы офицеры не утверждали, что солдат - существо бесполое, сами то и дело заглядываются на хорошеньких девчонок.
- Из всех них только, пожалуй, Армин не пожирает нас взглядом. И то, мне кажется, он... гей, - совсем тихо произнесла Саша последнее слово.
- Кто? - переспросила Энни, не понимая, почему вообще участвует в разговоре.
- Тот, кто препочитает мужчин, - вкрадчиво ответила Имир, бросив на Арлерта ехидный взгляд, - но это не про него. Он просто слишком стеснителен и неуверен в себе.
Дальше Леонхарт не слушала, погрузившись в свои мысли.
После утренней тренировки весь сто четвертый отряд отправился на лекцию в учебный корпус, где им подробно рассказывали - кто такие титаны и с чем их едят. Энни слушала нудный голос преподавателя вполуха, зная о титанах гораздо больше любого из присутствующих. Даже больше Бертольда и Райнера. Им рассказывали об единственном уязвленном месте, перерезав которое, можно убить чудовище, совершенно не замечая иронии во всей их деятельности.
Каким-то образом король Фриц стер воспоминания у всех элдийцев на острове ради сохранения мира. Такие слухи дошли до Леонхарт еще до момента вступления в армию, в подобную чушь верилось слабо, но с каждым днем ее сомнения развеивались, как порох на ветру. Их учили убивать во имя спасения человечества - убивая это самое человечество.
На лекции Энни мирно задремала, спрятавшись за широкой спиной Райнера, что сидел впереди нее. Ей снился дом с обветшалым забором и привычный запах хвои, навсегда въевшийся в память.
Армин же усердно записывал слова преподавателя, лично участвующего в вылазке за стену. Тот с жаром описывал, как бочковатые зубы, размером с его голову, едва не сомкнулись поперек туловища, но благодаря товарищам ему удалось избежать гибели.
- Мой клинок вошел недостаточно глубоко в толстую кожу, и эта ошибка едва не стоила мне жизни. Не забывайте вовремя менять лезвие, если не хотите побывать в пасте титана и ощутить его ароматное дыхание.
Далее шла информация о физическом строении титанов и их разновидностях. Армин жадно впитывал информацию, раскладывая ее по полочкам в голове. Ему нравилось учиться и узнавать новое об их мире, но при этом парень понимал, что физически он слаб, и ему необходимо уделять больше внимания тренировкам, пока он являлся самым отстающим в отряде.
Лекция закончилась слишком быстро, как считал Арлерт, но и сведений о титанах было катастрофически мало. Их тела испарялись после смерти, как и отрубленные конечности, что существенно усложняло задачу по исследованию. Армин откинулся на спинку стула и потянулся. Мышцы гудели от бесконечных физических нагрузок, а теперь еще и кожа горела огнем после тренировки с приводом.
- Как же есть хочется, - проныла сидящая впереди Саша. Армин улыбнулся, его поражал аппетит этой девушки и способность при этом оставаться стройной. С его поступления в кадетский корпус прошло чуть меньше месяца, а он уже успел привязаться почти к каждому сослуживцу, даже к тому, с кем совсем не общался.
Он прошелся взглядом по товарищам, остановившись на спящей Энни. Она была... удивительной. Девушка отлынивала от тренировок, но при этом могла грациозно уткнуть любого парня лицом в землю, не приложив к этому и капли усилия. Жан до сих пор нелестно о ней отзывался после первой унизительной тренировки, где она побила его, или как утверждал Эрен - задела лошадиную гордость.
Марко осторожно похлопал девушку по плечу, та резко дернулась, будто ей снился кошмар, чем напугала бедного парня. Армин отвернулся, не желая, чтобы кто-нибудь заметил за его наблюдениями исподтишка. В тайне он даже завидовал Марко, тот мог спокойно заговорить с Энни или сесть вместе с ней за один обеденный стол, в то время, как сам Арлерт буквально превращался в статую под нахмуренно-безразличным взглядом. Причин своего страха перед девушкой он не знал, да и времени об этом подумать практически не было.
Тем временем Энни извинилась перед Марко, чувствуя укол вины за то, что чуть не проехалась кулаком по его лицу.
- Рефлексы, - тихо сказала она и даже не соврала. Ее сон всегда был чутким, а тело было натренировано молниеносно реагировать на раздражителя, в каком бы состоянии девушка не находилась.
- Мне бы такие рефлексы, - совсем по-доброму улыбнулся парень, ни капли не обижаясь.
Энни хотела возразить, но в комнату вошла Марта - врач из лазарета, и попросила всех успокоиться. Она присела на край стола, поправив указательным пальцем большие круглые очки на носу, и громко заявила, что командующий велел просветить молодёжь в вопросах, касающихся половой жизни.
- Что вы хотели бы узнать? - показушно спросил Кирштайн под хохот парней. Энни закатила глаза и натянула капюшон толстовки, желая слиться со стулом.
- Очень остроумно, - ответила женщина, ни чуть не смутившись, - вы не первые, с кем я провожу эту беседу, господин Кирштайн.
И Марта принялась объяснять - что, зачем и куда. Парни откровенно скучали, наслушавшись подобных рассказов еще в родных краях от пьяных стражников, а девушки заливались краской, пряча глаза, и только Имир ковыряла ногтем деревянную столешницу. Энни же не понимала, зачем им это все рассказывают и в таких откровенных подробностях, она посмотрела на Марко, тот сидел красный, смущенно опустив взгляд. Видимо, ему было некомфортно сидеть рядом с девушкой при обсуждении столь щекотливой темы. Тогда Энни перевела взгляд на Армина, про ориентацию которого утром рассуждала Саша. Лица его было не разглядеть из-за волос, но почему-то девушка была уверена, что тот краснее впечатлительной Кристы. Ей как раз вспомнилось, как около месяца назад он застукал ее на речке.
Энни вздохнула и подперла щеку рукой, молясь, чтобы этот день поскорее закончился.