глава 14
В субботу вечером я опять собиралась гулять с Дашкой. Выйдя из-за калитки, я услышала шум и издали увидела, как из гаража Егора выезжает квадроцикл. Кто сидел за рулём, я не поняла - человек был в шлеме. Может Егор, а может его отец. Квадроцикл умчался. Я пошла в другую сторону и вскоре наткнулась на маму Егора.
За её руку держалась девочка лет девяти ( простите просто незнаю сколько лет Кире) - светловелосая, гулобоглазая, она была точно копией Егора. Мама сильно изменилась, посторела: усталое лицо, серая кожа, мешки под глазами, а грязные волосы небрежно собраны в пучок. Она была одета в джинсы и рубашку, на которой я заметила несколько пятен.
- Никуся! - улыбнулась она. - как давно я тебя не видела! Как ты выросла!
- здравствуйте, - нейтрально поздоровалась я с ней.
Что с ней? Я не узнала ее. Раньше мама Егора следила за собой, даже в магазин одевалась как на ковровую дорожку. Я повернулась к сестре Егора:
- привет, Кира! Какая ты большая стала.
- здравствуйте, - тихо поздоровалась малышка.
Я улыбнулась, мама тоже.
-Кир, это Егорина подрузка, Ника. Они очень дружили в твоём возрасте. А потом как ты родилась, катали тебя в коляске.
- подружка? - нахмурилась девочка - так у него другая подружка...
- тш-ш-ш, - шикнула мама. - знаем мы его подружек. Прошмондовки. А Никуся, она одна такая. С детства. Самая лучшая.
Её глаза наполнились слезами. Я подумала о том, что не следует употреблять слово 《прошмондовка》 при ребёнке.
Мать Егора подошла ко мне, погладила меня по волосам. А я почувствовала кислый запах перегара. Хм. А следует в нетрезвом виде гулять с ребёнком?
- а Егорушка уже уехал, - огорченно сказала она. Смотря на меня затуманенным взглядом. - только что. Ну ты, наверно, слышала как шумит его это квадро-штука? Ты же к нему шла?
- нет, не у нему.
- а, ну тогда ладно. Ну ты заходи к нам! Обязательно заходи.
- хорошо зайду!
- Егорушка переживал, когда ты уехала.
Что? Что она сказала?
- переживал?
- да, очень сильно переживал.
Я не поверила ей.
- нет, я думаю, он из-за того случая переживал, помните? Когда на него те мальчики напали.
Мама печально покачала головой.
- ужасно! Ужасно! Конечно он из-за того тоже переживал. Сам не свой стал. Очень изменился. Я за него так волнуюсь. Одна волнуюсь, за - двоих. А отец? Отец - фьють! - и как не было его. Отцу-то по барабану все пытается деньгами откупиться. Перевёл на карточку денжат - говорит, мол, пускай дети себе не в чем не отказывают - и все, выполнил свой родительский долг. А детям внимание нужно, любовь... А деньги только портят.
Мама Егора вдруг всхлипнула. Я пыталась переварить информацию. Родители Егора что, в разводе? Вот это новость... Она тем временем покачала головой.
- и слух у него так и не вернулся. Он из-за этого сильно переживает. Но и из-за тебя тоже. Нет - нет, да и вспомнит твоё имя. Ника делала то, Ника делала сяк... Как-то ест суп. Макает хлеб в тарелку.
Я ругаюсь, не эстетично хлеб макаты! А он говорит: «Так Ника делала, и я привык». И можно до бесконечности перечислять..
Елинственная ты у него, Ника. Единственная любовь. Дай
я тебя поцелую.
Она потянулась ко мне, обхватила руками лицо и, обдав кислым дыханием, поцеловала в обе щеки. я стояла, не в силах вымолвить ни слова. Голова кипела, все было необходимо как следует обдумать. Отец ушел, мама, похоже, от
горя запила...Он говорил обо мне с мамой.. Наверное, это
было давно. Но мама продолжила:
- Ника научила меня этому, Ника научила тому.. На первое сентября он приходит (ну, я уже в этот день и узнала, что ты приехала, мне бабушка твоя сказала) вот и говорю: «А что без Ники-то? Раньше все время вместе со школы шли». А он рукой как махнет, дескать, мать, отстань, да и говорит так грустно: «Она изменилась в этой своей Москве. Слишком хорошая теперь. Разные мы стали».
Хм. «Она слишком хорошая. Поэтому я ее затравлю».
Мы попрощались. Я пошла к Дашке, всю дорогу думая о том, что сказала мама Егора. Его слова, по ее рассказу совершенно не сочетались с поступками, И я не могла понять, о чем на самом деле он думает.
Мы гуляли с Дашкой по городу. Теперь мне очень хотелось увидеть Егора как будто его мама поведала мне какую-то тайну и теперь я могла хотя бы в маленькое окошечко взглянуть на того, моего Егора. Но я так его и
увидела.
В воскресенье мне опять позвонили. Сердце упало началось по новой..
Алло! — Я поднесла к уху телефон, заранее предполагая, что услышу.
Почем? - раздался грубый голос.
Это что-то новенькое! Я растерялась.
Что почем?
Ну, минет. В объявлении было — минет недорого. А недорого — это почем? А глубоко заглатываешь? Мне нало, чтобы глубоко...
Я в ужасе нажала на кнопку отбоя и сунула телефон под подушку. Заглатываешь.. Что я, рыба, чтобы заглатывать? Но вдруг поняла, что на самом деле имел в виду этот человек, и меня затошнило. Фу, какая мерзосты! Видимо дело
плохо. Мой телефон и адрес страницы попали не только на
сайты знакомств, но и еще на кучу других мерзких сайтов.
Делать нечего. Придется менять номер.
C дурным предчувствием я открыла страницу «ВКонтакте». Что за черт пароль не подходит. Я набрала его еще раз. Опять не подходит. Но я была уверена, что все правильно. Смутная догадка прокралась в голову. Я кликнула
на вкладку «Забыли пароль». Наконен получив доступ
к своей странице, я обнаружила сюрприз.
Аватарка.. У меня перехватило дыхание от возмущения.
Девушка.. Голая девушка.. моим лицом. Но не я!
Лицо мое, а тело чужое! Что за черт? Кто-то очень умело поколдовал в фотошопе. Изменилась и информация
обо мне. Изменилось имя. Интересы. Деятельность. Меня
облили грязью с ног до головы.
Вероника —мокрошелка — Миикевич. Деятельность - минетчица.
Мой телефон и.. ужас. Мой домашний адрес. Друзей
стало больше раз в двадцать. На стене пошлая мерзость.
Я открыла сообщения. Там — то же самое.
До крови искусав губу, я плохнулась на кровать, стала
наматывать на палец прядь волос — с таким остервенением, что они запутались в узел. Я принялась разрывать его. Послышался неприятный треск.
Я вскочила с кровати. Заходила из угла в угол. "Что мне
делать? Что делать?"
Снова возникло чувство, будто меня бросили голой посреди толпы. Я обхватила себя руками, будто это помогло бы закрыться или избавиться от публичного унижения.
Я попыталась успокоиться, вспомнить то, чему меня
учила Дашка. Угроза нереальна, я же воображаю. Но это не
помогло.
Мама Стаса разбудила во мне слабые теплые чувства.
Нахлынули воспоминания. Но от того, что я увидела сейчас,
они вмиг испарились.
Друг моего детства медленно, но верно уничтожал меня.
-----------
Вам нравиться эта история?